Рассказ содержит сцены секса вымышленных персонажей с придуманной, но совершеннолетней беременной. Все совпадения с реальными людьми и ситуациями случайны.
Автор настоятельно советует перечитать бессмертные произведения Гоголя или Чернышевского, а не вот это вот…
Было уже довольно поздно, но спать не хотелось. Кто построил пирамиды, меня слабо волновало, но просто смотреть в потолок было скучно. Поэтому я смотрел в Дискавери и сожалел. Фирма жены… точнее, в которой она работает, провела какую-то крутую сделку и отмечает успех вместе с клиентами. Почему я не пошёл? Всегда напрягала эта вынужденная весёлость. Восторги, восхваления, смех, двусмысленные взгляды… Олька это знала и не настаивала. Сейчас я всё больше жалел о том, что не пошёл. Вообще-то, почти всегда не ходил, но сегодня, ещё и сожалел. После того разговора, что состоялся у нас недавно…
Мы с женой зашли в кафе и случайно встретили там Катю – подругу жены ещё с институтских времён. Красивая, весёлая женщина вызывала у меня симпатию… не только платоническую. Её роскошные формы выглядели весьма соблазнительно, особенно рядом с моей излишне стройной женой. Впрочем, после родов Олька прибавила в объёме груди и бёдер, её фигура стала великолепной. Разговор зашёл разговор о семейной жизни, верности, честности и прочих пафосных глупостях. Пару лет назад Катя была уличена мужем в измене и почти сразу они развелись. Возможно, жена и рассказывал мне подробности, но я пропустил их мимо ушей. Только сейчас узнал, что её муж так тяжело воспринял измену, что занялся рукоприкладством. Меня это возмутило, но не особенно удивило. Он казался мне… слишком простым… Грубоватый, нетактичный, находящий интересными боевики и голливудские блокбастеры. Несмотря на долгие годы знакомства, не могу сказать, что я с ним подружился.
В этом разговоре сторону подруги я принял не только по личной симпатии. По моему глубокому убеждению, бить женщин нехорошо, а бить по лицу – особенно. Тогда у меня случился приступ душевного благородства, и я заявил, что при долгой совместной жизни у супругов возникает особая душевная близость, которая гораздо важнее телесной. Что просто так жена не пойдёт налево… Ещё говорил какие-то романтические глупости, напрочь откинув мужскую солидарность. Разумеется, жена во всём была со мной согласна. Мне хорошо было рассуждать, потому что в своей Ольке я был уверен на все сто. Несмотря на приближение к сороковнику, она по-прежнему была стройна, подтянута, элегантна, а самое главное – совершенно не заглядывалась на посторонних мужчин. Конечно же, на лице и шее появились морщинки, но тело оставалось всё таким же упругим, кожа всё такой же шелковистой. Её остроумие и очарование за прошедшие годы только приумножились. В сексе жена была неутомима, хотя и не приветствовала разнообразие, добирала недостающее количеством. Даже сейчас, раза три в неделю – было минимально допустимым. Разумеется, поддерживать такой темп мне становилось всё сложнее, особенно с учётом загрузки по работе.
Почему именно сейчас я вспомнил этот разговор с Катей? Мы с женой постоянно что-то обсуждали. Политику в мире, состояние в стране, проблемы на работе, успехи дочери, загадки цивилизации, гибель динозавров… Она не просто терпеливо выслушивала мои разумные аргументы, но и могла развернуть мысль, а в нужный момент и согласиться со мной. Одним словом, я был идеальным супругом для своей идеальной жены. Уже первый час, а она всё ещё не позвонила… Не о чем волноваться – на служебке её привезут в любом случае. Вполне возможно, даже выпившую. Алкоголем Олька не увлекалась, но пару раз возвращалась навеселе. Единственное – она всегда звонила до полуночи предупредить что задержится. Позвонить самому? Решит, что не доверяю… Дочка Машенька полгода назад женилась, тоже разводиться собралась. Два года прожили, забеременела, решили расписаться. Если расписалась – конечно же надо развестись… на четвёртом месяце… или пятом?
Интересно, в том разговоре с Катей, я достаточно акцентировал внимание, что мои лояльные рассуждения носят сугубо теоретический характер? Надеюсь, жена не восприняла их, как руководство к действию. Надо было спросить, Катя участвует в этом фуршете? Если, да… Надо было пойти…
Пять минут второго… Чёрт с ней, позвоню! Скажу, что волнуюсь. Имею право волноваться за жену! Полный решимости я взялся за телефон… Ещё пять минут жду и, если не… Открылась входная дверь… Ну, наконец-то!
В комнату вошла Ольга, как всегда элегантна! Прямая спина, вздёрнутый подбородок, строгое чёрное платье, волосы собраны в пучок, тонкая серебристая оправа… Истинная бизнес-леди… Выражение лица какое-то странное… Отрешённо-задумчивое…
— Дорогая! Я уже начал волноваться! – с широкой улыбкой шагнул ей навстречу, собираясь поцеловать в губы.
— Толик, подожди. Кое-что случилось, — она прислонилась к дверному косяку. – Не хочу, чтобы ты узнал от кого-то. Врать тебе, тоже не хочу. Как сказать, не знаю. Поэтому… вот…
Жена кинула на диван смятый клочок ткани, в котором я узнал её трусики. Если бы я сейчас не думал об этом самом, возможно и не понял бы намёк на… Секундочку! Пока я думал, она… Кто угодно, только не моя Олька! Это… Это немыслимо! Невозможно!!!
Я опустился обратно в кресло и, наверное, очень глупо выглядел. Потому что жена сочувственно усмехнулась.
— Не собиралась этого делать, — проговорила она. – Как-то, само получилось…
Ну что же, вполне логично! Из всех наших знакомых, только Береговые живут в первом браке. На его жену в голодный год, за мешок картошки, никто не позарится. Вот она и закрывает глаза на его походы налево. Если чему и стоит удивляться, почему это не случилось раньше…
— Немного выпили. Поговорили. Он был восхищён, когда узнал мой возраст…
— Ты извиняешься, хвастаешься или жалеешь, что я не присутствовал?
— Пожалела… себя… Ещё в процессе… Как оказалось — ничего особенного. Честно говоря, мне давно хотелось попробовать, и когда ты сказал, что физическая близость…
— Понятно! Я в этом виноват!
— Нет! Ни в коем случае! Возможно, ты поймёшь меня. Это был просто физиологический акт, который никак меня не изменил.
— Завидую. Потому что меня он точно изменил, — надеюсь, она не спросит, чем именно. Я понимал, что должен возмущаться, требовать развод… Или благородно уйти с одним чемоданчиком… На самом деле, при мысли что в мою прекрасную жену вторгался какой-то посторонний член… Нет, это не было возбуждением… Не настолько я извращенец! Это было настолько невозможно, что казалось скорее волнующе-будоражащим…
— По крайней мере, бить ты меня не собираешься… — прозвучало скорее утвердительно, чем вопросительно.
— По мор… Извиняюсь, по лицу — точно нет. Хотелось бы. Я не собираюсь потакать животным наклонностям, как некоторые, — ощущать себя чистым и благородным, было приятно… Надеюсь, приятнее, чем просто врезать изменнице!
— Когда назад ехала… Я подумала… Будет справедливо, если ты тоже с кем-то… — Олька потупилась, её щёки покраснели.
— Замечательная идея! Если сама обоср… испачкалась — надо меня испачкать! Появится шикарное оправдание собственному… мерзкому поступку! Здорово придумала! – никаких мыслей в голове не было, но я был уверен, что говорить нужно именно такие слова.
— Думала, если ты попробуешь… Поймёшь, что это ничего не меняет.
— Замечательно! Можешь продолжать! Трахайся направо и налево! Это же ничего не меняет! Можно сразу двоих-троих обслуживать. Количество отверстий позволяет! С женщинами попробуй. Не надо сдерживаться! Наконец-то, открыла для себя волшебный мир секса! Вырвалась на волю! Сколько лет я тебя на привязи держал несчастную! – какие же глупости говорю, но не могу остановится.
— Признаюсь, плохая была идея, — почти прошептала жена. – Может, ты меня накажешь как-то… Отшлёпаешь… Или в попку возьмёшь…
Ого! Удар ниже пояса. Много лет назад я добивался от неё нетрадиционного секса, но жена была достаточно упорна, и я отстал. Неужели эта плотно сжатая, неприступная дырочка станет моей… Не-е-ет! Не такой ценой!
— Неплохой обмен, — задумчиво произнёс я. – Письку налево, попку направо. Вроде как, ты меня переселяешь.
— Я не это имела ввиду! Почему мы перестали друг друга понимать? — было видно, что жена готова разрыдаться. – Я понимаю, как виновата перед тобой. Я не собираюсь придумывать себе оправдания! Я хочу извиниться перед тобой! Я понимаю, что слова ничего не будут значить! Я готова сделать, всё что угодно для тебя! Я ошиблась, оступилась! Неужели столько лет нашего счастья не дают мне право на прощение?
Да, она хорошо меня знает. Моё обострённое чувство справедливости нашёптывало, что жена достойна прощения. Хотя бы потому, что сама и сразу всё рассказала. Не стала оправдываться… Но и оставлять всё так просто…
— Хорошо. Вернёмся к первой идее. Я с кем-то пересплю. С твоей подругой. Она давно освободилась… Поглядывала на меня… — не помню, чтобы она как-то по-особенному на меня поглядывала, но хотелось разозлить жену.
— С Катькой? – удивлённо переспросила она.
— У неё и сиськи больше твоих. Думаю, Катька вполне подойдёт, — я старался казаться спокойным и даже равнодушным. – Договорись с ней…
— Договориться? Я? – теперь, жена была изумлена.
— Кто ещё? Ты же её подруга! Меня она нафиг пошлёт и правильно сделает.
— Но-о-о… Я не представляю…
— Я тоже не представляю. Скажи так, мол, и так. Решил муж попробовать, но изменять не желает. Как лучшая подруга — пусть на помощь придёт. Да, кстати! Я не собираюсь тебе изменять и делать что-то у тебя за спиной. Придётся поприсутствовать…
Замечательно, сумел потрясти её по-настоящему. У жены отвисла челюсть, а глаза выкатывались, как у лягушки.
— Я не представляю… — повторила Олька, не находя других слов.
Не знаю, собирался ли я на самом деле… использовать своё положение. В момент моего торжества и демонстрации морального превосходства загудел мобильник. От неожиданности я посмотрел на часы. Да, второй час ночи… Кому в голову взбрело… Маша? Она во сне на телефон легла?
— Дочка, зачем-то… — ответил я на удивлённый взгляд жены и включил громкую. — Привет. Тебе не спится?
— Вам тоже. Смотрю, у вас свет горит. Решила набрать. Примете к себе жить?
— Не понял. В каком смысле?
— В самом прямом. Я мужа выгнала. Решилась, наконец.
— Выгнала?
— Не могу же я здорового мужика, в таком состоянии, из квартиры выталкивать. Вот, сижу в такси, смотрю на ваши окна.
— Ладно, поднимайся… Подожди, я спущусь — помогу!
— Лучше, оба спускайтесь. Вещи захватить.
Я отключился и посмотрел на жену. Та схватила брошенные трусики и быстро их натягивала.
— Ты что, совсем без трусов была? – удивился я.
— Предлагаю пока отложить наши разногласия, разобраться с дочкой, — раздражённо произнесла жена.
Могу её понять. Своих проблем хватает… Стараясь не грохотать на ступеньках, побрели по локально освещённой лестнице с четвёртого этажа.
Когда Машка нас покинула, мы решили сменять трёхкомнатную в центре на однушку на окраине. Остальные деньги, потратить на строительство собственного дома. Как оказалось, время было выбрано неудачно. Очередное падение рубля… или скачок доллара, застал нас в самый неподходящий момент. Участок был куплен, проект согласован, фундамент отлит… И всё! Деньги закончились. Я настаивал ограничится одним этажом, жена предлагала напрячься, заработать и сделать всё по проекту. Вот, кстати! Нафик секс с Катькой! Поставлю условием побыстрей достроить дом!
На улице пузатая дочка вытаскивала из багажника сумки и пакеты. Несмотря на то, что замуж выскочила едва исполнилось восемнадцать, она была всего на полголовы ниже матери и обладала более выдающимися формами. Даже до беременности.
— Ты сдурела! Брось немедленно! – набросилась на неё Олька. – Решила прямо сейчас родить!
— Они не тяжёлые, — вздохнула дочь, но оставила сумки в покое.
Не желая ходить второй раз, кое-как собрав всё в кучу, мы побрели наверх.
— Ляжешь на кровати! – в приказном тоне заявила жена. – Папу отправим в кухню на раскладушку!
— Не надо папу в кухню! – почти простонала дочь. – Можно с вами поговорить?
— До утра подождёт! Сейчас кровать перестелю.
— Не подождёт. У меня есть важный разговор. Точнее, огромная просьба, — она грузно опустилась в кресло. – Мам, как ты видишь, я уже взрослая девочка, и знаю отчего дети появляются.
— Это сейчас все знают, — не удержался я. – Только взрослые не знают для чего дети нужны.
Жена осуждающе зыркнула на меня.
— Папа, ты ещё раньше говорил, что он мудак, — поморщилась дочь.
— Поэтому, ты за него и вышла?
— Дорогой… — жена добавила к осуждающему взгляду, не менее осуждающий тон.
— Пойду кофе сделаю, — я решил выключить себя из разговора. Хватало и своих проблем.
— Пап, подожди пару минут. Я скажу просьбу, и тебе ещё больше захочется пойти сделать кофе. Вы же занимались с мамой сексом, когда она… носила меня?
— Э-э-э… Какое дело… — лицо жены вновь приобрело удивлённое выражение.
— Да, мы занимались сексом тогда и продолжаем делать это сейчас, — резко ответил я. Хотелось добавить, и не только со мной… Нет, не стоит ещё и дочь втягивать в наши разборки.
— Мам, а тебе хотелось немного сильнее… чем обычно?
Жена растерянно посмотрела на меня.
— Маша, ты не находишь, что интересоваться интимной жизнью своих родителей несколько… нетактично. Особенно, в два часа ночи.
— Я понимаю… Дело в том, что… — дочь закрыла лицо руками и глухо проговорила. – Папа, займись со мной сексом…
Догадываюсь, какое сейчас у меня было лицо. Я ошарашенно посмотрел на жену, которая примерно с таким же выражением смотрела на меня. Её остекленевший взгляд иногда перекатывался на дочь.
— Э-э-э… — самое умное, что я мог придумать в данной ситуации.
— Я пробовала сама, но это не то. Просила мужа… но я ему неприятна в таком виде. Он сказал — я омерзительно похотлива! Хотя раньше… всё было хорошо… Что мне делать, если так хочется! – она была готова разрыдаться, и тут у Ольки сработали рефлексы.
— Так, не переживай! – она кинулась к дочери, обняв её за плечи. – Мы сейчас что-то придумаем. Шестой месяц — это серьёзный срок…
Шестой? Я думал, она ещё на четвёртом… пятом… Как быстро время летит!
— У всех женщин появляются разные странные желания, стремления… — жена говорила торопливо, посматривая на меня, словно ожидала помощи. Какой? Сначала она сама заявляет, что изменила! Не успел я отдышаться, как дочь заявляет, что хочет трахнуться со мной!
— Маша, ты была права. Очень хочу сделать кофе, — я вышел на кухню, схватил турку и тут же выронил её на пол.
Ого! Только заметил, как у меня трясутся руки. Надо поосторожней с фарфоровыми чашками. Кофейный сервиз нам ещё на свадьбу дарили. Просьбу дочери я всерьёз не воспринял. Такой бред! Трахать собственную дочь! Да ещё после измены жены! Да ещё беременную! Такое вообще не желательно делать! Когда дочка начала созревать, я посматривал на Машу не только отцовским взглядом. Размерами груди и бёдер она быстро обогнала свою маму. И частенько ходила по дому… не очень плотно одетая… Разумеется, я замечал, как её крепкие соски просвечивают через майку, а соблазнительная попка обтягивается трусиками. Разумеется, я завидовал тому счастливцу, который получит доступ ко всем этим прелестям… Разумеется, я не помышлял оказаться на его месте… Блять, да я даже знакомых женщин не собирался трахать! Даже после Олькиного признания я не собирался пользоваться её уступчивостью… Нет, насчёт её собственной задницы, можно воспользоваться… Неожиданно для себя я понял, что возбуждаюсь. При мысли об Олькиной заднице, не о дочери! Ёбт, о чём я вообще думаю! Мою жену трахнул какой-то левый мужик!
— Блять! – я хлебнул обжигающий напиток.
— Дорогой, не надо так переживать, — со спины беззвучно подошла жена. — Видишь, какие странные вещи в жизни происходят?
— Вижу! Я дохрена чего вижу, чего не хотел бы видеть! – раздражённо произнёс я. – Повышение цен, деградация общества, гнетущая неизвестность с постройкой пирамид, гулящая жена, похотливая дочь…
— Мне говори, что хочешь, — неожиданно сурово заявила жена. – И делай, что хочешь! Хоть морду набей! Но дочка у нас хорошая! Мы сами ей говорили — если что, пускай сразу говорит нам. Папа с мамой всегда помогут!
— Всегда, — согласился я. – Хоть в два часа ночи! Блять, уже почти три… Но не во всём же!
— Что тут такого? Она же не только наша дочь, но и молодая женщина. У женщин бывают свои причуды… — я только начал открывать рот. — Про мою причуду мы потом поговорим! Тебе же нравилось, когда я была бегемотиком? Даже предлагал второго завести, чтобы ещё раз…
— Это была шутка. Ты переживала за свою привлекательность, растяжки, целлюлит… — лицо жены начало вытягиваться и вовсе не удивлённо. – Ты действительно мне нравилась! Не собираюсь тебе врать! Просто я немного… преувеличивал…
— Ты недавно был готов с Катей…
— Я не был готов. Просто хотел тебя… удивить… И потом, Катя — совсем не моя дочь! Это, совсем другое! Подожди, ты что? Тоже уговариваешь меня…
— Пошли к ней… Она ждёт… Кофе пока остынет.
— При чём тут кофе? Пусть он хоть вообще замёрзнет!
— Не переживай так, дорогой…
— Подожди, может вы сговорились? Отвлечь меня…
— Анатолий! Ты с ума сошёл? – изумление на лице жены сменилось злостью. – Как ты это представляешь? Звоню дочери. Маша, я тут с кем-то трахнулась, приезжай утешить папочку?
— Мама, ты с кем-то трахнулась? – в дверях стояла дочь, завернувшись в простыню.
— Ни с кем! Я для примера говорю. Пытаюсь успокоить папу.
— Пап, ты извини меня. Я понимаю, как тебе… Я бы не сказала, если бы…
— Ничего страшного, — замялся я, догадываясь, что под простынёй ничего нет… кроме самой дочери. – Пытаюсь свыкнуться с мыслью. Пошли в комнату, что мы тут столпились?
— Может, я тут останусь… — робко предположила жена.
Я не знал, что ответить и просто вышел из кухни. Скоро, ко мне присоединилась дочь.
— Пап, я просто лягу. Ты делай сам, как тебе будет проще. Главное, очень нежно… — она скинула простынь, оказавшись в достаточно плотной ночной сорочке. – Может мне совсем раздеться?
— Нет-нет! Так даже лучше, — её крупные груди едва не вываливались наружу, а подол едва прикрывал промежность, но это была хоть какая-то преграда между нашими телами.
Маша села на край кровати, потом легла на бок, подогнув ноги. Округлившиеся ягодицы разошлись, показав заветные женские губки. Они были тёмные, влажные, набухшие… Совсем непохожие на аккуратные губки матери. Впрочем, до женитьбы я успел увидеть и такие экземпляры… Ничего странного… Кроме того, что сейчас я смотрел на… промежность своей дочери.
— Пап, если надо, я могу помочь тебе ротиком, — Маша неверно истолковала мои колебания.
— Нет! Ротиком точно не надо! – ещё не хватало совать член в лицо дочери.
В принципе, с тыльной части она выглядела достаточно… не отличаясь от любой другой женщины, и мой член отреагировал совершенно предсказуемо. Приспустив штаны, я извлёк презерватив, приготовленный для Ольки, и натянул его. Ещё одна преграда, между нами. Можно сказать — я даже не коснусь дочери. Можно даже не смотреть… Лёг за спиной, приступив к сближению… Уткнувшись в податливую плоть начал погружаться и замер, заподозрив неладное.
— Папка! Ты что! – рассмеялась Маша. – Если тебе хочется… Потом, можно и туда…
Её ловкие пальчики извлекли головку и направили в нужное отверстие. Мягкое скольжение, привычная глубина… Теперь точно влагалище! Выполнить просьбу дочери, быть понежнее оказалось несложно. Я находился в какой-то прострации, которая глушила обычное сексуальное возбуждение. Мало того, что сейчас я трахаю свою дочь! Не являюсь специалистом в анальном сексе, но, чтобы туда настолько легко было попасть… нужна богатая практика… мне кажется…
— Какой он горячий… — застонала дочь. – Такой твёрдый! Живой! Мам, подойди, пожалуйста.
Я вздрогнул и оглянулся. Оля стояла у двери и тут же подошла к дочери.
— Что-то надо, маленькая моя? – она заботливо присела у кровати.
«Маленькая»? Сейчас, это привычное обращение звучало особенно иронично. Дочка взяла её руки в свои.
— Просто побудь рядом. Мне так хорошо сейчас. Вы оба рядом со мной. Так спокойно… — я продолжал потихоньку двигаться, хотя возбуждение начало нарастать, и сдерживаться становилось всё сложнее. – Так боялась, что вы не согласитесь. Или, начнёте смеяться.
— Ну, что ты… Совершенно нормальное желание. Мне тоже тогда очень хотелось. Мне с мужем, больше повезло.
— Да, повезло тебе. Ты умнее меня. В мужчинах лучше разбираешься. Надо было вас послушать.
— Назад, уже не вернёшься. Может, в будущем будешь умнее.
Обычные родительские нравоучения. Вмешательство жены даже упростило ситуацию. Я спокойно получаю удовольствие с неким условным влагалищем, пока где-то там дочка болтает с мамой. Практически, семейная идиллия…
— …Очень часто! Удивляюсь, как папа выдерживал! – о чём это говорит жена? – Мы потом с ним шутили, что у тебя ямочки на щеках — следы от его члена.
Машенька рассмеялась, а я поморщился. Эта шутка была моей, и я вовсе не планировал, что когда-то её услышит сама дочь.
— Пап, если тебе трудно кончить — перейди в попку! – я не успел ответить или отреагировать.
Дочка сдвинулась чуть вперёд, поправила торчащий член рукой и снова насадилась на него.
— Умоляю, оттрахай меня! – застонала она. – Мне так хочется!
Переживать о моральных принципах было уже поздно. Вцепившись одной рукой в ягодицу, ещё больше отодвигая её, я начал засаживать член без малейшего смущения. Анус дочери был хорошо разработан, и она принимала толчки с томными стонами. Жаль, не могу видеть лицо жены. Наверняка, когда она меня уговаривала, не ожидала что завершение будет таким… О-о-о! Шикарным!!!
Повалившись на спину, я едва успел заметить, как жена привычно сдёрнула презерватив и вернула его в распечатанный пакетик. Она столько раз проделывала это движение…
— Папу-у-уля! Спасибо тебе огромное! Мамочка, тебе тоже! Надеюсь, у вас не испортятся отношения из-за моей выходки.
— Они у нас идеальные, — хмыкнул я. – Их ничем не испортить. Пошёл я на кухню…
— Пожалуйста! Не надо расходиться! – заныла дочка, словно выпрашивала игрушку. – Я на столе лягу. Мне понравилось на жёстком спать.
— На столе? Чтобы навернуться спросонок?
— Не навернусь. Я привыкла. Мы с мужем уже месяца три отдельно спали. Он сказал, после родов могу возвращаться. Мне к такому вообще возвращаться не хочется. Папуля, можно я тебя обниму! Просто обниму!
Не дожидаясь моего согласия, дочь обхватила меня, уткнувшись лицом в плечо. Такая тёплая, уютная, домашняя… Тихо посапывает, прикрыв глаза… Какая упругая грудь… Я начинаю поглаживать огромный живот.
— Вы такие хорошие, — всхлипывает она. – Я сначала думала к Таньке пойти, боялась к вам заявиться.
— Ну что ты… Не надо бояться, — моя вторая рука лежит на талии, постепенно сползая на бедро.
Так, стоп! Несмотря на то, что я сделал — она моя дочь! Лучше бы она пошла к подруге! За глаза, мы с женой называли её «мышкой». Маленькая, тощенькая, молчаливая, неприметная… Не знаю, что дочка в ней нашла? Ещё в школе Таня постоянно или сидела у нас, или Машенька убегала к ней. Мышка и Машка – очень смешно! Мысли о постороннем человеке помогли мне успокоиться и отвлечься от тела… Отвлечься! Думать о Тане, о работе, о чём угодно!
Мы слишком устали, чтобы спорить и что-то доказывать, поэтому улеглись, как Маше захотелось. Утром с женой молча позавтракали и отправились на работу, не обсудив вчерашние… точнее, сегодняшние события. У меня самого в голове не укладывалось происходящее. Ни измена жены, ни секс с дочерью, ни её разработанная попка… Да уж, мечтал вдуть жене, а досталось от дочери… Жена, самому вдула… Эти печальные размышления помогали отвлечься от… крайне волнующих воспоминаний… о двух светло-коричневых складках, зажатых между крепких ножек… и упругой, податливой дырочке по соседству… Конечно же, я понимал, что Машка уже давно не та юная робкая девочка с косичками, но получить столь наглядное подтверждение…
Я шлифовал спинку царского трона и думал, как затейливы бывают повороты судьбы. Когда-то, работа в театре казалась крайне престижной и помогала знакомиться с девушками. Конечно, если не уточнять что работал в бутафорском цеху. Она казалась мне интересной, разнообразной, но постепенно интерес прошёл, разнообразие слилось в монотонную рутину. Большего не добиться и ничего не достичь. На инженерную должность без высшего образования не возьмут. Максимум, что мне светит – бригадирство за пару лет до пенсии. Была у нас такая традиция… Что ещё меня ждёт в жизни? Работать, стареть, нянчить внуков и потрахивать дряхлеющую жену… И вот, когда я уже смирился с этим унылым существованием, всё полетело кувырком. Причём, обе мои тихие, спокойные женщины словно сорвались с цепи. Меня не особо удивляло, что Олька поддержала безумную просьбу дочери. Она всегда слишком опекала Машеньку, баловала. Однако, мне удавалось противостоять этому давлению, настаивать на строгом воспитании… не очень часто… иногда… Почему же сейчас, я так легко согласился? Был слишком растерян? Хотел помочь? Или… возможность секса с родной дочерью… Нет-нет-нет… Просто помочь! Я же ни какой-то…
Неожиданно позвонила жена.
— Толик, подожди меня. Я заеду, — коротко сказала она и, помедлив, добавила. – Целую.
Ну, ладно. Подожду. Выйдя к дороге, остановился на обочине.
Вообще-то, машину когда-то купил я. Когда жена устроилась на фирму, передал ей баранку, рассчитывая на скорую покупку второй. Потом случилась стройка, очередной кризис… Моя милая, маленькая, смешливая Машенька трахается в попку! В общем-то, это её личная жизнь, но… У меня был секс с дочерью, да ещё и анальный! Что самое ужасное – мне всё понравилось! Совсем не похоже на секс с женой. Если в следующий раз… Стоп, кто-то говорил про следующий раз? Неужели я собираюсь продолжать эту… порочную связь? У меня встаёт член? Если ночью всё было внезапно и непонятно, то сейчас я вспоминал мягкую попу дочери, её сочные складочки… такие мокренькие… раскрытые… Что там Маша говорила? Вроде, возвращаться к мужу не собирается. Снимет квартиру?
Рядом притормозила машина, и я быстро вскочил в неё. Методика, освобождающая от поисков парковки, за долгие годы была отработана.
— Заходила к Кате, — заговорила жена, внимательно глядя на дорогу. – Мы послезавтра идём к ней в гости.
— Кажется, говорил уже, — хмуро ответил я. – Придумал, просто так. Не собираюсь…
— Я слышала. И вздохнула с облегчением. Потом, когда ты… с Машей… Она ко мне прижималась, раскачиваясь от твоих… толчков… Я была готова вцепиться ей в горло! Ты был прав — это не просто физиология.
— И ты решила ещё больше усугубить ситуацию? Очень логично.
— Нет, я подумала, что мы слишком связаны друг с другом. Слишком близки.
— Замечательно! Ты решила разрушить нашу близость?
— Снова не угадал. Тебе понравилось… с Машей?
— Заниматься сексом с красивой женщиной… Даже не знаю, что мне могло понравиться… — я постарался подчеркнуть сарказм в своём голосе.
— Я видела её попку… когда ты… отдыхал. Она так медленно сжималась… Жуткое извращение, на которое я смогла решиться только, когда… захотела извиниться — для неё… обыденный секс. Никак поверить не могу.
Никак не мог понять, к чему жена ведёт. Похоже у неё, как и у меня, все мысли и чувства свалились в кучу.
— Ещё во времена нашей юности, это уже не было извращением. Была у меня подруга… До тебя ещё, не переживай…
— Тебя не обидело, когда я… отказывалась?
— У тебя была масса других преимуществ. Вот думаю: анальный секс с тобой — это достаточная замена супружеской верности?
— Не знаю. Сомневаюсь, что моя попка составит достойную конкуренцию дочери, — мы подъехали к дому, но жена не спешила выходить. – Хотела спросить ещё вчера, но уже не до того было. Ты допускаешь, что… сможешь жить со мной дальше?
— Допускать можно всё, что угодно. Пока Маша не родит — будем изображать счастливую семью. Потом привыкнется, успокоится, притрётся… Куда уходить, к кому, зачем? Что-то между нами разрушилось безвозвратно. Не могу точно выразить, что именно, поэтому ещё печальней.
— Мне кажется, я поняла какой ты у меня замечательный. Мне раньше казалось, что ты сковываешь меня… ограничиваешь…
— Нихрена себе! Заявочка! Не давал трахаться направо и налево?
— Нет, это к сексу не имело отношение. Секс просто был способом выразить протест. Я ведь не собиралась признаваться. Думала — лёгкий перепихончик. Ничего не значит. Потом, когда обратно ехала, поняла, как ты для меня дорог. Именно поэтому не смогла тебе соврать.
— Пошли домой? – мне уже откровенно хотелось есть и надоело бесконечно мусолить одно и то же.
— Да, пошли. Последнее, что хотела сказать. Маша днём звонила. Благодарила, извинялась, умоляла… В общем, если мы не против, она бы хотела… иногда… Потом, если с Катей получится… Ты сможешь какое-то время обходится без секса со мной. Пока не решишь…
— Ага, чтобы у тебя от недоёба совсем крышу сорвало! Извини за выражение… — после того, как эти слова вырвались, мне самому стало стыдно. – Нет, не извиняй. Я совсем не то хотел сказать. Будем считать, что этих слов не было.
— Я поняла, что это эмоции, а не информация. Если мне станет невыносимо — я тебе скажу.
Неожиданно я ощутил, как сильно хочу свою жену. Вот когда она сама распределила роли и предложила вариант, исключающий её… Мне её захотелось! Невзирая на то, что…
— Вы с ним целовались?
— Нет! Поцелуи в такой ситуации показались мне… Словно наш механический секс перерастёт в отношения…
— Замечательно! Представим, что у тебя затяжные месячные. Ты будешь сосать и дрочить!
— Спасибо, — жена расслабленно улыбнулась и выдохнула. – Пошли, дочка ждёт… как много лет назад.
Много лет назад у нас была просторней квартира и Маше не требовался от меня секс…
Нас ожидала чисто убранная комната и готовый ужин. Дочка была в махровом халате, который едва сходился на животе, но в целом она выглядела вполне пристойно. У стола в комнате Маша открутила ножки и поставила на ящики, в которых мы хранили пустые банки на балконе.
— Надеюсь, вы не станете возражать, — дочка умоляюще заглядывала нам в глаза. – Мне слишком высоко, неудобно лазить.
Я пожал плечами. Есть на кухне в нашей семье было не принято, но, по сравнению с тем, что произошло прошлой ночью… Обычно за ужином мы обсуждали события прошедшего дня или просто болтали. Сейчас мои мысли крутились вокруг недавнего события, и обсуждать его мне совсем не хотелось.
— Понимаю, что между нами возникло напряжение, — издалека начала дочка. – Мне очень неприятно, что я послужила причиной…
— Не переживай, дело не в тебе, — перебил её я. – Ничего страшного не случилось. Ты уже взрослая женщина. У тебя своя личная жизнь, в том числе, интимная. Мы приняли в ней участие… немного невольное. Мы все взрослые люди и прекрасное знали, что делали.
— Да, доченька. Если тебе ещё будет надо, — жена сделала неопределённый жест рукой.
— Мне очень понравилось, что мы все были вместе, — Маша с облегчением улыбнулась. – Такое приятное чувство объединения, тепла. Мам, ты не будешь против, когда вы с папой будете… вместе… Я тоже останусь… Если хотите — я отвернусь!
— А-а-а… Ну-у-у… — жена растерянно посмотрела на меня.
— Ничего нового ты не увидишь, — вымученно рассмеялся я. – Дело в том, что мы с мамой… уже не так часто…
— Это потому, что вы привыкли друг к другу! – воскликнула дочь. – Вы же, всегда вместе! Вам нужны новые ощущения, эмоции! Я подарю вам свои эмоции, и ваша жизнь заиграет новыми красками!
— Не переживай, — я покосился на изумлённую Ольгу. – Мы и сами прекрасно справляемся… Дарим друг другу новые эмоции. Особенно приятно, когда всё происходит неожиданно. Сюрприз! Обожаю сюрпризы!
— Ты всегда говорил, что не любишь сюрпризы, — удивилась дочь.
— Всё течёт, всё меняется. Если приятный сюрприз… — кажется, меня понесло не в ту сторону. – В общем, думаю, ничего страшного, что наша семья снова вместе. Можно сказать, мы перешли на следующий уровень.
— Да, теперь мы играем по-взрослому, — пробормотала жена.
— Кое-чему, и маму могла бы научить, — спокойно заявил я. – Твоя попка… такая…
Спокойствия, чтобы договорить, мне не хватило, и подлое желание вновь поддеть жену растворилось.
— А-а-а, ты об этом! Он и раньше посягал на мою попку. После того, как стало заметно, он хотел только туда. Вот и разработалась, — Маша рассмеялась, словно рассказывала о какой-то нелепой проделке. – Мне поначалу не очень нравилось. Мам, ты что, в попку не давала?
— Как-то… всё времени не было… — жена метнула на меня гневный взгляд.
— Ты что! Знаешь, как мужикам это нравится? Главное, сначала потерпеть. Потом как по маслу! – дочка снова рассмеялась. – О, идея! Давай, сейчас твою попку потренируем, папуля посмотрит… Знаешь, как он тебя потом захочет!
— М-м-м… Давай, как-то потом… — смотреть на ошарашенную жену мне доставляло какое-то особое… садистское удовольствие.
— Любимая, не надо смущаться, — поддержал я дочь. – Мы и сами собирались осваивать… новые горизонты. Пошли в комнату. Ты у неё всё увидела, ничего страшного не случилось.
— Не случилось, — деревянным голосом пробормотала Оля, встала и пошла за нами.
— Маша, будь с мамой поделикатней, — я заботливо усадил жену на диван. – Видишь, как она смущается?
— Мам, я понимаю, что ты думаешь! Ты думаешь, что уже в возрасте и тебе поздно всем этим заниматься, — деликатность, в понимании дочери, оказалась… своеобразной. Лицо Оли обиженно вытянулось. – Как раз сейчас вам и надо вносить что-то новое в ваши отношения. Ты должна развиваться как женщина, чтобы оставаться привлекательной для папы.
— Трахаться в попу, это новые отношения? – растерянно пробормотала жена, плотно сжав колени.
— Ты невнимательно слушала. Это новое в отношениях. Он будет тра… заниматься сексом со стар… с прежней женщиной, но будет получать совершенно новые, необычные ощущения. Поначалу тебе может быть неприятно. Чтобы доставить ему удовольствие, ты готова потерпеть. Сейчас мы просто поиграем с твоей попкой, а он будет смотреть. Увидишь, как он… отреагирует! Мам, ложись на спинку, задери ножки…
Маша повалила мать на спину и начала поднимать ей ноги.
— Мама! Это что за ужас на тебе? – дочка изумлённо расширила глаза. – Пап, если ты её способен трахнуть, восхищаюсь силой твоей любви!
— Что там не так? – Оля воспользовалась моментом и прижала рукой задравшийся подол юбки. Она была в чулках, но трусы прекрасно просвечивали.
— На тебе труханы, как на бабке!
— Благодаря тебе, я через пару месяцев и стану бабкой! – зло проворчала жена.
— Нет, ты стала бабкой, когда такие труханы одела! Только не говори, что у тебя все такие.
Не все, про себя усмехнулся я. Вчера на ней были кружевные трусики… Вполне сексуальные!
— Если ты не знала, постоянно носить тонкие синтетические трусы очень вредно! Я не так уж часто задираю ноги, чтобы кто-то их видел, — мама привычно прочитала нотацию дочери.
Маша тяжело вздохнула.
— Извини, просто я всегда видела тебя подтянутой, элегантной и как-то думала, что и под одеждой ты такая же… элегантная.
— Доча, ты отвлеклась. Сейчас нам качество трусов совершенно неважно, — решил я прекратить конфликт. – Давай, я их вообще сниму.
— Подождите! – жена ловко увернулась и поправила юбку. – Мы упустили очень важный момент! Машенька, у тебя была настойчивая потребность… Мы пошли тебе навстречу. У меня нет настойчивой потребности давать в… заниматься этим! Давайте ограничим наше интимное общение рамками… необходимого.
Если бы не вчерашнее признание жены… Чёрт! Какое признание! Если бы не её измена, я бы точно на этом остановился! Нет, я бы до такого даже не дошёл! Но теперь… Неожиданно я понял, что могу заниматься сексом и с другими женщинами! Столько лет я ждал милости от одной лишь жены, чтобы взамен получить…
— Милая, у тебя есть такая потребность, — с лёгким напором произнёс я. – Потому что дочка была права. Нам необходимо разнообразить наши отношения, не обязательно анальным сексом. В то же время, она ошибалась. Машенька сама убедилась, что прекрасный секс не гарантирует сохранение отношений.
Дочка тяжело вздохнула, кивнув головой.
Дочка тяжело вздохнула, кивнув головой.
— Она была права в том, что захотела нам помочь, — продолжил я. – Меня радует, что мы вырастили такого внимательного и заботливого человека…
— Но я начала слишком напирать, — снова вздохнула она.
— Видишь, ты всё прекрасно понимаешь! – я улыбнулся и обнял её за плечо.
Разнообразить отношения можно разными способами! Зачем добиваться чего-то от упёртой изменницы, когда рядом сидит молодая, желанная и жаждущая… Разумеется, я бы никогда не посягнул на хрупкое существо, бегавшее по квартире в короткой маечке и глядящее на мир доверчивыми глазами. Но вполне созревшая женщина, даже более искушённая в сексе, чем её мать… Да ещё и желающая применить эту самую искушённость… Осталось немного подтолкнуть…
— Машенька, ты должна была подумать, почему мама избегает такого секса. Возможно, он кажется ей слишком грязным или унизительным…
— А возможно, — гневно встряла жена. – Ей противно такое извращение!
— Ты хочешь сказать, что мы воспитали дочь, которой нравятся противные извращения? – я намеренно ударил в самое больное. – Конечно же, ей не хватает опыта и мудрости в общении… В чём есть и наша вина. Сейчас я думаю, что мы слишком часто её баловали и слишком мало наказывали…
— Пап, у вас появился второй шанс доработать меня, — вкрадчиво пробормотала дочка, прильнув к моей груди. Хотя, нет… Ко мне прижималась вовсе не наивная девочка, желавшая дополнительных знаний… — Научите меня выстраивать отношения!
— Этот наш разговор, и есть пример. Если человек с тобой не согласен — у него есть на это причины. Например, у меня вчера не было желания… вступать с тобой в близость, — я намеренно использовал самые обтекаемые формулировки. – Ты объяснила необходимость, и я пошёл тебе навстречу. Эта близость оказалась не совсем обычной… для меня. Но, если тебя такое устраивает… И не стыдно признаться — я получил удовольствие, хотя делал то, чего не желал. Ты очень привлекательная и уже очень умелая женщина…
Во время монолога внимательно посматривал на лицо жены. Кажется, она поняла, что происходит и сейчас судорожно искала возможность возразить. Разумеется, не хотелось предоставлять ей такую возможность. Лучше оставить Олю молчаливым свидетелем…
— Доченька, давай покажем нашей маме, что мы не делали ничего противного или грязного, — я посмотрел на Машу, замершую в готовности выполнить любое моё пожелание. С начала переломного возраста не видел я такого взгляда… Особенно после того, как она познакомилась с этим мудаком…
— Встань на четвереньки и покажи маме свою попочку, — мой голос предательски дрогнул, когда я обратился с подобной просьбой к родной дочери.
Ольга напряжённо уставилась на округлые розовые ягодицы, замершие у самого лица.
— Милая, посмотри, как это выглядит, — я обхватил жену за плечи. – Смотри, какая она чистая и аккуратная!
— Я строго слежу за гигиеной, мамуля, — прозвучал голос с другой стороны дочери. – Как ты меня и учила!
— Да. Я рада, — проговорила жена деревянным голосом, старательно отводя взгляд от сморщенного отверстия. Могу её понять. Несмотря на свои слова, я сам не мог прямо посмотреть на… на… это…
— Здесь нет ничего грязного, — продолжал я вкрадчивым голосом, убеждая самого себя. – Если дочка не против, могу его лизнуть…
— Я не против! – восторженно вскрикнула Машенька.
— Вовсе не обязательно, — пробормотала жена, уже не отводя взгляд.
«Что же у тебя глаза так блестят и грудь вздымается?» – захотелось спросить. Когда-то, очень давно, когда пытался соблазнить жену на анальный секс, я пытался приласкать её подобным образом. Всё закончилось визгом, брыканием, едва не слезами. Сейчас плотно сжатая дырочка дочери ожидала моего касания, чуть подрагивая. Как я собираюсь лизать то, на что не в силах посмотреть? Пигментация вокруг ануса была гораздо темнее и больше, чем у её матери… Это выглядит не так приятно, как аккуратная светлая дырочка Оли. И мокрая щель влагалища чуть ниже… Набухшие, почти тёмно-коричневые губки свисают вниз… Сейчас, я уже не был так уверен, но отступать в последний момент?
Положив руки на упругие ягодицы, медленно наклонился, старательно принюхиваясь. Обычный запах тела казался чуть более терпким и стойким, но ничего… неприятного. Ладно, только что сам убеждал, что в этом нет ничего… Если не думать, для чего она использует это отверстие… Не думать! Боясь не решиться, я плотно прижал язык к сфинктеру, ощущая, как он задёргался. Машенька вздохнула, чуть подавшись навстречу. Ничего ужасного или особенно приятного… Я начал двигать языком активнее, старательно вылизывая затрепетавший бутончик.
— Ой, как здорово! – выдохнула дочка, обхватив руками ягодицы и раздвигая их ещё больше. – Продолжай так делать!
Я едва оторвался от жадной дырочки, пытавшейся втянуть в себя мой язык.
— Мы просто показали нашей маме, что в таких ласках нет ничего ужасного, — я повернулся к замершей Ольге. – Может, ты сама захочешь попробовать? Как поцелуй в сжатые губы…
Оля чуть качнулась вперёд, приоткрыв рот… Потом дёрнулась назад, испуганно глянув на меня.
— Если ты не против, мы продолжим, — жена продолжала молча смотреть. — Что скажешь?
— А-а-а… Ну-у-у… если вам так нравится…
— Главное, если тебе нравится, — я продолжал напирать. — Ты же не откажешься поцеловать меня в губы после этого?
— Э-э-э… В губы?
— Я же продолжаю целовать тебя, хотя знаю сколько раз ты сосала член…
— Ты с ума сошёл! – встрепенулась Ольга. — При дочери!
Машенька захихикала, так что её попка начала забавно подёргиваться.
— Думаю, наша беременная дочь догадывается, что мы ещё и сексом занимались, — не удержался я. – Дочка, вернись к нам.
С тяжёлым стоном она развернулась, усевшись между нами и поглаживая живот. Её халат совершенно распахнулся, открыв набухшие груди.
— Прикройся! – строго рыкнула жена и тут же махнула рукой. – О чём это я? Сиди, как хочешь!
— Мамуль, если тебе неприятно, я прикроюсь, — Машенька стянула халат на груди. – Папа правильно сказал, мы должны учитывать твоё мнение.
— Моё мнение? – жена взмахнула руками. – Оно ещё не сформировалось! Я понимаю, что мы делаем что-то неправильно, но не могу сказать почему!
Как же я был с ней согласен!
— Могу сказать, но ты сама всё прекрасно знаешь, — мне не хотелось сильно давить на неё.
— Знаю! Слушайте, давайте вы уже трахнетесь, и мы ляжем спать!
— Нет, мне придётся трахнуться с тобой! Мне прекрасно знакомо такое твоё состояние. Если ты так ляжешь спать, завтра будет грандиозный скандал по любому поводу. Тем более, поводов очень хватает.
— Я не собираюсь скандалить, пока Маша беременная!
— Это звучит ещё страшнее…
— Подожди… — жена озадаченно посмотрела на меня. – Ты собираешься заняться со мной сексом? Мы же говорили…
Она кинула испуганный взгляд на дочь и замолчала. Да, я помню, что мы говорили! И с большим удовольствием занялся бы сексом с Машенькой! Но оставлять жену неудовлетворённой было слишком опасно.
— Если что, я могу справиться и сама! – Машенька поняла этот взгляд по-своему.
Она тяжело встала, порывшись в своей сумочке, извлекла затейливо изогнутую белую каплю.
— Могу выйти на кухню, — дочь замерла, ожидая отказа.
— Вряд ли там будет достаточно уютно, — я решил оправдать её ожидание. – Можешь сесть в кресло… Оль, если хочешь я разверну его спинкой к нам…
— Да, лучше разверни, — пробормотала жена, уставившись на вибратор в Машиной руке.
— Мамуль, только не говори, что никогда таким не пользовалась… — дочка заметила нездоровый интерес, но приняла мудрое решение. – Ладно, больше не буду вас смущать.
Огромное кресло когда-то подарил приятель, уехавший за рубеж, и мы несколько раз собирались его выкинуть – занимало слишком много места. Не думал, что оно настолько пригодится… Мы словно вновь остались в комнате одни. Привычным движением я подошёл к Оле и подцепил резинку, стягивая трусы вместе с чулками. Мой член уже ныл от напряжения и не располагал к долгим прелюдиям.
— Подожди, не так сразу! – Олька сжала колени, чем окончательно взбесила меня.
— Лучше бы ты вчера так говорила! – прошипел я ей в самое ухо, оттолкнув в сторону спутанные чулками ноги.
Безумное возбуждение растворилось без следа, оставив тянущую боль в яйцах. Я повалился в кровать, раздражённо отталкивая лезущую на меня жену. Она оглядывалась в сторону кресла и жутко гримасничала, словно хотела что-то сказать. Меня уже ничто не интересовало, уж тем более секс, и я продолжал отбиваться. Наконец, она поняла, что силой меня не одолеть, стянула скрученные чулки, следом платье, оставшись в одном лифчике. Посмотрела в сторону кресла, тяжело вздохнула и наконец громко заговорила, умоляюще глядя мне в глаза.
— Дорогой, я хочу извиниться. Ты неправильно меня понял. Я очень хочу тебя, но стеснялась показать… насколько я возбудилась, когда смотрела… как… как ты ласкал нашу дочь, — она бросила быстрый взгляд в сторону кресла и продолжила. — Мне понравилось смотреть, как ты лизал ей попу, и мне очень хочется туда попробовать. Сейчас я не готова, но если ты не передумаешь… пожалуйста, завтра… Я хочу попробовать! И чтобы Машенька помогла мне…
— Мамуля! Конечно! – восторженный голос дочери смешивался с её тяжёлым сопением. – Мы можем сначала растянуть её, чтобы не так больно было! О-о-о! Тебе точно понравится!
Если это оправдание она придумала, то оно оказалось очень своевременным. Признание жены и её согласие начали возвращать член в боевое положение. Но сдаваться так просто, тоже не хотелось.
— Машенька, может ты вернёшься к нам, чтобы мама начала привыкать к твоей компании? – я сурово посмотрел на Ольку, показывая, что я всё ещё злюсь.
— Ой, правда, можно? – она выглянула из-за спинки. – Мам? Ты не против?
— Конечно же не против, доченька! – ласково проворковала жена, вернув мне злой взгляд. – Иди к нам! Вы с папой так развратно игрались…
Она перекинула через меня ногу, сразу опустившись на торчащий член. Вот насчёт возбуждения жена точно не соврала. Без долгих ласк, её влагалище едва увлажнялось и приходилось использовать смазку. Сейчас же… М-м-м! Как восхитительно!!! Не совсем люблю, когда Олька сверху — постоянно меняет ритм и мне трудно кончить, но сейчас… Чуть покачиваясь наезжает мокрой дырой, выгибает бёдра и медленно стягивается, потираясь скользкой промежностью…
Просто смотреть, дочке оказалось мало. Она прижалась к маминому бедру, навалилась на меня животом, продолжая одну руку прижимать к лобку. Четыре груди раскачивались над головой и одного этого было достаточно, чтобы… едва успеть выскользнуть из влагалища, разбрызгивая сперму и на себя, и на женщин.
— Ты успела? – сухо поинтересовался я у жены.
— Кажется, да. На скандал, мне силы точно не осталось, — она примиряюще улыбнулась и тут же удивлённо выкатила глаза.
Дочка со стоном и урчанием старательно слизывала с наших тел потёки спермы. Как же много мы о ней ещё не знаем.
— Ох! И я тоже всё, — она повалилась рядом со мной. – Вот почему я вчера папу и просила. Не могу без живого человеческого тепла кончить. Словно вскарабкалась на вершину, а перевалить сил не хватает.
— Хорошо, не будем больше тебя прогонять, — я ласково поглаживал спутавшиеся волосы, обеих любимых женщин, как много лет назад…
Утро началось, как в рекламном ролике — с аромата свежезаваренного кофе. Я посмотрел на будильник и поморщился — до звонка ещё минут десять. Рядом уютно посапывала неверная жена. Вчера даже не успел подумать, что в моём домашней вагине побывал посторонний. В принципе, я был ему даже благодарен. Чувство вины оказалось весьма кстати…
Я зашёл в туалет, потом на кухню. Дочка в распахнутом халатике разливала кофе и раскладывала по тарелкам пирожные.
— Доброе… Что за праздник? – обычно мы обходились бутербродами.
— Решила своих любимых родителей порадовать, — воскликнула она, кинувшись на меня с объятиями. – Особенно папулю! У него повышенный расход энергии. Надо восполнять!
Упругий живот и мягкие груди упёрлись в меня, вызвав запоздалое пробуждение утренней эрекции.
— Какой ты молодец! Опять готов! – без особого смущения она нащупала в трусах член.
— Это он у меня на работу возбуждается, — проворчал я, не в силах отстраниться. – И твоё прекрасное, доступное, голое тело вовсе не при чём.
— Оно не голое! На мне трусики! – Машенька раскинула полы халата. Действительно, на бёдрах заметны узкие белые тесёмки.
Воспользовавшись свободой, я поспешно уселся за стол, подвинув к себе пирожное.
— Что ты! Их не так надо есть! – дочка щедро смазала крем с кусочками бисквита на свисающие груди, и повернулась ко мне. – Кушай, папуля!
Я помню, как эти пупырчики, майку едва натягивали… Как время летит! Покосившись на дверь и обнаружив отсутствие жены, я начал слизывать липкую массу, задевая языком торчащие соски. Машенька тяжело вздыхала, прикрыв глаза, и выгибала спину, подставляя то одну, то другую грудь. Неожиданно для себя я увлёкся. Прополаскивая рот горячим кофе, припадал губами, втягивая очередной сосок и дразня его кончиком языка. Дочка стонала, заливаясь счастливым смехом.
Неожиданно над нами нависла тяжёлая тень. Я поднял глаза и замер. Жена в одном нижнем белье стояла в дверях, изумлённо наблюдая за происходящим.
— Мамуль! Что ты там стоишь? Иди сюда, тоже покормишь! – она за руку подтащила Ольку к себе, стянула с её плеч бретельки лифчика и вымазала на обнажившиеся груди остатки моего пирожного. – Пап, кушай!
Вообще-то, я собирался сообщить жене, что думаю о ней и её поведении вечером, но покачивающиеся перед моим лицом конусы… залепленные сладкими кусочками… Я впился губами в ближайшую грудь, нащупывая языком пока ещё мягкий сосок. Когда обе груди были очищены и блестели от моей слюны, Машенька не успокоилась.
— Мам, садись! Теперь я тебя покормлю! – она обхватила ошалевшую Ольку за голову, прижимая ртом к своей груди. – О-о-о! Как восхитительно!
Жена возмущенно вращала глазами, что наверняка означало внутренний протест, но дочь не обращала внимание на такие мелочи.
— Теперь глоток кофе, — она поднесла чашку ко рту окормляемой, позволив сделать пару глотков, и подставила вторую грудь. – Мне же надо тренироваться детей кормить! Ох, какой язычок нежный! Мамуля, ты так восхитительно… О-о-о! О-о-о-о-о!!! Да-а-а!
В последний момент дочка сунула руку под живот и завыла в экстазе.
— Мам, извини, но придётся тебе с тарелки доесть… Или папу намажь… — она закатила глаза.
— Нет, нет! Я с тарелки! – судорожно натягивая лифчик на всё ещё липкую грудь, Оля уселась за стол и принялась уничтожать остатки пирожного.
— Вообще-то, я думала просто поразвлекаться, — успокаивая дыхание, проговорила дочь. – Вспоминать про вас и дро… самоудовлетворяться… Но вы так замечательно это делали… Ничего, что я при вас кончила?
— Аппетит ты этим не испортила, — меня больше волновало, как подняться из-за стола, не обнаружив свой мощный стояк.
— Мам, ты же поможешь папуле? – кротко поинтересовалась дочь, продолжая смотреть в потолок.
— Конечно помогу, — осторожно согласилась жена. – В чём?
— Ты, как маленькая! В чём мужчинам по утрам надо помогать?
— Э-э-э… — Олька перевела на меня взгляд, в котором засветилась понимание.
Была у нас такая славная утренняя традиция, которая окончательно отмерла лет десять назад…
— Да, помогу! – она торопливо встала, подхватив меня под руку и пытаясь увлечь в комнату, но я подтянул её к себе.
— Зачем туда-сюда бегать? – добродушно проворчал я, оттягивая резинку трусов. – Мы же, одна семья…
Жена кинула на меня гневный взгляд и покорно опустилась на колени между моих ног. Впрочем, она применила своё секретное оружие. Качнув головой, рассыпала по плечам пышные волосы, почти полностью скрывая происходящее. Я не стал возражать. Ощущений от умелого ротика Ольки было вполне достаточно, а Машенька и так получила своё, даже с избытком. Одной рукой поглаживал ритмично покачивающуюся голову жены, а вторую положил на голое бедро дочери. Она попыталась подвинуть её ближе к своей промежности, но я строго посмотрел на неё, и Машенька успокоилась. Вообще-то, в последнее время жена всё реже глотала… Точнее, она реже брала в рот, а глотать перестала вообще, но сейчас она старательно втянула в себя всю порцию, поправила мои трусы и только потом выскользнула в ванную.
— Нам пора собираться, — я одарил дочь счастливой улыбкой и вышел в комнату.
— До вечера! – она помахала мне вслед ладошкой. – Я всё приготовлю.
— Подвезёшь? – спокойно спросил я Олю, словно ничего необычного не произошло.
Нам было не совсем по пути, и когда жена торопилась, мне приходилось добираться общественным транспортом.
— Конечно, любимый! – она радушно улыбнулась, натягивая чулки.
Мне стало тревожно. Пожалуй, минет при дочери был излишним… С другой стороны, я ощущал полную удовлетворённость. Ну, сунул в неё кто-то свой член, подвигал туда-сюда… Что такого? Знал бы он, какое великолепие мне досталось! Умелая женщина — она ведь на влагалище не заканчивается… а только начинается…
Мы вместе спустились по лестнице, причём я галантно придерживал жену за локоть.
— Когда она перестала нас папулей-мамулей называть? Лет в семь-восемь? – спросила жена с теплотой в голосе.
— В восемь. Точнее, на день рождения, когда ей девять исполнилось. Сказала, что уже слишком взрослая, чтобы сюсюкаться.
— Да, точно. Если она в девять была взрослая, то сейчас постарше нас с тобой?
— По крайней мере, не вместе взятых, — хмыкнул я, всё ещё держась настороже.
Оля рассмеялась, открывая машину.
— Знаешь, что вспомнила, когда она мне свои сиськи совать начала? Как она переживала, что они у неё маленькие и плохо растут. Я обещала, что больше моих будут. Я ведь сдержала своё обещание!
— Забавно, о том же подумал, — немного слукавил я, садясь на сиденье и замер. — Стоп! Она сказала «детей кормить»! У неё что, двойня будет? Или ещё больше? Она тебе что-то говорила?
— Не-е-ет… — жена тоже встревожилась. – Пошли, спросим… Уже опаздываю! Поехали, набери её!
— По телефону такое обсуждать? Может, вечером спокойно поговорим?
— Ты прав. Чего я так задёргалась? Живот у неё великоват, но она и пополнее меня будет… Ещё и от плода зависит…
— Надо уточнить, что она с мужем собирается делать. Возвращаться к такому…
— Согласна. Когда я с пузенью ходила, ты с меня пылинки сдувал!
— Я и сейчас сдуваю… С вас обеих…
— Да, я вижу! Готовься десантироваться. Вечером заберу…
Оля сбросила скорость, подгадывая под красный сигнал, и сзади разгневанно загудели. Простоять сорок секунд на светофоре — это же катастрофа! Полжизни проходит! Что она меня вечером забирает — это хорошо. Можно будет обсудить предстоящее развлечение. Долгожданный анальный секс с женой — это, конечно, здорово, но в нашем возрасте некоторые вещи могут заметно на здоровье отразиться. Мне и дочкиной попки хватает… После внезапного утреннего минета мне уже особенно и не хочется…
Странное положение: с одной стороны — основные проблемы были решены. Отношения с женой нормализовались… как-то слишком мирно. Ссорились мы редко, но весьма эффективно, ещё долго припоминая старые обиды. Сейчас же… само рассосалось. Точнее, после вчерашнего вечера предъявлять жене за случайный перепихон совсем уж нелепо. Отношения с дочерью… Не то, чем станешь хвастать перед друзьями или коллегами, но она органично вписалась в нашу интимную жизнь. Точнее сказать, воссоздала её вокруг себя, причём настолько эффективно, что… Что? Всё продолжается, словно ничего особенного не случилось. Может потому, что ничего особенного и не случилось? Мои девочки счастливы, я доволен… Чего ещё желать? Ёбт!!! Я знаю, чего! Денег! Остатки, отложенные на дом, уходят на ребёнка, особенно если он окажется не один. Участок придётся продать, потому что в таком виде там только шашлыки можно жарить. Ничего путного на эти деньги не купишь… И остаёмся всей толпой в однокомнатной квартире! Прекрасные перспективы! Секс — штука хорошая, но на хлеб его не намажешь… Найти вторую работу? Когда в комнате появится младенец — самому захочется… Дочка найдёт себе нормального мужика? Она и без прицепа не смогла этого сделать…
После звонка я выскочил на улицу, сразу заметив знакомый автомобиль.
— Как на работе? – поинтересовался я, размышляя, как перейти к волнующему меня вопросу.
— Не очень хорошо, — проворчала жена, старательно глядя на дорогу.
— Что-то случилось? – я серьёзно встревожился. Одной моей зарплаты на всю ораву точно не хватит.
— Что случилось? – Олька словно очнулась. – Извини, задумалась. На работе всё замечательно. Это я про себя, что не очень хорошо…
— А-а-а… У меня тоже не очень хорошо… Может и хорошо, но не очень понятно…
— У меня понятно, но мне это не нравится.
— Немного странный у нас диалог, — нерешительно заметил я.
Мы подъехали к дому, но остались сидеть в машине. Поговорить в отсутствии дочери нам обоим было необходимо. Жена начала первой.
— Скажу, что я об этом думаю. Пожалуйста, не перебивай, — обычно с такого предисловия начинался поток обвинений. – Машенька уже взрослая замужняя женщина. К тому же, беременная. Я не скажу, что мы поступили правильно, но и ничего плохого в этом не вижу. Если бы не моя… не мой поступок — меня бы возмутил твой секс с другой женщиной. Как оказалось, смотреть на это оказалось… волнительно… Поэтому я хочу сказать о себе.
Поговорить о себе? Обычно у жены замечательно получается говорить обо мне. Где я ошибся, в чём был неправ и как мне необходимо вести себя в дальнейшем. Сейчас же…
— До сих пор стыдно, что я возбудилась, глядя как ты… ласкал… попу. Такой секс действительно кажется мне очень гадким… ужасным! Когда подруги в разговорах намекали на такое или подшучивали, я едва сдерживала тошноту. И когда ты в первый раз трахнул её… туда… мне было противно. И вы оба были противны. Особенно, когда Машенька начала так просто рассказывать, что постоянно это делает. И твоё самодовольство на лице!
Так это, было вступление! Наконец-то я слышу, как мы были омерзительны и больше никогда…
— Но вчера, когда ты начал лизать её прямо там! Это было так… так… внезапно… Внезапно я поняла, что готова кончить, глядя как твой язык погружается туда, откуда она…
Кажется, он не погружался. Сам уже ясно не помню. Но возбуждение жены, которая продолжала говорить, уставившись взглядом в лобовое стекло, мне ясно видно. Непонятно, к чему она ведёт. За долгие годы я успел хорошо изучить свою жену и угадывать, что она скажет или сделает. Сейчас, я ничего не понимал!
— И когда утром ты заставил меня отсосать при дочери… Это было так гадко, унизительно, постыдно… И она дрочила, глядя на нас…
«Отсосать»? «Дрочила»? Олька никогда не употребляла подобные слова! Что происходит?
— Сегодня на работе мне пришлось запереться в туалетной кабинке и мастурбировать! – она обернулась ко мне со страхом в глазах. – Я представляла, как ты засунешь член в мою задницу, и сходила с ума от возбуждения! Что со мной происходит?
— Э-э-э… — отвечать на такие вопросы мне никогда не приходилось, и я растерялся. — Это вполне естественная реакция организма на сильное возбуждение.
— Блять! Я знаю почему люди дрочат! – гневно выкрикнула она. – Почему меня так заводят самые гадкие вещи, что ты со мной вытворяешь?
Я с ней? Вообще-то, да… Вчера заставил смотреть. Сегодня заставил сосать. Тогда ключевой вопрос – почему я начал её заставлять?
— Выйду пройдусь, — пробормотал я, вылезая из машины. – Подожди пару минут.
— Выйду пройдусь, — пробормотал я, вылезая из машины. – Подожди пару минут.
Заставлять я её начал! Сама же говорила, как тебе нравятся все эти гадости… Давно за собой такое заметил. Пока сижу или стою — мысли не движутся. Как только начинаю ходить… Сейчас в подобной прогулке не было необходимости. Ответ сложился в голове сразу. Вот признаться себе в этом, было гораздо сложнее… Такое надо делать наедине.
Ещё вчера я почувствовал, что моё отношение к жене изменилось. Теперь понял в чём именно. Она не была моей первой женщиной, но была моей первой и единственной любовью. Оля верно заметила – я с неё пылинки сдувал. Искренне считал единственной, прекрасной… моей… Рядом с такой женщиной я бы не стал трахать другую! Уж тем более на её глазах! Это было невозможно! Немыслимо!
Как же я ошибался! Моя единственная и неповторимая оказалась самой обыкновенной женщиной со своими слабостями и недостатками. Именно женщиной, вовсе не обязательно шлюхой! Для женщин, совершенно естественно заниматься сексом с другими партнёрами. Или с несколькими сразу. Порнозвёзды, пропустившие через себя тысячи членов, продолжают спокойно жить, выходить замуж, растить детей… Их можно называть шлюхами, как бы отделяя от остальных женщин, но правда в том, что это лишь вопрос воспитания или личных предпочтений. И сейчас моя жена встала в один ряд этих самых обычных женщин: от верных супружниц до потасканных порнозвёзд. Ближе к первым, пока ещё… Она может остаться на месте или смещаться ко вторым, но её супружеская девственность безнадёжно утрачена. Именно это я вчера понял, но только сейчас осознал. Та душевная боль, что я испытывал – это была смерть моей любви. Тот прекрасный ореол, что её окутывал все годы, растворился… Иллюзия рассеялась… Что я не мог делать с любимой женщиной, вполне могу делать с обычной. Трахать другую в её присутствии? Что в этом такого! Поставить на колени, затолкать в рот член? Это же просто секс! Не магия двух любящих сердец, соединяющая тела, а обыденная ебля!
Стоп-стоп-стоп… Кажется, меня унесло в другую крайность! Мы взрослые приличные люди. В любом случае, необходимо придерживаться определённых правил поведения. Вот сейчас я болтаюсь посреди двора, так и не придумав, что сказать жене. Приличному человеку всегда есть что сказать! Махнул рукой, и Олька буквально выскочила из машины.
— Я небольшой эксперт в подобных вещах, — спокойствие в голосе, нелегко мне давалось. – Наверное, можно сравнить с экстремальным спортом. Одно дело — ехать на велосипеде по дорожке и совсем другое — по узкой тропе вдоль отвесной скалы. Адреналин выплёскивается в кровь, нервы на пределе. Возможно, и твоя измена была вызвана такой причиной – желанием острых ощущений. И твоё разочарование от подобного секса — всего лишь сожаление о том, что таких ощущений не появилось. Секс оказался всего лишь сексом. Вот с Машенькой… произошло именно то, что тебе и требовалось. Можно сказать, судьба удовлетворила твоё желание.
— Будьте осторожны в своих молитвах, — пробормотала жена, прижимаясь к моему локтю. – Возможно в этот момент бог слушает именно вас.
— Согласен. Идём домой?
— То есть, я не сошла с ума, не стала маньячкой?
— Маньяки — те, что людей убивают. Думаю, тебе и до нимфоманки далеко… Я надеюсь…
Жена выдохнула с видимым облегчением, и мы направились домой. Всегда делился с ней своим чувствами, мыслями. Это казалось естественно… Она внимательно выслушивала, подсказывала, говорила что-то своё… Мне вновь стало невыразимо тоскливо, и мысль о предстоящем вечере лишь отодвигала тоску, ничуть не делая её меньше.
— Думала, вы пораньше придёте! – воскликнула дочь, открывая дверь. – Если передумали, я пойму…
Она тревожно замерла, ожидая ответ.
— Что ты, Машенька! – я обнял её, откровенно целуя в губы. – Нашей маме самой хочется! Только у нас к тебе важный вопрос.
Я посмотрел на жену, словно передавая ей слово.
— Помнишь, ты говорила, что называть пол ребёнка — это плохая примета? – издалека начала Оля.
— Мне подруга так говорила. Я не особенно верю в приметы…
— Возможно, ты случайно… Мы с папой подумали… — жена помялась, но продолжила. – Возможно, дело не в том, какой у него пол…
— Всё-таки заметили, — дочка вздохнула и опустила глаза. – Не хотела вас пугать… Доктор сказал…
— Сколько? – не выдержал я.
— Тройня… — наконец выдавила из себя Машенька.
— Многовато… для первого раза, — лишь вздохнула жена и прошла в комнату переодеваться.
— Прорвёмся, — я ободряюще похлопал её по плечу. – Не переживай, регулярно проверяйся. Не ты первая…
— Я и так переживала. А как узнала… Ещё Генка, мудак… — кажется, она была готова расплакаться.
— Ты к нам реветь приехала? – я постарался добавить суровости в голос. – Мы с мамой наизнанку выворачиваемся, чтобы тебя порадовать, а ты сопли распускаешь! Если прямо сейчас улыбнёшься, я кому-то попку приласкаю… Если кому-то вчера понравилось…
— Папулечка! Так понравилось! Безумно понравилось! Никогда такого блаженства не испытывала!
— Никогда? Ты же говорила, часто…
— Он меня трахал туда часто. Никогда так не ласкал! Мамуля, я тебе так завидую! Наш папа такой ласковый…
Жена сняла платье и колготки, облачившись в лёгкое домашнее платье. Дочь подхватила меня под руку и повела на кухню.
— Да, он умеет… ласкать, — Оля растянула губы в улыбке. – Не переживай, мне приятно… поделиться…
— Мамуль, а взамен я тебя ласкать буду! Чтобы ты ничего не потеряла!
— Что ты, вовсе не обязательно! – глаза жены испуганно округлились. – Мне и смотреть на вас достаточно… Если вы не против, можно начинать ужинать.
— Ой, я вам такого наготовила! – восторженно воскликнула дочь. – Идите садитесь! Я сама всё накрою!
Вот и в Машеньке произошли изменения. Вообще-то, готовить она не любила. А если и вставала к плите, то результат получался настолько отвратный, что Олька перестала её заставлять. Сейчас же…
— Хорошо скрывала свой талант, — хмыкнула жена, поглощая вкуснейший куриный суп.
Она тоже заметила!
— Я подумала, когда с детьми сидеть буду, надо мужа хоть чем-то порадовать… Сначала не очень получалось… Но вас радовать гораздо приятней! Вы тоже меня так радуете! Я так переживала, когда решила к вам вернуться! Не думала, что вы настолько замечательные окажетесь!
— С тебя пример берём, — по-отечески проворчал я. – Если заметила тенденцию: сама вредничаешь, то и родители плохие…
— Я больше никогда-никогда не буду вредничать, — пылко заверила Машенька.
— Не зарекайся, — жена принялась за второе. – Гормоны разыграются… Такое начнёшь закатывать!
— Вы меня сексом изнурять будете! Вот папа вчера тебя оттрахал как следует, и ты сразу такая милая стала! Я же, вся в тебя!
— Ну, не совсем вся… Дорогой, ты пока чай попей, из кухни не выходи, — Олька кинула на дочь многозначительный взгляд, и они вышли из кухни.
Да уж… Не таким я представлял лишение анальной девственности своей жены… Точнее, в последнее время уже и не представлял… За сладкое я решил не браться, ограничившись одним лишь чаем. Да уж… Сексом её изнурять… Я и без того за последние два дня свою недельную норму выполнил. Не пацан уже, когда шишка от любой юбки дымится. Надеюсь, не придётся закупаться виагрой. В дверь заглянула Машенька.
— Пап, мы там всё помыли, подготовили. Подумали, что разрабатывать лучше при тебе. Вдруг тебе захочется посмотреть на такое.
Сухое слово «разрабатывать» почему-то зацепило меня, показавшись крайне возбуждающим.
— Конечно же захочется! – я встал, обнаружив что дочь надела кружевное чёрное бельё… ещё более возбуждающее, чем то слово. — Ты восхитительно выглядишь!
Массивные груди едва умещались в лифчик, а трусики были незаметны под свисающим животом, но… она действительно восхитительно выглядела!
— Подожди, лучше сразу разденься!
Выполнив указание, вышел из кухни. В комнате царил полумрак, отчего я споткнулся о столешницу на полу, забыв о внесённых дочерью изменениях.
— Ох, ё-о-о! – про отбитый палец я сразу забыл.
Тёмно-вишнёвый пеньюар, который купил жене лет десять назад, и который последние лет восемь валялся без дела, сейчас просвечивался настольной лампой из-за Олиной спины. И без того стройные ноги ещё больше вытянуты парадными туфлями, которые она никогда не надевала дома. Черные чулки в мелкую сеточку на кружевном поясе я до этого не видел, но сейчас их происхождение меня не волновало.
Дочка проскользнула к столу, и зазвучала медленная мелодия.
— Сначала потанцуйте, — громко прошептала она. – Психологический настрой очень важен.
Хотелось сказать, что не обязательно подсказывать родителям каждый шаг, но если ей так понравилась роль инструктора, пускай потешится.
Сделал пару шагов, положил руки на бёдра жены. Она обхватила меня за плечи, и мы начали плавно покачиваться. В этих туфлях она была ростом почти с меня, и я сдвинул одну руку чуть ниже. Как всё по-новому воспринимается!
— Замечательные туфли, — прошептал я. – Не приходится далеко тянуться…
— Я не выгляжу нелепо… во всём этом? – жена смущённо опустила взгляд.
— Издеваешься? Ты выглядишь божественно!
— Она не хотела туфли надевать! – торжествующе прошипела Машенька.
— Правильно, что заставила. Нам надо чаще прислушиваться к своей дочери! – я крепче прижал жену, ощущая её непривычно голый живот. – И без трусиков ты гораздо красивее. Появляется какая-то недосказанность… загадочность…
Оля захихикала.
— Всё равно сразу снимать пришлось бы. Вдруг ты захочешь потрогать меня… там…
— Сразу захотел! И если ты не против, — я двинул руку чуть дальше, сжимая ягодицу и нащупывая пальцем скрытое отверстие.
— Вы такие прекрасные! – внезапно заявила дочь, втискиваясь между нами. – Я тоже хочу!
Её огромный живот легко раздвинул наши тела, и теперь мы покачивались втроём. Склонившись, я начал целовать жену в шею, потом в губы. Повернул голову к дочери, и она тут же потянулась за поцелуем. Ко мне прижималась женщина, порождённая прижавшейся ко мне женщиной и готовая породить новую жизнь. Три маленьких сердечка уже бились между нашими телами… Как же это чудесно…
Музыка стихла, почти сразу сменившись другой. Опустившись на колени, обхватил жену за бёдра и повернул её к лампе. Не успел ничего сказать, как она сама наклонилась, раздвигая пальцами ягодицы.
— Оленька, ты очень красивая… У тебя здесь красиво… — кажется я слишком разволновался.
— Не ощущаю, что тебе понравилось, — рассмеялась жена, шире раздвигая ноги.
Я понял, что от меня требовалось и высунул язык, погружая его меж распахнутых ягодиц. Анус жены оказался гораздо плотнее и когда сжимался — не затягивал за собой, а резко выталкивал. Продолжая вылизывать неуступчивые складки, я иногда спускался к влагалищу, собирая языком смазку и вновь возвращаясь к трепещущей дырочке. Оля действительно намокла гораздо сильнее обычного. Надеюсь, продолжение понравится ей не меньше, чем прелюдия.
— Пап, давай сначала пальчиком, — дочка протянула мне тюбик со смазкой.
Обернувшись к ней, я взял тюбик, и тут мне пришла в голову идея.
— Давай лучше ты. У тебя пальцы потоньше, — улыбнулся я.
— Мам, ты не против? — кажется, Маша совсем не удивилась. – Я ногти постригла… на всякий случай… Ты на диван встань коленками…
Конечно не удивилась! Она даже подготовилась! Жена промолчала, но выполнила просьбу, встав на четвереньки.
— Мам, тебе будет неприятно, даже немного больно, — Машенька говорила дрожащим от возбуждения голосом. – Это, как потеря девственности. Придётся потерпеть, чтобы потом получать удовольствие.
— Я всё понимаю, дорогая, — жена глубоко вздохнула, ещё больше прогнув спину. – Тебе… приятно, что ты сейчас вставишь пальцы в мою попу?
— Мамуленька! Конечно! Она у тебя такая красивая! Мне так приятно, что я буду первая! – Машенька немного колебалась. – Можно, я тоже тебя лизну? Ты тоже будешь у меня первая!
— Конечно же! Я полностью в твоём распоряжении! – кажется, моё возбуждение не могло сравниться с возбуждением женщин.
Машенька склонилась над раздвинутыми ягодицами и начала трепетно вылизывать сморщенную кожу, словно касалась величайшей святыни. Это совсем не было похоже на виденное мною в порно, и не только потому, что происходило у меня на глазах. Ласки были нежными, осторожными… Обе женщины впервые открывали для себя новые ощущения и наслаждались ими. Язык дочери постепенно приближался ко входу маминого влагалища, словно колебался между стремлением и опасением. Оля замычала, подёргивая бёдрами, когда блестящий палец начал ласкать анус, понемногу усиливая нажим. Почти одновременно дочь сдавила губами набухший клитор и начала погружать палец.
— А-а-а!!! – жена повернула голову, широко распахнув рот и выпучив глаза.
Я не понял, было это криком боли или наслаждения, но больше не мог сдерживаться. Повалился рядом с женой и впился поцелуем в раскрытый рот. Вряд ли такое можно назвать поцелуем… Наши губы, залитые слюной, сжимались и мусолили друг о друга. Языки толкались и сплетались, беспорядочно метались в тесноте зубов, которые постоянно сталкивались. Мысль о том, что с другой стороны в любимую женщину входит палец дочери, сводила с ума.
— Пап! Можешь попробовать, — раздался задыхающийся голос Маши, пока её пальцы растирали смазку по члену.
Каким-то чудом я не кончил в процессе этого безумия и решил использовать это чудо. С трудом разорвав поцелуй, я выпрямился и замер, любуясь, как выворачивается анус, выпуская два пальца. Уже два? Когда она успела? Расставшись с ними, колечко снова сжалось, словно неодолимая преграда. Приставив член, я с силой надавил… потом ещё… Слишком неодолимая! Машенька обхватила мой член, стянув кожицу к лобку, и начала вжимать головку… Жена завыла, качнувшись назад, сама желая проникновения… И наконец тугое кольцо сжало головку почти до боли. Теперь я уже не мог отступить, упорно проталкиваясь в плотную кишку жены. Никаких приятных ощущений я не испытывал или не обращал на них внимание… Одна только мысль о покорении постыдной неприступной дыры, да ещё при помощи ловких пальцев дочери, заставила меня излиться… Проникнув едва ли на треть члена и дёрнувшись ещё несколько раз, я замер, пытаясь унять сильное сердцебиение.
— Папуля, ничего страшного! – залепетала дочь, прижимаясь ко мне огромным животом. – Ощущения были слишком сильными! Скоро ты будешь трахать маму так же спокойно, как и меня! Тебе же понравилось в моей попке?
— Великолепная попка! – выдохнул я, поглаживая упругие ягодицы жены. – Дорогая, ты же понимаешь, что теперь твоя задница открыта для секса?
Оля повалилась на бок так, что увядший член рывком выскочил из неё. Покачнувшись, я повалился рядом, успев заметить её пунцовые щеки, от стыда или возбуждения… С трудом сдвигая горячее тело, я успел подумать, что надо бы снять с жены туфли… Кажется, Машенька этим занялась… Никогда сердце так не колотилось после секса… И усталость такая…
С трудом разлепив глаза, я нащупал воющий будильник и заткнул его. Рядом привычно ворочалась жена.
— Я бы решила, что мне приснился эротический сон, — пробормотала она. – Если бы не ощущения в попке…
— Это было достаточно мерзко? — усмехнулся я, посмотрев на застеленную кровать дочери… точнее столешницу.
— Слишком! Машенька засовывает пальцы в мою… жопу…
— Ого! Какие ты слова знаешь!
— Возможно мне и было больно, но от стыда и кучи мыслей, я этого не замечала. Вот когда ты начал… Правда, мне уже было плевать на боль, позор и прочие гадости. Она на кухне?
— Наверное, — я принюхался. – Завтрак уже готов.
— Давай вставать. Такую причину для опоздания начальнику не скажешь…
— Ну, почему же! Лишение анальной девственности! В нашем возрасте — за такое отгул можно давать. Хоть что-то, мне твоё нетронутое досталось.
— Не переживай. Сосала я тебе тоже в первый раз.
— Что, правда? Ты никогда не говорила! – я искренне удивился.
— Не хотела признаваться в своей неопытности. Потом уже как-то не до того было… Ты вставать собираешься?
— Подожди, сначала надо проверить состояние твоей попки.
— Ты чего! Не стану я показывать попку!
— Шутишь? Я её вчера не только видел! – сомневаюсь, что моё нелепое проникновение что-то могло там испортить, но очень хотелось посмотреть на потайную дырочку при дневном свете.
— Не стану я тебе её показывать!
— А, понятно в чём дело! Сейчас дочку позову…
— Подожди, — Олька стыдливо опустила взгляд. – Только смотри! Не вздумай к ней прикасаться!
Она встала на четвереньки, расставила колени…
— И-и-и? – произнёс я, продолжая смотреть ей в лицо. – Если мне нельзя, раздвигай сама.
— Решил окончательно меня унизить? – проворчала жена, раздвигая ягодицы.
Вот теперь я с наслаждением склонился к раскрытой попке… Разумеется, никаких визуальных отличий замечено не было. Всё такое же светло-коричневое пятнышко сморщенной кожи, с незаметной дырочкой в центре.
— Не верится, что он так сильно увеличивается… — пробормотал я.
— Мне тоже не верится! – фыркнула жена. – Насмотрелся?
— Ещё нет, но завтракать пора.
Пока жена одевалась, я успел сбегать в туалет и направиться на кухню, где меня ожидали накрытый стол и отсутствие дочери. Куда она в такую рань сорвалась? Ага, и записка…
«Милые, любимые! Целую! Срочно убежала по делам, не ждите! Мне всё очень-очень понравилось! Мамулю целую прямо туда!»
Всё тот же размашистый почерк с завитушками и обилие восклицательных знаков. Нахлынувшие воспоминания вновь напомнили, что Машенька наша дочь, и заставили почувствовать себя неловко.
— Где дочка? – поинтересовалась жена, зайдя на кухню.
Не отрываясь от еды, я подвинул ей записку.
— Помнишь, когда ты вчера спросил про работу, я сказала, что не очень хорошо? – неожиданно спросила жена.
Не понял… Как её вопрос сочетается с содержанием записки?
— Возможно, я не так молод, но помню, что было вчера. Даже помню, что ты оговорилась… По крайней мере, ты так сказала…
— Я не совсем оговорилась… — жена вяло жевала, отводя взгляд. – Там действительно… Помнишь, я говорила, что недавно… с одним… парнем…
— Трахнулась? Да что ты говоришь! – изумлённо воскликнул я. – Не может быть!
— Извини, конечно же помнишь… В общем… меня вызвал директор и сказал, что дал ему мой телефон… Он снова хочет встретиться…
— Нихуя себе! Надеюсь, ты его послала? – на этот раз я был удивлён по-настоящему.
— Послала, но он сказал, что тот очень хочет встретиться. И чтобы я была… благосклонна… Иначе он уволит меня с должности начальника отдела…
— Стоп-стоп! Вот и нашлись мои провалы в памяти! С каких это пор, ты начальник отдела?
— Со вчерашнего дня. Он назначил меня, чтобы… придать мне значительности… для встречи… с этим…
— Зачем тебе значительность? И зачем… То есть, почему вашего директора начала так интересовать твоя интимная жизнь?
— Дело в том, что этот парень оказался Генеральным той фирмы, у которой мы закупаемся… Он очень мной заинтересовался…
— Снова непонятно. Насколько ты рассказывала про тот контракт — это крупная столичная фирма, торгует по всей стране. И сам генеральный директор едет заключать рядовую сделку в наши ебеня? Кстати, и ты об этом не знала?
— Откуда? Я же рядовой сотрудник! Меня пригласили на этот корпоратив, как и всех остальных! Я документы готовила, папки таскала! Со мной здоровались кивком головы!
— И он воспылал к тебе такой неодолимой страстью?
— Сама не понимаю! Я вообще хотела отказаться и ничего тебе не говорить!
То есть, сейчас она уже не хочет отказываться? Или решила просто поделиться? Мы же привыкли всем делиться…
— Директор сказал, что тот ещё не уверен в нашей фирме и может расторгнуть контракт… Что я должна встретиться и убедить его…
Информация была изложена отрывочно, да и сам я находился не в самом спокойном состоянии… Может я что-то упустил или не понял?
— Дорогая! Если посмотреть на тебя со стороны — ты очень красивая… У тебя великолепная фигура… Но в городском конкурсе красоты, я бы на тебя не поставил. В плане секса всё замечательно, но тут мне трудно непредвзято судить… Не могу понять, чем ты его так привлекла? Ты как-то по-особенному с ним…
— Ничего особенного! Мы танцевали… Он меня трогал… Ты действительно хочешь это услышать? – жена наконец-то прямо посмотрела мне в глаза.
— Вообще-то, нет. Могу вспомнить твои слова, как ты смотрела на вылизывание попки. Это настолько гадко и мерзко, что я не могу оторваться, — недоеденный завтрак медленно остывал.
— Он начал трогать ниже талии…
— Хватать за задницу? – решил уточнить я.
— Нет, именно трогать… довольно деликатно… но настойчиво. Я немного выпившая. Он такой… нежный… Тебя нет рядом… Мы как-то оказались в отдельном кабинете… — Ольга вновь отвела глаза. – Потом как-то всё само… естественно получилось… Конечно же я думала о тебе и понимала, что происходит… Но как-то… всё произошло…
Подробности были не особо подробными, и пару дней назад я бы взбесился, но сейчас спокойно слушал, легко представляя происходящее. Пожалуй, даже не измена жены, а близость с дочерью очень сильно всё изменили…
— То есть, твоё участие в этом, было пассивным? – я подвёл итог нелёгкой исповеди.
— Совершенно. Я почти не двигалась, не стонала, ничего не говорила… Даже удовольствия не получила… Не могу представить, что ему так понравилось?
— Может именно это? Если он встречается с гламурными девицами — они стонут, извиваются, восхищаются им, — улыбка сама растянула мои губы. — Человек впервые попробовал обычный супружеский секс.
— Ты же шутишь? – лицо жены обиженно вытянулось. – Я никогда с тобой так не вела себя! Мне всегда нравилось, когда ты меня… Я же столько раз тебе говорила, какой ты замечательный!
Да-да-да… И чем всё закончилось? Вновь издеваться над женой, которая оступилась, неважно насколько намеренно, мне уже не хотелось.
— Позвонишь потом дочери, — я поднялся из-за стола. – Скажи, всё было вкусно, но мы слишком увлеклись обсуждением вчерашнего. Поговори со своим кавалером. Скажи, что была минутная слабость. Ты — замужняя женщина, не можешь так поступить со мной. И с его стороны, пользоваться этой слабостью — крайне неэтично. Можешь добавить, что ты сама себе противна и что-то в том же роде.
— Да! Я так и сделаю! – Олька вздохнула с облегчением, счастливо улыбаясь.
Уже в машине, когда мы подъезжали, она решила ещё раз уточнить.
— Ты точно на меня не сердишься?
— Гарантированно! – бодро заверил я. — Мы столько лет друг друга знаем!
— Мы вечером идём к Кате? Ты не передумал?
Ох, ёпт… Совсем про это забыл! Жена согласилась на секс с её подругой, а я про это забыл!
— Я не собираюсь тебе мстить. Если ты считаешь, что нам обоим это нужно, обязательно идём! — как о таком можно забыть?!?!
В каком-то смысле я был прав. Злости совершенно не было. Прежнего трепетного отношения тоже не осталось, но об этом она и не спрашивала. Любовь? Что это вообще за штука? Вот Олькина задница – вполне понятная штука! И посмотреть можно, и пощупать… теперь ещё и трахнуть! Пожалуй, я совершил выгодный обмен… В комплекте получен секс с дочерью! Наверное, это более странно. Если супружеская измена — явление вполне обыденное, то… Что со мной не так? Едва я начинаю о ней думать, как возбуждаюсь! Причём, именно о дочери! Если бы мысли дошли до секса, то понятно… Машенька так легко и естественно себя ведёт! Спокойно разговаривает! Так прекрасно разбирается! Можно лишь порадоваться, что она не заинтересовалась мною раньше. Вряд ли я смог бы устоять, потом ещё б и совесть мучила… Хотя нет, если бы не измена жены — точно устоял! Вон, когда ко мне Светка подкатывала! До сих пор жалею, что устоял…
Ещё и секс с Катькой! Не обязательно секс… Сначала просто встретимся, посидим. Даже не представляю, как это произойдёт! Привет, подруга, давай трахаться? Жена разрешила мне налево, и я выбрал тебя? Катя, можно тебя потрогать, а потом… Какие глупости в голову лезут! Как вообще жене изменять надо? Что там Олька рассказывала? Танцевал, трогал, а потом всё само получилось… Если, само не получится? Жена в это время с нами будет или в машине подождёт? Трахаться при жене? Одно дело с дочерью — родной человек. Здесь же, хоть и подруга… Кстати, подруга жены! Я с ней знаком постольку-поскольку. Болтали ни о чём… В молодости Катя даже более аппетитно выглядела, что называется – женщина в теле. И грудь покрупнее, и попка посочнее. Сейчас… Грудь без лифчика наверняка отвиснет, задница без трусов вся в целлюлите, животик дряблый, на шее морщины… У меня, вообще, встанет на неё? Нахрен я в это ввязался? Я же собирался про достройку дома говорить! Но теперь, когда жена согласилась, глупо отказываться! Хотя, дом достроить важнее… Ну, если жена на подругу согласилась, то и на уменьшенный дом должна…
— Мы сразу к ней едем, — сообщила жена, едва я сел в машину. – Сказала, что у нас будет необычная просьба, но в подробности не вдавалась. Думаю посидеть, поболтать на откровенные темы. Посмотрим, как пойдёт.
— Прекрасный вариант! – облегчённо выдохнул я. – Мы же с ней никогда таких вопросов не касались.
— Я с ней регулярно касалась. Она мне завидует постоянно. Говорила, как мне с тобой повезло. Спрашивала, как я тебя удерживаю. Можно подумать, у меня секрет какой есть! Готовлю хорошо, даю регулярно, за собой слежу… Что ещё ей отвечать? Что любим друг друга? Так она своего тоже любила.
Как-то Оля слишком пренебрежительно о любви отзывается.
— Кстати, а какими-то более интимными подробностями вы с ней не делились? – заинтересовался я.
После развода, Катя с мужем продали квартиру, разделив деньги, и сейчас она жила в дачном домике. Пару раз мы приезжали туда на шашлыки, ещё когда они были вместе. Жена заезжала к ней чаще, но меня это слабо интересовало… тогда…
— М-м-м, — жена остановилась возле Катиного дома, но мы остались в машине. – Она очень увлечённо относится к оральному сексу… Даже за секс его не считает. Она даже при муже сосала другим, и он об этом знал.
— Охренеть! Почему я об этом не знал!
— Ты же мой муж! Конечно, она не стала… делать тебе…
— Подожди, и её муж об этом знал?
— Да, она ещё в общаге устраивала… секс-сессии, как она это называла. Вот анальным сексом она только с мужем начала заниматься.
— Ого! Женщины рассказывают такое друг другу?
— Что в этом такого? Пыталась порадовать его разнообразием…
Почему же ты меня не пыталась порадовать?!?! Впрочем, к этому вопросу вернёмся позже.
— Вот тебе и причина. Ты тоже попробовала в попу. Получилось не очень хорошо, и ты решила посоветоваться!
— Прямо при тебе советоваться?
— Ты мне и в попу, прямо при мне давала! Если у вас с ней такие откровенные отношения… я тоже должен в них… втягиваться.
— Слабо себе такое представляю… — жена всё ещё колебалась, но не возражала. – Слушай, а если всё будет получаться… Вы… Это… При мне будете?
— С одной стороны, ты и без меня неплохо справилась, — днём я так и не пришёл к однозначному выводу, как такое должно происходить. – Думаю, раз у нас сложились… откровенные отношения, тебе придётся присутствовать. Не могу же я делать… э-э-э… у тебя за спиной!
После таких слов, я показался себе очень благородным и честным человеком.
— Дорогой! Ты у меня такой замечательный! – чуть не со слезами в голосе проговорила жена. – Мне так жаль, что я оказалась недостойна тебя!
Мне-то как жаль! Хотя… сейчас уже не очень жаль… Наша интимная жизнь приняла неожиданное, но очень приятное направление.
— Ты так стараешься всё исправить! – я искренне посмотрел ей в глаза. – Думаю, нельзя обижаться на тебя за случайную ошибку…
— Ты, правда, так думаешь? – её лицо буквально просияло от радости. – Как же я тебя люблю!
Жена потянулась ко мне с поцелуем, конечно же, я ответил на него. Что-то зашевелилось в моей душе… Возможно, любовь не умерла окончательно? Хотя… Хм-м-м… Секс-сессии?.. Олька была её соседкой по комнате… И могла бы принимать в них участие… Я вспомнил фотографии жены тех лет. Весьма соблазнительная девушка, почти всегда серьёзная, длинные волосы собраны в конский хвост… Трудно представить, чтобы такая правильная… Хотя, Катя тоже на тех снимках не выглядела как шлюха! Ладно, не буду касаться того, что было до меня. С нынешним бы разобраться…
— Добрый вечер! – открывшая дверь Катя была в ярко-алом халате, усыпанном золотыми цветами.
Она провела нас в комнату с выцветшими обоями и потёртой мебелью, на фоне которой её халат выглядел ещё более странно. Словно картинка из гламурного журнала вырезана и вклеена в стандартный интерьер.
— Как вам моя обновка? – она прокрутилась на месте так, что полы халата разлетелись, открыв её голые колени. – Толик! Сто лет тебя не видела!
Она крепко обняла меня, прижавшись мягкой грудью. После секундного колебания я обхватил её за талию и чмокнул в губы. Лицо Кати удивлённо дрогнуло, но она ничего не сказала. Жена скептически осматривала окружающую обстановку.
— Ты ещё в прошлом году собиралась за отделку взяться, — хмыкнула она.
— Собиралась! Потом решила, что здоровье важнее! В пансионат съездила, спортом занялась, косметику хорошую прикупила. Количество поклонников выросло, но их качество… — Катя брезгливо поморщилась. – Осталось на прежнем уровне… Хоть мужа у тебя отбивай!
— Я тебе что-то другое отобью!
— Садитесь, сейчас стол накрою.
— Поможем, — сразу предложила жена. – Ещё лучше, сразу на кухне сядем. Мы же с тобой, как родные. Нечего нас баловать.
— Потому и собираюсь баловать! Зачем мне чужих обхаживать? – рассмеялась Катя, усаживая нас за стол. – Считай, это я для Толика стараюсь. Он у меня не частый гость. Может начнёт регулярно захаживать…
Игриво хохотнув, женщина выскользнула на кухню.
— С очередным хахалем рассталась, — полушёпотом пояснила жена. – Пытается скрыть плохое настроение…
— У меня никогда не бывает плохого настроения! – Катя услышала слова жены, внося в комнату тарелки с салатом и бутербродами.
— Ты чего это, подруга? – жена повела носом, в воздухе явно витал запах жаренного мяса. – Сказала бы… Мы бы с собой захватили…
— Обидеть решила? – Катя усмехнулась. – Это лёгкая разминка. Буду вам другой своей обновкой хвастаться.
Мы принялись за бутерброды, пока женщины обменивались последними сплетнями. Надеюсь, Олька не забыла, зачем мы сюда приехали.
— Ну что, готовы? – Катя подошла к одной из дверей и широко её распахнула.
Только сейчас заметил, что вместо обычной застеклённой двери, она оказалась деревянной. Жена устремилась впереди меня и, включив свет, замерла.
— Ничего себе! Ты баню в доме сделала? Когда успела? Я же на прошлой неделе у тебя была!
— Во-первых, не на прошлой, а уже больше месяца. Во-вторых, есть готовые комплекты, их просто собирают по месту. И, чисто технически, это сауна, а не баня!
— Что, в обычной комнате можно сделать? – я осторожно осматривал обшитые деревом стены.
— Да, там теплоизоляция, пароизоляция, ещё чего-то изоляция, вентиляция… Кабель отдельный пришлось вести на ТЭНы. Они тут меньше недели провозились. Как раз Ольке звонить собиралась, хвастаться, — Катя взмахнула рукой. – Вон, простыни уже висят. Раздевайтесь, заворачивайтесь…
— Ты не пойдёшь с нами? – удивилась жена.
— Если принципиальных возражений не будет — конечно собиралась. Вы зайдёте в сауну, потом я переоденусь.
— Можно подумать, мы там чего-то не видели. Тебя даже Толик голой видел!
— Когда? – воскликнули мы с Катей в один голос.
— Помните, когда в Крым ездили, двухкомнатный номер брали? Муж в зеркальную дверь подсматривал, как ты переодевалась.
— Не подсматривал, а просто смотрел! – горячо возразил я. – И в отражении только силуэт был виден!
— И это было лет десять назад, — добавила Катя. – Сказал бы тогда, я бы ему целый стриптиз показала! Я за эти годы не очень помолодела…
— Тем лучше, — хмыкнула жена. – Для меня безопасней.
— Если вас мои престарелые телеса не смущают… — пока мы с женой раздевались, Катя скинула халат, стянула красные трусы и прошла в парилку, надев лишь войлочную шапочку.
Когда-то пышные груди заметно отвисли, складки появились на выпирающем животике, и попка мягко подрагивает… Но, в принципе… В принципе, зря я себя так пугал. Вполне приятное тело…
— Ну как, справишься? – шёпотом спросила жена.
— С тобой не сравнить, конечно же, — спокойно ответил я, словно это не первая подруга жены, которую я собираюсь трахнуть.
Оля самодовольно усмехнулась, погладив свои бёдра.
— Я ещё и в жопу даю! – словно напоминая о своём самоотверженном поступке.
— Скажем так — мы на этапе взятия штурмом. Но без твоей помощи, мы бы с Машенькой не справились…
— Про дочку ни слова! – грозно прошипела жена, кинув на меня строгий взгляд.
— Никому и никогда! – сурово добавил я.
Катя сидела на верхнем полке, прикрыв глаза.
— Дорогой, всё равно пялиться на неё будешь, так смотри нормально. Я всё понимаю. – любезно разрешила жена.
— Какой-то странный либерализм в отношениях, — проговорила Катя, не открывая глаз. – Вы что, разводиться собираетесь?
— Типун тебе! Напротив, недавно пообщались с мужем по душам и подумали… что нам… Собственно, я с тобой посоветоваться хотела… Мы хотели.
— Издеваешься? Я в разводе, и мужика себе нормального не найду. Замечательного советчика выбрали!
Лучше бы она в простыню завернулась. Трудно общаться с человеком, отводя взгляд… А если смотреть на голые сиськи, то вообще невозможно! Пожалуй, именно смущение и желание показать собственную невозмутимость заставило меня вступить в разговор.
— Мы с другой стороны к этому вопросу подошли. Много лет нас с женой всё устраивало. Мы решили не доводить ситуацию до крайности и заранее… разнообразить наши отношения. Ольга сказала, что ты гораздо более… разносторонняя… чем она. И единственная подруга, с которой можно на такую деликатную тему поговорить.
— Приятно такое слышать… Хотя, смотря какой смысл вкладывать в слово «разносторонняя»…
Все рассмеялись, и обстановка заметно разрядилась.
— Оля не вдавалась в подробности…
— Да, это же не только мои секретики! – жена кинула на подругу лукавый взгляд.
— …Чтобы наше разнообразие не вышло боком, нам надо получше узнать друг друга, — я и так постоянно сбиваюсь! О чём я начал говорить? – В общем, вы столько лет дружили, что ты стала частью моей жены…
— Причём, не самой лучшей! – жена расхохоталась, и Катя её поддержала. – Извини!
— Нет, мне нравится, что с вами обеими так весело! – нагло соврал я.
Мне совсем не нравилось, что меня постоянно перебивают, и что жена сводит всё к смеху. Кажется, она слишком смущается и пытается это скрыть… И предложила подруге раздеться, чтобы смутить меня, а не облегчить откровенное общение. Надо их как-то отвлечь и разделить…
— Надеюсь, вы не станете возражать против моих откровений, — женщины горячо заверили в своей поддержке. – Может, для вас и так всё было очевидно, но всё равно хочется признаться…
Снова небольшая ложь. Больше хотелось посмотреть, как отреагирует жена на мои слова.
— Мы с Олькой встречались пару месяцев, когда она нас познакомила…
— Она долго тебя скрывала! – снова перебила Катя. – Обычно о появлении парня я узнавала раньше, чем сам парень!
— Эй! Мой муж собрался откровенничать! – жена ткнула подругу в бедро. – Не надо влезать!
Прекрасно, они уже спорят.
— Я совершенно не собирался читать монолог, — лучше поддержать Катю. – Это касается нас троих и мне интересно ваше мнение. Вот сейчас я собираюсь признаться, что Катя мне настолько понравилась, что я думал…
— Олька мне не верила! – опять перебила женщина и чмокнула меня в щёку. – Она утверждала, что ты не такой!
— Вообще-то, я обычный, — скромно заверил я. – Просто подумал, что ты слишком горячая для семейной жизни…
— Как оказалось, я и сейчас для неё слишком горячая! – расхохоталась Катя, сгибаясь от смеха. Её груди отвисли, касаясь колен, и чуть подрагивали. Почему-то сразу представил, как они будут раскачиваться и шлёпаться, если трахать её, поставив на четвереньки. Надо срочно подумать о чём-то другом! Не хватало ещё сидеть между ними с торчащим членом… Хотя… Меня окружают соблазнительные обнажённые женщины… Мы ведём откровенные разговоры… Вполне естественно…
— Толик! Не увлекайся! – жена красноречиво посмотрела на мой оживающий орган.
— Это естественно, подруга! – поучающим тоном сообщила Катя. – У мужчин есть специальный прибор, который показывает степень твоей привлекательности.
— Ты уверена, что моей?
— Дорогая, ты сама попросила Катю остаться голой, — напомнил я. – Конечно же, неизведанная женщина привлекает меня… точнее, его! гораздо больше. Это не означает, что я собираюсь на неё наброситься…
— Оль, если не возражаешь, я сама на него наброшусь! – женщина уставилась на мой член похотливым… даже хищным взглядом.
— Возражаю! Если тебе трудно сдерживаться — я принесу простыни! Давайте вернёмся в давно минувшие годы…
— Безвозвратно минувшие, — тяжело вздохнула Катя, не отводя взгляд. – Я буду любоваться им исключительно с эстетической точки зрения. Хорошо, я не подходила в качестве жены, но пару раз уединиться со мной, вполне было можно!
— В сауну! – воскликнула жена, вскакивая. – Ни слова о нынешних проблемах! Обсуждаем, кто кого хотел трахнуть!
Мы с Катей переглянулись, причём мой взгляд невольно скользнул по её голой груди… Женщина понимающе ухмыльнулась и обнажённой поднялась со стула, оставив на нём простыню. Только сейчас я заметил, что волосы на её лобке выбриты в форме сердечка. Медленно покачивая бёдрами, прошла мимо меня, кинув манящий взгляд. Она не дала напиться подруге и продолжает соблазнять её мужа? Какие-то странные изгибы женской логики…
Какое-то время мы молча сидели в сауне, обливаясь потом. Я настолько осмелел, что откровенно рассматривал Катино тело и стрижку на лобке. Она ободряюще улыбнулась. Начинать разговор и выводить его на интересующую тему, мне уже не хотелось.
— Во всём есть и что-то хорошее, — кокетливо заговорила Катя, посматривая на подругу. – Повышение получила. Бабушкой-дедушкой скоро станете. Вот, в гости ко мне заехали, в баньке попарились, поговорили… Очень приятно, что вы мне настолько доверились…
— Мне тоже понравилось, — признался я. – Ещё когда мы с женой откровенно поговорили, смогли гораздо лучше узнать друг друга. Интересно, когда столько лет прожил с человеком, а потом узнаешь его новые стороны…
Какую-то секунду я колебался, но потом решил продолжить. Возможно, сказалось выпитое вино, а возможно, мне понравилось острое наслаждение откровенности.
— Мне Олька даже про ваши секс-сессии рассказала, — вообще-то, она про Катины сессии рассказывала, но я решил проверить свою догадку.
— Ого! – женщина удивлённо посмотрела на меня, не заметив вытянувшееся лицо Оли. – Не ожидала от неё… Надеюсь, ты не стал о ней хуже думать?
— Конечно, нет! – кажется, догадка оказалась верна. – Как уже говорил, я не собирался искать девственницу. Главное, что всё было до меня…
— Причём, и закончилось до тебя. Как только узнали… Оля рассказывала, почему мы перестали?
— В подробности она не вдавалась, — осторожно ответил я.
— Случайно подслушали разговор пацанов в коридоре. «Пошли свежее мясо ебать. Как там их?» «Да я хуй знаю. Даёт чёрненькая, сосёт беленькая!» Нас чуть от злости не разорвало. Мы-то, наивные девчонки, только из родительского гнезда выскочили, до взрослых развлечений дорвались! – я не совсем понимал о чём она говорит, но даже сейчас лицо Кати кривилось от гнева. – Свободные отношения, секс без обязательств… Приятно! Весело! И тут узнали, как парни к нам относятся! Даже не шлюхи! Мясо!!! Оказывается, все гадости, что мамы говорили про мужчин – настоящая правда.
— Обобщать точно не надо… — я решил вступиться за мужчин. – Плюс юношеская бравада. Перед остальными пацанами надо свою крутизну показать… Но способ ублюдочный, не поспорю.
— Мы потом ближе познакомились… Нормально всё оказалось. Когда начали всех нахер посылать — никто и не настаивал, — Катя слабо улыбнулась. — Нам даже оправдания не нашлось, что заставили. Пока сами ноги раздвигали — нами пользовались. Перестали — они других нашли.
— Думаю, вам повезло, что так рано с мужской точкой зрения познакомились. Что-то вроде прививки от юношеского романтизма, — с одной стороны, я услышал больше, чем хотел. С другой… кто в юности не творил, о чём и самому вспомнить стыдно? Вообще-то, я знаю такого человека…
— Дорогая! – я обернулся к жене, которая сидела, уткнувшись пунцовым лицом в ладони. – Я тебе столько раз говорил, что ни в чём винить не собираюсь! В те годы я и сам мог бы среди тех пацанов оказаться. Если тебе слов мало…
Крепко обняв ссутулившиеся плечи, начал целовать шею, ушко, щёку… Прямо в моих руках жена начала расслабляться, выпрямляться и, наконец, глубоко вздохнула.
— Ты точно не злишься? — осторожно спросила она.
— На что? Могу повторить Катины слова про девчонок, вырвавшихся на свободу. Главное, ты сейчас совсем не такая…
— Ну-у-у… Я не совсем, совсем не такая… как оказалось… Мне до сих пор стыдно… — она всё ещё о прошлом или собирается рассказать подруге, что налево сходила?
То есть, может и плевать, что сходила! Но рассказывать, что я теперь рогоносец! Нет, таких откровений мне вовсе не хотелось! Стыдно ей… А мне каково? Надо заканчивать эту болтовню! Или трахнуться, или спать уже идти… Я сижу рядом с голыми женщинами!
— Знаете, что? – второй рукой я обхватил плечи Кати и крепко прижал её к себе. – Мне кажется, что вам стыдно не за то, что вы делали! А именно за то, как это восприняли другие! Думаю, на самом деле, вам приятно вспоминать те времена, причём не обилие секса — его вы и сейчас можете получить, если захотите… А именно то ощущение беззаботности и безгрешности! Я угадал?
Мягкая грудь Кати скользнула и зажалась между нами. Немного поколебавшись, я чуть сильнее надавил на плечо и коснулся губами её губ. Женщина настороженно замерла, никак не отозвавшись на это касание.
— Вы прекрасные женщины! Умные, красивые, очаровательные… Расслабьтесь! Всему миру плевать, отчего вам стыдно и какой виной вы себя мучаете! – я рассмеялся и вновь поцеловал жену, потом Катю. – Главное, что мы сами о себе думаем. Лично я считаю вас невиновными! Устроим голосование?
— Невиновны! – со смехом провозгласила Катя, подняв руку, и ещё сильнее прижалась ко мне.
— Невиновны! – жена подняла на меня взгляд. – Мы можем делать всё, что захотим!
— Не совсем всё, — поправил я. – Уголовный кодекс ещё никто не отменял.
— Приговор единогласный и окончательный, — проворковала Катя, начиная тереться о меня потным телом. – Хотите узнать, чего я хочу?
— Я и так знаю, — вздохнула жена. – Но мне столько лет было страшно, что ты… соблазнишь моего мужа. Меня сейчас ужас охватывает при мысли… что он… проникнет в тебя…
Ёбт! Что же она мне раньше про это не сказала? Ни дома, ни в машине… Зачем мы вообще здесь остались? Лучше бы с дочкой… Я опустил взгляд, собираясь встать, и он упал на две пары обнажённых грудей…
— Ты что, подруга! – обиженно воскликнула Катя. – Я же сколько раз тебе говорила! Мне что, на крови поклясться?
— Секундочку! – перебил её я. – Оль, если тебя пугает именно проникновение, можно обойтись и без него. Помнишь, мы пробовали с тобой одну разновидность секса, и у нас не очень получилось…
— У нас всегда всё получалось! – возмущённо заявила жена. – Даже в попу получилось!
— Подождите! – Катя выпрямилась, удивлённо глядя на нас. – Хотите сказать — последняя линия обороны проломлена?! Нет, я понимаю, про работу не сказать, про дочь… Но промолчать о таком!!! Так, Олька, вычёркивай меня из подруг! Вообще тебя не знаю! Толик, гоним незнакомую женщину из моей сауны!
Да что такое! Только я перешёл к самому главному! Опять отвлеклись! Я уже готов жену трахнуть!
— Не переживай так, — я опустил руку с плеча чуть ниже и шлёпнул её по бедру… там рука и осталась. – Она сама недавно узнала.
— Ты её во сне взял? – рука женщины легла поверх моей… чуть поглаживая…
— Воспользовался её эмоциональной уязвимостью, — почти честно признался я. – Получилось немного сумбурно… Не совсем по плану…
— Первый раз всегда так бывает, — успокоила Катя, не сводя с меня взгляд. Если я хоть что-то понимаю в женских взглядах — ей хотелось не меньше, чем мне.
— Догадываюсь, — усмехнулся я, сдвигая руку на мягкую ягодицу. – Главное, Оля поняла, что от такого не умирают, и полна энтузиазма…
— Про энтузиазм — это громко сказано… — проурчала жена и начала поглаживать мою ногу, постепенно приближаясь к торчащему члену, — Не уводи разговор в сторону. Так что там у нас не получалось?
Это я его увожу? Впрочем, начинать спор о женской логике – последнее, что сейчас хотелось.
— Когда ты пыталась приласкать меня грудью… У Кати это может получится… — надеюсь, женщина не воспримет это как обидный намёк. – И никакого проникновения!
— Я согласна! – радостно воскликнула жена. – Только, чтобы всё при мне было!
Неужели? Наконец-то, мой член обретёт покой!
— Моим мнением никто не поинтересовался, — Катя надула губки и обхватив руками груди, начала их сжимать.
— Можно… я сам… — мои дрожащие пальцы легли на потную кожу, мягко поглаживая её.
Жена придвинулась ближе, так, что я ощущал её жаркое дыхание. Если о дочери я почти не думал в сексуальном плане, и секс с ней оказался шокирующе внезапным, то с Катей… сбывалась моя многолетняя мечта… Жаль, что не лет пятнадцать назад, когда её тело было…
— Жалко, что мы не сделали этого раньше, — Катя откинулась назад, закатив глаза. – Они были такими упругими… круглыми…
— Хорошо, что мы делаем это сейчас, — прошептал я. – Мне они нравятся… И я могу вернуть им молодость…
Крепко сдавив и приподняв груди вверх, я выпрямился, вминая торчащий член в податливую потную впадину. Твёрдые соски вдавились в ладони.
— Давай, я его немного смажу, — Катя склонила подбородок, приоткрыв губы.
— Не беспокойся! Сама справлюсь! – жена моментально заглотила член, уткнувшись носом в мягкие полушария подруги.
Не успел я удивиться её раскованности, как удивился ещё больше. Обычно она просто брала в рот, умело облизывая язычком, но сейчас продолжила погружение, пока член не упёрлась в глотку. Я едва удержался, чтобы не кончить в тот же момент. К счастью, Оля начала понемногу выпускать его на волю, выдавливая на ствол слюну. Прозрачные нити повисли между её губами и головкой, капая на Катину грудь.
— Давай, теперь я возьмусь! – Катя сама сдавила груди, так что торчащие соски оказались между пальцами, и она сильно сжала их. – Прекрасно… прекрасно… Олечка… Умоляю…
— Вот ещё! – высокомерно хмыкнула жена. — Какая-то левая тётка дрочит моему мужу! Да ещё и знает моё имя? Надо гнать её из сауны!
Этот полупонятный диалог явно был связан с их предыдущими отношениями, частью которых я только становился.
— Ты самая лучшая подруга! Единственная! Любимая! – простонала Катя, едва не касаясь губами блестящей головки, которая мерно покачивалась между её грудями. – Оленька! Олюшка!
— Вот ещё не знаю, чего захотеть… Но ты это сделаешь? – какая-то мстительность в голосе жены звучит.
— Как золотая рыбка! Три желания исполню!
— Ладно. Только я ещё у мужа спрошу. Вдруг ему не захочется? – Оля обернулась ко мне. – Дорогой, ты станешь возражать, если эти пухлые, чувственные губки коснутся головки твоего члена и начнут похотливо всасывать сперму в ротовую полость, что скрывается за ними?
— Э-э-э… Если в полость… Не против… — непонятно зачем такое длинное предисловие, но возражать против самой идеи…
— Смотри на какие жертвы иду! – жена погрозила пальцем перед носом подруги. – Знаешь, как мне самой отсосать хочется!
Катя сильнее сжала груди, чуть их подняв, и наклонила голову, приоткрыв рот. О-о-о, как здорово!!! Теперь головка попадала в тесное мокрое кольцо, которое с силой выдавливало её, чтобы принять вновь. Я уже не мог держаться, и губы впились в член, всасывая содержимое раньше, чем оно успевало вытолкнуться. Ох, бля-а-а! Мои бёдра невольно задёргались, ещё глубже вгоняя член в жадную податливую дыру.
— Вполне похотливо всасывала, — выдохнул я, откинувшись к стене. – Как и было заявлено в рекламе…
— Одна я осталась неудовлетворённой! – завозмущалась жена, когда я обессиленно привалился к ней.
— Дорогая, я тебя так удовлетворю… — пробормотал я, хватая ртом воздух. – Ты будешь самой удовлетворённой…
— Теперь в душ… — сообщила Катя, и никто не стал возражать
Толкаясь, мы вылезли из тёплой парилки и зашли в душ. На этот раз, нам не пришлось соблюдать очерёдность — мы залезли под прохладные струи воды сразу втроём.
— Халаты берите, — женщина махнула рукой. – Олька, можешь вещи в стирку закинуть. Завтра в чистом поедете…
Пока жена возилась с одеждой, Катя накрыла на стол, кидая на меня взгляды различной степени кокетливости и похотливости. Я был больше увлечён огромной сковородкой, на которой шкворчали обжаренные колбаски.
– Колбаски домашние, у местного фермера покупаю, — пояснила Катя, раскладывая содержимое по тарелкам. — Потом приходится в тренажёрный зал ездить, но это такая мелочь по сравнению с их вкусом!
— Катька, приличные люди на кухне раскладывают! – за стол уселась жена. – Давай угадаю: картошку в кастрюльке поставишь. Накладывайте сами…
Вот этот конфликт между городом и деревней, мне далеко не в первый раз приходилось слышать.
— Как оказалось, я не очень приличная, — хихикнула Катя, водрузив на стол кастрюлю с дымящейся картошкой, посыпанной свежим укропом и зелёным лучком, крупной солью и политой сверху маслом… Не очищенным магазинным, от которого пластмассой несёт, а ароматным… сельским…
— Решила мою идеальную фигуру испортить, — проворчала Олька, стирая ладонью стекающий с подбородка жир и заталкивая в рот рассыпчатую картошку.
— Чаще париться приходите, — Катя ответила через пару минут, вычищая тарелку куском хлеба.
— Если не станешь на мужа набрасываться, — сначала жена прожевала, а потом запила вином очередную порцию, на что ушло не меньше минуты.
Катя влила в себя остатки вина, откинувшись на стуле, и блаженно закатила глаза.
— Надо было после еды сосать. Подольше сохранить во рту вкус самой желанной спермы… Ну, ничего… Теперь рухнуло вековое проклятие…
О чём она говорит? Какое проклятие? И чем вкус моей спермы такой особенный? На всякий случай я насторожился.
— Не увлекайся. Это была разовая акция, — жена тоже доела, и разговор приобрёл обычную скорость.
— Не знаю, что у вас там случилось, — Катя махнула рукой и хихикнула. – Догадываюсь, что… раз тебе мною пришлось расплачиваться… И жопу подставить!
После этой фразы женщина расхохоталась. Мы с Ольгой хмуро переглянулись. По-моему, ничего смешного!
— Да ладно вам! Не вы первые. Обычная семейная рутина, — вот и сохранили секрет, называется! – Даже время традиционное выбрали. Дитё на ноги поставили, в работе всего добились, надоесть друг другу успели. Самое время налево посмотреть.
Такое наплевательское отношение к моей глубокой личной трагедии немного покоробило. Немного, потому что, по сути, Катя была права.
— Могу даже сказать — ты сейчас жалеешь и понимаешь, что не стоило оно того.
Жена тяжело вздохнула.
— С точки зрения поступка — точно нет. С другой стороны… Заставило по новой посмотреть на мужа и понять, какой он у меня замечательный и насколько я его не ценила…
Слышать такое было приятно, но и тревожно. Как бы Катя с такой проницательностью ещё до кое-чего не догадалась.
— Ты что-то о проклятии говорила и моей сперме, — я решил подкорректировать направление разговора.
— Олька знает мою слабость и сразу с меня клятву взяла — на тебя не посягать. Если заметил, когда мы вместе собирались, она с меня глаз не спускала. Мне и подругу единственную подводить не хотелось, и желание вкусить запретный плод, с ума сводило. Я бы целый фильм могла снять про свои душевные терзания. Вот, наконец, это свершилось, — Катя вскинула вверх руки. – Аллилуйя!
— Не знал, что вокруг меня такая драма происходила, — я обиженно покосился на жену. – Ты меня столько лет знаешь… Неужели думаешь, что меня так легко совратить?
— Это ты Катьку плохо знаешь, — фыркнула жена. – Если она свою харизму на полную раскрутит — никто не устоит… Пошли в спальню — заниматься скромным супружеским сексом…
Едва договорив, жена замерла, изумлённо оглядывая комнату. Потом повернулась к подруге покачивая головой.
— Твою ж мать! Ты ещё тогда догадалась?
— Надо было чаше заезжать ко мне в гости… с ночёвкой, — расхохоталась Катя. – Можно сказать — ты наказана за недоверие к своей лучшей подруге.
— На чердаке раскладушка есть! – категорически заявила жена. – Одну ночь перекантуешься!
А-а-а! Я понял смысл разговора! Помимо спальни, кухни и общей комнаты, на даче было всего одно помещение, которое использовалось как кладовка и гостевая спальня. Именно из него Катя и сделала сауну.
— Ничего страшного. Ляжешь, между нами, — женщина вновь кинула на меня кокетливый взгляд.
— Хорошо! Тогда я тебя к спинке привяжу! – не унималась Оля.
— Звучит многообещающе! У меня ещё сохранилась коробка с нашими игрушками… — теперь Катя откровенно смотрела на меня, загадочно улыбаясь.
Та-а-ак! Ещё одна тайна из прошлого!
— Понимала, что нельзя к тебе ехать… — простонала Олька, растерянно садясь на стул.
— Дорогая, — мне уже не хотелось смотреть на мучения жены. – Сейчас мы уединимся в единственной спальне, и я сделаю тебе релакса-ца-ци… Тьфу! Расслабляющий массаж. Пошли!
Я подхватил Ольку под руку и повлёк её к заветной двери.
— У меня там не прибрано! – Катя дёрнулась вперёд.
— Мы глаза закроем, — ответил я, заталкивая жену в спальню и распахивая её халат.
Она резко развернулась и буквально всосалась в мои губы, наши языки сплелись…
— Блять! Я сама разрешила ей отсосать мой член! – жена на секунду оторвалась, чуть раздвинула ноги, зажав между ними член, но не позволив в себя проникнуть. – Не потому что виновата! Я этого хотела!
— Вообще-то, он наш общий, — проворчал я, всасываясь в одни губы и натирая член о другие. И это становилось невыносимым. – Как и твоё влагалище… Думаю, нам нужно объединить совместно нажитое имущество.
— Безумно этого хочу, но как же мне хочется ощутить твоя язычок… там… где вчера… Ты же делал это для меня, а не для нашей дочери?
— Я всё делаю для тебя! Даже нашу дочь я делал для тебя! Поворачивайся!
Недавний минет от Кати немного меня успокоил, и я не стал отказываться. Если ей действительно понравились анальные ласки…
— Почему ты не делал этого раньше? – жена встала коленями на кровать и так сильно раздвинула ноги, что её задница стала похожа на символическое сердечко.
Потому что ты начинала лягаться, едва я приближался к заветному месту — подумал я, вдавливаясь языком в сморщенное отверстие.
— О-о-о! Почему мне начинает это нравится? – она со стоном вжимала ягодицы в моё лицо.
Потому что ты, наконец-то, позволила мне это сделать! Я опустился чуть ниже, собирая обильную влагу с губок и возвращаясь мокрым языком к неподатливому анусу.
— Бля-а-а! Как классно! Ты, правда, так считаешь…
Что я считаю? Надеюсь, не ворон? На такой вопрос, я не мог ответить даже мысленно.
— …Что… мы не делали ничего… плохого? Тогда… Что мы безгрешны…
Безгрешны? О чём это она… А-а-а! Я с трудом оторвался от ласк, едва шевеля языком.
— Дорогая, вы не делали ничего, для чего не предназначена женщина! – горячо заверил я. – И получать от этого удовольствие, тоже совершенно естественно.
— Ты бы не отказался повторить такое? – жена развернулась, усевшись на кровать и заглядывая мне в глаза.
— Такое? Какое? – в очередной раз я потерял нить разговора.
— Как мы тогда с Катькой в общаге? Мы сделаем, как делали тогда! И ты сам сможешь убедиться!
Кажется, почти вся кровь отлила в член и мозгу ничего не осталось. Я с трудом понимал о чём идёт речь.
— Не стану вас осуждать, но готов в этом убедиться… Если ты уверена в этом…
— Я уже ни в чём не уверена, но хочу в этом убедиться. Ка… — от окрика дверь моментально распахнулась. — …тька…
Голая женщина тут же появилась на пороге. Я хотел удивиться такой оперативности, но Оле было не до того.
— Хочу мужу показать, как мы развлекались. Давай, мне на живот!
Жена развела и подогнула ноги, а Катя уселась рядом, положив голову ей на живот и широко открыв рот. Я догадался, что нужно делать, но моя догадка могла оказаться неверной.
— Мне нужны инструкции, — решил уточнить я.
— Пару раз в неё, пару раз в меня, — тут же ответила Катя. – Кончаешь мне в рот.
— Нет, кончает он в меня! – решительно заявила жена.
— Как скажешь, повелительница! Я так соскучилась по вкусу твоей пизды! – женщина вновь широко распахнула губы.
Теперь, всё было понятно. Член без труда вошёл в мокрое влагалище… Наконец-то… Бля, придётся его покинуть! Я вставил в открытый Катин рот. Она не стала его сжимать или облизывать и, толкнувшись пару раз в упругую глотку, я вновь вернулся во влагалище. Судя по отсутствию претензий — я всё правильно делаю… Ёбт! Это так моя жена развлекалась в годы своей безгрешной юности? Это гораздо круче обычного секса! Непривычная женская пассивность всё больше начинала возбуждать. Передо мной были две мокрые упругие дырки, дарившие совершенно разные ощущения… Чередование этих ощущений порождало совершенно новые ощущения! Я мог входить глубже, резче или плавно, по своей воле меняя ощущения, и дырки оставались всё так же распахнуты, безмолвны и покорны! Бля-а-а! Какие ощущения!!! Лишь чавканье, чмоканье и тяжёлое дыхание наполняли комнату.
Втянувшись в ритм, я едва не забыл требование жены, но вовремя задержался в ней, выталкивая в хлюпающее влагалище потоки спермы. Посчитав свой долг исполненным, вновь вставил член в ещё распахнутый рот Кати. На этот раз, она старательно его обсасывала и облизывала. Жена со стоном зашевелилась, опуская ноги…
— Не двигайся! – коротко приказал я, вцепившись в Катины волосы и заталкивая её лицо в промежность жены.
Послышалось возмущённое мычание и короткий момент сопротивления, но почти сразу Катя подползла ближе и довольно заурчала, погружая язык в залитые спермой складки. Надо будет с Машенькой такое повторить… И Катю ещё раз проведать… не один раз…
Обхватив женщину за плечи, я развернул её, положив вдоль жены, и сам повалился между ними.
— Помните, я в сауне тех пацанов начал оправдывать? Беру свои слова назад! Они мудаки и придурки! Почему в нашей общаге таких изобретательных девчонок не было? Банальный бухач и трах! Я загубил свою юность!
— Справедливости ради — так заканчивать нам в голову не приходило, — проворковала Катя, прижимаясь ко мне.
— Ага… Можно оформлять патент на изобретение, — недовольно проворчала жена, прижимаясь ко мне с другого бока.
— Патент вряд ли… — я обнимал женщин за плечи, ещё крепче прижимая их к себе. – Рацпредложение, не больше… Всё ещё гоним Катю на раскладушку?
— Если ты дашь ей хорошие рекомендации… — Олин голос прозвучал уже спокойней. – Я лягу между вами!
— Чтобы вы опять поцапались? Я лягу между вами и буду вас примирять…
— У тебя примирятор ещё не утомился? – хихикнула Катя, уткнувшись носом в мою шею. Какое горячее у неё дыхание!
Жена молча сопела, но в сопении появились нотки недовольства.
— Дорогая, я скажу тебе нечто интимное… Более интимное чем секс… Можно попросить Катю выйти…
— Из моей спальни? – Катя лизнула меня в ухо.
— Если ты не заметила — теперь это наша спальня, — со спокойной самоуверенностью произнёс я.
— Тогда и Катя теперь наша общая, — неожиданно решила жена. – Пускай остаётся.
Я пару секунд молчал, собираясь с мыслями и позволяя женщине возразить на такое наглое заявление. Катя начала посасывать мочку моего уха… Плутовка! Вряд ли это могло быть возражением…
— Новость о том, что кто-то совал в тебя член… — я решил говорить открытым текстом. — …Оказалась не такой и ужасной. Приятного мало, но это лишь следствие. Гораздо хуже — это означало, что ты перестала мне доверять. Если у тебя возникли проблемы со мной или с собой, или с нашими отношениями… Ты могла бы обсудить это со мной. Мы вполне могли бы вместе что-то изменить, что-то придумать. Я воспринял твою измену, как попытку решить проблему самой… Без учёта моего мнения или пожелания.
Разумеется, ничего такого я не думал. Всё это пришло в голову полчаса назад после их разговора за столом, но почему бы не показать себя умнее и мудрее.
— Сейчас оказалось, что ты всегда мне не доверяла. Да, Катя чертовски соблазнительная! Я признался, что нравилась больше тебя ещё до ваших откровений. Неужели ты думаешь, что я бы сделал такое, не поговорив с тобой? За твоей спиной? Кстати, мужчины не так глупы и прекрасно замечают, когда с ними начинают заигрывать. На мой взгляд, Катя вела себя довольно сдержанно, пока ты не предложила ей остаться голой…
— Чуть позже, — неожиданно перебила монолог женщина. – Раздеться она сказала, как раз, чтобы я не могла с тобой заигрывать.
— Да? — я искренне удивился. – Это что-то из женской логики?
— Ты бы поглядывал на меня. Я бы раздвигала колени, понемногу обнажала грудь, строила глазки… А так, ты просто стеснялся на меня смотреть. Потом, в ходе разговора, я поняла насколько она изменилась… и начала…
Насколько я недооценил женское коварство! Секундочку, а это что? С другой стороны меня раздавалось подозрительное всхлипывание.
— Оль, ты чего? – я обернулся к жене.
— Ты ещё лучше… чем я думала… Ты такой замечательны-ы-ы… — она откровенно разревелась.
Пока я пытался сообразить, что делать, Катя решила её поддержать.
— Подруга, вот за что я тебя люблю — дожить до таких лет и оставаться такой дурочкой! – я уже привык к их грубым шуточкам, но это явно было перебором.
— Может начнём спать собираться? – робко озвучил я единственную мысль, пришедшую в голову. – Нам ещё на работу завтра…
— Здорово! Меня подбросите? – обрадовалась Катя.
— Куда теперь от тебя денешься? – проворчала жена, хлюпая носом и вытирая слёзы.
Она начала подниматься, нащупывая халат. После чего мы занялись хозяйственными хлопотами. Катя развешивала бельё и перестилала кровать, Оля убирала со стола, а я мыл посуду. Вторая женщина в семье — это довольно удобно… Когда, сходив туалет и почистив зубы, я вернулся в спальню — женщины уже лежали, оставив мне место посередине. Олино послушание начинает удивлять… Разумеется, я повернулся к жене, крепко её обняв, и сзади тут же прижалась Катя, закинув на меня ногу. Было непривычно ощущать спиной такие большие груди и сопение сразу с двух сторон. И было странно, что наш безумный вечер закончился так тихо и внезапно. Почему-то казалось, что женщины захотят обсудить, что между ними и нами всеми произошло. Впрочем, мы и так слишком многое уже обсудили, поэтому я не стал проявлять инициативу.
Катин будильник прозвенел почти на час раньше привычного.
— Блин, забыла переставить, — проворчала она. – Могли бы дольше поспать…
Я быстро сообразил, что санузел в доме один, а рядом две женщины, и сразу умчался в туалет. Когда вышел, моё место заняла жена, и я направился на кухню.
— Утро доброе, — сонно пробормотала Катя, склонившись над плитой.
Растянутые треники, выцветшая футболка и волосы, собранные в узел на затылке. Обычно, даже в домашнем наряде, она выглядела более пристойно.
— Тебя Оля заставила так одеться? – усмехнулся я.
— Я не настолько плотно влилась в вашу семью, чтобы ей покоряться. Сама захотела сделать ей приятно. Я ещё и не накрасилась.
— Вчера в сауне видел тебя ненакрашенной. Не так уж и страшно…
— Такие комплименты будешь при жене говорить. Когда мы вдвоём, можешь честно признаваться, что сражён моей красотой. Ты как завтракаешь? Плотно или пару бутиков хватит?
— Пару бутербродов. Помочь не надо?
— Надо. Собери ваше бельё — на веранде сохнет. Нечего юную разведёнку совращать…
— Там осталось, что совращать?
— У меня больше месяца секса не было. Я многое подзабыла, — Катя кокетливо улыбнулась.
— Вроде и вчера его не было…
— Ты невнимательно следил за моими верными любовниками! – она подняла вверх правую руку, пошевелив двумя пальцами. – Кроме того, мне оральный секс дарит достаточно наслаждения…
— Жена упоминала… — я решил, что мы достаточно близки, чтобы задать интересующий меня вопрос. – Она ещё говорила, что ты даже при муже…
— Ты без трусов на работу поедешь?
— Да, точно! – поняв намёк, я пошёл на веранду, собрал наши вещи, потом оделся и привёл себя в порядок, вернувшись на кухню.
Жена уже сидела во вчерашнем халатике. Катя поставила на стол тарелки и разлила чай.
— Хоть у нас и сложилась гармония, — сказала она. – Думаю, лучше свести к минимуму наши отношения в отсутствии Ольки.
— Делайте, что хотите, — отмахнулась жена. – Если он трахнет тебя за моей спиной, сами будете виноваты. Вот пусть вас совесть и мучает…
— Я тебе давно говорила: дай мне Толику отсосать! Видишь, сразу поумнела! Это я для тебя старалась, — Катя усмехнулась. – Отвечаю на твой вопрос. Мне всегда это нравилось. И сам процесс, и вкус спермы. Можно сказать — это я совратила Ольку на секс-сессии…
— Теперь могу честно признаться — не очень-то я и сопротивлялась, — скромно потупилась жена.
— Муж прекрасно об этом знал, сам не раз участвовал в моих более поздних развлечениях… Уже без Ольки, клянусь! И когда делал мне предложение, я сразу оговорила, что готова быть верной женой только ниже пояса. Тогда его это устроило. Потом… он утонул в своих компьютерах, программах… Думала встряхнуть наши отношения, накупила белья, игрушек, предложила свою попку… Но надолго его не хватило, а вульгарно изменять, мне не хотелось.
— Кстати, а где Тимофей? Он же, вроде, с тобой остался? – наконец я вспомнил о Катином сыне. – Сколько ему уже? Шестнадцать-семнадцать?
— Семнадцать. Формально, со мной. Сидит сутками с отцом за компьютером. Вроде как, уже неплохие деньги зарабатывает. Я иногда в городе созваниваюсь с ним, встречаемся. Ладно, пойду я тоже переоденусь.
— Толик, сполоснёшь посуду? – жена распахнула халат, покачала голыми бёдрами и направилась за ней.
Я перемыл посуду и сделал себе ещё чашку кофе. Неправильно это… При двух женщинах, всё равно мытьё посуды мне достаётся… Как-то всё обыденно произошло… Мне сделала минет её лучшая подруга, потом я трахнул их вместе совершенно безумным способом, потом мы просто легли спать, а потом «сполосни посуду»! И всё? Словно ничего и не было? Даже после измены и секса с дочерью, вчерашний вечер показался мне достаточно… значительным, чтобы его обсудить! Да хрен с ним, с обсуждением! Мне больше интересно, не оказалось ли это разовой акцией? Мне Катя и раньше казалась привлекательной, но после того, как она начала со мной заигрывать и кидать всякие женские взгляды… И после того, как попробовал её волшебный язычок… Если в сауне всё прошло довольно сдержанно, то за те несколько секунд, что она облизывала член… Я хочу попробовать полную программу!
— Ты готов? – в кухню заглянула жена.
— Ещё минут десять есть, — я глянул на часы.
— Ещё Катьку завезти. Может пробки будут.
— Ладно, поехали, — я поднялся. – Чего тут сидеть…
В машине женщины продолжили обсуждать свои проблемы, а я попросту пялился в окно.
— Если на выходные ко мне не приедете — я снова забуду, как тебя зовут! – сообщила Катя, вылезая из машины. – Навечно! Пока-пока!
Ага, вот и долгожданное обсуждение вчерашнего вечера! Причём, с хорошим итогом!
Жена тронулась с места, но отъехав за поворот, снова остановилась.
— Возле тебя не припарковаться, а нам надо поговорить. Думала вчера вечером сказать, когда домой поедем… И остаться согласилась, чтобы оттянуть этот разговор.
— Вступление тревожное, — честно признался я. – Ещё что-то случилось?
— Позвонила вчера Марку… тот, с которым у нас… Сообщила свой отказ. Он умолял, рыдал, просил о встрече, — короткие фразы жены намекали на крайнюю степень её взволнованности. — Сказала ему, что у меня есть муж и я не такая. Он сказал, что будет только рад твоему присутствию.
— Если он в шахматы зовёт тебя играть или обсуждать поэзию девятнадцатого века, — попытался сострить я, но по взгляду жены понял, что не смешно получилось. – Слушай, я знаю, что есть мужчины, которым это нравится. Мне такое не нравится! Ладно — стерпеть случайный порыв! Но целенаправленно! На моих глазах!
— На моих глазах ты трахнул уже двух женщин. Причём, самых мне близких!
— Ты — это не я! Причём, я их трахнул! В данном случае — тебя будут трахать! Это сильно большая разница!
— Исключительно семантическая. Между вами был секс. И между нами секс! Кстати, мне ещё хуже. С дочерью и Катей у тебя есть отношения помимо секса, которые меняют наши отношения. С этим… я просто трахнусь, и он уебёт в свою Москву!
— Ладно, зайдём с другой стороны, — так просто я сдаваться не собирался. – Судя по твоей настойчивости — тебе нужен этот секс. Неважно, что главное: уравновесить мои… мой секс или сохранить должность. Это я понимаю! Не понимаю, чего он в тебя так вцепился?
— Ты вчера это спрашивал, — напомнила жена. – Нашла его профиль в соцсети. Ничего особенного. Жена, двое детей…
— Приличный семьянин… Точнее, неприличный… Дай, хоть рожу его гляну, — жена протянула свой мобильник.
Обычный парень, лет двадцати пяти. Куча фоток с женой и детьми… Застолья, с каких-то презентаций или корпоративов… С какого-то курорта… Почти везде с женой или детьми… Стоп! Если бы вчера не вспоминали студенческую юность Ольги, я бы мог не обратить внимание… Так, где страница его жены? Куча таких же снимков, пролистываем… Вот! Его жену обнимают мужчина и женщина… И эта женщина крайне похожа… Так, выбираем по поиску… Точно! Это родители его жены.
— Кажется, директор мог бы и не баловать тебя повышениям, — я протянул телефон жене. – Твоя ценность для этого Марка состоит в другом!
— И что? – жена перелистнула несколько фото. – Подожди, она кого-то напоминает… Подожди! Блять! Не может быть!
— Посмотрись в зеркало, — хмыкнул я. – Наш любовник позавчера трахал свою тёщу!
— Посмотрись в зеркало, — хмыкнул я. – Наш любовник позавчера трахал свою тёщу!
— Ебать-копать! – жена откинулась на сиденье, закатив глаза.
Обилие ненормативной лексики тоже было весьма показательно, но я промолчал.
— Ну что, звонить ему и отказывать более упорно?
— Хотелось бы ответить, что тебе решать… Если бы я не произнёс вечером проникновенную речь про совместное обсуждение и доверие. Придётся обсуждать… Когда запланирована встреча?
Почему-то, мне не хотелось так просто всё завершать.
— Завтра с утра. Он живёт в «Рояль-Отеле» в люксе… Встретимся там же в ресторане. Сегодня на работу пришлёт курьера с платьем…
— Если бы это был просто секс, я бы возможно и согласился… И согласился бы с твоими словами, что секс — это просто секс…
— Может, написать его жене? – нерешительно предложила Оля.
— Плохой вариант. Ты знаешь, как она отреагирует? И как он потом отреагирует?
— Тогда его тёще. Пускай её и ебёт!
— Уже лучше. Если бы знали, как он к ней относится и какие комплексы сублимирует… Извиняюсь за уточняющий вопрос. Как он тебя… взял? Нежно, грубо, благоговейно?
— Он не особо проявлял эмоции… — жена задумалась. – Поначалу нежно… трепетно… Потом настойчиво, но без грубости… Под конец так сильно засаживал, но у него поменьше чем у тебя… Или я уже так возбудилась…
— Так! На работе уединись. Пролистай все фотки жены, родителей… Постарайся, чтобы никто не увидел. Я тоже покопаюсь. Посмотрю, что за фирма, кто родители. Молод он для таких денег. В обед подъедешь ко мне. Посидим где-то, обсудим… Ссориться с таким не хочется, а безоговорочно соглашаться — ещё меньше. Ёбт! Мы уже опаздываем! Поехали! В обед встретимся! Да, ещё один момент… Мы вчера установили твою невиновность… Сейчас мне кажется — ты ещё более невиновна. Если он целенаправленно двигался…
— Как он узнал о нашем сходстве?
— Без понятия. Случайно увидел, когда приехал. Кто-то из работников его фирмы увидел твоё фото среди персонала. Ты — сестра-близнец, с которой вас разлучили в детстве…
— Маловероятно. Я лет на пять её моложе! — жена кивнула. – Десантируйся!
— Гоу-гоу-гоу! – заорал я, подражая американским боевикам, и выскочил из машины.
Возможно, мы вляпались в большую проблему… Почему такое хорошее настроение? Потому что я трахнул Катю? Или Машеньку? Или потому, что узнал свою жену? Почему, когда я думаю о её сексе с другим, меня это раздражает, а когда она описывает — возбуждает? Неужели, мне самому хочется такое увидеть и я лишь ищу оправдания своей… извращённости? …порочности? Ладно, это я решу потом. Сейчас есть более важная проблема.
Едва дошёл до цеха, как зазвонил мобильник. Жена что-то нашла? А, это дочка… Соскучилась…
— Пап, я зайду к тебе в обед? Разговор есть, — слишком сухие интонации, после вчерашних эмоций.
— Что-то случилось? – встревожился я.
— Хочу с тобой посоветоваться…
— Заходи! Секундочку! У меня на обед встреча назначена. Можешь сейчас подойти… Подожди! Мама на машине. Может, она тебя подвезёт?
— Маму не надо! Не такая я беспомощная. Через час наберу тебя. Целую! И маме не говори пока!
— Хорошо…
Ёбт! Да что такое твориться начинает? Осталось ещё с Катиной стороны что-то дождаться… Снова мобильник… Да я провидец! Сообщение от Кати! Фото её груди, выпирающей из глубокого декольте, так что заметны соски. Хм-м-м… Приятное зрелище… И ощущение в руках… Короткий текст: «Не паникуй — жена одобрила». Я и не собирался, мои губы сами растянулись в улыбке. Стоп, ещё работу работать надо! До звонка дочери я успел нарезать и закрепить обклад. Трон уехал в малярку, а я взялся за ремонт алебарды. На новогоднем спектакле, грузный актёр использовал её в качестве опоры после чрезмерных возлияний. Надо было видеть восторг заскучавшей публики, когда древко лопнуло и тело в пластиковых доспехах с грохотом рухнуло на сцену. Запаниковавший администратор дал занавес, и долго зал сотрясали овации, требуя выхода на «бис». Улыбаясь невольным воспоминаниям, я поднялся в фойе.
— Повторим традиционный маршрут? – сразу взял дочку под локоть.
Сколько раз проходили его со смешливой нескладной девчонкой, которой мама запрещала есть много сладкого. Машенька приходила ко мне на работу, мы покупали мороженное в ближайшем ларьке и шли в парк. Пока я успевал пару раз откусить своё, Машенька приговаривала порцию и начинала тоскливо вздыхать… Разумеется, она получала ещё и мою долю.
— Только маме не говори! – грозно шептала она, вытирая липкие губы платочком.
Сейчас рядом грузно вышагивала молодая женщина, теми же глазами ловила мой взгляд, игриво улыбаясь.
— Я тебе сразу две мороженки возьму! Дальше тебе толстеть уже некуда, — Машенька захихикала.
— Отдашь мне свою порцию? – чем-то мне её взгляд напомнил Катин, когда той всё стало ясно, и последнее слово было произнесено с двусмысленной интонацией.
— Ты сейчас, именно про мороженное говоришь? – на всякий случай уточнил я.
Мы вошли в парк с тремя упаковками в руках, и дочка потянула меня в сторону.
— Вот, здесь хорошо! – заявила она.
Вообще-то, здесь было не совсем хорошо. Какие-то креативные личности оттащили одну скамейку за кусты. Вокруг валялись пустые бутылки, упаковки, разовые стаканчики. Похоже, по вечерам эта скамейка пользовалась повышенной популярностью. Чем это место понравилось дочери? А-а-а… понятно… Она начала расстёгивать мою ширинку.
— Понимаешь, Машенька, — рассудительно начал я. – Несмотря на то, что произошло между нами… Определённые обязательства, которые существуют между мной и мамой…
— Хорошо, — перебила дочь, усаживаясь и поглаживая круглый живот. – Дай мобильник, я свой дома забыла… Алло, мамуля, я тебе недавно звонила… Да, мы уже с папой! Он сказал, что без твоего согласия… Да, ты и не сомневалась. Даю ему трубочку…
Догадываясь, чем всё закончится, я взял телефон.
— Она меня так умоляла, — без предисловий начала жена. – Если не хочешь через это пройти — сразу соглашайся. Если у тебя сил на всех не хватит, готова пожертвовать нашим ежевечерним сексом.
— У нас такой был?
— Это новая традиция, — жена рассмеялась. — Про обед помнишь?
— Ага. Пока, — убрав телефон я посмотрел на дочь, которая успела съесть одну порцию и распечатала вторую. – Ты об этом хотела посоветоваться?
— Разговор тоже будет. Это версия для мамы, — она похлопала ладошкой рядом с собой. – Садись, расстёгивай ширинку. Я ещё помню, как надо капризничать!
Последнее прозвучало как угроза. Пришлось повиноваться… Сидеть в парке посреди захламлённого места с торчащим членом… Надо было возразить!
— Как получать по жопе за капризы, тоже помнишь?
— Ой, пару раз отшлёпал! Мне даже понравилось! – она мечтательно закатила глаза. – Кстати, а это идея!
— Ты собираешься… Ох! Бля-а-а!!! – у меня чуть сердце не остановилось, когда торчащий стержень провалился в ледяную пещеру.
Только Машенька глотала мороженное и в следующий момент она глотала мой член. Без нежностей, ласк и полутонов. Если можно представить оральное изнасилование – это было именно оно! Дочка хищно и жадно всасывала, прессуя языком и щеками, чуть выпускала, давая передохнуть, и снова заглатывала до самого горла.
— С-с-сука! – вырвалось у меня вместе с невольным стоном.
Я не собирался привлекать лишнее внимание, но…
— Пиздец! А-а-ах! Что ты творишь? – мои бёдра сами выгнулись, пытаясь протолкнуть член ещё глубже в уже горячую дыру. – Я ско-ро-о-о… А-а-а! Бля-а-а!
Машенька чуть ослабила напор, оставляя место для спермы, наполняющей её рот. Или кончил я так обильно, или опыт дочери был не так велик, но под конец она захлебнулась, выпустив часть слюны со спермой на угасающий член. Не успел я что-то сказать, как она протёрла всё салфеткой. Не всё… Её губы так и остались мокрыми, а на подбородке виднелись потёки.
— Это добавляет мне шарма, — улыбнулась она, поймав мой взгляд.
— Э-э-э… возможно… — выдохнул я.
— Можешь его спрятать. Неприлично с родной дочерью, так сидеть. Я ещё и беременная, если ты не заметил.
— Не может быть! И давно? – я быстро привёл себя в порядок.
— Так, теперь разговор, — заговорила она деловым тоном, словно несколько секунд назад не заглатывала член. – Мы как-то говорили с мамой… У нас не очень много денег…
С учётом увеличения потомства — даже ещё меньше!
— У меня есть идея, как заработать быстро и неплохо… Законным методом. Сразу скажу: тебе не понравится, ты начнёшь возражать. Потом, когда подумаешь…
— Уже подумал, — перебил её я. – Проституция незаконна. Других способов не существует, иначе все бы ими пользовались.
— Фу! Как ты мог обо мне такую гадость подумать! Хотя, направление верное. Есть в интернете такие сайты…
— Ещё раз подумал. Категорически возражаю!
— Папка! Ты стал таким нудным! Кто мне говорил, что я у вас умница?
— Это была лесть! Наглая лесть. Скоро у тебя будут свои дети, и ты всё поймёшь. В наказание я доем твоё… то есть, своё мороженное!
— Замечательно! Хоть немного помолчишь! – Машенька обиженно надулась, уставившись на одну из валявшихся бутылок.
Вообще-то, надо её выслушать. Вряд ли она собиралась предложить какую-то откровенную глупость. Можно предложить компромисс.
— При условии, что мы вылезем из этой помойки, и ты повторишь свой ледяной минет позже, в более приятной обстановке.
— Это называется «Чертоги Снежной Королевы» – Машенька старательно хмурилась. – Мы пересядем. А такой минет тебе придётся заслужить дополнительно!
— Уболтала, языкастая.
Мы прошли по аллее и присели недалеко от пожилой парочки. Остальные скамейки оказались заняты. Надеюсь, до них не доносились мои вопли из-за кустов.
— Вебкам, о котором ты подумал, нам неинтересен. Сейчас туда лезут все, у кого есть сиси и писи. Там годами надо раскручиваться. Есть сайты, где выкладываются тематические ролики с сюжетом. Мы с мужем пытались там размещаться, но пара мэ-же, без особых извращений… почти без шансов. Сейчас, пока я беременная, мы могли бы…
Я открыл рот, но взял себя в руки и снова закрыл. Приходилось мне смотреть подобные фильмы. Назвать их содержание «сюжетом» можно при крайне ограниченном умственном развитии.
— Разумеется, сайт платный и довольно дорогой. Сомневаюсь, что хоть кто-то из нашего города про него слышал. На всякий случай — можно гримироваться. Изначально они платят… — она назвала вполне приличную сумму. – Чем выше ранжируются ролики и больше фетишей используется, тем больше оплата. Сюжет, разумеется, незатейливый. Например, папа подсматривает за дочкой, та его ловит и заставляет… что-то делать… Или папа с дочкой развлекается, а жена его ловит…
Догадываюсь – и заставляет что-то делать. Жена? Я не собирался проворачивать подобное за спиной жены и сейчас спокойно слушал, уверенный что она задробит такую идею. Если дочка предполагает её участие, то уровень категоричности возрастает!
— В этом я не сильна. Но я поговорила с Таней…
— Ты ей всё рассказала? – почти заорал я.
— Конечно же, нет! – твёрдо заявила дочь. – Просто спросила, не могла бы она написать несколько сюжетов с откровенным содержанием. Когда вы с мамой согласитесь, я ей расскажу! За Таньку могу поручиться больше, чем за себя. Она даже случайно не сболтнёт.
«Когда»? Не «если» согласимся? Завидная самоуверенность.
— Она же, и с гримом поможет. Не переживай за её нравственность. Она сама потеряла девственность с собственным братом… Кстати, и я тоже…
— У тебя нет брата, — хмуро напомнил я.
— Зато у неё есть. Подумай, я пока пописать схожу, — Машенька ушла к той скамейке, оставив меня в крайне… смешанных чувствах.
Ничего хорошего, кроме денег, я в этой идее не видел. Снимать свои личные развлечения с любимыми женщинами, чтобы какие-то неведомые дрочеры наяривали на их тела… и, не просто тела… От одной только мысли меня передёргивало от омерзения.
— Проводишь до остановки? – погружённый в неприятные мысли я не заметил, как она вернулась.
— Да, конечно…
На прощание она широко улыбнулась и произнесла традиционную фразу:
— Только, маме не говори…
Издевательство какое-то! Мало нам реального поклонника, давай к ним ещё виртуальных добавим! Ладно, что об этом думать? Пускай Олька ей всё объяснит…
На работе я успел прошерстить интернет в поисках информации, так и не обнаружив ничего интересного про этого озабоченного. Фирма – обычные перекупы. Закупают фармацевтику по всему миру, перепродают по всей стране. Обороты огромные, на одной лишь деловой хватке так не раскрутишься. Посмотрел страницы родителей самого Марка и его жены. Ничего определённого, кроме древней фотографии его отца с полковничьими погонами. Тоже ни о чём не говорит. Полковников в армии немерено. На какой должности был, в каком звании в отставку вышел, какими знакомствами обзавёлся? Прошёлся по страницам друзей, почти все – люди состоятельные, но каких-то громких фамилий не встретил. Хотя, я и в высших-то политиках не особо разбираюсь. Были бы у меня знакомые из органов… или хоть какой-то журналист… Как-то же они добывают информацию?
Так, уже обед!
— У меня пусто, — сообщил я, садясь за столик кафе.
— Аналогично, — жена повернулась к официантке, сделав наш обычный заказ. – Внимательно просмотрела все фотки… Словно из рекламы глянцевого журнала. Все улыбаются, все счастливы… так и хотелось в монитор плюнуть. Каких-то обычных, домашних, нет даже у родителей. Платье уже принесли. Я ещё не заглядывала. Что думаешь?
— Самое главное – тебе хотелось бы пойти?
— Я понимаю, что это неправильно, гадко, неэтично…
— Суть уловил…
— Безумно хочется! Меня кидает в дрожь, при одной мысли, что… — лицо жены расплылось в блаженной гримасе. Одна вздрогнула, посмотрев на меня. – Только, если ты будешь рядом!
— Хорошо, если тебе так хочется трахнуться с другим, можно найти более… безобидного партнёра.
— Мне так не хотелось, когда я думала просто о сексе. Когда узнала, что он желает мать своей жены… Не знаю, что там между ними…
Не могу сказать, что испытываю тоже самое, но узнав часть истории потянуло узнать и остальное. Словно случайно заглянул в спальню родителей и продолжаю смотреть, понимая, что сам себе противен за подобное любопытство.
— Хорошо. Делаем это не ради него, а в своих эгоистичных целях. Так ситуация выглядит менее… противной.
— Поняла, — Оля кивнула головой.
— Ещё важный момент. На что мы не соглашаемся категорически — никаких средств фиксации. Если он свяжет тебя — может тюкнуть меня по голове и творить что угодно.
— Думаю, он и так может сотворить что угодно. Мы пожалуемся в полицию?
— Это одна из причин, по которой не отказываюсь категорически, — тяжело вздохнул я. – Если мы сохраним подобие равноправия — он может проявить больше уважения. Одна надежда на его личные качества. Кстати, он не говорил насчёт… оплаты… Извини за такой вопрос.
— По сравнению с тем, на что мы готовы согласится, обижаться на вопрос… — жена грустно усмехнулась. – Нет, не говорил. И мне самой было неловко…
— Замечательно! Никак не поднимаем эту тему. Одно дело — сексуальные извращения, можно смотреть на это по-разному. Но продавать свою жену… я слишком сильно упаду в своих глазах.
— Не продавать, а сдавать в аренду! – хихикнула Оля, но я не поддержал её веселье. – Думаю, даже если он сам предложит — будем отказываться…
— И надеяться, что он настоит на своём. Возвращаемся к теме. Просто, чтобы я знал. Какие… взаимодействия будут для тебя неприемлемы?
— Я не настолько опытна… — жена серьёзно задумалась. – Мы сегодня ещё повторим с моей попкой. Надо придумать пару жестов. Если мне не хочется, и если ты согласен, то вмешиваешься по желанию. И когда ты вмешиваешься определённо! То есть, кидаешься в драку, зовёшь на помощь, устраиваешь скандал.
Теперь я задумался. Жест руками? Он может держать её за руки… Кричать «Не надо, прекрати»? Такое можно крикнуть и в порыве страсти…
— Придумал! Сводишь глаза к переносице или говоришь – «Я буду брыкаться»! Это будет СОС. Случайно такое не сделать и не сказать.
— Глаза к переносице? – жена свела глаза, отчего я едва не расхохотался. – Подходит…
— Глазами влево-вправо или фраза – «Меня знобит». Если не вмешаюсь — это прозвучит безобидно, но я буду наготове. Подожди… — меня внезапно осенило. – То есть, если он станет делать что-то… неприемлемое для тебя, но мне это понравится…
— Я потерплю… для тебя… – жена наклонилась, чмокнув меня в губы. – Я ещё на работе потренируюсь глазами шевелить. Дорогой, ты так здорово всё придумал! Мне так с тобой спокойно.
Потерпит, для меня? То есть, для нас это будет что-то вроде представления? Если всё пройдёт так здорово, как я думаю… К нам подошла официантка и мы рассчитались. Рассказать про идею дочери? Нет, не буду перегружать информацией… К тому же, зачем обсуждать то, от чего мы и так откажемся?
Когда вышли на улицу, и я уже собирался попрощаться…
— Слушай, а как тебе понравилась Катькина идея? – внезапно вспомнила жена.
— Поехать к ней? У меня язык повернётся отказаться? Но, если ты скажешь…
— Нет, это мы потом обсудим. Я про фотки фривольные. Не против, если я свои буду посылать иногда?
— Издеваешься? Конечно, не против! Шикарная Идея!
— Она мне ещё раньше говорила. Она мужу регулярно их делала. Мне показалась это слишком… распутным…
— Вот, можешь на меня обидеться! Ты такая умная, но иногда такая… не очень умная! Пока твоё распутство направлено в мою сторону — можешь не признавать никаких ограничений и морали!
— Милый! Эта встреча, она — для тебя! – жена кинулась на меня с объятиями и жарко зашептала в ухо. – Хочу, чтобы меня выебали, как мясо… на твоих глазах! Ты же никогда не станешь относиться ко мне, как к куску мяса?
— Уж точно, нет! – моё лицо скривилось. – Могу постараться и отнестись к тебе, как к дырке. Мне вчера очень понравилось… вас двоих…
— Правда? Как ты классно сунул её лицо мне в пизду! – я покосился, убеждаясь, что рядом никого нет. – Мы пытались с ней вдвоём… Оказалось глупо, нелепо и совсем не возбуждающе! Сделай с ней что-то такое в следующий раз! Я поговорю с Машенькой, и мы с ней поиграем с тобой в общагу!
— Вот не вовремя! – я отстранился от жены и достал проснувшийся мобильник… и удивлённо посмотрел на жену. – Сообщение от тебя… только что.
— Не может быть! И что же там такое? – она нелепо изобразила изумление.
Я пожал плечами и открыл изображение. Две ноги, уходящие вдаль, и между ними бледно-розовые трусики… Как-то плотно они облегают её губки… Неужели…
— Ты что, без… — поднял взгляд и увидел лишь кокетливо виляющую попку, обтянутую строгой деловой юбкой.
Это точно моя жена? Да, я разлюбил свою жену, но вот эта распутная дьяволица… К ней я испытываю не просто похотливое стремление! Я готов её полюбить! С трудом подавив желание нагнать Ольку и оттрахать её в машине посреди города, я в сомнениях побрёл на работу. Надо будет сказать дочери спасибо — как она вовремя мне отсосала, иначе точно не удержался бы. Кажется, наша жизнь начала кардинально меняться…
Закончив работу, я выскочил к обочине в последний момент.
— Какая-то распутная женщина прислала мне развратное изображение, — пожаловался я, плюхнувшись в сиденье.
— Какой ужас! И что же ты с ним сделал? – жена внимательно смотрела на дорогу. – Секундочку! Мне Маша список скинула, заедем в магазин. Что ты с ним сделал? Удалил?
— Пытался! Палец парализовало, когда я хотел нажать на кнопку. Решил показать тебе.
— Не боишься, что меня развратит такое изображение?
— Не может быть! Моя скромная, милая, тихая и почти верная супруга невосприимчива к подобным гадостям! К тому же, её ничуть не волнуют женские гениталии!
— Гениталии? Это где?
— Где, где! В пизде! – не удержался я от самой тупой шутки.
— Ненадолго же тебя хватило, — жена припарковала машину. – Покажи хоть, что там тебе присылают!
— До какого бесстыдства современная молодёжь дошла! — я достал мобильник и открыл фото.
— Не похоже, что молодёжь, — жена внимательно рассматривала изображение собственной промежности. – Видно, пизда уже потёртая…
— Правда? – я прижался к её плечу, больше глядя на лицо с едва сдерживаемой улыбкой. – В общем, да… Но неплохо сохранилась! Думаю, в последние годы ей нечасто пользовались. Интересно, она выдержит более интенсивную эксплуатацию? – я положил руку на юбку и медленно потянул ткань по ноге. — Особенно, когда её с голой мордочкой по улице таскают? Э-э-э… Её спрятали!
Задрав подол, обнаружил, что выпуклый лобок обтягивали скромные трусы.
— Ты думал, я весь день в таком виде ходить буду? – рассмеялась жена. – Мы продукты покупать приехали, если ты забыл!
Таскаться с тележкой за женой — не самое весёлое мероприятие, и вряд ли его способно украсить отсутствие белья. Вот если бы она была совсем голой…
— Дочка звонила. Сказала ещё мороженное купить и огурцы потолще, — задумчиво проговорила жена, пряча мобильник и кинув на меня лукавый взгляд. – Интересно, зачем?
Я тяжело вздохнул и промолчал. Среди прилавков и полок моё остроумие явно барахлило.
— Ещё она сказала, что ты мне что-то расскажешь в машине.
Странный манёвр. Я расскажу? И без того несимпатичную идею я представлю в ещё худшем свете! Похоже, у неё какой-то другой план… Странно, никогда не замечал за Машенькой такого коварства… или наивности?
Переложив продукты в багажник, мы тронулись домой.
— Так что там надо рассказать?
— Пока мы с тобой страдали бескорыстностью, Машенька решила нас всей семьёй в аренду сдать. Предложила трахаться перед камерой и выкладывать это в интернете, — в подробности я намеренно не стал вдаваться.
— Вот первая часть мне очень понравилась! – неожиданно заявила жена. – Когда снимок делала, особенно когда с тобой его рассматривала… Это было… впечатляюще… Словно со стороны на нас смотрела! Но выкладывать такое… Чтобы какие-то прыщавые подростки дрочили…
Она почти в слово повторила мои мысли, но интонации в голосе меня очень встревожили! В них совсем не чувствовалось протеста и возмущения! Так, лёгкая брезгливость. Даже я сильнее возмущался! И более искренне!
За дверью нас уже поджидала восторженная дочка, которая горячо обняла, расцеловала и провела на кухню.
— Ну, что она? Ей понравилась идея? – почему-то спросила она у меня, хотя жена сидела рядом.
— Не особенно, — я пожал плечами и покосился на Ольку.
Лицо дочери изумлённо вытянулось.
— Как? Почему? Как ей могло такое не понравится?
— Частично понравилось, — жена решила сама вступить в разговор. – Меня даже возбуждает мысль снимать наш секс. Но выкладывать такое…
— Подожди… Ты ей про это сказал? – Машенька продолжала общение со мной. – Я же просила тебя не говорить!
Теперь моё лицо вытянулось.
— Ты же позвонила маме, когда мы были в магазине, и сказала ей всё сказать! – я посмотрел на жену.
— Я имела ввиду минет! Я же сказала про мороженное и огурцы!
— А-а-а! Обычно ты про мороженное просила ей не говорить, — не хотелось сообщать дочери, что я напрочь забыл о ледяном отсосе. Пришлось бы рассказывать про наше с женой мероприятие. — Извини, доченька!
Я встал и крепко её обнял.
— Как ты хочешь? – спросил я, целуя Машеньку в губы. – За мою глупость твоя попочка будет расплачиваться или мамина?
— Мне очень хочется, но маме это нужнее. Вам надо почаще этим заниматься, чтобы она привыкла, — рассудительно произнесла дочка. – Могу поделиться с ней своими игрушками, но, думаю, твой член ей больше понравится.
— Моё мнение будет учитываться? – проворчала жена, не отрываясь от ужина.
— Уже учтено! – я тоже вернулся к еде. – Ты хочешь подготовить свою задницу к самым распутным приключениям, которые ей предстоят.
— Почему только ей? Я вся хочу приключения!
— Вся остальная ты уже готова! – радостно целуя маме волосы, сообщила Машенька.
— Ты сама-то есть собираешься? – вспомнила Оля о своих прямых обязанностях.
— Как ты всегда говорила? Пока готовила — напробовалась! — дочка вспомнила фразу, много раз использованную матерью.
— Не забудь заглянуть в душ, — напутствовала меня жена, выходя из кухни в обнимку с Машенькой.
Они неплохо поладили. Сколько ругались из-за откровенных нарядов дочери и её прогулок допоздна! Вот чем надо было заниматься!
Я убрал со стола, сполоснулся в душе, предвкушая, в каком виде на этот раз меня встретят любимые женщины.
Встретили они меня… впечатляюще…Совершенно голые стояли на четвереньках у края кровати и тихо переговаривались. Если что и удивляло — как быстро они освоились с новой ситуацией. Я медленно подошёл и начал поглаживать упругие ягодицы обеих. Надо признать, что дочка смотрелась гораздо выигрышней. Более крупная задница, бархатистая кожа и тёмное, крупное пятно ануса притягивали взгляд… и не только взгляд. Светлое пятнышко Оли выглядело скромно, ненавязчиво.
— Дорогая, надеюсь ты не обидишься, — проговорил я. – Дочка у нас на первом месте…
Старательно вылизывая каждую складку, попробовал надавить сильнее. В первый раз, всё было слишком сумбурно. Сейчас я прекрасно ощущал, как кончик языка преодолевает сопротивление сфинктера и входит в глубину. Наверное, мне должно стать противно, но вместо этого испытывал какое-то извращённое наслаждение. Такое постыдное и унизительное проникновение в родную дочь… Прямо над ухом послышалось возбуждённое сопение – Олька повернулась, внимательно наблюдая за мной. Желая её порадовать, я чуть повернул голову, пытаясь проникнуть глубже. Машенька со стоном прогнулась, сжимая сфинктер и выталкивая язык. Я усмехнулся, усиливая нажим. Заметил, что она расслабилась и снова готова принять мои ласки.
— Твоя очередь, — повернулся к жене, положив ей руку на бедро.
— Подожди, — прошептала она и начала меня целовать.
Я робко отозвался на поцелуй, понимая где только что побывал мой язык, но Оля оказалась настойчивой. Она засунула свой язычок ко мне в рот, активно им действуя. Ладно, если ей так нравится… Уже не смущаясь, я протолкнул язык сквозь её губы, наслаждаясь поцелуем.
— Кончишь мне в попку? – прошептала она, с трудом отрываясь. – Наполнишь мою жопу спермой!
— Твою жопу? Это звучит как музыка, — усмехнулся я, припадая к раскрывшемуся анусу.
— Вы же говорили, что не против, — прошептала Машенька у меня над ухом.
Как оказалось, она снимала происходящее на мобильник.
— Конечно, не против, — простонала жена, положив руку на ягодицу, раздвигая её ещё сильнее.
Едва я выпрямился, как второй рукой дочка начала обильно смазывать мой член и анус матери. Что мы без такого сервиса делали бы?
Приставив блестящую головку к едва заметной щели, я начал проникновение. Жена громко сопела, что-то бормотала, понемногу раскачиваясь. На это раз головка вошла заметно легче, и я замер, позволяя жене привыкнуть. Она чуть качнулась назад… Понятно, можно продолжать… Машенька держала мобильник передо мной, снимая крупным планом, и я поневоле наблюдал происходящее дважды. Сфинктер немного заворачивался внутрь, пропуская блестящий от смазки стержень.
— Потом барабанную дробь наложишь, — не удержался от комментария.
— Могу сейчас включить, — кажется, дочь не поняла шутки.
— Вы там собрались насмехаться над моими страданиями? – возмутилась жена.
— Что ты, дорогая! – я успокаивающе поглаживал ягодицы. – Мы немного разрядить обстановку…
— Лучше, свою установку быстрее разряди!
Продвинувшись примерно наполовину, решил, что пока этого достаточно, и двинулся обратно.
— А-а-а! – завыла Оля, когда её анус напрягся, потянувшись вслед за членом. – Продолжай!!! Это я для души ору!
— Мамуля! Твоя попка так красиво смотрится! – искренне восхитилась Машенька. – Потом мою так же снимете!
Сейчас меня больше волновало другое. Сильное возбуждение и тугое сопротивление – конечно же хорошо и очень приятно… Но в таком темпе я могу до утра двигаться! Покидать покорённое отверстие мне тоже не хотелось…
— Дорогая, ты потерпишь, если я немного ускорюсь?
— Не потерплю! – категорично заявила жена. – Не двигайся! Я сама попробую!
Она начала совершать короткие резкие движения, гоняя тонкую кожицу по стволу. Это было не совсем то, на что я рассчитывал… Хотя… нужный эффект оказался достигнут! Сперма с трудом проталкивалась через зажатый сфинктер… Или слишком много секса в последнее время, или я уже не такой бодрый… Вздохнув с облегчением, я двинулся на выход.
— Стой, подожди! – вскрикнула жена. – Вот так, замечательно!
— Э-э-э… Он уже всё…
— Это для тебя, всё! А для меня, самое то! – она прижалась ягодицами к моему животу, загоняя обратно не успевший опасть член.
Оля просто елозила задницей, понимая, что если потерять его в таком состоянии… Даже анальный секс у нас как-то через задницу!
— Ты говорил «всё»! – восторженно закричала жена. – Реанимация продвигается успешно!
Пока я предавался скептическим размышлениям, члену пришлось заниматься реальной работой. Необычная обстановка, в которой он оказался, тугие объятия на входе и ритмичное движение сыграли свою роль – он оживал прямо на глазах… Точнее, как раз ничего видно не было… Достичь прежнего объёма так и не смог, но жену это вполне устраивало. Она начала покачиваться взад-вперёд, всё больше увеличивая амплитуду.
— Слушайте, а мне это нравится! – задумчиво проговорила Оля, засунув правую руку под живот.
М-м-м… Кажется, мне тоже. Уже залитая в кишку сперма улучшила скольжение, да и сама мысль, что я полноценно трахаю жену в задницу… Определённо нравится! Обхватив Ольку за бёдра, начал совершать вполне привычные движения, успешно кончив во второй раз. Да я ещё хорош! Мы с ним, оба…
— Как вам? Понравилось? – живо интересовалась Машенька, заглядывая в глаза.
— Не так ужасно, как я предполагала, — осторожно ответила жена.
— Насчёт новых ощущений ты точно была права! – я решил поддерживать дочкины инициативы. – Совсем всё по-другому.
— Это уж точно! По-другому… — Оля начала выпрямляться, выпустив на волю натруженный член. – Так, я в душ!
Она встала с кровати и замерла на пороге комнаты. Потом прошлась из угла в угол, покачивая бёдрами.
— Как я выгляжу? – она соблазнительно улыбнулась, заложила руки за шею и потянулась, выгнув спину. Её груди задорно приподнялись, а живот стал почти плоским. – Заметно, что я только что дала в задницу?
— По довольной ухмылке, — я шевельнул бровями. – Думаю, на работе так лучше не улыбаться.
— Думаю, надо будет позвонить Катьке, похвастаться! – неожиданно заявила жена.
Я растерянно замер и метнул испуганный взгляд в сторону дочери.
— Ничего страшного, — Олька вновь прошлась по комнате. Она чертовски соблазнительно выглядит! – Машенька, ты же делишься со своей подругой некоторыми… подробностями своей жизни?
— Да, конечно, — в отличие от меня, дочка не выглядела удивлённой. – Она сама посоветовала мне начать с её братом. Чтобы потом чувствовать себя уверенно.
— А-а-а, так Костик был твоим первым? – без удивления проговорила жена. Никогда не задумывался, как его вообще зовут, а он трахнул нашу дочку! Мерзавец! – Мы с тёть Катей тоже всё друг другу рассказываем. Она давно советовала мне попробовать в попку. Тоже говорила про необычные ощущения…
Ёбт! Почему я мужикам никому такое не рассказываю! Это только у женщин так принято или я один застенчивый?
— Только я не стала говорить про нас с тобой, — мне показалось в голосе жены сожаление?
— Ничего страшного! – успокоила её Машенька. – Тётя Катя хорошая, она всё поймёт! Я тоже Тане про нас не рассказывала.
Вот это верно! В плане понимания у Кати полный порядок! Может предложить Ольке – пускай она дочери про свои общажные приключения расскажет!
— Такое ощущение… — жена озадаченно замерла. – Словно у меня из задницы сперма вытекает. Пойду всё-таки в душ…
Я откинулся на кровати, уткнувшись головой в голое бедро дочери. На мой взгляд — ситуация и без того крайне неоднозначная, но обе женщины стремятся всё ещё больше усложнить и запутать. Так случилось, что мы трахаемся друг с другом… Зачем об этом рассказывать? Маша родит, найдёт себе мужика и всё забудется как страшный сон… Не совсем страшный и не совсем забудется… Но зачем подтверждать эту постыдную близость перед остальными? Причём, проявляя завидное единодушие! Кстати, в последнее время они прекрасно ладят! Лет с одиннадцати-двенадцати Олька с дочерью периодически цапалась… Лет с пятнадцати иногда это перерастало в скандалы… Причём, по незначительному, с моей точки зрения, поводу.
— Давай, показывай, как меня трахали! – жена буквально впорхнула в комнату.
— Я тебе на телефон уже скинула, — радостно отчиталась Маша. – И папуле. Может, он на работе захочет посмотреть!
Ага, или кому-то показать! Делов-то! Чего тут смущаться!
— Ого! Она так раздвигается! – воскликнула Олька. Она встала надо мной на колени, так что её сжатые губки нависали над самым лицом. – Вот сейчас мне было очень больно! Слышишь, как я застонала?
Губки покачивались, опускаясь всё ниже… Мы не раз так играли. Я пытаюсь их лизнуть, а жена привстаёт и уворачивается. Я хватаю её за бёдра, пытаясь прижаться, а она прижимает мою голову, стараясь не дать.
— Ничего себе! Не думала, что эта дырочка может так широко… Так кожа вокруг вытягивается! – внимательно рассматривая хорошо знакомые складки и поры на коже, я продолжал задумчиво лежать. Когда-то, именно через них появился на свет новый человек… и могли бы появиться ещё несколько. Как забавно устроена физиология. Почти двадцать лет в них проникал только я. Потом побывал другой и завтра опять вернётся. Если поначалу я не мог разобраться в своих чувствах, то сейчас меня эта мысль возбуждала. Почему? Что изменилось?
— Ты там заснул? – наконец жена заинтересовалась моей пассивностью.
— Почти… — пробормотал я, прикрывая глаза. Хорошая версия, надо будет её придерживаться. Ни сил, ни желания больше не оставалось.
Женские тела начали перемещаться вокруг меня и свет в комнате погас.
Женские тела начали перемещаться вокруг меня и свет в комнате погас.
— Папуля у нас молодец, — издалека прошептала Маша, устроившись на своём ложе. – Он так здорово всё делает. Мам, ты меня не сильно ревнуешь?
— Что ты, доченька! – пробормотала жена. – Он всегда был нашим общим мужчиной…
Я прикусил губу, чтобы не заржать. Слишком это… неоднозначно прозвучало.
— Мам, может ты найдёшь ещё одного, такого же. У меня не очень хорошо получается.
— Такого я точно не найду. Наш папа – чудо! Останешься пока с нами. Детишек выкормишь — тогда посмотрим… Катя обещала помочь.
Почему-то предложение жены не вызвало у меня протеста. То есть, особого восторга тоже. Если поставить в единственную комнату три кроватки, то места ни для секса, ни для жизни не останется, но почему-то меня это не пугало. После секса с дочерью я готов был воспринимать их как своих детей.
— Мы расскажем тёть Кате… про нас? — поинтересовалась Маша.
— Наверное. Я как не думаю — не могу понять, что плохого или неправильного мы делаем. Ты довольна, счастлива. Не переживаешь, что случиться завтра. Есть кому о детях позаботиться. Мне кажется — она всё поймёт. Мы с папой, когда… Нет, наверное, я потом расскажу, когда он проснётся.
— Он с ней трахался?
Ё-моё! Надо вводить в нашей семье режим повышенной секретности! Почему они все обо всём догадываются? Супружеская верность настолько редко случается?
— Я сама попросила, — вздохнула жена. – До этого, ничего не было. Твой папа очень честный и преданный человек!
— Ты попросила? – кажется, Маша не сильно удивилась. – Это потому, что ты сама с кем-то трахнулась?
На этот раз молчание жены длилось довольно долго. Даже на мой мужской взгляд, это вполне тянуло на положительный ответ.
— Да, дорогая. Я оказалась недостойна… Я предала его любовь и верность, но он оказался выше этого…
Она догадывается, что я не сплю? Или действительно так думает? В любом случае, приятно такое слышать.
— Мам, не делай так больше, — спокойно прошептала дочка. – Мой папа — теперь и мой мужчина. Если его обидишь, я тебе глаза выцарапаю. Обещаю…
Я едва удержался, чтобы не всхлипнуть от умиления.
— Никогда, клянусь! – после недолгого колебания Оля не выдержала. – Должна тебе признаться…
Она вновь надолго замолчала и наконец продолжила.
— Пускай он лучше утром сам тебе расскажет…
Понятно, о чём! Я должен признаться дочери, что мама снова пойдёт трахаться с тем мужиком, с моего согласия. Вроде как, мне самому это нравится! Хорошо, я готов признаться, что мне понравится на такое смотреть, но мне вовсе не хотелось в этом признаваться!
— Можешь сейчас рассказать, — проворчал я. Моё появление в разговоре оказалось для жены неожиданным — она дёрнулась, оборачиваясь.
— Я-а-а… Э-э-э… В общем… — забормотала она. – Я сказала папе, что хотела бы ещё раз с ним встретиться… Мне очень стыдно и я ничего не сделаю за его спиной… И, если он позволит…
То есть, не я во всём виноват! Оля действительно сильно изменилась за последние дни.
— Папа, ты вовсе не обязан идти ей навстречу, — Машенька продолжала шептать. – Ты действительно сам хочешь?..
Я хочу? Точка зрения жены мне нравилась гораздо больше! Хотя… Да, она звучала более унизительно! Жена хочет трахнуться, а я не в силах возразить!
— Конечно же хочу! – признание прозвучало неожиданно для меня самого. – Хочу, чтобы твою маму оттрахали, как шлюху! Чтобы она поняла, кто она на самом деле! Она обещала позволить сделать с собой, что угодно!
— Ого! Пап, ты так здорово придумал! – в голосе дочери слышалось искреннее восхищение. – Мне очень жалко, что она оказалась такой. Если она будет хорошей, ты же не станешь её прогонять? Она будет всё-всё для тебя делать!
Только я успел удивиться собственным словам, как ещё больше удивила реакция дочери.
— М-м-м… Дорогая, конечно я не стану её прогонять. Я с ней поговорил… Мы же не всегда тебя наказывали… Иногда прощали… — зачем я ввязался в этот разговор? Лучше бы и дальше изображал спящего.
— Да, но иногда вы меня наказывали! Можно будет поставить маму в угол или отшлёпать! – Машенька не успокаивалась.
— Шлёпают детей. Взрослые понимают слова и способны отвечать за свои поступки, — от растерянности, я сам сваливался в назидательные нотации.
— Когда я была ребёнком, я прекрасно понимала слова. Просто взрослые не всегда понимают, что у детей своя мотивация!
Мотивация у них! Олька — молодец! Сопит молча и не пытается мне помочь.
— Хорошо, мы можем наказать маму, но не станем её прогонять, — сдался я. – У нас хорошая мама. Она же не стала возражать, когда тебе понадобилась… помощь. Она поняла, как тебе тяжело…
— Она замечательная! Я очень-очень её люблю! И тебя тоже! Вы все замечательные!
— Ага, и ты замечательная. Теперь мы можем заснуть?
— Ой, нет! Подождите! – дочка начала возиться. Что она ещё придумала?
С кряхтением она встала, подошла к нам. Поцеловала меня, потом Олю и снова улеглась спать.
Я проснулся со звоном будильника и удивлённо наблюдал, как Машенька барахтается, запутавшись в одеяле. Она заметила мой взгляд.
— Папочка, полежите ещё! Сейчас завтрак приготовлю! Я проспала!
— Лежи, не дёргайся! – прикрикнул я. – Не забывай, что таскаешь в себе целую толпу! Мы и сами завтрак умеем готовить! Оль, покажи, как мы умеем!
Рядом захихикала жена.
— Почему-то, так и думала, что это «мы» так закончится. Сейчас сделаю… — перелезая через меня, она шепнула в самое ухо. – Надо поговорить…
Конечно, надо! Надо было этим заняться до того, как мы начали рассказывать всё дочери.
— Можно, я в туалет первая? – Машенька всё же встала.
— Не можно, а нужно, — вздохнул я и побрёл вслед за женой на кухню.
— Я считаю, что правильно ей всё рассказала! – сразу заявила она.
— Конечно же! Я тоже так считаю! – горячо поддержал её. – Вообще, очень здорово, когда жена всё делает правильно, ни в чём не ошибается!
— Ты так не считаешь… — Оля тяжело вздохнула.
— И снова правильно! Как минимум, можно было посоветоваться со своим нерадивым, убогим мужем!
— Милый! Я же говорила, какой ты замечательный и как я тебя люблю!
— Говорила! Депутаты перед выборами тоже много чего говорят! И слова правильные, и обещания замечательные… Я уже начинаю думать, что дочка правильно предлагала тебя наказывать.
— Если помнишь, я сама такое ещё раньше сказала, — жена снова вздохнула и начала накрывать стол.
— Надеюсь, наш сегодняшний визит, о котором скоро узнают все наши друзья и знакомые, будет для тебя наказанием.
— Честно говоря, мне страшно, — проговорила Оля, опустив взгляд. – Он не будет со мной так нежен, как ты…
— Не все мужья так нежны с жёнами, как я! Ничего, живут… Может, начнёшь меня по-настоящему ценить, а не только слова говорить приятные, — на щеках жены появились слёзы, и я осёкся. – Понимаю, ты ведёшь себя, как привыкла за долгие годы. Мне самому было проще соглашаться, чем настаивать на своём…
— Мы вчера договаривались про разные знаки… Пускай он делает, что хочет… — дверь туалета хлопнула, и я вскочил.
— Извини, дорогая! – мне больше хотелось избежать очередного неловкого разговора.
Я устроился на сидушку, ещё тёплую после Машиной попы. Если бы можно было вернуться назад и отказаться от секса с дочерью… М-м-м… Пожалуй, я вряд ли отказался бы… Если учесть, что за этим последовал странный, но приятный анал с женой… Восхитительный минет от Кати… И наверняка будет что-то ещё… И Машенька оказалась такой славной… женщиной… Её искренность и некоторая наивность всегда умиляли, но в сексе это выглядит так… Я даже слово не мог подобрать! Только тёплое чувство наполняло меня изнутри… Когда-то я испытывал такое, думая об Ольке… Стоп! Я что, влюбился в собственную дочь? Трахаться с ней — ещё ладно! Секс можно прекратить, но испытывать чувства? Надо срочно обратно влюбляться в жену! Или в Катю! В официантку из кафе! И сначала вылезти из туалета!
На кухне сидела Машенька, уплетая омлет.
— Мама пошла готовиться, — сообщила она. – Не переживай, ей всё понравится. Главное, чтобы тебя совесть не мучала.
— Меня-то, чего мучать? – я налил ещё кофе.
В единственной комнате жена… Может, вернуться обратно в туалет?
— Я же видела, что с тобой творилось, когда я сказала. Тебе же понравилось меня трахать?
— Э-э-э… Ну-у-у… В общих чертах…
— С тёть Катей тоже понравилось?
— Вообще-то… — хотелось сказать «не твоё дело», но благодаря откровенности жены… Я вздохнул. – Конечно понравилось.
— Ты заметил, как мама начала к тебе относиться?
— Может, обойдёмся без наводящих вопросов? – такая беседа начала раздражать.
— Ага! Мне тоже не нравилось, когда ты начинал так говорить! – дочка погладила меня по руке. – Папуль, извини. Не удержалась. Я не великий специалист в семейных вопросах, но если ты смотришь на женщину, как на богиню… Ты ей уже неинтересен!
— Ого! И почему это?
— Потому, что ты уже побеждён! Ты, у её ног. Ты обеспечиваешь деньгами, сексом, что-то делаешь по дому… То есть, полезен, но… Женщине нужны чувства, страсть, ощущение новизны!
— После работы на это остаётся не так много сил, — хмыкнул я.
— Ну вот, получается — когда захочешь — она явно намекала на последние дни.
— У меня несколько лет после свадьбы получалось. Думаешь, мы в таком режиме лет десять продержимся?
— И необязательно! Женщина должна всегда понимать, что она для тебя не единственная. Ты всегда можешь найти лучше…
— Так, и она тоже! Вот наша мама как раз и нашла!
— Если бы ты закатил скандал, начал бить посуду… Тогда, да, — Машенька начала собирать тарелки. – Ты сумел показать ей, что даже в такой деликатный момент ты для неё необходим. Ты остался для неё опорой.
— Опорой для секса с другими? Не самая почётная роль для мужчины!
— Что в этом такого? Ну, трахнется она с другим! Останется-то с тобой. Нет, я не так выразилась, — дочка задумалась. – Наверное, она больше не станет трахаться с другими, потому что ты сможешь дать ей необходимые ощущения.
— Вот это слово «наверное» — оно ключевое в твоей замечательной речи.
— Просто, я не знаю всех подробностей самой ситуации, — дочка сделала паузу, словно ожидала от меня подробностей. Не дождалась…
— Дорогой, — донеслось из комнаты, оборвав неловкую паузу.
Наверняка приглашая к ещё более неловкому разговору…
Мнда-а-а… Не знаю, какой наряд я ожидал увидеть, но уж точно не такой! Бледно-голубенькое короткое платьице было явно не по размеру. Довольно скромная грудь жены почти наполовину выдавливались из декольте, на бёдрах заметна широкая резинка трусов, которые так решительно критиковала Машенька.
— Я вчера не стала открывать, — растерянно оправдывалась жена. – Думала, там что-то такое… откровенное… Что мне решимости не хватит… Это же…
Понятно, наш начинающий любовник реализует свои фантазии. Не удивлюсь, если это старое платье тёщи, которое он возил с собой, надрачивая на него вечерами… Мне идея свидания и без того не нравилась, но теперь она обрела совершенно гротескные формы!
— Это что такое? – раздался за спиной её удивлённый голос дочери. — В таком виде ты собираешься идти?
— В каком виде я, по-твоему, должна идти? Выряжаться словно шлюха? – неожиданно Оля перешла в нападение. – Это он захотел со мной встретиться! Вот пусть жрёт, что дают! Я семейная женщина, а не проститутка!
— Хорошо, что решила у подруги платье взять, — поддержал я жену. – Среди твоих нарядов такое убожество не найти.
Надеюсь, Маша не вспомнит, что вчера мы представляли эту встречу, как личное желание Оли… или моё. Враньё — такая сложная штука, оказывается!
— Дорогая, нас время поджимает! – надо скорей завершать этот нелепый балаган.
Хорошо, что мой внешний вид никак не лимитировался и вряд ли будет его интересовать. Я надел обычные джинсы и рубашку.
— Надеюсь, он его хотя бы постирал, — проворчала жена, едва мы сели в машину.
— Ты о том же подумала? – на этот раз я сел за руль. – Ощущение, что будет скорее спектакль, чем секс. Одно дело — подглядывать в замочную скважину за чужими фантазиями, и совсем другое — принимать участие.
— Понимаю. Мне теперь ещё больше хочется узнать, что же он мечтает устроить своей тёще.
— Любопытной Варваре… Основная идея была в простом физиологическом совокуплении, — решил напомнить я. – Такой подход не вызывал у меня… отторжения. Внезапно появляются отношения, причём, чужие!
— Не знаю… Если бы он меня просто хотел трахнуть, мне было бы сложнее, — жена почему-то смотрела в окно. – Так, вроде — роль играю… Ты верно заметил насчёт спектакля… Вроде как, и не я это буду…
«Ну, тело-то точно твоё будет.» – молча подумал я. Во мне крепло убеждение, что жена о чём-то не договаривает. Вопрос лишь в том, осознаёт она, о чём не договаривает, или сама не понимает? Или не хочет себе признаться? Принимать участие в играх разума, конечно же, более привлекательно, чем простое траханье… Но лишь в том случае, если от нас хоть что-то будет зависеть. От нас? Вообще-то, именно от жены. Кажется, сегодня я узнаю о ней немало нового.
Наш местный фешенебельный отель, возможно, и отличался роскошью в отделке… Не знаю, ни разу там не был… Но сервис был вполне местный. Я сам поставил машину на стоянку и повёл жену ко входу, придерживая её за руку. Словно кобылу на случку привёз — мелькнула в голове гадкая мысль. Не знаю, что испытывала жена, но мои ощущения были… волнение… возбуждение… потрясение… Почему-то я не чувствовал себя униженно. Возможно, это придёт позже? Моя жена решила развлечься необычным образом. Она посоветовалась со мной, и я дал согласие. Она будет заниматься сексом с другим мужчиной. И что? То есть, я понимаю, что это порицается приличными людьми, как и секс с дочерью. Я и сам недавно причислял себя к приличным людям. Но запретная близость, как и развлечения с Катей, только улучшили наши отношения и позволили лучше понять друг друга. Возможно, мысли о благотворном влиянии секса — лишь самооправдание…
Мы поднялись по ступеням, зашли в огромное фойе, и нам навстречу тут же устремился подтянутый мужчина в белой рубашке.
— Ольга! Анатолий! Позвольте… — он сделал приглашающий жест рукой.
Зал ресторана был не менее огромен и совершенно пустой. Тихо звучала какая-то классическая музыка. Он что, весь ресторан выкупил? Видел я такое в кино… Единственный присутствующий человек встал, приветственно улыбаясь.
— Доброе утро! Они так рано не открываются, пришлось попросить… — проговорил он, словно извиняясь и отодвигая стул жене. – Стол уже накрыт, но если вы ещё что-то желаете…
— Мы дома позавтракали. Привет, — я решил вести себя совершенно незатейливо… и не протягивать руки. Наоборот, скрестил их перед грудью, словно отстраняясь от происходящего.
— Меня зовут Марк. Понимаю, что не очень приятно знакомиться при таких обстоятельствах, — я солидно кивнул, продолжая слушать. – Должен признаться, что такая ситуация меня самого смущает. У меня есть жена и дети, и я совершенно не собирался… Но, когда увидел Ольгу… Моё сердце дрогнуло…
— Сердце находится в другом месте, — не удержался я. – Ладно, продолжайте.
— Поверьте, моё отношение к вашей жене… Понимаю ваши ощущения… — кажется, он тоже испытывал смущение.
— Если вы предложите мне встретиться с вашей женой, вы поймёте их гораздо лучше, — перебил его я. – Дело в том, что я не поклонник такого рода свиданий. Ольга сказала, что ей самой необходимо… немного отвлечься от супружеских отношений. Не считаю это правильным, но лучше случайная встреча с заезжим гостем, чем тайный блуд с соседом. Именно поэтому решил пойти ей навстречу. Думаю, для всех будет проще, если вы не станете обращать на меня внимание и побыстрей завершите… задуманное.
— Это замечательно, что у вас есть свой интерес. Потому что я хотел бы отблагодарить вас обоих за понимание, но платить деньги… Для меня это не составило бы проблемы…
— Да, это будет слишком похоже…
— Согласен, — Марк не дал мне договорить. Похоже, такие намёки ему самому были неприятны. Или пачкали светлый образ его возлюбленной тёщи… — Ольга, вы желаете высказать какие-то предпочтения?
Жена просто пожала плечами. Я видел по её лицу, насколько сильно она волнуется, и наверняка боялась голосом выдать своё состояние.
— Хорошо, тогда у меня есть просьбы. Обращайтесь ко мне на «ты». Можете выказывать мне пренебрежение и неуважение. Если я что-то прошу или требую, вы можете возмущаться, не позволять мне… сопротивляться… Но, в конечном итоге, уступать.
— Уступать? – наконец подала голос жена. – Зависит от того, что именно вы… ты собираешься делать.
— Так сразу и не сказать, — Марк добродушно усмехнулся. – Когда в твоём распоряжении оказывается доступная женщина, согласная на всё…
Он слишком быстро вернул уверенность, или его смущение в начале было лишь притворством?
— Согласна… — жена и без того смотрела в стол, теперь почти уткнулась в него носом. – Почему ты решил, что на всё?
Почему? Даже я не мог разглядеть в жене внутреннего протеста. Почему она так себя ведёт? Не похоже, что между ними был простой унылый секс…
— Примерная домохозяйка средних лет, любящий муж, уже выросший ребёнок, состоявшаяся карьера. Вы наверняка задумывались о том, что ваша жизнь уже прошла. Я же помню, с какой страстью вы мне отдавались. Я видел, как желали большего! Ваше тело просто использовали для удовлетворения и вам это понравилось. Поднимите глаза, Ольга! – жена вздрогнула и посмотрела на мужчину.
Тот, не обращая на неё внимания, налил в бокалы вино, один подвинул мне. Прекрасная идея! Я выпил половину и отставил его в сторону. Кажется, мне понадобится трезвая голова.
— Вы не могли сказать об этом мужу, поэтому решили исповедаться перед ним таким необычным образом. Есть вещи, которые вы не потерпите от него, но желаете испытать…
Жена подняла руку, останавливая его пылкую речь. Она взяла бокал, пригубила его, задумчиво обвела взглядом зал.
— Здесь больше никого нет?
— Пара человек обслуги сидят на кухне. Кирилл за ними присматривает. Дверь в фойе заперта. Ещё точно не знаю, что захочу с вами сделать, но посторонних глаз мне точно не надо, — от снисходительной уверенности он легко перешёл к напористой настойчивости.
Зря мы в это ввязались… Теперь он не казался милым семейным парнем, как на снимках. Хотя… почему-то его настойчивость казалась мне наигранной. Или мне хотелось так думать? Марк поднялся, подхватил её за руку и повёл танцевать. Впрочем, на танец это слабо походило. Они топтались на месте, пока он мял и тискал бёдра и ягодицы Ольги. Или любовь и ревность во мне перегорели, или я сам оказался слишком извращенцем, но достаточно спокойно наблюдал за происходящим, не испытывая особого возбуждения… Так, лёгкое волнение… Сердце колотится, пальцы дрожат… Жена не пытается отстраниться, прижимаясь к нему животом, и, прикрыв глаза, принимает грубые ласки. Его руки скользнули вниз по ногам и начали подниматься, задирая подол платья. Стали заметны трусы, почти полностью забившиеся между ягодицами. Мужские пальцы поглаживали нежные розовые полушария, пытаясь проникнуть под плотную ткань…
— Может, мы сначала немного поговорим, — пробормотала жена срывающимся голосом. – Узнаем друг друга получше…
Возможно, она тоже заметила фальшь. Слишком грубый голос, слишком настойчивый взгляд, слишком скованные движения… То резкие команды, то пространные рассуждения… Пожалуй, я испытал… разочарование… Одно дело, когда твоей женой овладевает хищный самец, которому невозможно противостоять, и совсем другое…
— Э-э-э… Да! Прекрасная идея! – Марк усадил её на стул, придвинул собственный и сел, обняв её за плечи. – Ольга, вы такая прекрасная и сексуальная! Мне интересно, как вы такой стали? Наверное, вы начали рано заниматься сексом, многое попробовали…
— М-м-м… — на секунду Ольга оказалась в замешательстве, но быстро с этим справилась. – Мне стыдно в этом признаваться, но… Я была очень скромной девочкой… слишком увлечённой уроками… Позже я поняла, что была закомплексованной и неуверенной в себе. Просто прикрывалась занятиями, чтобы не признаваться. Позже, в институте, это переросло в паранойю… Я боялась парней, боялась вечеринок, боялась выпить. Когда мне перевалило за двадцать, я поняла, что так и не смогу никому признаться в своей девственности, и сама… себя… себе…
Жена запиналась, краснела, прятала глаза и, если бы не вечер с её подругой, я был бы искренне уверен в правдивости этой истории.
— Ого! – Марк положил руку на Олино бедро и начал нежно поглаживать. – И каким же оказался… первый раз?
Тело жены затрепетало, и она невольно… или вольно? чуть развела колени.
— Он был ужасен! Я волновалась, говорила какие-то глупости, пыталась сделать всё быстрее… Не смогла как следует возбудиться, и он вошёл почти на сухую… Мне было больно, стыдно… Повезло, что парень оказался достаточно деликатен… Он… Он начал ласкать меня… там… языком… Всё закончилось… хорошо… — Оля поникла головой и замолчала.
Так, это что? Вот описание первого раза очень совпадает! Может, они с Катькой историю про общаговские проделки придумали?
— Ольга, признаюсь честно, — голос мужчины немного дрожал, а его рука уже касалась промежности. – Меня действительно удивила такая… исповедь… Мне приятно, что вы были такой скромной девушкой… И вы смогли мне открыться…
— Не знаю, почему это сделала. Я… даже мужу об этом не рассказывала никогда. Он… Ему так понравилось со мной… Мы начали встречаться…
— Подождите, так муж и оказался вашим первым парнем?
Не в силах выговорить, жена просто кивнула головой.
— Вы не знали других мужчин до встречи со мной? – усмехнулся Марк, сжимая её упругую грудь. – Вы не жалеете?
— О, нет! – Ольга на глазах оживала. – Мне так хотелось попробовать! Иногда я жалела, что мой муж такой замечательный, заботливый. Я не могла ему изменить… Но ты просто взял меня… Использовал просто как дырку!
Увлечённый разговором, я не заметил, как мужские пальцы оказались под трусами жены и сейчас поглаживали её возбуждённые губки.
— То место, которому он поклонялся, ласкал, старался доставить наслаждение, — Олины бёдра покачивались, устремляясь навстречу пальцам. – Ты использовал не интересуясь, насколько мне приятно и что я чувствую! Это было… восхитительное ощущение… Словно между ног у меня появилась… обычная пизда!
— О, какие слова вы знаете! Можно сказать, я лишил замужнюю женщину невинности! – в голосе Марка вновь появилась самодовольная самоуверенность. – Надеюсь, ваша соседняя дырка, так же… невинна?
— Ты про мою… попку? – с некоторым испугом уточнила жена.
— Конечно же! Позвольте… Сдвиньтесь чуть вперёд…
Теперь Ольга сидела на самом краю стула, и пальцы Марка наверняка скользили между плотно сжатых ягодиц… Даже самому себе не хотелось признаваться, но сейчас… когда началось… непосредственное воздействие, я испытал безумное возбуждение! Сильнее, чем, когда трахал свою дочь или Катю. Женщину, которую я привык считать своей… частью, бесцеремонно лапал какой-то му… мужчина!
— Мы пробовали… ещё когда я была беременная… Но было очень больно. А мой муж — он очень нежен со мной. Иногда слишком нежен… Вчера я подумала, что ты заинтересуешься моей… и вставила туда… ручку расчёски… Ох! Я чувствую, как ты касаешься…
— Расчёски было мало! Вам придётся потерпеть, Ольга, — в его голосе не было вопроса или сомнений в согласии.
— Если так надо… Я постараюсь… — в голосе жены не было протеста или колебаний.
Неужели, это действительно произойдёт? Блять! Я ещё сомневаюсь?
— Конечно же постараетесь! Вы так долго скрывали в себе настоящую шлюху…
— Я не шлюха! Как ты смеешь! — проворковала жена, ещё шире раздвигая колени.
Марк подхватил её за плечи и буквально швырнул грудью на соседний столик.
— Вы оседлали чужой член, едва он подвернулся! Вы разрабатывали задницу, ожидая анального секса! – платье и без того было задрано, и он резко стянул трусы с дрожащих ягодиц. – Вы лежите передо мной с голой задницей!
— Я… Я… Я не совсем шлюха, — она застонала, когда настойчивый палец начал раздвигать её плотно сжатый сфинктер.
Как он вчера раскрывался, пропуская мой член!
— Какая же она тугая! Да, пока вы ещё не совсем шлюха, но вы мечтаете ей стать! И скоро вы вернётесь к мужу самой настоящей шлюхой! Надеюсь, вы догадались промыть свою задницу, потому что скоро вам придётся попробовать её на вкус, — он добавил второй палец, и жена дёрнулась вперёд.
— Что? Ты с ума сошёл! Я не возьму в рот после… Нет! – только теперь я заметил в её голосе возмущение.
— Конечно возьмёте! Настоящие шлюхи всегда так делают! – Марк убрал руку, приставил головку к покрасневшему анусу и надавил.
— О-о-о! Как больно! Он такой твёрдый! – жена кричала, извивалась, но не пыталась избежать проникновения. – Не надо туда!
— Надо! Вы же так долго мечтали об этом! Вы будете молить о продолжении! – он снова вошёл в роль деспота, и я снова поморщился. Опять эта наигранная грубость и напористость. Я бы не стал вмешиваться, даже если Оля начала бы подавать оговоренные знаки. Ей не грозило ничего сверх очередного анального секса, который она успешно пережила вчера. Ну, может ещё немного унижения, которое её лишь больше заводит.
Жена выла, рыдала, извивалась… не пытаясь по-настоящему сопротивляться или призывать меня на помощь. Я едва удерживался от желания подойти поближе… лучше посмотреть… Нет, я выше всего этого! Я лишь позволяю своей жене немного развлечься и мне плевать на происходящее! Дрожащими руками я взял бокал и едва его пригубил. Скорей бы всё закончилось, и мы смогли бы вернуться домой! Как я наброшусь на Ольку!
Чужой член успешно завершил проникновение и теперь двинулся обратно.
— Ох, бля! Моя жопа! – орала жена уже гораздо тише, подмахивая бёдрами. — Ты ебёшь меня как шлюху! Затолкай его ещё глубже! О-о-о!!!
— Не зря я решила сюда приехать, — раздался за спиной женский голос.
Оля замерла, прервав свой крик. Марк начал оборачиваться и его глаза округлились. Разумеется, я тоже посмотрел на владелицу голоса… И конечно же я её узнал.
— Мама? Как вы здесь оказались? – сдавленно пробормотал Марк.
— Как? Дай подумаю… Телепортировалась? Перенеслась силой магии?
— Мама, не придуривайтесь! Вы поняли мой вопрос!
Мама? Так она на самом деле его мать? Хотя… Некоторые и тёщу называют мамой… Оля задёргалась, пытаясь вырваться, но замерший мужчина продолжал её удерживать. Вечер перестаёт быть томным… И без того двусмысленная встреча превращалась в какой-то дурацкий фарс.
— Разумеется, один из моих сотрудников твоей компании обратил внимание на твой интерес к захудалому филиалу в провинциальном городке, — женщина спокойно прошла к Оле и наклонилась, рассматривая её испуганное лицо. – Разумеется, не ты один заметил удивительное сходство… Хм-м-м… Даже телосложение схожее… Разумеется, я прилетела следом, желая убедиться…
Женщина села рядом со мной.
— Извините, я не поздоровалась и не представилась.
— Здравствуйте, — я чуть склонил голову. – Ольга, как я догадываюсь.
— Вы тоже навели справки, Анатолий, — она протянула руку для поцелуя.
Подхватив тонкие пальцы, я коснулся губами запястья.
— Очень приятно, — пробормотал я, не представляя, что надо говорить в такой ситуации. Уж точно не о погоде…
— Насколько мне известно, вы – вполне обычная семья, которая не практикует подобные… развлечения. Если не секрет, сколько он вам пообещал?
— Надеюсь, вы не намекаете на… оплату, — я откровенно поморщился. – Неприятно, когда такая очаровательная женщина начинает вульгарно хамить!
— О, простите! – Ольга всплеснула руками. – Чем же было вызвано столь необычное решение?
И Марк, и моя жена продолжали стоять, соединённые членом, внимательно слушая нашу культурную беседу.
— Причина проста. Позвольте, — я взял бутылку и наполнил один из пустующих бокалов. – Моя любимая супруга немного заскучала и пожелала развлечься. Разумеется, я решил, что долгие годы семейной верности и прекрасная дочь, вполне стоят небольшой шалости.
— Ах! Тогда примите мои извинения. Я была так увлечена своими переживаниями… Узнать, что этот подонок изменяет моей дочери… — женщина повелительно взмахнула рукой. — Марк, можешь продолжать! Сделай приятное этой любезной женщине! И не забудь завершить эту постыдную близость, как и собирался.
Вот сука! Она всё слышала!
Мужчина начал производить судорожные рывки бёдрами, слабо похожие на секс. Жена, прикусив губу, продолжала лежать на столе, не понимая, что делать. Пожалуй, более идиотскую ситуацию я не смог бы и представить…
— Ольга, судя по вашей реакции, это первая… э-э-э… внебрачная связь Марка, — начал я.
— Не скажу, что так тщательно за ним следила, но… я слишком хорошо его знаю. Поэтому, удивлена и единственной.
— В таком случае, некорректно его обвинять. Не удивлён, что ваша красота и сексуальность настолько его покорили… — Ольга гневно посмотрела на меня, но было видно, что мои слова ей приятны. – Сразу заметно, что дело не в простой измене.
— Это делает ситуацию ещё более ужасной! Ведь я его мать!
— Э-э-э… Секундочку… Вы говорили, что он изменяет вашей дочери…
— Мишель — моя дочь от второго брака. Не переживайте. Перед тем, как дать согласие, я провела генетическую экспертизу. Никаких пороков и патологий, и мои внуки совершенно здоровы.
Очень рад за них. Но мне придётся срочно придумывать новую аргументацию.
— М-м-м… Ну-у-у… В таком случае, сложно винить его за такую привязанность своей семье… Он не просто влюблён в вас… он вам поклоняется! – кажется, хорошо прозвучало!
— И это поклонение он выражает, желая трахнуть меня в задницу? – женщина скривилась, но настоящего возмущения заметно не было.
— Думаю, любой мужчина мечтал бы сексуально овладеть своей богиней… Особенно, настолько унизительным способом.
— Да, я слышала этот разговор. По-вашему, это должно мне польстить?
Я хрен его знаю, что ей должно польстить! Я впервые её вижу! Главное — не смотреть на подрагивающую голую задницу жены, чтобы с мысли не сбиться.
— Думаю, вам должна быть приятна изобретательность вашего сына, — на всякий случай, я старался выбирать наиболее обтекаемые слова. — Он сумел найти элегантное решение внутреннего конфликта, не поставив вас или вашу дочь… и свою сестру… в неловкое положение. Всего лишь небольшой флирт на стороне… в командировке.
— Хм-м-м… Анатолий, вы очень умны, — Ольга благосклонно мне кивнула. – Однако, испытывать подобный интерес к женщине моего возраста…
— Вряд ли он замечает ваши недостатки, связанные с возрастом, — я постарался скрыть вздох облегчения. Уж теперь точно знаю, что говорить! – Даже я не способен их рассмотреть. Как мужчина, готов признать его вожделение совершенно естественным. Ваше лицо, фигура… ваше очарование и… сексуальность — выше всяких похвал!
— О-о-о! – женщина застенчиво опустила глаза, и на её щеках появился румянец. – Должна признаться, я немало слышала комплиментов в свой адрес и приобрела к ним определённый иммунитет… Вы так говорите, словно и сами не отказались бы…
— Не хотелось бы усложнять нынешнюю ситуацию, но могу признаться, что вы — первая женщина, которую я так сильно желаю… с тех пор, как познакомился со своей женой.
— И какой выход из нынешней ситуации вы можете предложить? Без осложнения… — в глазах Ольги сияло согласие.
Над этим, я ещё не думал. Понятно, что предложить ей секс с собой — самое очевидное и глупое решение.
— Не могу предложить вам свою помощь, не обсудив такое со своей женой. Думаю… вы должны поддержать своего сына…
— Каким образом? – очевидно, моя идея её удивила.
— М-м-м… Например, похвалите его… поцелуйте… обнимите…
— В то время, когда он трахает… моё подобие? Извините, Оля.
— Ничего, я уже догадалась, — спокойно произнесла жена, словно в её заднице не шевелился чужой член. – Добавь смазку.
— Да-да, сейчас, — засуетился мужчина.
— Интересное предложение, — Ольга задумчиво посмотрела на полуголую парочку. – Действительно, это лучшее что можно сделать… без осложнения…
Она подошла сзади к сыну и обняла его за плечи.
— Милый, я тебе так сильно нравлюсь?
— Я мечтал об этом! – выдохнул он, закатив глаза.
— В моей попке так давно никого не было… Она такая тугая… — шептала женщина, прижимаясь к сыну всем телом.
— Мне нравится… преодолевать… — вот теперь, в его движениях появилась и сила, и страсть.
— Но с каждым разом, она всё больше привыкает к тебе…
— Да, мама! Твоя попка становится такой… податливой. Скоро, ты легко сможешь принять меня.
— Я всегда была готова… принять тебя…
Э-э-это она о чём? Не думал, что моя идея перерастёт в «секс по телефону», с элементами исповеди.
— Так хотелось, чтобы ты была моей… Только моей… — недосказанность повисла в воздухе, но Ольга всё поняла.
— Стать твоей шлюхой? Я так тебя люблю, что готова на это…
Как-то быстро она включилась в игру… Хотя, она же не могла не замечать интерес, который он к ней проявляет. Вполне возможно, испытывала аналогичные чувства, не решаясь их показать.
— Я так тебя люблю, что хочу этого, — Марк завёл руку за спину, подталкивая свою мать к столу. – Покажи мне себя… настоящую…
Ну-у-у… Похоже, их семейные отношения налаживаются… Как и у нас с дочерью…
Ольга легла животом на стол, рядом с моей женой и задрала платье, обнажив собственную задницу едва прикрытую узкими трусиками. Ого! Он что, и маму сейчас оприходует?
— Твоя попка так прекрасна! – он начал поглаживать округлую ягодицу. – Она такая бархатистая… Неужели я ласкаю тебя?
— Да… Тебе достаточно лишь попросить. Тебе правда нравится моё тело?
— Это тело богини… Ты позволишь мне кончить… как я хотел?
— Конечно, милый! Распоряжайся своей шлюхой… — не дослушав, Марк покинул задницу моей жены, и обошёл столик. — …как пожелаешь!
Я с удовольствием вылизывал задницы жены и дочери, но представив, как извлечённый из глубин стержень… Не успел я представить, как он засадил в рот своей матери!!! Пришлось прикусить губу, чтобы не заржать в голос, заметив, как выпучились её глаза… Точнее — правый, который я видел. По выражению лица и возмущённому мычанию понял, что сама Ольга тоже не ожидала такого. Не обращая внимания на мимику матери, Марк продолжал засаживать член в распахнутый рот, поглаживая её волосы. Женщина без труда принимала член в горло, и умело проглотила сперму сына, показывав немалый опыт в подобном сексе.
В каком-то смысле, я сумел спасти свою жену от самой унизительной части программы. Интересно, а мне она позволит подобное… Бля! Конечно не позволит, если я сам так не сделаю!
Марк подал руку матери помогая ей встать, потом начал поправлять платье моей жене, сползающей со стола. Какой он у нас джентльмен…
— Надо было точнее составлять заявку, — проворчала Ольга, усаживаясь рядом со мной, и залпом допивая вино.
Я тут же наполнил бокал снова, стараясь спрятать свой взгляд.
— Надо было точнее составлять заявку, — проворчала Ольга, усаживаясь рядом со мной, и залпом допивая вино.
Я сразу наполнил её бокал, стараясь прятать свой взгляд.
— Надеюсь, вы неплохо развлеклись… — она пригубила, полоская горло.
— В чём преимущество нашего возраста – можно получать удовольствие, не заботясь особо о последствиях, — глубокомысленно заметил я.
— В чём недостаток моего положения – всегда приходиться заботиться о последствиях. Если хоть словом… Хоть намёком… Хоть кто-то, узнает, что здесь происходило…
— Мы не стали никому хвастаться, что я повёл жену для супружеской измены. Можете нас убить, если вас это так тревожит.
— Прозрачный намёк, что вы сами заинтересованы в молчании? – женщина понимающе кивнула головой, глядя как Марк с моей женой усаживаются перед нами.
— Надеюсь, тебе понравилось? – Оля первая нарушила повисшую над столиком тишину.
— Я не понимаю, — мужчина покачал головой. – Я пожалел, что назначил эту встречу… Когда я представлял себе… Всё было так просто и возбуждающе! Я пытался воплотить… И когда появились вы…
Какого хрена он ей «выкает», если она его настоящая мать?
— …всё погрузилось в туман, — он обернулся к моей жене. – Ольга, надеюсь вы не остались разочарованны?
Хоть кто-то здесь тупее меня! Ты мог причинить боль, унизить, восхитить, но разочаровать? После того, что устроил?
— Нет, всё было неплохо, — жена любезно улыбнулась своей тёзке. – Я была немного занята и не смогла сразу поздороваться…
— Ничего страшного. В каком-то смысле, ты была мною… Забавно посмотреть на себя со стороны… в таком плане.
— Вообще-то, я планировала небольшую сексуальную интрижку с мужем.
— Ничего страшного. Я планировала закатить истерику и выцарапать тебе глаза, — Ольга подняла бокал. Они с женой чокнулись и вместе выпили.
Женщины увлеклись разговором, Марк погрузился в собственные размышления. Обо мне все забыли, и такая ситуация меня совершенно устраивала.
— Вообще-то, Марк очень милый мальчик и достойно себя ведёт… обычно, — Ольга рассмеялась, и жена поддержала её.
— Ради любви, совершать безумства… Для мужчин, это скорее нормально.
— Насчёт безумств… Особое спасибо тебе, за интимную гигиену. Я почти не ощутила привкуса… — заявила женщина и они обе расхохотались над сомнительной шуткой. – Никогда не думала, что доведётся попробовать чужую задницу. Теперь ты мне должна!
— Ох! Мы с мужем планировали такое, как разовую акцию, — пояснила жена, подливая вино.
— Сомневаюсь, — снисходительно усмехнулась Ольга. – Ещё сама не решила, как относиться… Надеюсь, это не твоё платье?
Она внезапно сменила тему.
— Надеюсь, что и не твоё… — женщины вновь рассмеялись.
— Лет двадцать назад, было вполне модно. Удивительно, что ты смогла в него влезть. Не думала, что Марк его сохранил…
— Не удивительно, что он захотел увидеть меня именно в нём.
— Увидеть? Как деликатно можно назвать анальный секс! Ха-ха-ха… — они снова рассмеялись.
— Только не говори, что не замечала его интерес к себе, — жена решила пройтись по тонкому льду.
— Конечно замечала! Думала, женитьба на моей дочери его удовлетворит. Хотя, она меньше похожа на меня, чем ты… И не так очаровательна…
— О-о-о! – жена скромно потупилась. – Мне приятно, что я произвела такое впечатление, но…
— Никаких «но», милая! К сожалению, у меня не так много времени, и этого оболтуса я заберу с собой. Иначе, он опять что-то натворит. Ха-ха! Надеюсь, ты примешь от меня небольшой подарок. Точнее, компенсацию за это платье, которое мне хотелось бы забрать с собой и сжечь! Ха-ха-ха! – обе женщины смеялись после каждой фразы. – Подожди секундочку!
Ольга буквально выбежала из зала. Жена тут же прекратила смех, страдальчески закатив глаза, потом покосилась на Марка. Тот продолжал сидеть с задумчивым взглядом и блаженной улыбкой. Женщина скоро вернулась с небольшим розовым пакетом.
— Примерь сейчас! Не терпится увидеть, какой я была недавно… И, верни этот ужасный наряд!
— Мама, вы на меня не обиделись? – неожиданно подал голос Марк.
— Ну что ты сынок! Хотя, сколько раз я тебе говорила! Если появились проблемы, сначала поговори с мамой.
Жена заглянула в пакет.
— Хорошо, я отлучусь на пару минут…
— Глупости! Чего теперь стесняться! – отмахнулась Ольга.
Поначалу, я готов был с ней согласится. Анальный секс, это более… откровенное взаимодействие, чем простое раздевание, но когда жена начала стягивать платье… Разумеется, не раз видел свою жену обнажённой, но сейчас словно смотрел чужими глазами, как всё больше показывается розовой кожи… Как изгибаются её спина и бёдра… Как отвисают и покачиваются мягкие груди… Как тонкие пальцы стягивают тонкие трусики — последнюю защиту от въедливых взглядов. Было заметно, что Оля испытывает смущение. Опущенный взгляд, скованные движения, сжатые колени. Именно это возбуждало меня больше, чем её нагота.
— Подожди, повернись спиной, — женщина словно старалась усилить появившуюся неловкость… или, вообще её не замечала.
Почему-то появилось ощущение, что я выставил свою жену на торги… Мы вместе согласились на это, но…
— Великолепно! Хотя, немного обидно, — голос Ольги звучал спокойно. – Я трачу силы и время на диету, фитнесс и массажистов, чтобы иметь такую же фигуру.
Жена переступила с ноги на ногу, потом извлекла из пакета невесомый комочек, пытаясь расправить его в руках.
— Дорогой, отвернись! – она смущённо улыбнулась и пояснила. – Хочу, чтобы ты увидел готовый результат.
— Готово. Можешь смотреть, — послышалось через некоторое время.
Жена стояла, опираясь о спинку стула и выглядела… Охренительно!!! Бледно-розовое платье, покрытое красными и белыми линиями, складывающимися в рисунки цветов, настолько плотно облегало фигуру, что в первый момент мне показалось — обнажённое тело жены покрыто цветами, татуированными на коже.
— Ого! – пробормотал я.
— Охренеть! – прошептал Марк.
— Я его только купила, — заметила его мать. – Для тебя, оно особой ценности не представляет.
Жена повернулась, показав глубокий вырез на спине, до самой ложбинки между ягодиц, которые натягивали тонкую ткань.
— Там что, трусов нет? – удивился я. Платье заканчивалось почти в районе коленей, но сам факт!
— Они там, специальные, — Ольга вновь повернулась и провела пальцами по бёдрам к лобку. – Очень низко тесёмки проходят. И к телу прилипают, чтобы не сползти.
Только сейчас я обратил внимание, что декольте тоже весьма откровенное. Заканчивается в опасной близости от сосков, которые совсем не выделяются. Наверняка, лифчик тоже есть, и он специальный. Небольшая грудь жены сейчас выпирала не меньше Машиной.
— Надеюсь, в таком наряде муж найдёт, чем тебя развлечь, — цинично заметила Ольга. – Учитывая освоенные тобой виды секса…
— Уж кто бы говорил! — неожиданно огрызнулась жена, чем вызвала новый приступ секса у своей тёзки.
— Не ты первая… Хотя, в таком возрасте… Подожди, у меня кое-что есть! Пошли, в туалет сходим, — она подхватила жену под руку, и они отправились в сторону кухни.
Их ягодицы крепко прижимались, покачиваясь в такт. Хотя, походка жены была… неуверенной.
— Они божественны! – простонал Марк. – Если бы их можно было трахнуть вместе!
— Успокойся, чувак. Давай с первым разом разберёмся, — осадил его я. Теперь, чувствуя себя вполне уверенно.
— Она очень… консервативна… Если сразу скандал не закатила… Представить не мог, что она на такое согласится, но если уж решилась… — озвучив обрывки мыслей, мужчина помолчал. – Надеюсь, с сексом это тоже сработает…
Никогда не смогу этого понять. Моя мать всегда была красивой женщиной и очень мне нравилась, однако я никогда не рассматривал её как сексуального партнёра. Даже когда в детстве замечал мелькнувшую в вырезе халата грудь, или трусики, мелькнувшие под платьем… Всегда воспринимал это как просто женскую грудь или промежность. Трахнуться с мамой… Не-е-ет… Точно, нет!
— И Мишель, она ничего расскажет… — он продолжал размышлять. – Может, уговорю маму ещё раз к вам приехать…
Вот уж, не надо! К счастью, в этот момент появились женщины. Я сердечно распрощался с Ольгой, холодно пожал руку Марку…
— Мы посидим тут, ещё минут десять? – поинтересовалась жена.
— Да! Без проблем, — Ольга наклонилась, поцеловала меня в губы и прошептала чуть слышно. – Мне кажется, мы ещё встретимся…
Наконец-то, мы остались одни, и я шумно выдохнул.
— Как твоя ревность? Не взыграла? – усмехнувшись спросила жена, усаживаясь рядом. Мне показалось, или она как-то… вздохнула? Мы принялась за еду.
— Какой-то абсурдный пиздец творился! – я залпом выпил бокал, и только сейчас вспомнил, что за рулём. И, налил следующий. – А-а-а! Похуй! Такси вызовем! Тебе как? Ты всё же была основной участницей.
— Поначалу, было неплохо и вполне ожидаемо. Мешало, что он то просил, то требовал… Но, когда появилась его мама!
— Я чуть не заржал, когда он ей в рот вставил!
— Я бы на этом моменте начала тебе знаки подавать! Но, при ней…
— Радуйся, она тебя спасла. Я собирался полностью насладиться представлением.
— Что? Ты позволил бы…
— Ничего страшного. Вон, твоей тёзке даже понравилось.
— Фу! Я думала, меня стошнит! – она продолжала с аппетитом уплетать закуски.
— Есть кое-что, похуже. Они желают ещё с нами встретиться. И в отличии от Марка, Ольга прекрасно знает, чего она хочет и как этого добиться.
— Ты хотел бы её трахнуть? Она старше меня…
— А ты, старше Машеньки. И мне всё ещё нравится секс с тобой. Не потому что, супружеский долг, и всё такое. Ты действительно… соблазнительная…
— Забавно. Не думала, что мы начнём когда-то обсуждать нашу интимную жизнь, в таком ключе.
— Я и представить не мог, что буду смотреть как тебя… Кстати, как твоя задница?
— Гораздо лучше. Когда он после вашей беседы снова начал, думала, разорвёт там всё… Она мне свечку анальную вставила… И ещё кое-что. Потом покажу.
— Насколько, потом? Не знаю, смогу ли вытерпеть…
— Машеньку, вон… пользуй. К Катьке можно съездить.
— Приятно, когда есть выбор.
— Надеюсь, он не станет такими темпами расширяться. Ладно, пошли домой…
Я собирался вызвать такси, но нас отвезли домой на собственной машине, и денег не взяли. Удобно, когда жена любовница влиятельных людей. Звучит, конечно не очень приятно, но приятно…
Когда мы поднимались по лестнице, я не удержался, и погладил упругую ягодицу.
— Внутрь не лезть! – строго напомнила жена.
— Помню-помню… Стоп! Что мы скажем дочери?
— Правду! Он трахнул меня в задницу и подарил платье. Нам обоим понравилось.
— Да… В принципе, это вполне правда. На всякий случай, на будущее – если вдруг нам захочется, мы повторим. Если Ольга ещё раз приедет, точно не отвертеться. Поэтому решим сразу, что нам самим хочется.
— Издеваешься? Да меня любопытство сожрёт, если я откажусь.
Машенька встретила нас на пороге.
— О-о-о! Ого-о-о!!! Обалдеть! Какое платье! Пап, ты представляешь, сколько оно стоит?
— Что-то мне подсказывает, не один год мне пришлось бы работать на такое платье.
— Не думала, что проституция, настолько выгодное дело! – восхитилась дочка, с завистью поглядывая на мать.
Оля задохнулась от возмущения, выкатив глаза и открывая рот.
— Ладно тебе, я пошутила!
— Ещё раз так пошутишь…
— Мам, я же понимаю, что в тебе как раз верность и ценится! Если бы ты каждому давала…
— Лучше помолчи, дочка, — посоветовал я. – Мама находиться в некотором напряжении. Вы можете наговорить такого, о чём потом пожалеете.
— Ой, мамулечка! Извини! – Машенька кинулась с объятиями. – Я такая нечуткая! Я сама переживала за тебя!
— Ладно, ладно, спасибо… — жена благосклонно приняла объятия и чмокнула дочь в щёку. – Ничего особенного и не было. Просто секс! Зато, теперь я точно уверена, что наш папа – самый лучший!
— Да, и у меня есть идея! – она только пришла мне в голову, но сразу понравилась. – В связи с тем, что сегодняшняя встреча была… неоднозначной, предлагаю всей семьёй сходить в кафе, и создать благоприятную атмосферу сегодняшнего дня. Мама остаётся в новом платье!
— У платья, тоже неоднозначная история, — попыталась возразить жена. — И в обычном кафе, я буду смотреться как корова на льду.
— Скорее, как принцесса в коровнике, — уточнил я. — Предложение учтено. Переодевайся.
— Можно, я дополню идею? – встряла Машенька. – Я позвоню Таньке? Мы с ней встретимся?
Я тяжело вздохнул.
— Мы, как бы ещё не решили… И боюсь, опять всё станет неоднозначно…
— Неоднозначностью больше, неоднозначностью меньше! – отмахнулась жена. – Нас же никто не принуждает! Можем поговорить и передумать. Звони.
Усевшись за угловой столик, который Машенька уставила всякими сладостями.
— Ну пожалуйста, расскажите! – сразу начала умолять дочка. – Я сейчас лопну от любопытства!
— Ты лопнешь от третьего пирожного! – сурово заметила Оля.
— Нас четверо! Имею право ещё на одно! Ну, пожалуйста! У нас же никаких секретиков нет друг от друга…
Милая девочка, какая же наивная! Не бывает, чтобы у людей не было секретов.
— В общем, там и рассказывать нечего. Посидели, выпили, поговорили. Потом, он трахнул меня в задницу.
— И всё? Звучит уныло…
— Ты что хотела? Оркестра и клоунов? – я решил сместить направление разговора. Тем более, что клоунов там хватало. – Между нами, есть отношения. Мы шутим, подкалываем друг друга, заботимся, общаемся… Представь наш секс, без всего этого! Было бы также уныло…
К счастью, в этот момент к нам подсела Таня. За те годы, что я её не видел, она ничуть не изменилась. Всё такая же маленькая, тощая, бледная, с короткими чёрными волосами и печальным взглядом.
— Здравствуйте, — она тут же уткнулась носом в подвинутую кофейную чашку и замолчала.
— Ну, давай, рассказывай! – толкнула её в бок Машенька.
— Прежде чем я скажу, — девушка тяжело вздохнула. – Я хочу сказать… Я догадалась, зачем Маша просила… И… Я не считаю такие отношения правильными и не одобряю такое поведение… Но, не могу осуждать. Вы все взрослые люди, и если хотите что-то делать…
— Танька, я люблю своих маму и папу… Я их обожаю! Они любят меня! У нас всё прекрасно, и я счастлива, как никогда в жизни! Почти всегда мы цапались и постоянно не понимали друг друга. Я тебе все наши скандалы пересказывала! И вот сейчас, мы всё понимаем с одного взгляда! Я только начала говорить маме что-то не так, папа сделал мне замечание, и я сразу всё поняла и извинилась! Не просто извинилась, а поняла в чём я была не права, и постараюсь так больше не поступать! Ты хочешь, чтобы мы вернулись к правильным отношениям и снова грызлись! Иди ты со своими правильными отношениями, куда подальше!
Я удивился такой гневной проповеди, и лицо девушки тоже изумлённо вытянулось.
— Извини… Мне показалось… Извините… — Таня вновь испуганно уткнулась в кофе.
— Можно, я немного раскрою вопрос, — надо исправлять ситуацию. – Таня, если бы я начал приставать к своей дочери в… более нежном возрасте… Когда она была не такая… зрелая и полностью зависела от нас, как от родителей… Я бы с тобой согласился. Сейчас, она взрослая, сознательная женщина. Скоро сама станет матерью. Она прекрасно знает, что хочет и как это получить. Да, она осталась нашей дочерью и всегда ею будет, но относится к ней как к неразумному ребёнку, которого надо постоянно поучать… Кроме того, наладились наши отношения не только с дочерью, но и мои с женой. Я не собираюсь рекомендовать секс с родственниками, как универсальное средство решения проблем, но в нашем случае… Если у тебя остались ещё сомнения морального плана…
— Ого! Я ожидала, что вы будете возражать, но так аргументированно, — неожиданно девушка рассмеялась. – Извините, это было то-то вроде проверки. Не хотелось тратить силы, если вы потом начнёте сомневаться или рассоритесь.
Она заставила нас уговаривать себя, снимать как мы трахаемся? Ей настолько неинтересен секс?
— Ну что? Мы достойны твоего времени? – хмуро поинтересовалась Оля.
— Вполне. Маша знает, за что я берусь – отношусь серьёзно. Значит так. Я внимательно изучила ресурс, который она мне посоветовала. Вы смотрели?
— Нет, дочка описала в двух словах. Мы точно ещё не решили…
— Может, и не решитесь. Значит, это не обычная свалка любительских порнороликов… То есть, они там тоже есть, но их популярность минимальная. Нас такое не интересует, — мы все кивнули головой. – В основном, там зарабатывают на коротких, минут на десять-пятнадцать, постановочных видео. Костюмы, локации, две-три камеры, озвучка… У некоторых законченный сюжет, у некоторых сквозной, вроде сериалов. Выплаты по умолчанию скрыты, но некоторые ведущие каналы зарабатывают десятки тысяч долларов… Возможно, сотни тысяч.
— Ого! В месяц?
— Да. Формально, порностудии там не представлены. Вроде как, аматорская работа. Соревноваться с лидерами мы конечно не сможем, но достойно зарабатывать – вполне! Хотя, там есть очень известные актрисы…
— Актрисы! – презрительно скривилась жена.
— Напрасно так презрительно. Современное порно-искусство продвинулось гораздо дальше сюжета про сантехников и домохозяйку в ночнушке.
— Я что говорила! – гордо встряла Машенька.
— Рано радоваться, — охладила её подруга. – Помимо качества и сюжета, значительную роль играют фетиши… То есть, чем именно вы будете заниматься. Чем больше извращений задействовано, и чем они популярней, тем быстрее пойдёт раскрутка. Например, инцест и беременность – очень популярны. Хорошо востребовано бдсм, женское доминирование…
— То есть, над мужчиной доминировать? – решил уточнить я. – Мне такое не очень нравится…
— Пап, ну ты же лизал нам с мамой! – при этих словах я вздрогнул и уставился на Таню, которая вновь уткнулась в кофейную чашку.
— Если она будет всё это снимать, то нам глупо стесняться, — спокойно заметила Оля. – Я кофе закажу. Кому ещё?
Все захотели ещё…
— Хочу уточнить, — нерешительно начала Таня. – Не над вами доминировать, а над вашим персонажем. Это не репортаж о вашей интимной жизни будет, а постановочная сьёмка. Может, я лучше наброски сюжета расскажу? Напомню – он собран по самым популярным запросам, это не описание вашей настоящей жизни и реальных отношений…
— Мы поняли-поняли уже…
— Хорошо, начинаем. Возвращается муж домой из командировки…
Все рассмеялись.
— Именно, — кивнула головой удовлетворённая Таня. – Настолько банальная завязка привлечёт внимание. Знакомим зрителя с персонажами. Мама с дочкой готовятся к встрече. Раздеваются, применяют бельё, наряды, бегают полуголые по квартире, писают…
— Писают? – удивился я.
— Писают, — кивнула Таня.
— Зачем они писают? Нет, я понимаю зачем мы все писаем…
— Я же сказала – самые популярные фетиши. Писсинг – популярен. Кроме того, в дальнейшем он будет развиваться.
Мне было интересно, как можно развивать банальное мочеиспускание, но просто махнул рукой, и девушка продолжила.
— Разумеется, камера берёт самые пикантные ракурсы. Раздаётся звонок в дверь, на пороге стоит счастливый глава семьи. Его встречает жена, из-за спины которой выглядывает дочь. Он видит живот дочери, и его улыбка сменяется озадаченностью. Короткое семейное застолье. Жена откровенно заигрывает с мужем, пока дочь отворачивается. Муж выставляет дочь из кухни, овладевает женой на столе. Дочь подслушивает и мастурбирует. После чего муж с женой переходят в спальню. Теперь уже идут ласки, поцелуи. Муж пытается склонить жену к аналу, та отказывается.
— Вот этот момент, мне очень нравится, — не удержалась жена.
— Если вы все будете сразу согласны на всё, мы вернёмся к обычному порно, — спокойно пояснила Таня. — Нужно развитие отношений, преодоление. Дочь снова подслушивает, видна злость на её лице, и она снова развлекается с собой, теперь уже с попкой… Просто ласкает, не больше!
— Почему злость? – заинтересовалась дочка.
— Потому что нужна интрига, хоть и очевидная. Позже выяснится, что персонаж со… сожительствовал с дочерью анально, и только перед отъездом овладел ею традиционным образом. Желая отомстить ему за совращение, дочь проколола презервативы…
— Странная месть, — хмыкнула жена.
— Женская логика, — пояснил я, не дожидаясь объяснений девушки. – Подожди, дети получаются от меня?
— Не от вас, а от вашего персонажа, — в очередной раз устало пояснила Таня. – Дайте своим героям какие-то имена, чтобы проще было дистанцироваться. Придумайте внешность, характеры, используйте грим. Вот примерно для мужского персонажа — мелочный, неопрятный, похотливый, трусливый, семейный деспот…
Оля поджала губы, едва удерживаясь от смеха, Маша захихикала.
— Если кто скажет, что прямо с меня списано… — прорычал я.
— Когда в дальнейшем женщины начнут унижать такого персонажа, зритель получит дополнительное удовлетворение. Я могу ещё повторить, что…
— Нет, мы поняли. Думаю, настолько противоположную личность, мне будет даже проще изобразить.
— Поначалу дочь, использует уязвимое положение отца, начинает над ним доминировать. Потом мать, узнаёт о причине беременности…
— Дальше, понятно, — вздохнул я. – Хотелось бы мне предстать мудрым, заботливым главой семейства, но такие фетиши… не пользуются спросом.
— Они даже в обычных фильмах, сейчас не пользуются спросом, — вздохнула Таня. – Вся популярная культура заточена на формирование моральных уродов и деградантов.
— И мы внесём в это свой вклад!
— Мизерный… Что думаете?
— Великолепно! – захлопала в ладоши Машенька.
— Забавно, — кивнула головой Оля.
— Принципиальных возражений нет, — вздохнул я. – В любой момент, это можно будет прекратить…
— Или, скорректировать. У меня два основных требования. Я получаю тридцать процентов, и никак не участвую во… взаимодействиях.
— Возможно, надо сказать, что это много и поторговаться, — я развёл руками. – Но… тут столько нюансов, о которых я уже не подозревал… И догадываюсь, что есть ещё куча тонкостей… Думаю… вполне справедливо.
— Будет типовой договор с ресурсом, что все согласны и выполняют происходящее добровольно. Начинать сьёмку можно с той одеждой и предметами, что уже есть. Одна серьёзная сложность – ваша однокомнатная квартира. Какие-то интриги и подглядывания, просто невозможны. Я продумывала варианты интерьера, что бы часть комнаты выглядела как спальня родителей, а вторая – как дочери. Теоретически возможно, но вам в этом и ночевать придётся. Кроме этого, состояние Маши долго не продлится и желательно отснять побольше, в кратчайшие сроки.
Оля посмотрела на меня, и я покачал головой.
— Только не говори, что подумала о том же, что и я.
— Можем на пару месяцев переселиться к ней, а она – в нашу квартиру, — задумчиво проговорила жена. – Мы можем сохранить всё в тайне.
— И как мы это объясним?
— Машеньке нужен свежий воздух. Катьке, ближе на работу ездить. Можем ещё и денег доплатить… или, тобой рассчитаюсь! – Оля засмеялась, а я покосился на Таню.
— Кстати, хорошая идея для развития сюжета, — отметила девушка. – Жена начинает сдавать мужа в аренду своим подругам.
— Нет, давайте ограничимся начальным замыслом! – возразил я. — Даже в нём есть много спорных моментов!
— Я захватила с собой камеру. Можно сейчас пойти к вам, и попытаться что-то изобразить. Если ваша актёрская игра будет ужасна, то все вопросы отпадают.
— Встречали мы сегодня уже одного актёра, — проворчал я. – Нам надо определится с какими-то границами, чтобы не заиграться…
— Всё что мы будем делать, требует участия всех троих, — Оля развела руками. – У каждого получается право вето. Единственная граница – мы друг друга ни к чему не принуждаем.
— Хорошая граница, — согласился я и мы отправились домой… на съёмочную площадку. Работать над образАми…
По дороге я заскочил в театр, взял под честное слово несколько париков и бородок.
Маша и Оля занялись друг другом, а меня начала гримировать Таня. Её юное лицо находилось совсем рядом, иногда я ощущал горячее дыхание девушки. У неё такие красивые глаза… Губы тонкие, но наверняка очень чувственные… Маленькая грудь, часть которой я замечал в вырезе рубашки, наверняка очень упругая. Таня увидит, как я трахаю свою жену и дочь… Это её возбудит или, напротив… вызовет неприятие? Наши с Машенькой речи в кафе прекрасно прозвучали, но как девушка отнеслась к ним? И, к нам? Просто попытка оправдать свою извращённость? С Катей, всё было проще. Она моя ровесница и мы прекрасно понимали друг друга.
— Так, у нас всё готово! – мои женщины полностью преобразились. Крупные локоны жены, почти скрывали густо накрашенное лицо. Волосы дочери были собраны в конский хвост, огромные очки в роговой оправе превращали её в офисную крысу, лет сорока. Пока я решал, как это назвать, Таня расхохоталась.
— Можете обижаться, но в таком виде, вас даже на панель не возьмут! Чем вы будете показывать свои эмоции — переживания, страсть… Этими штукатурными масками?
— Мы думали, чтобы не узнали… — пробормотала Оля.
— Ладно, смывайте всё. Покажу, как это делается – Таня быстро вернула женщинам человеческий облик. – Эта запись точно никуда не пойдёт, поэтому сделаю что-то вроде эскиза…
Она притемнила жене щёки и глаза, припудрив остальное лицо, Машеньку нарумянила, нарастив ресницы и подкрасив брови.
— Надменная леди и глупенькая бимбо, — девушка задумчиво осмотрела свою работу. – Хотя, мой изначальный план лучше — сделать доминирующей дочку. Жена привычно терпела выходки мужа. Когда дочь забеременела, она начинает отыгрываться на отце, заодно и на матери. Заставляет их вытворять всякие непристойные вещи.
Мы с женой переглянулись. Почти как в жизни!
— Снимаем на две камеры. Одна – профессиональная. Берутся крупные планы, проезды, инсерты… Второй, вроде вы друг друга мобильником снимаете. Элемент подглядывания… Разнообразит картинку.
— Тань, ты нас пока техническими вопросами не грузи, — вздохнула Оля. – Нам бы с актёрством разобраться.
— Хорошо, начнём с индюшек, потом…
— С кого?
— Индивидуальные планы снимаем, — пояснила Таня. – Каждая из вас готовится перед зеркалом. Потом, попробуем группэшник… в смысле взаимодействия, не секса.
Хоть я и работал в театре, но считал ремесло актёров не особо сложным. Говори заученный текст да изображай соответствующие переживания. Сейчас жена смотрела в зеркало, вращала глазами, нелепо гримасничала и жевала губы.
— Оля, не пытайтесь… усердствовать! Делайте всё, как обычно, — девушка вздохнула. – Маша, давай с тобой попробуем.
У дочери получалось гораздо лучше, только она постоянно косилась в сторону камеры.
— Ладно, давайте попробуем встречу, — Таня не стала делать ей замечание.
— Э-э-э… То есть, со мной? – пробормотал я.
— Разумеется. Причём сначала, именно вас. Улыбнитесь, поздоровайтесь с женой, скажите, как рады её видеть…
Я растянул губы в улыбке.
— Здравствуй дорогая. Так рад тебя видеть. Я так соскучился, — посмотрел на Таню. – Можешь ничего не говорить. Ужасно получается!
— Вы хотели, чтобы с первого раза получилось? Или, что я себе треть денег от жадности захотела? Во-первых, куда вы ездили в командировку? Кто вы по профессии?
— Буровик, лесоруб, водитель… — начал я перечислять профессии, которые ассоциировались у меня с вахтой. – Моряк?
— Всё что на улице, отметаем. Слишком сложный грим потребуется… Электрик? Нет, лучше – лифтёр!
— Разве они ездят в командировки?
— Разумеется. Смонтировали, уехали… Монтаж лифтов. Вполне унылая работа. Вы – унылый, нудный мужичок, который занимается скучной работой, ничего не добились в жизни. Ваша жена, средних лет, не первой свежести, не искушённая в сексе, — Ольга закатила глаза.
— Ты считаешь, это будет интересно? – хмыкнула она.
— Я же говорила, вам надо куда-то развиваться. Если вы сразу предстанете роковой красоткой, что дальше? Толя, посмотрите на свою надоевшую жену, унылым взглядом… Неплохо… Вы знаете, что она скажет и как посмотрит, знаете её тело, как она трахается, какое на ней бельё, в какой момент она кончит. Пару раз вы уговорили её дать в задницу. Необычные приятные ощущения испорчены долгими уговорами на грани принуждения. Вы не знаете, стоит ли оно того… Вот-вот, уже лучше! Теперь уныло обнимите жену и поцелуйте в губы, — я подошёл к Ольге, обхватил её тело и ткнулся губами в жёсткие губы.
— Прекрасно! – обрадовалась Таня. – Никакого огня, никакой страсти… Супружеская обязанность! Продолжаем… Месяца три-четыре вы с ней не виделись. Любовницы у вас не было. Работящий, нерешительный мужик, никому неинтересный. Вам хочется присунуть жене, только потому что больше никто вам не даст, а физиология требует. Добавьте в образ немного похоти. Теперь, поздоровайтесь и поцелуйтесь.
— Э-э-э… — я постарался изобразить похотливый взгляд, облапал жену и потёрся губами о её губы.
— Схватите её за задницу! — я послушно выполнил указание.
— Чувствуется определённая неловкость, но пока это играет на образ, — излишне сухо констатировала Таня, опустив камеру ниже.
— Тебе самой это нравится, – усмехнулась Оля, тоже это заметив.
— Будет лучше, если вы начнёте относиться ко мне, как… к части оборудования. Как к штативу, например. И вам будет проще делать некоторые вещи, и мне работать с этим.
— Извини, ты права.
— Ничего страшного, мы все учимся. Маша, теперь ты, — она обернулась к дочери. – С кем начнёшь, с ма… Так, обязательно придумайте себе псевдонимы, только по ним будем обращаться.
— С отцом сначала! – решила Маша. – Хочется подоминировать!
— Не сразу. Сначала ты обиженна и разочарованна. И, ревнуешь.
— Издеваешься? Как я столько всего одним лицом изображу?
— Лицо, взгляд, жесты… Я бы вас на актёрские курсы сначала отправила, но у нас нет времени. Так, смотри на него! – Таня ткнула в меня пальцем. – Он начла с тобой заигрывать. Ты была не против. Сама раздвинула ноги. Сама захотела привязать его детьми. Сама испортила презерватив. Но, виноват во всём – он!
— Ну разумеется! – дочка уставилась на меня со смесью презрения и ненависти.
— Вас возмутили мои слова? – Таня обернулась ко мне.
— Разумеется! – я возмущенно развёл руки, и девушка вновь обратилась к Маше.
— Ты понимаешь, что прямым скандалом вопрос не решить. Пытаешься продолжить соблазнение отца. Усилить своё воздействие. Голосом, взглядами, заигрыванием…
— Э-э-э… Папулечка, — Маша шагнула ко мне, вращая глазами и жутковато вытянув губы. – Ты же знаешь какая я… страстная… доступная… Обними меня…
— М-м-м… Дорогая, ты же знаешь, к чему это приведёт, — я пытался отстраниться, заискивающе заглядывая ей в глаза. — Если наша мама узнает.
— Таня, ты упоминал сюжеты про сантехника и домохозяйку, — вздохнула мама, возводя глаза к потолку. – Может, их попробуем?
Девушка тоже вздохнула.
— Давайте посмотрим, что получилось, — она подключилась к ноутбуку.
Получилось не просто плохо… Отвратно…
— Думаю… это даже на посмешище не тянет, — подвела итог жена.
— Ну-у-у… с одной стороны, там таких две трети, — успокоила её Таня. – Но если вы собираетесь рассматривать это, как средство заработка… Я могу принести прошные микрофоны, качество звука станет получше…
— Не надо делать его лучше! – усмехнулся я. – Эти деревянные голоса…
— А можно голоса вообще убрать? – осенило жену.
— Можно конечно. Там часто субтитры пускают. Не по-английски же вам разговаривать.
— Нет, заставку ставить, как в немом кино?
— Да, так даже лучше! – Таня кивнула. — Если ещё и стилизацию сделать, под прошлое… Тогда выйдет на первый план ваша… актёрская игра.
— Если это можно так назвать, — хихикнула Маша. – Даже мне видно, насколько наша мимика и слова не совпадают. Папа изображает тоску, что-то бубнит и смотрит на маму влюблённо.
— Нам поскандалить? – фыркнула жена.
— Вообще-то, есть такой приём, когда актёры вводят себя в определённое состояние, — девушка что-то колдовала в ноутбуке. – Я просто наложила сепию и зарезала качество, чтобы быстрее конвертировалось… Ну-у-у… Как-то так…
— Хм-м-м… Не то, чтобы лучше, — я задумчиво всматривался в картинку. – Современные наряды контрастируют. У нас есть склад хранения. Спектакли сняли, но костюмы не выбрасывают. Перешивают, переделывают под новые. Могу у Степановой попросить выбрать что-то. Она жаловалась, что есть хлам, который…
— Тогда, наша квартира точно не подойдёт! Придётся просить Катьку, — вздохнула жена. — И, что мы ей скажем?
— То есть, вы решаете продолжать? – уточнила Таня.
— Мы ещё не упёрлись в неустранимое препятствие, — уточнил я. – Если бы всё было так просто, как фоточки в соцсетях постить, этим бы миллионы занимались. Нам тогда точно не протолкнуться.
— Мне больше понравилось, что мы не просто будем трахаться, — дочка кокетливо улыбнулась. — Обычного любительского порно, тоже полно. Сейчас снимем что-то пооткровеннее?
— Не вижу смысла. Если в диалогах будет получаться, то уж в сексе… — Таня развела руки.
— Действительно! – Оля поддержала девушку. – Мы тут не раздеваясь, порнографию наснимали. В плохом смысле.
Было заметно, как Маша разочарованна. Юная развратница. Кажется… Кажется, я тоже был немного разочарован. Когда я смотрел, как мою жену…
— Ладно, если вы решили не отступать, — Таня закрыла ноутбук и встала. – Набросаю сценарий на пару серий. Решайте вопрос с вашей подругой. Ретро-одежда будет глупо смотреться в современной обстановке. Интерьер придётся подготовить.
— Она верно сказала, — закрыв дверь, жена уселась на диван. – Мне кажется, лучше бросить эту затею.
— Нет, мама! Ты что! – Маша была готова разрыдаться. – Мы потренируемся! Ни у кого сразу не получается!
— Думаешь, мы сможем утаить от неё такие переделки? Как будем объяснять? Там целую съёмочную площадку придётся устроить!
— Мы не станем утаивать! Расскажем ей, для чего…
— С ума сошла? Мало нам трахать свою беременную дочь, мы ещё и порно с ней снимаем! – жена была искренне возмущена.
— Мама! Ну пожалуйста-а-а! – начала канючить Маша.
Я догадывался, что ничем хорошим этот разговор не закончится, и примиряюще поднял руки.
— Позвольте напомнить! Помните, мы говорили об откровенности? – потом обернулся к дочери. – Почему тебе так хочется устроить съёмку?
— Как почему? Деньги же!
— Помимо денег? Ты рассказывала, что с му… снимала подобные ролики. Тебе понравилось?
— Блин! Папка! Совсем другие ощущения! Мам, ну ты же сама смотрела как он входил в попку! – дочка захлёбывалась от восторга. — Признайся, совсем другие ощущения! И представьте, какие восторженные будут комменты!
— Представляю! – фыркнула жена. – Я до сих пор их за спиной слышу. Уж поверь, получить такие, невелика заслуга!
— Именно поэтому, мы выбрали сложный путь, — провозгласил я и поморщился. Прозвучало слишком…
— О, да тебе самому этого хочется! – рассмеялась жена. – Трахнуть нас на глазах всего мира!
— М-м-м… — очень захотелось немного отмотать разговор.
— Давай, у нас же полная откровенность! Давай, расскажи дочери, что ты чувствовал, когда её матери засаживали в задницу! – зачем она использует такие слова? Да ещё с таким весёлым озорством?
— Да, мне понравилось, что твоя мама оказалась такой… распутной… То есть, я хотел сказать… — признаться в самом факте было гораздо проще, чем описать те ощущения, что и сейчас перемешивались во мне. – Вообще-то, если бы Ольга не была такой скромной и неприступной, всё было бы не так… контрастно!
— Точно! – воскликнула Машенька. – Именно об этом Танька и говорила! Если мы сразу всё начнём делать, дальше будет не интересно! Мы можем всё пробовать, как бы не по-настоящему! Ма-а-а, ты всё ещё хочешь отказаться?
Жена вздохнула.
— Ладно, я всё ещё против, но вы сумеете меня уболтать.
Неплохой результат, но такого согласия было слишком мало. Необходима её искренняя поддержка.
— Насчёт Кати, — улыбнулся я. – Помнишь ваши признания в сауне? Как тебя это возбудило! Теперь представь, как расскажешь, что тебя будут трахать на камеру. Она наверняка захочет посмотреть, что мы записываем…
— Главное, чтобы она не захотела поучаствовать, — Оля закрыла лицо руками. – Да, ты прав… Я думала, те безумные девчонки из общаги остались в далёком прошлом. Но, после того, как мы с ней тебя… обслужили…
Она подняла голову и посмотрела на дочь, которая слушала, приоткрыв рот.
— Мам! На самом интересном! – возмутилась та.
— Ужин надо готовить.
— Пошли, я тебе помогу, и ты расскажешь!
— Ты ляжешь, и отдохнёшь! – решительно отказала Оля. – Весь день на ногах.
— Ох, как только ты напомнила… Я действительно устала, — Машенька протянула ко мне руки. – Папуля, помоги мне лечь, и сделай массаж. Пожалуйста! Нет, сначала раздеться!
Конечно же, я подхватил её под руки, и начал расстёгивать платье.
— Так замечательно, что можно не стесняться перед папочкой, — выдохнула она, блаженно жмурясь. – Куда ты хочешь меня?
— Начать бы, точно хотел с твоего сочного ротика, — я так спокойно говорю такие слова собственной дочери…
— Какой ты милый, — проурчала Машенька, поворачиваясь спиной. – Теперь лифчик. Ох, какое вымя!
Она растирала груди, пока я придерживал её под локоть, помогая лечь.
— Бли-и-ин… Пап, извини. Совсем нет сил. Можешь взять меня в попку.
— Вообще-то, ты хотела массаж. Сейчас, крем достану.
— Ох, точно. Мне так хочется тебя! И мамочку! Вы такие замечательные, — кажется, она готова расплакаться. – Ох, как здорово…
Для начала, я взялся за её ступни, и решение оказалось верным. Пока я поднялся к бёдрам, она уже сладко посапывала.
Теперь, когда уговоры закончились, я уже сам не был так уверен… За пару дней я легко погрузился в пучины безнравственности. Совсем недавно с удивлением смотрел на голую промежность дочери, с восторгом проникал в подругу жены, и смотрел, как ею самой овладевает другой мужчина, и вот… всё превращается в обыденность. Если мы начнём заниматься сексом на камеру, по написанному сценарию? Насколько быстро интимная жизнь превратиться в рутину?
Бесшумно переступая, я ушёл на кухню.
— Уснула? – жена раскладывала еду по тарелкам.
— Как догадалась?
— Ха! Иначе, она бы тебя не отпустила.
— Выросла наша девочка, — мы оба захихикали. Фраза, которая повторялась столько лет, приобрела двусмысленность.
— Давай заключим сделку, — Олька подошла ко мне вплотную. – Ты не раскручиваешь меня на откровенность перед Машенькой, а взамен я буду совершенно откровенна с тобой. Я чуть про общагу не проболталась!
— Я бы согласился на первую часть сделки, — мои руки обхватили упругие ягодицы. – Но теперь не могу отказаться от второй.
— Ты хочешь меня?
— Очень, очень и очень!
— Помнишь, как я впервые разделась перед тобой?
— Ещё как! Сколько раз мы трахались, прежде чем ты решилась показать своё тело! У тебя были комплексы?
— Разумеется! Вот только они не касались секса. Трахаться, мне всегда казалось простым и естественным. Теперь, когда знаешь про нас с Катькой… Ты был первым, кто увидел меня совсем голой, — Оля наклонилась. – Не хочется за смазкой бежать. Может, традиционно войдёшь?
— Как я могу отказаться от такой сочной… Ох! – член полностью погрузился в мокрое отверстие. – То есть, мне досталась твоя… визуальная девственность? Звучит вполне извращённо!
Жена хихикнула, умело подмахивая бёдрами.
— Теперь, когда ты… выебал дочку и мою подругу… Тебе нравится со мной?
— Теперь, мне ещё больше нравится с тобой! Такая сочная…
— Слишком сочная, — она вновь хихикнула. – Можешь воспользоваться соседней дырочкой. Но, мне бы хотелось… продолжать. Попка ещё ноет.
— Согласен, — пробормотал я.
Странное ощущение покоя и единения, словно мы не просто занимаемся сексом, а именно сливаемся вместе. Обхватил пальцами отвисшие груди, сжимая и лаская их. Приятно остаться с женой наедине…
— Знаешь, что меня больше всего волнует? – она спокойно говорила, словно мы пили чай, сидя за столом. – Если между мужем и женой что-то идёт не так, они могут разойтись… развестись. Если у нас с Машенькой что-то пойдёт не так? Я в смысле…
— Понятно. Тоже об этом думал, — немного соврал я. Думал совсем о другом. – Постараемся, чтобы всё шло так.
— Хорошо бы… Но мы теперь не только родители, но и любовники. И в этой роли, она явно доминирует.
— М-м-м… Тоже заметил, — с каждым словом постепенно изливался во влагалище жены, и та довольно заурчала.
— Не выходи сразу. Да ещё, в наших съёмках у тебя не самая уважаемая роль. Вот я и подумала. Что, если ты будешь… более решительным… как отец, и как любовник?
— Горячо поддерживаю! – замечательная идея. – Вот только кое-то начинает спорить по любому поводу и выдвигать собственные аргументы.
— Если… Если я пообещаю не спорить, и… — Оля тяжело выдохнула. — …И буду подчиняться?
— Можно проверить это прямо сейчас, — я запустил пальцы в её волосы, надавливая вниз.
— Что ты делаешь? – обмякший член выскользнул из влагалища и жена медленно опустилась на колени, удивлённо глядя мне в глаза.
— Хочу убедиться в талантах своей любимой… хуесоски, — кажется голос чуть дрогнул на последнем слове. – Это всего лишь сперма, которой ты выпила немало, и смазка, которую я вылизывал с удовольствием.
Я никогда раньше так не называл её… И, никогда так не заставлял… Говорил жене, что хочу, уже она сама…
Оля смотрела на блестящую головку, с которой свисала тягучая капля.
— Хочешь, чтобы я… — горячее дыхание словно физически касалось мокрой головки. – Тебе нравится, что я… хуесоска?
Её голос тоже дрогнул. Кажется, между нами происходило что-то неосязаемое, но заметное для нас обоих.
— Ну-у-у… Ты отсосала сотни… членов этим ротиком, но выбрала мой, — вслух, это прозвучало не так возбуждающе, как в воображении.
— Точно! Могу ещё кое в чём признаться! – восторженно воскликнула жена, выскочив из кухни. И оставила меня с мокрым членом…
— Вот! Помнишь эту фотку? – она протянула фотографию, где они с Катькой сидели рядом на кровати, озорно улыбаясь. Я тут голый стою! При чём тут фотки?!?!
— Вот! Помнишь эту фотку? – она протянула фотографию, где они с Катькой сидели рядом на кровати, озорно улыбаясь.
— Конечно помню! Она у вас в общаге на стенке висела, — я тут голый стою! При чём тут фотки?!?!
— Она была для нас напоминанием, какие мужики сволочи. Мы сделали её за пару дней до того, как узнали… Главное не в этом! – жена оставила фотографию в моих руках и вновь опустилась на колени. – Видишь, у меня лицо немного вытянуто?
Ну, возможно… К чему всё это представление?
— Это меня подташнивает от количества выпитой спермы. Мы с Катькой устроили марафон и обслужили больше десятка парней. Некоторые смогли по два-три раза! – жена кокетливо улыбнулась. — У меня под конец челюсти свело, и они просто сношали в горло… и спускали туда… Ни одной капли на лице…
— Звучит омерзительно! – искренне выдохнул я, поняв, что член начал поднимать голову. Что ему в таком понравилось?
— Ему это нравится, — довольно проурчала жена снизу. – Смотри на моё милое невинное личико…
Олька начала старательно облизывать уже подсохшие выделения. Невинное? Да я всю жизнь смотрел на это личико, считая его невинным! Хотя, я же сам убедил их с Катей, что… Но я же не думал, что…
— С тех пор в моём животике только твоя сперма. Я только твоя, — это звучало приятно. К счастью, жена оставила в покое полувставший член. Сомневаюсь, что был способен ещё на один раз.
— Мы можем наконец поесть, — предложила Олька, и это прозвучало совсем замечательно. – Ну как, я справилась с подчинением?
— Надо будет ещё тренироваться, — усмехнулся я, садясь за стол. – Кстати, ты была права. Понимал, если бы сама не хотела — не стала бы облизывать. Но всё равно… ощущения другие.
Покрутил вилкой в воздухе, подбирая слова.
— Я, когда лежала на столе… — жена запнулась. – Когда он меня трахал, я понимала, что могу отказаться, и ты смотришь, и не против, но всё равно… Ощущения! Поэтому и подумала, если мы развиваем новые… уровни взаимоотношений — надо определиться с основой.
— Олька, вот за что тебя люблю! Ты не просто умная, ты – мудрая женщина! – искренне восхитился я, с удовольствием наблюдая, как жена пытается скрыть самодовольную улыбку. – Если даже настоящие актёры слишком вживаются в роль, для нас это могло бы стать… Точнее, стало бы настоящей проблемой!
— Ещё один момент, — жена отвела взгляд, и стало ясно, что она будет просить… с чем я не согласен. – Насчёт Машеньки… Мне бы не хотелось больше её отпускать…
— В каком смысле? А-а-а, понял, — я тяжело вздохнул. Тут можно понять Олю. Неудачный опыт замужества привёл к серьёзным последствиям. Понятно, что разведёнка аж с тремя прицепами – не совсем интересная партия, но и привязывать дочь к не молодеющим родителям – не лучшая идея. Не… не… не… Да!
— Сомневаюсь, что это от нас зависит или от неё…
— Понимаю, но она так счастлива с нами! – жена заискивающе ловила мой взгляд. – Понимаю, что столько младенцев могут свести с ума, но… Мне так хочется… Я сейчас так жалею, что мы остановились так скоро…
До меня постепенно доходил смысл слов. Кажется, я слишком погорячился с определением её мудрости.
— Э-э-э… Ты же не хочешь сказать… — оказывается, разговоры о сексуальных извращениях могут быть не самыми неловкими.
— Я позволю тебе делать что угодно! Трахаться с кем захочешь! Или предлагать меня… — она буквально захлёбывалась словами.
— Стоп! Подожди! Могу понять твои женские и материнские чувства, — даже пытаться не собираюсь! – Ты понимаешь, что у нас на носу трое детишек! Именно у нас! Ни работу, ни мужа Маше не найти! Хотел бы я посмотреть на того идио… работодателя, который согласится… Неважно! Мы ввязываемся в мутную авантюру с порно съёмками! И ещё одного ребёнка! А если, не одного?!
Жена была готова разреветься. Вот ещё, не хватало!
— Слушай, давай отложим этот разговор… — навсегда! – Хотя бы на пару лет. Посмотрим, как у нас пойдёт с тем, что уже имеется. Надеюсь, ты не перестанешь предохраняться?
— Никогда бы с тобой так не поступила! – клятвенно заверила жена. – Я же не помешалась. Всё, что ты говорил, сама прекрасно понимаю. Просто пообещай…
— Скажем так. Принципиального, категорического отказа от меня не будет, — что ещё добавить, для успокоения? – Скажу больше, трое – достаточно много! Ещё один ничего принципиально не изменит.
Если мы и без того на грани выживания, очень даже изменит!
Оля расплылась в блаженной улыбке.
— Я буду твоей рабыней! Хуесоской! Анальной шлюхой! – почему-то прозвучало это не так заманчиво, как хотелось бы.
— Ладно, понятно, — устало вздохнул я. – Остановимся на том, что всё означенное входит в определение хорошей жены. Ты же понимаешь, что теперь наш успех в этих съёмках…
— Никаких препятствий с моей стороны! То есть, я продолжу возражать и упираться, чтобы ты мог уговорить меня или заставить. Кате прямо сейчас позвоню!
Бля, во что я ввязался? То есть, теоретически – мечта любого юного дрочера, но в практическом воплощении… Пока я терзался запоздалыми сомнениями, Оля уже взялась за телефон.
— Кать, ты не пожалеешь о своём гостеприимстве? Мы к тебе завтра все втроём завалимся… Точнее, вшестером… Машенька тоже о тебе знает, можешь не смущаться… — жена выслушала продолжительный монолог подруги. – Нет, я не против, если ты с моим мужем. Только, ни с кем больше! Ты не только ему, но и нам всем будешь изменять! Да, мы все такие развратницы… Не переживай, ему это нравится. Рассказала про ту фотку, что мы после марафона сделали – у него встал! Представляешь?!
Оля заливисто рассмеялась. Подробности-то, зачем?
— Сама жалею, что в процессе отказывались фоткаться. Но мы можем наверстать! Ладно, завтра поговорим. Целую! Он тоже целует! Сама передам ему твой поцелуй! – жена наклонилась и смачно чмокнула меня в щёку. – Любимый, можешь считать Катьку в своём гареме! Если всё нормально пойдёт – мы к ней переселимся, а в этой квартире детскую сделаем! Иди ложись, отдохни. Привыкай, что тебя будут обслуживать три женщины.
Ага, два-три месяца, пока детишки не появятся. Потом я буду их всех обслуживать… Что же меня такой пессимизм охватил? Пока я их трахал, меня всё устраивало. Изобразив счастливую улыбку и облегчённый вздох, направился в спальню.
Пробуждение… было приятным… О-о-о! Даже очень! Влажные мягкие губы скользили по стержню, пока ловкий язычок… А-а-а… Открыв глаза, обнаружил голову дочери, склонённую к моему животу, и жену с бутербродом и чаем на подносе.
— Хочешь в другую дырочку? — соблазнительно проворковала она. – Или меня?
— Всё устраивает, — выдохнул я, изливаясь в горло Машеньки. Она старательно проглотила и подняла на меня влюблённые глаза.
— С добрым утром, папуля, — проворковала она. – Хотела показать, как сильно я люблю тебя!
— М-м-м… Получилось, — откусив бутерброд, вопросительно посмотрел на жену.
— Я пересказала ей наш вчерашний разговор, — Оля шевельнула бровью, намекая, что пересказала именно нужное. – Машенька пообещала во всём беспрекословно подчиняться тебе. Даже если потребуешь, чтобы вела себя более сдержанно и скромно.
— Ох, какие жертвы! – восхитился я, погладив дочку по волосам. – Поверь, я сумею тебя отблагодарить… Вместе с мамой…
— Правда! – обрадовалась Машенька. – Тогда пусть мамуля мне отлижет! Чтобы я кончила!
— Э-э-э… — я посмотрел на жену, которая тоскливо сморщилась. – Дорогая, тогда будет получаться, что ты отсосала ради этого. Лучше будешь делать нам приятно и слушаться, потому что ты хорошая дочка и любишь нас.
Маша разочарованно вздохнула, пытаясь встать.
— Подожди, помогу, — подхватив её за плечи, впился губами в набухший сосок. – Что у нас тут? М-м-м! Какой вкусный! Скоро тут потечёт молочко!
За спиной дочери я махнул рукой, и Ольга поняла правильно. Она сразу пристроилась ко второй груди.
— Как мы с папой любим нашу девочку, — ворковала жена, вопросительно посматривая на меня.
— Милая, нам пора собираться, — я ободряюще похлопал Машеньку по розовой попке.
Что и как мы будем говорить Кате, я особенно не переживал. С болтовнёй женщины сами прекрасно справятся. Вот как превратить незатейливые дачные комнатки в интерьеры прошлого… Точнее, уже позапрошлого века? Мебель, светильники, обои, одежда… Впрочем, тоже вопрос решаемый. Наша актёрская игра! Что с этим делать? Вообще устраивать клоунаду и трахаться под озвучку из «Маски-шоу»? Падать во время секса, а при минете совать член в ухо? Ну, на пару роликов этого хватит…
— Ты чего лыбишься? – заинтересовалась жена.
— А? А-а-а… Понял, что спасёт наше кино, — я пересказал ей свою идею, и она рассмеялась.
— Какое-какое шоу? – подала голос Машенька с заднего сиденья.
— На словах не объяснить, потом покажем, — Оля отмахнулась. – Давайте решим, что и как говорить. Я предлагаю дать слово папе, как главе гарема. Как он скажет –так и будет!
— Ого! Прямо вот я всё решаю? – звучало приятно, но мало выполнимо.
— Конечно, мы будем возражать и вносить свои предложения, но последнее слово за тобой, — повторила жена свои вчерашние слова. – Когда с Катькой говорила, она тоже согласна. Понимает, что будет для тебя на вторых ролях, но согласна на такое. Говорит, что по-настоящему влюбилась в тебя.
— Ого! Именно влюбилась? – звучит приятно, но… Мы ещё в наших отношениях до конца не разобрались. – Ладно, посмотрим. Всё равно, я тут Содом и Гоморру не собираюсь устраивать… Труднее будет, вам не дать устроить. Э-э-э… Машенька, как ты относишься к Кате?
— Никак не отношусь, — хмыкнула та. – Если помните, у нас слишком большая разница в возрасте для общих интересов. Ещё знаю, что вы с ней потрахались неплохо.
Насколько я мог судить по голосу, восторга у дочери это не вызывало.
— Ты же помнишь, как тебе понравилось, когда мы с мамой начали с тобой… заниматься любовью?
— О-о-о! Я даже слов не могу подобрать!
— Вот! А можно сказать: «Мы неплохо потрахались». Для кого-то постороннего мы вообще извращённо и гадко потрахались.
— Я поняла намёк и слышала мамины слова, — вздохнула Машенька. – Можешь брать её в жёны…
Моё лицо изумлённо вытянулось.
— Понятно, что не официально, — снова вздохнула дочка. — Могу её мамой называть, если хотите.
Вот и закончилась моя власть. Приказать ей полюбить Катю? К счастью, в голове сложилась непробиваемая аргументация.
— Не хотим, — ответил я за нас с женой. – Даже ради её интерьеров. Но твоя мама дружит с ней больше, чем тебе лет. Я занимался с ней любовью не только потому, что под руку подвернулась. Катя – умная, весёлая женщина. С ней приятно и легко. Она всегда готова прийти на помощь. Если наше мнение для тебя кое-что значит…
— Поняла, — она в очередной раз вздохнула. – Она постоянно сюсюкалась со мной. Это раздражает.
— Она и сейчас может сюсюкаться. Это уже твоя задача — показать ей, что ты взрослая женщина, а не ребёнок с пузом.
И жена, и дочка рассмеялись. Впрочем, у жены было что ещё сказать. Когда мы вылезли из машины, она придержала меня за руку.
— Это очевидно, но я уточню. Про наши общаговские развлечения – ни словом, ни намёком. Катьку я уже предупредила.
— Согласен. Машенька и без того слишком раскрепощённая. Если узнает, что вся в мать…
Жена ткнула меня кулаком в бок, игриво хихикнув. Опять всё на меня свалилось! Только собирался уйти из большого секса, как оказался… Ну, может и не гарем получается… Денег у меня поменьше, чем у султана.
— Ох, какая ты красавица! – увидев Машеньку, Катя взмахнула руками, едва сдерживая слёзы, и бережно обняла её. – Кажется, пару лет назад пигалица по нашему двору бегала! Иди ко мне, милая! Бандаж используешь? Позвонки сместиться могут!
— Врач говорил, но мне неудобно! – придерживая живот рукой, дочка сразу уселась за стол.
— Родители почему не заставили? Неудобно ей! Хочешь в роддом на инвалидной коляске уехать? – Катя строго посмотрела на нас.
— Не знал про такие штуки, — неловко оправдался я. – Обеспечим, заставим!
Разговор сразу ушёл в сторону, и, пока женщины обсуждали женские дела, я разлил уже приготовленный кофе. Если это и гарем – я в нём скорее евнух, чем султан! Надо перестраивать взаимодействие… Причём, именно мне. Если бы я жену не заставил вечером, она бы не подчинилась. Да, она бы и сама отсосала, но это совсем другое! Просто раздавать команды? Буду глупо выглядеть. Как же всё сложно! Вообще-то, никогда не стремился к руководящей работе, а тут получается именно она!
— Так о чём мы хотели поговорить? – жена красноречиво смотрела на меня.
— Что? А-а-а… — я медленно возвращался из задумчивости. – Хотели? Для начала, хотел бы поблагодарить тебя за тот вечер! Сам по себе секс был хорош, но мне больше понравилось, какая ты была… озорная, очаровательная… Могу признаться, что влюбился в тебя, не опасаясь, что жена приревнует. Было видно, что вы уже влюблены друг в друга…
— Ох! – Катя опустила глаза и покраснела. – Я бы никогда ей в этом не призналась. Мы обе не лесбиянки…
— Это я тоже заметил, — все заулыбались. – Ты упоминала, что очень любишь оральный секс, и даже мужу условие ставила.
— Ты не хочешь, чтобы я ещё с кем-то? – догадалась она.
— Дело в том, что я не один. Если ты действительно хочешь быть со мной, — я положил руки на плечи жены и дочери. – Мы идём в комплекте!
— У меня всё же будет условие. Я бы не призналась, но если вы с Машенькой…
— Да! И мне это очень нравится! – с вызовом заявила дочь. – Они любят меня как женщину! Мы вместе… в постели…
Ей всё же не хватило решимости прямо заявить о сексе.
— Это замечательно, потому что… — Катя отвела взгляд. – У меня примерно такое же… с Тимом…
— Что? Ты трахаешься с сыном! – с весёлым восторгом воскликнула Оля, всплеснув руками.
— Ну, не совсем… То есть, пару раз было, но… Обычно я делаю ему минет. У него не очень с девушками, а в его возрасте… — почему-то при этих словах она посмотрела на жену.
Меня это признание не особенно удивило. Если учесть её сексуальную раскованность, страсть к оральному сексу и застенчивость сына… Вполне логично.
— Катька! Не собираюсь осуждать! – жена рассмеялась. – Мы тут все такие, если ты не заметила! Напротив, очень здорово, что так хорошо нас понимаешь!
— Нас устраивает условие, — подвёл я итог, и тут меня перебила Машенька.
— У меня… не условие… вопрос. Можно я буду к вам по имени обращаться?
— Не можно, а нужно! – горячо согласилась Катя. – И на «ты» обращайся. Раз уж в последнее время так подросла, особенно в ширину.
Все рассмеялись. Вступление прошло успешно, теперь надо переходить к основной части.
— Насчёт извращённости… Надеюсь, не упаду в твоих глазах, — я застенчиво отвёл взгляд, показывая, что осознаю глубину падения. – Дело в том, что дочери очень хотелось физической близости, и мы с женой пошли на это. Но… её… сексуальность и её состояние настолько… впечатлили меня, что я захотел… снимать видео… как мы с ней близки…
Я с трудом договорил последние слова и, кажется, покраснел по-настоящему.
— Ого! Так это же здорово! – восторженно воскликнула Катя и осеклась. – Ну, то есть… Это не совсем правильно, но… я могу понять! Машенька буквально сочится сексуальностью. Надеюсь, я тебя не обидела?
— Мне приятно такое слышать, — скромно потупилась дочь. – Мне хочется быть желанной для любимого папочки и для мамули. Я только сейчас понимаю, насколько сильно их люблю.
— Если вы сказали об этом… — женщина посмотрела на меня. – Покажете мне эти видео? Вообще-то, я такое не очень, но в вашем исполнении…
Так, пока всё хорошо идёт!
— Покажем, конечно! Хотя, нас самих не очень устроило… Обычная порнушка получилась, — разочарованно вздохнул я, и жена с дочерью закивали головами. – Вот мы и решили снять что-то вроде игрового кино. Чтобы помимо секса и сюжет какой-то был.
Намеренно не затрагивал вопрос, зачем же мы исповедоваться начали. Пусть сама решит, и в зависимости от её реакции… Нет, стоп! Так я потеряю возможность воздействовать!
— Сразу уточню, — я вновь заговорил, хотя Катя уже открыла рот. – Если захочешь отказаться – это никак не повлияет на отношения. Ты, в любом случае, будешь нашей любимой женщиной. В общем, если ты не против, можно будет немного изменить интерьер твоей дачи? Ну-у-у… обои, мебель, светильники… Что-то под девятнадцатый век.
— Изменить интерьер? – Катя осмотрела комнату. – То есть, вы хотите сделать мне ремонт, до которого у меня руки не доходят… И думаете, что я откажусь?
Она рассмеялась.
— Нет, если бы вы решили косплеить пещерных людей, я бы задумалась! Я не то, что «за»! Готова оплачивать материалы, если возьмёте на себя работу! Конечно, если настоящий антиквариат покупать не станете…
— Я всё сам… — выдохнул с облегчением.
— Надеюсь, для меня найдётся место в вашем сценарии? Я не настаиваю…
— Конечно же! – восторженно отозвалась жена, кинув на меня предупреждающий взгляд. – Мы там ещё не до конца все роли продумали…
Вообще-то, мы решили переселить Катю в нашу квартиру на время съёмок! Ладно бы, мы едва уговорили её подругу… теперь уже нашу подругу! Она сама была рада! Теперь придётся объяснять наличие Тани, которая нас снимает!
— Девочки, если в общих чертах мы пришли к пониманию, хочу ближе познакомить двух наших очаровательных женщин, — я сделал приветственный жест в сторону Машеньки. – Вы и раньше были знакомы, но тогда наша дочь выступала в роли…
— Пигалицы! – подсказала Маша.
— Просто для информации — это не обидное прозвище. И это в прошлом, — уточнил я. Трахать трёх женщин проще, чем приводить к взаимопониманию! Не зная, как их подружить, решил просто осыпать дочь комплиментами. – Сейчас я хочу признаться, что именно наша девочка очень помогла нам с женой наладить наши отношения…
— Так это она совратила мамку на анал! – бесхитростно рассмеялась Катя. – Умничка какая! Машенька, от меня – сердечное спасибо! После чего они ко мне приехали! Не знаю, как ты этого добилась, но у меня двадцать лет не получалось! Позволь тебя обнять! Нежно…
— Ну… Ничего особенного, — скромно потупилась дочь, принимая объятия.
— Не скромничай! Хотя, нет, скромничай! Такая милая, когда застенчивая, — надо признать, с комплиментами Катя справлялась гораздо лучше меня. – Какое пузико! У меня на девятом месяце меньше было! И сиськи… Ой, извини! Мне можно так говорить?
— Вам мо… То есть… тебе… Папа говорил, что вы… ты… вроде как будешь его женой… неофициально, — вообще-то, она сама такое сказала! – Значит, мне вроде как… мама…
— Ох, я не думала, что вы так серьёзно отнесётесь, — женщина кинула на меня благодарный взгляд. – Мне очень приятно! Вы мне всегда нравились, мне так хотелось стать ближе с вами, но я и не мечтала, что настолько!
Кажется, она готова была расплакаться. Надо признать, дочка мне сильно помогла, и я сам должен был пересказать эту часть нашего разговора.
— Катя, если хочешь… Если папа разрешит… Я могу показать себя, — Маша кинула на меня вопросительный взгляд. И сейчас не забыла меня упомянуть! Если я и стану главой гарема, то лишь благодаря дочери!
— Я сам хотел похвастать твоим прекрасным телом, но боялся, что воспримешь это… неоднозначно. Оль, поможешь? – мне хватило ума не кинуться раздевать дочь перед Катей.
— О-о-о… Ты прекрасна! – выдохнула женщина, с искренним восторгом глядя на тело дочери, когда она осталась в одном лишь белье. – Позволь мне…
Ей пришлось изогнуться и вытянуть руки, обнимая Машеньку, чтобы расстегнуть лифчик… Проще было сделать это со спины, но их губы замерли в паре сантиметров друг от друга… и… Катя шагнула назад, отбрасывая кружевную тряпочку…
— Богиня… Вся красота материнства… — теперь её взгляд жадно скользил по фигуре дочери, узкие трусики которой скрывали лишь то, что скрывал огромный живот. – Не знаю, что вы там снимаете, но представьте её в лёгкой вуали… Она опирается о резной столик, на котором стоит фаза с фруктами, как символ плодородия и достатка…
Я с трудом подавил завистливый вздох. Конечно же, мне нравилось, как выглядит дочь, я тоже с восхищением ею любовался, но… Мне и в голову не приходило… настолько ею любоваться!
— И, если после этого она начнёт делать что-то распутное… — продолжила идею Катя, а я покосился на жену. Это не вписывалось в Танин сценарий, но идея показалась мне шикарной!
Машенька раскинула руки и обняла женщину, которая начала ей что-то шептать. Так, у них уже и секретики появились!
— Мамуля, папуля! – дочь обернулась к нам. – Катя просит полизать мне… там… Пожалуйста! Мне так хочется попробовать!
Недавно точно с такими же интонациями она просила мороженное. Как быстро летит время…
— Конечно же, милая! – широко улыбнулась жена и, подхватив Машу под руку, направилась к спальне.
Ну, по крайней мере, они подружились. Значит, я правильно руководил процессом!
Дочка уже раскинулась на кровати без трусов, а между её ног замерла Катя, которая не спешила приступать…
— Какой опьяняющий аромат! – она глубоко вдыхала, склонившись к мокрым губкам. – Машенька, ты превращаешь меня в лесбиянку! Такие припухшие… возбуждённые… Предвкушаю, какие они на вкус…
Катя начала бережно вылизывать валики больших губ и влажную долину между ягодицами…
— Помогите мне! – выдохнула дочь, пытаясь выше задрать колени.
Мы с женой поняли желание и подхватили за колени, приподнимая её попку. Так бесстыже раскрывать промежность дочери перед посторонней… То есть, Катя не совсем посторонняя, но… Почему-то я испытывал не застенчивость и смущение, а напротив… Желание показать, даже похвастать, как прекрасна наша девочка в своём самом сокровенном месте! Катя сумеет правильно понять и оценить эту красоту, и… я испытывал чувство благодарности к ней, за это понимание… Что-то ещё шевелилось в душе… непонятно будоражащее…
Катя полюбовалась открывшимся видом, прошлась языком по сморщенному колечку сфинктера и надавила языком в его центр. Тот легко погрузился, но женщину это не остановило. Она припала губами к трепещущему анусу, и… Я ожидал чего-то бурного и громкого, но действовала Катя довольно бережно. Дочка постанывала, закатывала глаза, кривилась в блаженной улыбке… Пока не выдохнула с облегчением, и мы все вместе помогли ей улечься, накрыв одеялом. И тихо вышли из комнаты.
— Вот теперь точно не смогу вас осуждать, — Катя налила кофе, и мы вновь уселись за стол. – Какое-то магнетическое влияние… У меня до сих пор пальцы дрожат! Как я жалею, что мы с Олькой не развлекались, когда она Машу носила…
Жена одарила подругу осуждающим взглядом.
— Да, извини. Я не должна об этом упоминать, — в её глазах не было и капли смущения.
— Нет, я другое подразумевала. Ты считаешь меня настолько старой, что мы не сможем повторить?
Я насторожился.
— Неужели… — подруга едва сдержала крик восторга.
— Ещё нет. Но я поговорила с мужем… — меня жена одарила влюблённым взглядом. – Он сказал… После того, как мы разберёмся с тем, что уже есть… Вернёмся к этому вопросу.
— После того, как вырастите Машиных детей? – хмыкнула Катя. – То есть, лет через двадцать… Да, я считаю тебя настолько старой.
Разговор опять пошёл не туда, и я решил раскрыть наш меркантильный интерес. Если всё получится, всё равно пришлось бы это сделать.
— Дело в том, что у дочери есть подруга… — начал я издалека. – И когда мы решили, что будем снимать… игровые видео… откровенные… Она может выкладывать их на платном ресурсе…
— Продавать порнуху с беременной дочерью? – в общем-то, она откровенно обрисовала нашу идею и в её взгляде… Да, именно осуждение!
— Конечно нет! – возмущённо отрезал я, и привёл аргумент, что уже приходил мне в голову. – Можно сказать, что ты недавно устроила с ней порнуху?
— Что? Нет! – возмутилась Катя, и я кивнул.
— Если это записать, кто-то восхитился бы твоей трепетной и нежной любовью, а кто-то начал бы дрочить, — я начал углублять аргументацию, в немалой степени для себя и жены. – Разумеется, есть просто порно, созданное с единственной и определённой целью… Ты достаточно хорошо знаешь нас всех.
— Теперь, когда ты объяснил, — Катя пыталась оправдаться, но я поднял руку и она послушно замолчала.
— Мы сами долго обсуждали это, и твоя реакция понятна… Даже естественна. Хотя, если вдуматься, именно она – извращённая. Лично меня удивляет, когда спокойно показывают фильмы с избиениями и убийствами, а голая пися – ужас-ужас! Можно показывать, как муж с женой ссорятся и скандалят, а как они любят друг друга – фу-фу-фу! Мы не в ответе за тех, кто и с какой целью будет это смотреть.
Катя встала, заглянула в дверь спальни, и поманила нас в сауну. Что она ещё задумала?
— Наша сделка ещё не заключена, — проговорила она, стягивая платье и трусы. – Вам нужно поставить подписи.
— В каком смысле? – я удивлённо смотрел на голую женщину, и не успела она ответить… — Да, ты права! Машенька уже поставила свою!
Я начал целовать губы, которые ещё хранили аромат дочери, и обернулся к жене.
— Дорогая, моя новая жена понимает, что всегда будет после тебя, но ты должна убедиться. Раздевайся и задирай ноги, — в Олиных глазах появилось понимание, и она сразу уселась на полок, раздвинув колени. – Если вдруг почувствуешь хоть намёк на ревность, сразу говоришь мне!
Катя склонилась к промежности жены, но та вцепилась ей в волосы и подтянула лицо к своему.
— Если пообещаешь быть для мужа второй, то всегда будешь для меня первой… лучшей… любимой…
— Клянусь! Вы вернули мне семью, — всхлипнула женщина. – Я всё для вас сделаю!
Пока женщины мычали и стонали, сливаясь в страстном поцелуе, мне оставалось клясть себя, что не учёл такой важный аспект. С мужем она разошлась, сын живёт отдельно, и наше появление… Уж тем более наше предложение было для неё подарком небес. Не стал бы требовать с неё что-то особенное, но учитывать не помешает… Вот, кстати! Почему она ко мне так задницей поворачивается?
— Милая, пора другими губками заняться! – я обхватил крепкие бёдра, подтаскивая к себе.
— Как скажешь, мой… Оль, можно мне его мужем называть? Ой! — я не стал отодвигаться, и женщина буквально насадилась на торчащий член истекающим влагалищем.
— Хоть господином назови, — хихикнула жена, губки которой начал обрабатывать ловкий язычок.
— Только в меня не кончай! – вскрикнула Катя.
— Издеваешься? Мало нам… – рассмеялся я и решил проверить свои теоретические догадки. – Вон, после дочки жена родит, можно будет и тебе заделать, если захочешь.
Катя замерла и повернула ко мне мокрое лицо.
— Правда? Вы не против будете? – я не ожидал такой горячей заинтересованности.
— Тебя Машка тоже заразила? – рассмеялась жена и вновь ткнула её головой в промежность. – Принципиальных возражений не будет.
Ого! Надеюсь, это она шутит так… Заинтересовывает подругу в дальнейшем сотрудничестве. Ох, бля! Что это? Влагалище начало сжиматься, плотнее охватывая член, и я, на всякий случай, решил переехать повыше.
— Сейчас, подожди! – Катя поняла, куда я нацелился, выдохнула и прогнула спину. – Входи!
Я надавил сильнее, но едва головка начала раздвигать тугое кольцо, как женщина дёрнулась вперёд.
— Ой, не могу! У меня там давно никого не было. Давай, я отсосу!
Вариант вполне меня устраивал, но неожиданно возмутилась жена.
— Кто тут веселился, когда мне задницу распечатали? Бывалая ты наша! Привыкай! Куда наш муж захотел, туда и даёшь!
— Смазка есть? – я решил предложить компромиссный вариант.
— У меня в сумочке лиловый тюбик, — Оля шлёпнула подругу по щеке. – Беги!
Та прошлёпала босыми ногами, и моментально вернулась.
— Побольше, — шепнула она, вновь склоняясь к жене.
— Катюшенька, мы с тобою подруги, но во всём, что касается дочери и мужа…
— Я поняла! – пылко ответила женщина, прогибая спину. – Я сама очень хочу… сделать ему приятно!
Она чуть покачивалась, пока я старательно смазывал сморщенную кожу, и глубоко вздохнула, когда палец проник внутрь. Катя попыталась вновь склониться к промежности жены, но та её остановила.
— Подожди! Смотри в мои глаза… пожалуйста… — прошептала она. – Никогда не думала, что при мне…
— Оля, милая… Я вся перед тобой… перед вами… О-о-ох-х-х! – я ввёл второй палец, уже понимая, что задача окажется не простой. – Толик, я знаю, что такое анальный секс. Можно… решительней…
— Да, любимый, она потерпит! Даже не верится, что я увижу, как тебя выебут в жопу! В твою жирную жопу!
— Нет! – решительно возразил я. – Буду любить свою новую жену в её роскошную тугую попку!
Третий палец входил с трудом, но сил терпеть больше не было. Я торопливо вставил головку, пока отверстие не успело сомкнуться, и двинулся вперёд… Вовремя! Где-то на трети пути сфинктер сжался, и лишь обилие смазки позволило продолжить проникновение. Надо признать, дочка лучше справилась с растягиванием Олькиной задницы. Зато ощущения сейчас были гораздо… ярче!
— Милая, ты плачешь, — услышал я голос жены. – Иди ко мне! Я выпью твои слёзки…
Плачет? Ей так больно? Я хотел остановиться, но член словно сам тащил мои бёдра за собой, пока живот не упёрся в распахнутые ягодицы. Тяжело выдохнув, я двинулся назад, и Катя застонала. На этот раз я смог притормозить.
— Любимый, не жалей нашу девочку! – раздался возмущённый голос жены. – Она прекрасно это выдержит!
Если бы Катя возразила или попыталась сползти с члена, я бы прекратил, но… Нет, не прекратил! Я всё быстрее вколачивал член…. Ах! Она так покорно и услужливо подставляла свою страдающую задницу, что… Какая же она тугая… Даже мои бешенные фрикции не ослабили её хватку! Ф-ф-ф… О-о-о!!! Помнил, что жене такое понравилось, и продолжал медленно двигаться, уже излившись в кишку Кати. Теперь я мог медленно двигаться… Мог подумать о том, что ей тоже надо сделать приятно… Одной рукой поймал раскачивающуюся грудь, а второй нащупал набухший клитор. Какой он у неё крупный… Жена что-то говорит…
Странное ощущение, что-то вроде транса, из которого я медленно выходил. Жена стонала, откинув голову и закрыв глаза. Она вновь заталкивала подругу в промежность и тяжело дышала. Колени женщины подогнулись, и мне пришлось придержать её за бёдра. Едва увядший член выскользнул из покрасневшей дырочки, она моментально стянулась. Словно ничего и не было. В следующий момент из неприступного ануса выдавилась капля спермы, стекая на мокрые губки. А, нет! Было…
Оля оттолкнула голову Кати, и мне снова пришлось подхватить её, помогая подняться. Она повернула ко мне мокрое лицо, в слезах и выделениях Ольки, собираясь что-то сказать, но я ощутил знакомый родной запах и впился в губы.
— Теперь ты точно моя жена, — усмехнулся я, ощущая странную власть над этой женщиной… Не потому, что смог трахнуть в попку, не думая о её комфорте! Эти глаза… Этот рот, распахнувшийся мне навстречу…
— Вы тут без меня… — услышав голос дочери, испуганно вздрогнул, лишь потом сообразив, что стесняться и боятся нечего. – Ой, папуля, извини! Ты можешь делать с нами, что захочешь и когда захочешь…
— Совершенно верно, — раздражённо кивнул я. – И сейчас тебя надо покормить. Точнее, вас…
Я едва не направился на кухню, но вовремя остановил себя.
— Оль, ты в состоянии?
— Сейчас, я… — кинулась Катя, но я удержал её.
— Да-а-а… Встаю… — простонала жена, пытаясь сфокусировать взгляд. – Кать, извини, если я что не так, но это было… О-о-о!
— Ничего страшного, — пробормотала женщина. – Сейчас я тебе помогу.
Она покосилась на меня, и я кивнул головой.
Оставшись один, опустился на полок, вытянул ноги… Бля… Сел в лужу, вытекшую из жены. Пришлось подсунуть под себя полотенце. Если бы Олька не изменила, ничего бы этого не было. Ни вагинальных соков подо мной, ни секса с дочерью, ни… близкого знакомства с Катей. Все эти годы я старательно дистанцировался от неё, прекрасно понимая сексуальную притягательность этой женщины. Да и она старалась сохранять именно дружественные отношения… И теперь я узнал причину. Получается, я должен быть благодарен жене за измену? Или себе? За мудрое и сдержанное поведение? Что согласился не только продолжать такие отношения, но и… разнообразить их? Что-то подсказывает мне – на достигнутом мы не остановимся. Мы… мы с Катей, например…
Она подставила попку не потому, что испытывала физиологическую потребность, как дочь, и не потому, что замаливала измену, как жена. Потребность в сексе не вынуждала её скакать по членам или подбирать с улицы любого. Катя отдалась именно потому, что хотела… отдаться мне. Сделать мне приятно, доставить удовольствие… И этот взгляд, эти сияющие глаза… Неужели, я в неё влюбляюсь? Хотя, стоп! Только недавно я думал так о дочери! Что происходит со мною самим? Такая острая потребность в кого-то влюбиться?
— Па-а-ап, давай ещё попробуем? – раздался голос дочери.
Тяжело вздохнув, я вышел из сауны… и вздохнул с облегчением. Все были одеты и стояли у двери. Не в восторге от разыгрывания дурацких сценок, но заниматься сексом со всеми тремя… Не хотелось бы, пока не разобрался со своими приоритетами. Вот жена – та сразу начала показывать своё доминирование над подругой. Ревность? Надо будет ей как-то объяснить, что она уже не имеет права на ревность. По крайней мере, на её демонстрацию…
Я оделся, и мы в очередной раз изобразили встречу у порога, которую снимала Катя на свой мобильник. По её лицу было ясно – наше актёрское мастерство не улучшилось.
— Безнадёжная затея? – Оля тоже заметила такую реакцию. – Таня говорила, что мешают наши устоявшиеся взаимоотношения.
— Помимо этого… — задумчиво проговорила Катя, уткнувшись в экран. – Могу представить тебя в образе эстетствующей диссидентки или разорившейся дворянки, но жена… лифтёра? Или, что вы там придумали… Можно мне попробовать?
— Ха! Хуже всё равно некуда! – легко согласилась жена, взяв на себя обязанности оператора. Слишком легко согласилась…
— Милый мой! Как же мы по тебе соскучились! – женщина одарила меня хищно-похотливой ухмылкой, так что не оставалось сомнений, в каком именно смысле она соскучилась. – Полюбуйся, что наша лапочка натворила, пока отца дома не было!
На этот раз Катя гневно скривилась и дёрнула Машеньку за руку, что та удивлённо-испуганно качнулась в сторону.
— Может, хоть отцу признаешься, от кого нагуляла? – повысив голос, она требовательно уставилась на дочь. Можно было сказать, что Катя переигрывает, но она делала это в правильном направлении. – Да что же я? Проходи к столу, милый…
Она по-свойски шлёпнула меня по заднице, и теперь моё лицо удивлённо вытянулось. Там ещё стояли чашки и тарелки с печеньем, которые Катя начала подвигать ко мне с назойливой заботой.
— Достаточно, — вздохнула Оля, опуская телефон. – Не знаю, насколько ты хороша, но лучше меня. Убедительнее…
— Да! Я тоже заметила! – восторженная дочка не заметила кислой мины на лице матери. – Скинь мне, пожалуйста!
Неужели из этой бредовой затеи что-то получится? Э-э-э… Вообще-то, мы планировали переселить Катю в нашу квартиру. Если она принимает участие в съёмках, и мы остаёмся всей толпой на даче… И уже Оля остаётся на вторых ролях… И если начнёт добирать недостающее внимание в реальных отношениях, как недавно предлагала мне… Неизвестно, во что это всё выльется!
— Извини, всё собиралась вам сказать, — послышался голос Тани. – Тёть Оля совсем не смотрится… И отец твой… Ты им постарайся как-то помягче объяснить…
— Они уже знают. Ты на громкой, — успокоила её дочь.
— Ох! Что ты сразу… Я хотела сказать…
— Не переживай, Танюша, — отозвалась жена. – Меня уже выгнали из кино. Машенька тебе ролик с новой актрисой скинет.
— М-м-м… Не совсем поняла, но… Хорошо, я гляну. Машка, блин!
— Потом созвонимся, — промурлыкала дочь, отключая вызов.
— Может… перекусим? – почему-то робко предложила Катя.
Это предложение было воспринято с энтузиазмом. Жена сбегала к машине за гостинцами, Катя колдовала на кухне, я переносил всё в комнату, а Маша сидела за столом, всё расставляя. Погружённый в свои размышления, я не сразу заметил, когда Таня ей перезвонила.
— Да? Правда? Ой, как замечательно! – восторженно восклицала дочь. – Папуля! Всё великолепно! То есть, не совсем всё, но Танька сказала, с этим можно работать! Мам, ты слышала?
У Ольки на лице написано, что она всё слышала. Раньше она не показывала так явно свои эмоции, или я не был таким наблюдательным.
— Актриса из меня примерно такая же, как и жена, — с горечью прошептала она мне в самое ухо. – Похоже, это мне придётся остаться в квартире. Не сомневаюсь, что Катя прекрасно о вас позаботится!
Какое-то тревожно подозрительное смирение… Не успел я сообразить, что ответить, как из кухни появилась Катя, приглашая всех за стол.
— У меня есть ещё кое-какие мысли, — начала она. – Если вы не против…
— Кать! – прервал её я. – Привыкай, что теперь одна из нас. Если есть мысли, пожелания, предложения – ты обязана ими делиться.
— Хорошо, — она кинула взгляд на жену, словно получая от неё подтверждение моих слов. – Вы рассказывали о женском доминировании…
Похоже, пока я размышлял в сауне, жена с дочерью пересказали ей все сюжетные заготовки.
— …Насколько я знаю Толика, мне трудно представить, как мы будем его пороть или трахать страпоном…
— Что? – у меня отвисла челюсть. – Речь шла о… некоторых ласках! Блять!
— Э-э-э… — дочка заметно смутилась. – Катя немного преувеличивает. Просто немного пошлёпать или… поиграть с твоей… попкой…
— Моей… чем? – трудно выдавать осмысленные фразы с отвисшей челюстью.
— Дорогой, ты же не думал, что… — жена задумчиво разглядывала потолок. – Одного лишь вылизывания будет достаточно?
— Я не думал! Именно об этом мы и говорили!
— Я не думал! Именно об этом мы и говорили!
— Хочу вас прервать, — встряла Катя. – Именно об этом я и хотела сказать. У нас освободилась одна актриса… Она может взять на себя роль любовницы нашего… лифтёра. Даже лучше – его платонической любви. Изысканная дворянка-диссидентка. Когда доминирование жены и дочери дойдёт до пределов, определённых… нашим мужем, мы введём её в сюжет. И она холодно и надменно начнёт усмирять их самих.
— Таня говорила, что сюжет должен быть незатейливым, — неуверенно возразила дочь.
— Да, — кивнула Оля. – Получается что-то среднее между Шекспиром и бразильским сериалом.
— На самом деле, Таня уже предлагала этот приём, — уверенно возразила женщина. – Когда муж-тиран опускается по иерархии. Показывается не просто его унижение, а вроде как – заслуженное возмездие, что подарит зрителям дополнительные эмоции. Увеличивает вовлеченность в показанные события.
— Откуда ты всё это знаешь? – удивилась жена.
— Я одинокая женщина. Смотрю сериалы, мне нравится Шекспир и… — Катя застенчиво опустила взгляд. – Иногда я смотрю порнушку…
И нашла удачное применение Ольке, на которую я продолжал внимательно посматривать. Похоже, роль дворянки, которая начнёт доминировать над всеми, вполне её устраивала. Мы ещё ничего не сняли, а уже такие повороты сюжета!
— Появляется другая проблема, — подала голос Машенька. – Как мы тут все поместимся? Придётся постоянно ездить домой?
Умная девочка, вся в меня.
— Можете у меня ночевать, — радушно предложила Катя. – На чердаке осталась кровать, что стояла в кладовке, которая теперь сауна. Правда, там хлам разгрести надо. Мы с тобой внизу остаёмся, а родители наверх.
— Я хочу с папой!
— Лазать тебе по лестнице я не… — женщина запнулась. – Они тебе не разрешат. Так что, ты остаёшься внизу. Оставшееся место можно комбинировать.
Катя кинула на меня лукавый взгляд.
— Хорошая идея! – кивнула жена. – Я согласна! На ту, что вначале…
— Могу удовлетворять мою девочку заранее, — обещающе улыбнулся я Машеньке.
— Тогда я тоже согласна! Можно начинать сейчас…
— Сейчас мы решим ещё некоторые вопросы, — спокойно заметил я. – Насчёт интерьеров и одежды.
События развивались прямо на глазах и не хотелось спешить с сексом. Катя и дочка недавно получили свой оргазм, но хотелось наказать жену за её отношение к подруге. То есть, следующим кандидатом на близость была Машенька. В то же время и слишком отталкивать жену было опасно. Надо найти возможность поговорить с ними отдельно! Появилось немало вопросов, которые необходимо решить…
— С интерьером всё просто, — отмахнулась Катя. – Обдираем обои. Под ними шикарная вагонка. Ещё мой дед её делал. Всякие аксессуары ты сделаешь. Поменять на кухне фасады, у кровати спинки… Причём сделать их сменными. Чтобы изображать супружескую спальню и спальню дочери.
— Если сделать супружескую на чердаке? – предложил я.
— М-м-м… Одно дело – освободить место для сна, и совсем другое – для съёмки. Оттуда придётся всё выгрести. Хотя, если не лень… Можно перенести в старую баню. Правда, она тоже забита хламом, что я со двора убирала.
— Прекрасная возможность навести порядок! – усмехнулась жена.
Прекрасная возможность для меня поговорить наедине.
— С вашей помощью! – обрадовалась Катя. – Мужской руки мне и не хватало! Насчёт одежды, можно обратиться к Тиму. Он так и не забросил своё увлечение.
Странное увлечение для парня – пошив женской одежды. То есть, раньше оно не казалось мне странным – прекрасная возможность познакомиться с девушками и раздеть их. Но, кажется, Тим так и не использовал его в корыстных целях.
— Позвонишь ему? – поинтересовалась жена.
— Тебе надо, ты и звони, — Катина ухмылка показалась мне слишком… двусмысленной.
— И позвоню! – а интонации жены, слишком вызывающими. Она достала телефон. – Плюс единичка?
— Если хочешь попасть к моему бывшему. Плюс две…
— Ага! Ало, Тимофей? Это тебе звонит… Ох, ты меня узнал по голосу… Это приятно, — зачем такие кокетливые интонации? – Папы нет? Я не к нему… У меня будет небольшая просьба к тебе. Ты не мог бы пошить что-то из девятнадцатого века? Да, для меня и… для Кати… О, даже наработки у тебя есть? Как удачно! И ещё… Неловко это говорить, но не только платье. Ещё и какое-то нижнее бельё… Мы решили с ней, что-то вроде косплея устроить… М-м-м… Да, сегодня вечером смогу. Мы с мужем заедем. Спасибо тебе огромное!
Почему Катя так смотрит на жену?
— С одеждой решили. Про Машу я пока не стала говорить, — кивнула Оля, сверкнув глазами. — Показывай, что там разгребать! Чтобы завтра, после работы, могли приехать уже с ночёвкой.
— Так вы меня по утрам отвозить сможете? – обрадовалась подруга.
— И в задницу тебя целовать сможем! – радостно улыбнулась жена, чмокнув её в губы. – Катька! Всегда мне нравилась, но ты ещё лучше, чем я думала!
Очередная смена настроения! Между ними что-то происходит, причём прямо на моих глазах! Причём, на прямые вопросы ни одна из них не ответит. Или ответит так, что я нихрена не пойму! Что-то есть помимо студенческой групповухи…
— Разгребать? – разочарованно протянула Машенька. – Когда же секс?
— Милая, не забывай, — я положил руку ей на бедро. – Ты сама всё это затеяла. Или надеялась, что мы сразу начнём трахаться?
— Вообще-то… да-а-а… — она прижала мою руку своей, двигая к самой промежности.
Меня там ожидали набухшие мокрые губки и тёмное колечко податливого ануса… Я посмотрел в сияющие глаза, полные любовной истомы… Надо будет запомнить слова про истому!
— Можем сделать это при всех? – глупый вопрос, но хотелось, чтобы Машенька прямо ответила.
— Мне очень хочется, чтобы Катя увидела, как ты меня любишь! – дочка обхватила её второй рукой за талию, прижимая к себе. – Мамуля, ты же не собираешься ревновать…
— Что ты! Доченька! – Оля всплеснула руками и замотала головой, словно желала гарантировать честность своего ответа. – Я сама согласилась! Мне очень приятно видеть, как моя подруга прекрасно ладит с вами со всеми!
Вот мы и пришли к этому. Я буду трахать свою дочь при посторонних. Что шевелится в моей душе? Даже немного обидно, но никаких острых ощущений. Возможно, я уже принял Катю за «свою» или… Начинаю привыкать к подобному…
— Я ещё не была в сауне, — прошептала Машенька. – Там не очень жарко?
Там я только что поимел Катю, которая отлизывала твоей маме… Там очень жарко!
— Конечно нет! – женщина подхватила дочь под руку, увлекая за собой. – Мы её не включали…
Оставшись за спиной, мы с женой обменялись многозначительными взглядами… Только я не понял, что они означали.
— Можешь наклониться и упереться руками. Ножки чуть расставь, — продолжала ворковать Катя, заметив влажное пятно на подоле Машиного платья. – Ох, какая ты уже мокренькая!
— Мне понравилось, как ты лизала, — искренне призналась дочка. – Но мне так хочется, чтобы папуля вошёл в меня! Мне хочется, чтобы он не выходил!
Женщина закинула подол на спину дочери и обернулась ко мне. Такой диалог свёл бы меня с ума несколько дней назад. Сейчас же я спокойно избавился от штанов и подошёл к гостеприимно раскрытым ягодицам. Положил руки на округлившиеся бёдра, сдерживая движение Машеньки навстречу.
— Доченька моя, — назидательно произнёс я, медленно вводя головку в истекающее влагалище. – С сегодняшнего дня начинаешь постоянно носить трусы. Самые скромные и широкие, которые мама сможет тебе купить.
— Папуля, я хочу быть всегда открытой для тебя! – простонала дочь, пытаясь натянуться на член.
— Ты всегда открыта для меня. В остальное время твоя драгоценная матка будет закрыта и защищена! Привыкай думать не только о своём удовольствии, — небольшой перебор с назидательностью я компенсировал тем, что вошёл полностью и позволил дочери самой задавать темп. После тугой Катиной задницы ощущения были едва уловимы. – У тебя теперь две мамы, придётся стать самой послушной дочерью в мире…
Я наклонился, целуя шею и плечи.
— Ох! Папуля… Я буду стараться… — она повернула голову. – Твои поцелуи… такие… нежные…
— Это не просто поцелуи. Это моя любовь к тебе… Наша любовь… — стоящим рядом женщинам я показал взглядом вниз и они обе поняли правильно. Опустились на колени, поглаживая ярко-розовые ягодицы. – Катюшенька, спасибо, что сказала про бандаж.
Запустил пальцы в густые волосы своей новой жены.
— Мне так стыдно, что сама сразу не подумала! — почти со слезами пробормотала Оля. – Кать! Если что-то делаю не так, сразу говори!
— Конечно, — всхлипнула женщина. По крайней мере, я понимаю причину этих слёз.
— Какая ты красивая! – теперь я запустил руки под платье, поглаживая талию и спину дочери. – Девочки, раздвиньте попку чуть сильнее, хочу… О, да-а-а…
Они послушно прижали Машины ягодицы. Глубина проникновения увеличилась не сильно, но… Три женщины у моих ног, исполняющие мои пожелания… Это лучше любого секса! Что-то совсем иное, чем секс! Влагалище дочери начало подрагивать или это она вся задрожала? Я вновь склонился над ней, целуя тонкую шею, нащупывая пальцами клитор… Который уже ласкали женские пальцы и я даже не стал уточнять, чьи именно. О моей дочери позаботятся и с моими… Внуками? Как это ужасно звучит! Я стану дедом! Я уже такой старый? Не только я! Я буду трахать бабушку Олю! Ужас! Почему раньше я не подумал об этом? Одно дело – заниматься сексом с дочерью, но кончать в женщину, которая носит… Преисполненный сожалениями, я кончал в женщину, которая носит моих внуков! Надеюсь, они ничего не заметили и не обсуждают сейчас моё постыдное поведение.
— Папуля! Мне так понравилось! – Машенька развернулась, обнимая меня. – Мамулечки! Вы обе такие замечательные! Мам, можно я буду любить Катю? Она такая славная!
— Конечно, милая! Только, не сильнее, чем я люблю её! – Оля начала целовать дочь, та прижала к себе плачущую Катю…
Замечательно! У моих ног три женщины и всем плевать на мои переживания! Они пылко обмениваются слюнями! Впрочем, пока они были увлечены собой, я успел подавить внезапную вспышку гнева. Кажется, эта эмоциональность заразительна.
— Умнички мои, — обняв всех троих, я тихо вышел и сел за стол.
Хотя бы мне надо сохранять здравомыслие и спокойствие. Как там завещал великий Карлсон – «Спокойствие, только спокойствие. Дело житейское…»
Что мы имеем? С Машенькой всё достаточно ясно. К влюблённости и привязанности дочери добавилась влюблённость молодой женщины и будущей матери. Она получает от меня не только сексуальное удовлетворение, но и защитника, и отца своих детей. Можно сказать, я теперь для неё весь мир и все отношения. И меня это совсем не радует. Одна-единственная точка опоры… Если она решит, что кто-то пытается лишить её этой опоры… Например, родная мать тоже захочет родить ребёнка… Всё может стать непредсказуемым!
Ольга… Я столько лет знал эту женщину как спокойную и рассудительную даже в сексе… Если не считать редких эмоциональных всплесков. Оказалось, что всё это следствие давнего разочарования в мужчинах. Попытка стать, какой её желают видеть. Всегда считал, что не важно, что было до свадьбы. Я очень и очень ошибался. Именно до свадьбы девушка может быть настоящей, и нет никакой гарантии, что она не захочет к себе вернуться. В каком-то смысле, она впервые изменила мне как раз с теми парнями, после чего долгие годы замужества изменяла себе самой! Чувство вины? Не самая надёжная основа для построения новых отношений. Забота о дочери свяжет нас, но мелкие противоречия и сомнения могут закончиться грандиозной истерикой. Надо… Надо заставить её делиться всеми своими чувствами. Не просто попросить или приказать! Именно заставить! Она должна признаваться даже в том, что сама не осознала. Бля! И как это сделать?
Катя… Тоже не так всё просто, как кажется. Похоже, она не просто всегда хотела мне отсосать, чтобы повесить ещё один скальп на стену. Она была влюблена в меня… Возможно, не как в идеал мужчины, а как в недостижимого, нереального принца. Не допуская нашей близости, жена лишь ещё больше усилила это влечение. Да, сейчас Катя готова угождать и прислуживать подруге, пока та гарантирует ей доступ ко мне. Но когда будет уверенна в получении прямого доступа… Не удивлюсь, если она захочет убрать конкурентку. Как минимум – принизить её влияние и… её саму. Единственное, в чём можно быть уверенным — она не сделает ничего, что навредит или расстроит Машеньку. Вот сможет ли она просчитать последствия своих поступков?
И мало того, что реальные отношения завязались тугим узлом, мы собираемся играть роли, которые могут ещё сильнее всё запутать! Молодцы!
Заплаканные женщины вышли из сауны и Катя принесла всем салфетки.
— Я тоже хочу вам помогать! – решительно заявила Машенька.
На будущее – надо будет оставаться с ними в такие моменты. Наверняка, они что-то обсуждали помимо взаимной любви и работы.
— Не обижайся, милая, — я поднялся, приобняв её за бёдра. – Как будущая мама, ты будешь привыкать к кухне. Тяжести ты и так достаточно таскаешь.
Оставив дочь мыть посуду, мы вышли во двор.
Много лет назад эта баня не была новой, но вполне функционирующей. Сейчас она выглядела как полусгнивший сарай.
— Кстати, а где сарай? – вспомнил я.
— Мы его останки давно в бане спалили, когда она ещё работала, — отмахнулась Катя. – Теперь баня работает сараем. Вот ещё беседка на подходе. Глянь, её можно спасти?
— По идее, можно. Древесина качественная, ещё не сгнила совсем… — я осмотрел почерневшую постройку. — Если как-то для съёмок использовать, можно повозиться.
— О-о-о! Я вам такой сюжетный ход с этой беседкой придумаю, — рассмеялась женщина. – Никак без неё не обойтись будет!
Пока что начали вытаскивать из бани всякий хлам.
— Я же баба, — оправдывалась Катя. – Не знаю, что надо, что нет. Вот и стащила всё сюда.
— Сейчас машину подгоню, — уже по-хозяйски распоряжался я. – Что на мусорку – грузим в багажник. Что горит – оставляем в беседке. Потом спалим. Нужное – обратно в баню.
Нужного осталось не так уж много и мы принялись за чердак, содержимое которого я сразу сортировал.
— Не думала, что снимать порно так тяжело, — проворчала жена.
В машину хлам уже не помещался и мы складировали его на крыльце. В следующий раз вывезу.
— Слишком извращённое порно получается, — выдохнула Катя, вытирая лоб. – Олька, не обижайся, за такого мужика надо руками и ногами держаться… Во все дырки давать безотказно! Я своего несколько лет пинала порядок навести! Блять, дело пары часов оказалось!
— Три с половиной, — педантично уточнил я. Комплимент прозвучал приятно…
— Я уже осознала свою вину, — кокетливо улыбнулась жена. – Не только в свои дырки, но и твои предоставила.
— За это отдельное спасибо! – Катя чмокнула меня в губы, прильнув всем телом. – Подмести-протереть я и сама смогу. Вы уже собирайтесь. Ещё к Тиму заедете… Адрес я тебе скинула?
— Да, я знаю, где это. Как там Машенька?
Собирался сразу заехать к парню, но жена сказала, что ещё рано, и мы направились домой. Разгрузив машину у ближайшей мусорки.
— Даже если мы ничего не снимем, я рада, что подружилась с Катей! – заявила дочь. – Не знала, что она такая замечательная! Пап, тебе с ней понравилось, как с женой?
— Ну-у-у… Насколько я успел её узнать… — растерялся я, ещё не привыкший к настолько прямым вопросам.
— Она прекрасно спаривалась… то есть, справилась, — фыркнула жена.
— Мамуля, я заметила в тебе напряжённость по отношению к Кате. Не вздумай её ревновать! – дочка продолжала резать правду. – Не забывай, ты первая от папы загуляла. Если ещё перед кем-то, без его разрешения, ноги раздвинешь… Не хочу без мамы остаться!
Прозвучало, как совершенно прямая угроза. Стоп! Что значит – без разрешения?
— Маша! У нас уже был разговор! Я пообещала! – к моему удивлению, жена робко оправдывалась. – Один раз, за столько лет, сглупила… Потом, я не только с разрешением, но и в его присутствии!
— Это правильно! – кивнула дочь, без тени улыбки. – Вдруг тебе в процессе ещё чего-то захочется?
Оля посмотрела на меня в ожидании поддержки. Всегда избегал влезать в женские разговоры.
— Доча, спасибо за заботу… — я судорожно придумывал аргументы. – Я с твоей мамой много лет знаком и простил её… Потому что уверен, это действительно была минутная слабость.
Недавно я пришёл к обратному выводу, но сообщать об этом дочери не хотелось. Как же часто приходится врать при полной откровенности!
Остановился во дворе и мы начали подниматься в квартиру. Вот ещё один из плюсов переселения – не придётся таскать беременную дочь по лестнице. Машенька сразу улеглась на столешницу, а жена захватила платье и мы с ней уединились на кухне.
— Спасибо, что сказал дочери про минутную слабость, — Оля чмокнула меня в губы… не прильнув, как это сделала Катя.
— Думаю, те приключения… — я покосился на дверь, которую специально оставил открытой. – Они неплохо характеризуют тебя…
— Н-н-не-е-е хотелось бы так думать, — медленно, словно сомневаясь, проговорила жена, отводя взгляд. – Обещала быть с тобой честной… Тогда это не воспринималось, как сексуальное распутство. Скорее, как признак взрослой жизни… освобождения…
— Да, вы тогда говорили… Ты скучаешь по этим дням, не как по признаку молодости?
— М-м-м… В какой-то степени… — она тяжело вздохнула. – Я пыталась поговорить об этом с Катькой, но она сказала, что я дура. Что должна сказать тебе и… ты всё поймёшь правильно. Может обругаешь, но поймёшь… Знаешь, почему ей понравилось, когда ты насиловал её задницу?
— Насиловал? – возмутился я, снова покосившись на пустой коридор. – Да, она была тугой, но…
— Подожди! Я сама там была и подбадривала тебя. Ей самой хотелось, чтобы ты взял её насильно, и я могу понять. Это и меня касается. Помнишь, когда ты затаскивал меня в подъезд или заставлял отсасывать в парке?
— Славные времена – без домофонов и камер на каждом углу, — хмыкнул я. – Заставлял, это как вчера вечером?
— Примерно. Ты не заставлял делать то, что было для меня неприемлемо. Ты заставлял делать то, что я СЧИТАЛА неприемлемым. Заставлял убедиться, что это… приятно… И мне тоже оказывалось приятно. Катя не хотела давать тебе в попку. Она хотела, чтобы ты ВЗЯЛ её в попку!
— Ну-у-у… Улавливаю разницу…
— Ты любишь и уважаешь нас. Конечно же, это приятно, но… Нас три женщины, и хотелось бы, чтобы ты… иногда… — она цедила по слову, подбираясь к чему-то крайне важному. – Чтобы… использовал нас… как мужчина.
Вообще-то, я этим и занимался! А-а-а… А-а-а! Кажется, улавливаю разницу!
— И ещё… Помнишь, когда мы были… с Марком? Меня будоражило, что… ты смотришь… Я всё делаю для тебя… То есть, я не хочу с другими мужчинами! Но, если ты снова захочешь меня заставить… Использовать меня с другими…
То есть, это я её заставлял! Что? Будут ещё и другие?
— Нет! Нет! Я совсем не в том смысле! – весь разговор жена прятала глаза, но едва моё лицо вытянулось, она заметила. – Извини! Извини! Катя говорила, ты поймёшь правильно!
Конечно правильно! Что тут понимать неправильно! Оля в слезах попыталась выбежать из кухни, но моментально развернулась.
— Блять! Там дочка! Не в туалете же плакать? – всхлипнула она. – Сидим тут, как в клетке!
Вот с этим я точно был согласен!
— Прекрати реветь и приведи в порядок лицо! – жёстко приказал я. Хотят мужского обращения, пожалуйста! – Уточняю: я сидел молча, ничего не сказал. Ты сама сделала вывод и привела себя в ужас.
— Да-да, извини, — Оля вытирала глаза и старательно сморкалась.
— И вопрос: как можно использовать истеричку, которая себе на уме? Заставлю тебя кому-то отсосать, а ты в гневе, что не с той интонацией сказал, откусишь ему член! Перед человеком будет неудобно!
Идиотская шутка, но ничего другого в голову не пришло.
— Да, действительно, — жена заметно успокоилась и даже попыталась улыбнуться. – Не хотела, чтобы ты подумал, что я шлюха… или тебя одного мало…
Одной рукой я накрыл её пальцы, а второй поднял подбородок. Она обречённо уставилась мне в глаза.
— Катя правильно сказала, что я всё пойму правильно, — тихо проговорил я. – Ты – шлюха и меня одного тебе мало.
— Нет! Я…
Достаточно было покачать головой, как она замолчала. Прекрасная возможность указать жене её нынешнее место. Слишком грубо и прямо, но это поможет избежать проблем в будущем… Или породит новые?
— У меня есть одна крайне верная жена – это наша дочь, — всматривался в Олины глаза, словно нащупывал дорогу. — Она может задушить своей верностью. Вторая, которая будет сосать только сыну. Отнесём её к полу-верным. Если третья оказалась шлюхой, меня это вполне устраивает…
Не верю, что произношу эти слова в лицо своей многолетней супруги, но…
— Пожалуйста, не называй меня так, — прошептала Оля. Она так тяжело дышит от возмущения?
— Боишься, что твоя похотливая пизда слишком сильно потечёт? – она прикусила губу, продолжая смотреть в глаза.
— Не-е-ет… Да-а-а…
— Если хочешь остаться любимой женой, ты не будешь первой женой… Сможешь склониться перед Катей?
— Мы с ней… всегда соревновались… спорили… Я… готова проиграть… — её пальцы задрожали. – Ради твоей любви…
Такая самоотверженность тоже на неё не похожа! Опять что-то упустил? Или… Машенька прямо заявила, чью сторону она примет в конфликте. Смирение, чтобы остаться с дочерью? Мы вернёмся к исходному положению. Надо… немного ослабить давление. Разобраться…
— Ты не сможешь проиграть. Ты занимаешь слишком много места в моём сердце, вместе с дочерью. Хочу, чтобы ты сумела его сохранить.
— Заметил, насколько Катька обрадовалась нашему предложению? – я улыбнулся, понимая о чём говорит жена. – Одиночество оказалось хуже нелюбимого мужа.
— Теперь ты оценила, насколько тебе повезло со мной? – намеренно добавил к этим словам самодовольную ухмылку, и Оля рассмеялась. – Давай перекусим и начнём собираться.
— Если… — жена запнулась. – Вдруг ты захочешь сейчас мною воспользоваться…
— Хочу! Но придётся немного потерпеть.
— Почему?
— Мы едем к молодому застенчивому парню, которые по словам Кати был в тебя влюблён, — окинул фигуру жены откровенно оценивающим взглядом. – Проверим, так ли это. Ты должна сочиться сексуальностью, в прямом и переносном смысле.
— Ох! – выдохнула Оля, с трудом поднимаясь. – Чая достаточно или что-то разогреть?
— Чай и пару бутиков, — кивнул я.
Жена не стала спорить и утверждать, что я всё неправильно понял. Хотя намёк был достаточно прямой… Это и намёком-то не было!
Мне уже приходилось смотреть на жену со стороны… Так сложились обстоятельства. Сейчас я складывал их сам. Разумеется, я не собирался подкладывать жену подо всех окружающих мужчин, уж тем более – не собирался превращать её в шлюху. В то же время придётся удовлетворить некоторые её потребности для сохранения моего небольшого уютного гарема. Тимофей оказался на удивление подходящим кандидатом. Можно будет использовать его, как секс-игрушку, не мучаясь муками ревности… Хм, когда я стал таким циничным?
— Наденешь то дорогое бельё, которое я назвал целомудренным, — вслух размышлял я. – И то белое платье… трикотажное… Туфли на огромных каблуках.
— Придётся вести меня под ручку, — улыбнулась жена, не возражая. – Чулки или колготки… или…
— Нет, с голыми ногами не надо! Чулки, конечно! Если придётся снимать мерку без платья, должна выглядеть сногсшибательно!
— Белые у меня только в сеточку.
— Ты и брала их, как летние. Сейчас уже не холодно… Косметики минимум!
— Я уже не так молода…
— Как и Катя. Мы не свататься едем. Пускай увидит тебя настоящей, — такой же зрелой женщиной, как и его мать. — Ты должна его очаровывать, а не отдаваться.
Едва не рассмеялся, заметив, как по лицу жены скользнуло недоумение. На что ты рассчитывала, когда я описывал наряд? Ну-ну… Не называть её шлюхой!
— Хорошо, — Оля кивнула. – Сделаю, как ты скажешь.
— Готовься, я тут приберусь, — жена вышла, оставив в воздухе заметный аромат своего вожделения. Если её настолько возбудил разговор, то что будет…
Плохо, что я этого Тимофея едва помнил. Его застенчивость распространялась не только на женщин, но и на всех остальных. Когда мы приезжали на дачу, он отсиживался в комнате, пока Катя или отец не вытаскивали его. И тут же выскальзывал обратно в комнату, едва их внимание ослабевало. Хотя с нами была Машенька! Возможно от неё он так резво сбегал?
Что я от него хочу? Проверить свои догадки насчёт жены. Конечно же, получить наряды подешевле. Можно сказать, что я собираюсь обменивать внешность Ольки на деньги. Можно сказать, что я собираюсь её продавать? Кстати, вспомнил, когда стал таким циником! После тех размышлений в машине, когда понял, что прежнее благоговение к моей единственной и неповторимой исчезло.
Успел домыть посуду, когда в дверях появилась жена. Окинул её критическим взглядом, одобрительно кивая головой. Пару раз она так наряжалась, и когда-то я отнёсся к этому неодобрительно. Тончайшее шёлковое бельё плотно облегало тело, подчёркивая все… анатомические особенности, и было неразличимо под платьем. Само платье, чуть выше колен и с глубоким декольте, можно было бы назвать скромным, если бы оно не обтягивало так плотно фигуру… И широкие бёдра, и выпирающий животик, и приподнятую лифчиком грудь, и попку… Длинные каблуки держали ягодицы в напряжении, превращая их в аппетитные полусферы. Именно по этим причинам мне и не нравился такой наряд. Ничего не видно и вполне скромно, и в то же время слишком… вызывающе? …распутно?
Жена невинно улыбнулась и повернулась спиной, призывно качнув бёдрами. Хм-м-м… Она даже причёску изменила и теперь похожа…
— Вечером прохладно, — проворковала Оля. – Можно мне что-то накинуть?
— Нужно, — вздохнул я. – Иначе выебу прямо сейчас!
— Ужасная угроза, — жена призывно распахнула рот. – Могу облегчить твои страдания, оставшись неудовлетворённой.
— Хорошо… Нет! Буду предвкушать, как потом наброшусь на свою… — хотел назвать её «шлюхой», но язык не повернулся. – На свою любимую… и желанную. Поехали уже.
По счастливой Олиной улыбке стало ясно, что слова я использовал правильные.
— Не знаю, о чём и как пойдёт разговор, — начал я инструктаж уже в машине. – Если что-то предлагаю тебе сделать, значит – по твоему желанию. Если говорю что-то сделать, значит – делаешь. Причём так, словно сама этого хочешь…
— Никаких перемигиваний? – усмехнулась жена.
— Надеюсь, с юным девственником мы справимся.
— Я справлюсь, — она сжимала дрожащие пальцы. – Я этого хочу… Не знаю, что ты скажешь, но… Насколько ты… Эта неизвестность… Мы столько лет знаем друг друга и… Всё иначе! Может, мы просто поговорим и уйдём?
— Если тебя это устроит… — хмыкнул я, добавив в голос злорадства.
— Моё мнение теперь ничего не значит, — пробормотала она… удовлетворённо? …расслабленно? – Я хочу стать… какой ты хочешь меня видеть…
О-о-о, эта казуистика! Я хочу видеть тебя тихой и скромной супругой недельной давности! Справишься с такой задачей? Мне понравились сексуальные развлечения, но вся эта сопутствующая психология ужасно напрягала! Я бы не отказался вернуться к унылому семейному сексу, если бы мог загнать джина обратно в бутылку… И если бы одного джина… И в каждой бутылке… женщине, по три горлышка…
Когда мы подъехали, Олька скинула плащ прямо в машине. Засунула руку в трусики и я услышал характерный треск отрываемой прокладки.
— Чтобы на платье пятно не появилось, — ответила она на мой немой вопрос. – Правильно, что убрала её сейчас?
— Предугадывание моих желаний – это больше чем правильно! – улыбнулся я, коснувшись губами её губ. – Это не позволяет остальным женщинам сравниться с тобой!
Думаю, Катя справится с этим не хуже, но очередная счастливая улыбка жены стоила небольшого лукавства.
Мы остановились перед дверью.
— Я волнуюсь! – неожиданно призналась жена.
— Что такого? Попроси пошить тебе платье. Если я скажу — посветишь бельём… Или чуть больше…
— Я же помню, как он пожирал меня взглядом и как пару раз подсматривал. – выдохнула она.
— То есть, мои пожирания взглядом тебя уже не так волнуют?
— Через столько лет совместной жизни? Тебе ответить честно?
— Тогда я отомщу тебе другой честностью. Все мальчики в том возрасте пожирают взглядами подруг своих мамочек, самих мамочек и даже не мамочек.
— Вот за это я и переживаю! Он откроет дверь, кинет на меня скучающий взгляд и предложит пройти. А я тут переживала!
— Как сложно, — я снисходительно усмехнулся. – Если его чувства к тебе угасли, попробуй их пробудить. При помощи твоего обворожительного тела и несравненного шарма.
— Ты точно не заставишь меня с ним трахнуться? – кокетливо проурчала Оля.
— Слабо представляю, как до этого дойдёт… Интересно будет посмотреть, — я нажал кнопку дверного замка, заметив, как возбуждённо блеснули глаза. – Причёска удачная.
Ответить она не успела. Дверь открылась моментально, словно парень стоял рядом. Надеюсь, он не услышал наш разговор.
— Пожалуйста, проходите, — он кинул на жену быстрый взгляд и отошёл в сторону. Кажется, этот взгляд не был скучающим.
— Можно не разуваться? – умоляюще попросила жена. – Я эти туфли минут десять потом буду натягивать. Подошвы чистые!
Конечно же, она получила такое разрешение, сохранив один из важных элементов своей внешности.
В комнате стояли диван, шкаф, стол с компьютером и пара стульев. Довольно скромно.
— Сейчас отец редко бывает дома, мы можем сесть здесь. Я собрал материал, который может вас заинтересовать…
Я одарил жену ободряющим взглядом, и она села вплотную к парню, прижавшись к нему бедром. Тот судорожно сглотнул, открывая ноутбук.
— Не разбираюсь в этом, просто посижу, — сразу исключил себя из разговора.
— Выбор обширный, — торопливо заговорил Тим. – Очень поможет, если вы знаете более конкретно…
— Знаем! – жена склонилась к экрану. – Все эти бальные, дворцовые наряды отметаем! Я буду скромной дворянкой, а твоя мама – нескромной мещанкой. Ещё для нашей дочери надо будет, но пока определимся в общих чертах…
Ещё мне какой-то сюртук, но решил пока не вмешиваться. Жаль, Катя не предупредила сына. Придётся самому сообщить парню, что трахаюсь с его матерью. Надеюсь, очарование жены сгладит эту новость.
— Да, общие черты! Тёть Оля, вам надо точное соответствие или достаточно подобия…
— Стилизации под те времена будет достаточно. Ещё один деликатный момент, — жена умело изобразила смущение. – Насколько знаю, тогда платья были довольно… сдержанными. Нам бы хотелось… более фривольные варианты. Понимаешь, о чём я?
Парень старательно отводил взгляд от выреза её платья. Лифчик был без бретелек — приподнимая груди, он вовсе не мешал им совершать различные колебательные движения.
— Понимаю, — Тим тихо вздохнул, заливаясь румянцем. – На самом деле, тогда были… не совсем сдержанные наряды тоже. Глубокие вырезы, открытая спина. Вы говорили про бельё…
— Ты и это подготовил? – восхитилась жена. – Какой ты молодец!
— На всякий случай… Вот, например, панталоны… Они были с поясом и состояли из двух отдельный частей. Чтобы… по надобности… не снимая… — он начал проглатывать слова. – Обычно эти части были плотно сдвинуты, и ничего не заметно. Но их можно было вот так… Если женщина хотела… по надобности.
— Ого! – Оля изумлённо изучала экран.
— Или если её надо было… — парень сглотнул, совершенно краснея. – Ну-у-у… полностью открыть… чтобы наказать…
— Ещё говорят, сейчас стринги откровенные! Дорогой, посмотри! – жена повернула ко мне ноутбук. – Не хотел бы меня в таком… наказать?
Она игриво хихикнула, словно не замечая тяжело сопящего парня. Ничего себе! Если наряды тех времён я часто видел в театральных постановках, то соответствие нижнего белья никого не волновало. И напрасно! Я удивлённо смотрел на древних прелестниц, подставляющих практически голые попки под розги… Или чем их там…
— Можно будет проверить… во время примерки, — я сам невольно сглотнул, представляя свою жену…
— Ладно, бельё изучим потом, — решила Оля, и парень облегчённо выдохнул. – Давай сначала выберем самые простые для изготовления платья.
Какое-то время они обсуждали модели, и я с интересом наблюдал, как парень вдыхал аромат Олиных волос, которая рассматривал экран. Как, уже осмелев, запускал взгляд на выпирающую и подрагивающую грудь.
— Ой! Совсем забыл! – внезапно воскликнул он. – Я же вам кофе свежий заварил!
Он выскочил на кухню, и я кивнул жене. Олька широко улыбнулась, направившись за ним. Чтобы не висеть над душой, я просто сдвинулся, наблюдая происходящее через открытые двери коридора и кухни.
— Тима, не суетись, — успокаивала она парня, у которого всё валилось из рук в самом прямом смысле. – Может, у тебя что-то срочное? Мы можем уйти…
— Нет-нет! Не уходите, пожалуйста! – взмолился он, заглядывая в глаза моей жены. – С вами так… интересно общаться…
Догадываюсь, что в этом «с вами» я не подразумевался.
— Конечно останусь, — ответила Оля бархатистым голоском, уже наверняка меня исключая. – Так давно тебя не видела. Забыла, какой ты милый…
Она коснулась его щеки кончиками пальцев, бросив на меня вопросительный взгляд. Разумеется, я кивнул в ответ. Даже забавляет, так дистанционно управлять женой. Интересно, до чего мы оба сможем дойти? Точнее, до чего я готов довести жену, когда всё зависит от меня? Единственное, что немного обижало – когда-то, я точно так же млел и дрожал перед этой женщиной… Тогда ещё девушкой. И потом ещё много-много лет… И чем она отплатила? Эх, Тимофей… Тимофей… Сколько разочарований ожидают тебя в этой жизни…
Парень наверняка сомлел от неожиданной ласки, потому что выронил ложки.
— Не отвлекайся! – остановила его Оля. – Раскладывай пирожные, я пока соберу!
Она присела на корточки… Как у женщин это получается, на таких каблуках! Ей пришлось широко развести колени… Зачарованный Тимофей пялился на белую фигуру у своих ног, которая старательно изгибалась, собирая ложки. Представляю, как сверху выглядит задница жены в этом обтягивающем платье! Думаю, Оля тоже прекрасно это понимает…
— Вот, всё готово! – не вставая и не сжимая коленей, она выпрямилась, протягивая ему руку. Сейчас, он наверняка видит её трусики… Совсем чуть-чуть… Есть у женщин такой талант – показывать себя ровно настолько, чтобы…
— А-а-а… — выдохнул парень, помогая Оле встать и прижимаясь пахом к столешнице.
— Ты ничего не приготовил, — разочарованно произнесла жена, словно рассчитывала, что он действительно займётся пирожными, пока ползала под ним. – Что с тобой? Тебе плохо?
Нет, ему хорошо! Даже, слишком!
— Иди, садись на диван. Мы с мужем всё принесём, — она довела согнувшееся тело до дивана, не позволив ему уединится и решить свои проблемы.
— Не рассчитывал, что ты окажешься настолько эффектна, — прошептал я, оставшись с ней на кухне. – Жалею, что не воспользовался твоим предложением дома.
— Хотела действовать наверняка… — вздохнула Оля. – Столько лет не практиковала флирт…
— Женщины называют такое флиртом? – я не удержался от ухмылки. – Верняк, удался.
— В моём возрасте уже мало лишь строить глазки. Упустила, что он ещё в том возрасте, когда хватает глазок.
Упустила? Или намеренно доводила парня до полуобморочного состояния? Мы отнесли кофе и вернулись за сладостями.
— Тебе придётся ему помочь, — сделал вид, что выбор дался мне трудно.
— При тебе? Что он подумает?
— Что он подумает, если на это время я выйду из комнаты? Что подумает обо мне?
— Извини, я не подумала…
— Хорошо, что рядом есть человек, который всё продумал, — нагло соврал я.
— Хорошо, что рядом есть человек, который всё продумал, — нагло соврал я.
Действительно не подумал, что Олька окажется настолько… раскованной. Что теперь с ним делать? Сказать – «Эй, чувак! Моя жена липла к тебе, а теперь отсосёт! Но не думай, она – не шлюха!»
Проще отпустить его на время, но… Появилась хорошая возможность познакомить парня с некоторыми аспектами взрослой жизни. Он застенчив и возбудим, как все в его возрасте. Показался вполне адекватным. Раз уж я стал любовником его матери… Как же хочется обратно, в унылый семейный секс!
— Тимофей, пока угощаемся, отвлечёмся от нарядов? – предложил я, и тот облегчённо кивнул головой.
Рано обрадовался. Взглядом указал жене на место рядом с ним. Та снова прижалась бедром, но не так агрессивно, как раньше. Это отвлечёт его в какой-то степени.
— Ты достаточно взрослый, чтобы узнать некоторые аспекты взрослой жизни, — начал я издалека. – Разговор получится достаточно неловким… будет касаться весьма откровенных вещей, будет касаться и твоей мамы, поэтому не хочу навязываться. Если ты предпочитаешь не замечать или делать вид, что такого не существует, мы просто поговорим о погоде.
— Э-э-э… — лицо парня удивлённо вытянулось. – Я достаточно… взрослый.
Он неуверенно подтвердил мои слова обернувшись к Оле, словно искал её поддержки. Да, Тимофей ещё нуждается в мамочке. Тем проще для меня.
— Небольшое вступление. Дело в том, что некоторые люди с возрастом меняются. Они что-то узнают, переживают некоторые события, испытывают эмоции… Всё происходящее меняет людей, их взгляды и отношение…
— Очевидно, — он расплылся в улыбке.
— Ты удивишься, как часто люди упускают очевидные вещи. Перебегают на красный, не зная броду, суются в воду и тому подобное. Чтобы не обсуждать кого-то за спиной, возьму для примера мою жену, — теперь лицо Оли удивлённо вытянулось. Очень хотелось бы упомянуть её измену, но для молодого парня, пришлось бы слишком много объяснять. – Она совсем не та девушка, которую я брал в жёны двадцать лет назад. Так же, как и я – не тот юноша. Предложила бы она лет пятнадцать назад переспать с её подругой – я бы решил, что у жены проблемы с головой…
— Вы хотите сказать… с моей мамой… — его вытянутое лицо приобрело обиженное выражение. – Она же изменила папе!
Странно, я думал его больше взволнует наш секс. Надо внести коррективы в свою лекцию.
— Не знаю причин, не собираюсь её оправдывать или осуждать, — я поднял обе ладони, закрываясь от продолжения разговора. – Если поинтересуешься статистикой, восемьдесят процентов браков заканчиваются разводами. Как бы мы все к этому не относились, это очень частое явление. Наша дочь вышла замуж год назад, забеременела и уже разводится. Твои родители достойно продержались вместе.
— Мама говорила, что Маша беременная, — он покачал головой. – Не могу представить… Помню её…
Он усмехнулся, и я понимающе кивнул. Удачный момент напомнить, как многое нас связывает.
— Мы тоже помним, как училась ходить и как к горшку приучали. И тебя таким помним, — я мечтательно усмехнулся. — Как она тебе металлическим ведёрком лоб разбила в песочнице, а ты стучал её по голове своим пластмассовым, пытаясь отомстить.
— Не отомстить! Восстановить справедливость! – уточнил парень, и мы все рассмеялись.
— Скоро у неё собственные детишки будут.
— Детишки? Не один?
— Тройня, — весомо произнёс я.
— Ого!
— Одна из причин развода, — почти честно сказал я.
— Каким подонком надо быть! – искренне возмутился парень. И его упоминание об измене матери… Похоже, детское стремление к справедливости он не утратил.
— Или какой дурой, чтобы брать такого в мужья, — я развёл руками. – Как видишь, не всё в своей жизни мы можем устраивать по своему желанию. Приходится выкручиваться. Вот Оля и предложила обратиться к твоей маме за помощью с детьми. Она согласилась, даже ничего не потребовала взамен.
— Да, мама такая, — губы парня тронула улыбка. – Да и одиноко ей там… Она так радуется, когда я к ней приезжаю…
Возможно и ублажать сына начала, чтобы у того стимул появился почаще приезжать. Вот, чёрт! Как я это упустил! Я трахаю не только его мать, но и единственную любовницу! Задача без того сложная, ещё и его странная реакция!
— Как уже говорил, не собираюсь решать кто из твоих родителей больше виноват или прав, но она всегда мне нравилась именно как… человек, — пора переходить к основной части. – Поэтому, когда моя жена предложила её… отблагодарить… Ты же знаешь, твоя мама пыталась встречаться…
— У неё такой список претензий к каждому после первой же встречи, — он хмыкнул.
— Ко мне у неё не оказалось претензий. У меня к ней, честно говоря, тоже. Она оказалась великолепна…
— Да! – он мечтательно улыбнулся, но тут же осёкся, прикусив губу.
Разумеется, я не заметил этой реакции.
— Мы поговорили все втроём, — вообще-то вчетвером, но я не собирался вмешивать Машеньку. – И подумали…
— Втроём? – словно очнулся, парень оглянулся на Ольгу, которая облизывала пальцы от пирожного. – Вы знали, что…ваш муж…
— Он об этом весь вечер говорил, — она продолжала облизывать пальцы, но… совершенно иначе… Медленно обводила языком, постепенно погружала в рот, сжав губами медленно тянула обратно… — Я хотела помочь своей подруге. Единственной, с которой была близка почти всю жизнь.
— Дядь Толя говорил про благодарность и что… с моей мамой… Но я не подумал, что это одно и тоже.
Похоже, я слишком увлёкся общими фразами, или у него талант слышать только то, что захочет.
— Поверь, мне самой нелегко далось такое решение, — она томно вздохнула, так что зажатые груди едва не разорвали лифчик. – Муж любит меня, я совершенно в нём уверенна, и… Мне было приятно, что я сделала приятно двум моим любимым людям.
Трём, но жена тоже решила не упоминать Машеньку.
— Ваш муж изменил вам! И вы… так спокойно!
— Изменил, если бы всё произошло за моей спиной, и потом я бы узнала! – жена добавила раздражения в голос. – Я сама его попросила… Точнее, уговорила! Нет, я не была спокойна! Я сама безумно возбудилась, глядя как… они…
Оля глубоко вздохнула, выдавливая свои груди из выреза и прижимаясь к парню, словно в поиске защиты. Он судорожно сглотнул, снова заливаясь румянцем.
— Всё получилось настолько здорово, что Толик попросил у меня сделать предложение Кате… твоей маме… — хорошо, что сообщила об этом жена. В моём изложении те же слова прозвучали бы… иначе. – Тима, он говорил тебе в самом начале, что взрослые люди иначе относятся ко многим вопросам. Мы с ним слишком многое испытали и пережили вместе. Я уже не двадцатилетняя девочка-максималистка. У твоей мамы есть определённые потребности, как у любой женщины.
— Да, я понимаю, — он стыдливо опустил глаза, наткнулся на колышущиеся груди у самого носа, и отвёл их в сторону. – Я там сделал некоторые заготовки… Если вы не против… Если обещаете не… не смеяться, приглашу вас в свою комнату. И мерки снять… Сфотографировать ваше те… вас для…
— Клянёмся! – заявила жена за нас обоих, облегчённо выдохнув. Похоже, этот разговор ей тоже нелегко давался.
Обещание оказалось легко выполнить. У нас обоих изумлённо отвисла челюсть. Стены сплошь были покрыты различными нарядами – платья, блузки, пиджаки, халаты… Яркие, строгие, кружевные, откровенные… Оставшуюся часть комнаты занимали раскроечный стол, гладильный, кровать, пара манекенов, тоже увешанных нарядами, и ряд вешалок, также с одеждой.
— Ох-х-х! – протяжно выдохнула жена, глаза которой… разбегались! Здесь эта расхожая фраза приобрела истинное значение. – Это… это…
— Великолепно! – решил поддержать её я. – Ты где-то… выставляешься? Показываешь?
— Нет, что вы! Я… для себя… — он снова запнулся. – Для души делаю… Для мамы шью… Честно говоря, вы первые… Даже папа старается сюда не заглядывать…
Могу понять папу! И вот эта фраза – «для себя», прозвучала как-то подозрительно.
— Могу я… — благоговейно прошептала Оля. – Можно что-то примерить?
— Да, конечно! – было видно, насколько парню приятно такое внимание. Он потянулся к вешалке, снимая какую-то одежду… — Ой!
Обернувшись, я обнаружил голые бёдра и живот жены, стягивающей своё платье через голову.
— Ой! – повторила Оля, смущённо опуская подол и поправляя его. – Извини, так увлеклась.
— Думаю, ничего страшного, — снисходительно усмехнулся я. – Если не собираешься нижнее бельё снимать. Ну, и если хозяин не будет возражать…
— Нет! Нет! Я не против!
Меня уже слишком забавляла и возбуждала такая ситуация, чтобы ощущать ревность. Нет, ощущения были гораздо сильнее и глубже. Я словно смотрел на давно знакомое, хорошо изученное тело глазами подростка, перед которым оно открывалось впервые. Стройность ног подчёркивается чулками, и сетка чулок подчёркивает наготу розовых бёдер, которые сходятся к глубокой щели, под выпирающим лобком. Округлый животик, утративший упругость юности, но так уютно и по-домашнему манит прижаться к нему щекой… Лифчик без помощи платья не способен удержать груди поднятыми, но сжимает их, заставляя появится ещё одну манящую щель на прекрасном теле… Опущенный к плечу подбородок и застенчивая улыбка, и полуприкрытые ресницы, сквозь которые сверкает озорной взгляд… Взгляд женщины, которая прекрасно осознаёт какие чувства и мысли вызывает, и наслаждается этими чувствами… впитывая их своей нежной кожей… Пауза слишком затянулась.
— Я сделал твоей маме предложение, — тихо заговорил я, и парень вздрогнул, растерянно оборачиваясь ко мне. – Она приняла его и согласилась стать моей женой.
— Женой? – он вновь перевёл взгляд на Ольгу. – Но… э-э-э…
— Конечно, мы не сможем оформить наши отношения официально, — продолжал я вкрадчиво говорить. – Моя жена теперь тоже… вроде мамы для тебя. И она поможет тебе, как и твоя мама…
Намеренно не использовал имена, стараясь подчеркнуть наши общие родственные отношения.
— Поможет… как мама… — пролепетал Тимофей, прижимая скомканное платье к животу.
Это уже переходит в издевательство. Я кивнул Оле, сделав шаг назад и присев на стол.
— Конечно, как мама, — нежно заговорила жена, приобняв парня. – У тебя тоже есть потребности, и я помогу с ними. Не надо этого стыдиться… Мне очень приятно, что я тебе так понравилась… Я действительно тебе понравилась?
— Очень… Очень! Очень!!! – судорожно вскрикивал он, словно не замечая, как Оля стянула с него джинсы и толкнула на кровать.
— Ох, какой он красивый! – она отвела руки парня, всё ещё стискивающие комок ткани, открывая возбуждённо подрагивающий член. – Ты позволишь мне…
— А-а-а-а… — прохрипел Тим, и жена не стала дожидаться внятного ответа, обхватила губами пунцовую головку, чуть покачивая головой.
Она не пыталась его обсосать или заглотить. Лёгкого движения оказалось достаточно, чтобы сперма начала наполнять её рот. Поначалу Оля легко справлялась, потом стало заметно, что она едва успевает глотать, и вот уже очередная порция выдавилась на подбородок… Да сколько в нём накопилось! Смешанные со слюной мутные сгустки выдавливались через ноздри и губы, стекали на грудь и живот… Да он утопить её решил!
Откинувшись назад и закатив глаза, парень продолжал подёргивать бёдрами, и наконец бурный поток начал иссякать.
— М-м-м… — с трудом выдавил он звук, пытаясь сфокусировать взгляд. – О-о-о… ля-а-а…
— Милый мой, — пролепетала жена, сглатывая и облизываясь. – Ты такой замечательный! Ты так хорошо справился.
Блять, да он отлично справился! Я не кончал в таком количестве даже в лучшие свои годы!
— Оленька… — он пьяно покачивался, уставившись в потолок. – Простите меня… Я… Я… люблю вас… Всегда любил… Я недостоин вас! Я… делал это… с мамой… Простите…
Тимофей всхлипнул и начал тихо плакать. Ну ё-моё! Этого ещё не хватало…
— Ты всё правильно делал, — успокаивающе бормотала жена. – Маме нужна твоя любовь. Ты поделился с ней…
— П-п-правильно? – он опустил взгляд. – Ой! Извините! Я вас так испачкал! Сейчас я принесу…
Он попытался встать, но Оля придавила его голые бёдра, подняв залитое спермой лицо.
— Подожди! Неужели, я не нравлюсь тебе… такая? – в голосе прозвучала доля обиды.
— Нет! Что вы! Вы… прекрасна! Вы… Ваше лицо… сияет! – такая искренняя восхищённость, тоже была мне недоступна… в лучшие годы.
— Хорошо, тогда я… помогу тебе ещё? Кажется, здесь немного осталось… — жена начала мягко массировать его яички.
Вот такое никогда мне не нравилось! Отвлекало, раздражало… не знаю… И сейчас я невольно поморщился. Парень был другого мнения. Он вновь откинулся назад, издав стон блаженства. Его полуобмякший член вновь гордо поднялся. На этот раз жена действовала иначе. Она сдавила ствол губами, наверняка лаская головку языком, и начала медленно натягиваться головой, прогибая шею. Надеюсь, не кончу в штаны от такого зрелища! Оля широко развела колени, прогнув спину, так что трусики натянулись на округлившихся ягодицах, подчёркивая глубокую долину между ними. Если сейчас я подойду сзади, подниму её бёдра и… Лукавый взгляд жены, брошенный в мою сторону, намекнул, что она прекрасно понимает, о чём я думаю… И понимает, что я этого не сделаю… Не потому, что могу испугать парня или разочаровать его в избраннице. Что-то… нарушиться… Бесстыже отсасывая на глазах мужа, Оля сумела… сохранить… очарование? …невинность? Как глупо это звучит, но именно так и выглядит!
Сейчас жена глубоко заглатывала член, утробно урча, словно огромная кошечка. Иногда ослабляла напор, вдыхала воздух и вновь опускала голову. В очередной раз она выпустила изо рта уже поникший член.
— Надеюсь, я тебя не разочаровала? – она спросила с таким волнением, словно были возможны варианты ответа.
— Оленька! Вы богиня! Вы подарили мне… О-о-о! – Тимофей попытался выпрямиться. – Это невозможно выразить! Как я смогу вас отблагодарить?
Надеюсь, она не закажет куннилингус? Этого я уже точно не выдержу!
— Ты собирался снять мерки, — хихикнув, напомнила Оля. – И что-то сфотографировать…
— Кого-то, — парень попытался усмехнулся. – Ваше тело… фигуру… Я смогу отсканерить и построить… Ох!
Он снова расплылся на кровати.
— Хорошо. Можешь сфотографировать сейчас? Потому что мне придётся снять бельё. Оно слишком… намокло.
— Да, да… Понимаю! – он достал мобильник, направляя его в сторону жены. – Надо встать в полный рост…
— Как скажешь, — Оля выпрямилась.
Даже раздевшись, она бы не выглядела так развратно! Блестящая от потоков спермы и слюны грудь, и капли на животике. Набухшие соски, почти пронзающие лифчик. Намокшая в промежности ткань трусиков, совсем уже ничего не скрывающая. Тимофей держал телефон трясущимися руками…
— Сам сделаю, скину ему, — тихо пробормотал я, стараясь особо не напоминать о своём присутствии.
Жена повернулась ко мне. Сделал снимок в полный рост… Не удержался и сделал портрет, фото груди и подмокших трусиков. Она повернулась спиной, и я повторил в полный рост и несколько крупных планов. Наверняка они ему пригодятся.
— Боком, — подал голос он.
— Не проблема. Сейчас посылаю, — у меня был номер Кати, и я помнил, насколько отличался номер её сына.
— Извините, мальчики! – жена игриво улыбнулась, подхватила своё платье и сумочку, выскользнула из комнаты.
— Вы не будете… — когда мы остались одни, он заметил своё состояние и начал натягивать джинсы. – Я совсем не…
— Всё нормально, — успокоил его я. – Мы не подумали, что ты так отреагируешь, вот и пришлось… В каком-то смысле, мне приятно, что моя жена способна вызвать такой… интерес. Мы с твоей мамой теперь… состоим в близости. Ничего страшного, если и Оля немного помогла тебе.
— Спасибо, что вы понимаете, — он выдохнул с облегчением. – Постараюсь больше не… Постараюсь быть спокойнее.
— Мы потом поговорим с женой, — мне приходилось скрывать дрожь в голосе. – И с твоей мамой… Если они не против… Возможно, она ещё… будет помогать тебе.
Лицо парня расплылось в мечтательной улыбке, которую он не смог сдержать.
— Я готова! Можем идти! – Оля схватила меня за руку, буквально вытаскивая из комнаты. – До свидания, Тима! Спасибо тебе! Завтра созвонимся!
Выскочив на улицу, кинул взгляд по сторонам и сразу же устремился на заднее сиденье. Не успел протянуть руки к ширинке, как жена уже извлекла член, заглотила его и сразу качнулась назад… вовремя! Как и Тимофей, я кончил от одного лишь движения. Или Оля лучше подготовилась, или запас мой оказался поменьше, но справилась она довольно аккуратно. Выпрямилась, блаженно закатив глаза и вытянув лицо. Думаю, второй вариант точнее…
— Ничего не напоминает? – хихикнула она.
— Ту фотку, из общаги, — легко догадался я.
— М-м-м… Спасибо, что позволил мне… Сейчас, подожди, — она склонилась, села на бедро и подсунула под себя руку. – Бля, меня аж трясёт… Сейчас, растяну, пока он ещё…
Жена повернулась спиной, изогнулась, пытаясь залезть мне на колени.
— Что за акробатика? – не понял я.
— Хочу сесть… попкой…
— Не уверен, — пришлось придерживать увядающий член рукой, заталкивая головку в плотную дырочку. – Там твои пальцы!
— Ага… Как только вытащу… Давай! – вообще-то, мне и минета хватило, но… Получилось!
– Сейчас так возбуждена. Хочу кончить от анала… — наконец пояснила жена, начав раскачиваться. Из соседнего подъезда вышел человек и направился в противоположную сторону. Что-то мне уже не очень хочется секса…
— Ох, как… странно… — выдохнула Оля. – Мне понравилось сосать твой член, побывавший в трёх жопах… и трёх… пиздах? …пёздах? Я хорошо ему отсосала? Тебе понравилось?
Было ясно, что жена хочет не обсуждения, а дополнительный стимул.
— Настолько хорошо, что тебе придётся… — я тяжело дышал, пытаясь придумать что-то пошлое. – Тебе мало было сосать? Хотела получить сразу второй член? Не думал, что ты настолько шлюха!
— Я такая шлюха! Меня ебут в жопу прямо на улице! Сосала хуй! Заглатывала! А-а-а…. Ф-ф-ф… Да, получилось! – Оля буквально обмякла, сползая на сиденье. – Я тут лежать останусь. Пока доедем, хоть немного очухаюсь…
— Ага, — я приоткрыл дверь, оставшись сидеть в машине.
— Может, ты Катьке позвонишь? – раздался слабый стон. – Ей надо сказать, что я…
Возбуждение проходило, как и желание использовать откровенные выражения.
— Да… Хорошо… Позже…
— Извини, если я слишком увлеклась…
— Со мной? Или с ним? – не удержался я от сарказма. – Ты делала всё, что я сказал. Так и должна поступать любящая, верная жена.
Сарказм? Или это была ирония?
— Верная? Ты действительно так считаешь? – судя по интонации, жену, наполненную спермой через рот и задницу, это действительно волновало.
— Мысли у меня пока не сформировались, но негативных ощущений не замечено. Поехали домой.
Пересел за водительское сиденье и тронулся с места.
— Меня немного пугает, что тоже нет негативных ощущений, — задумчиво заговорила жена. – Всю жизнь считала, что Катька была главной заводилой. Я же – скромная девочка, которая не хотела показаться слабее подруги. Сейчас вспоминаю… Не было мыслей, что я шлюха, давалка… Просто весело и приятно. Закончилось всё как раз, когда узнала… С ним было очень похоже. Забавно, как он пожирал меня взглядом, как пытался сделать вид…Если ты назвал бы меня в тот момент шлюхой, я… оскорбилась бы, возмутилась, обиделась!
— Предлагаю не зацикливаться на терминах. В чём плюс твоего послушания – если я сделаю что-то не так – виноват буду только я. Не думал, что ты начнёшь так агрессивно с ним флиртовать, но мог бы это прекратить. Не собирался завершать всё сексом, но сам одобрил его. При этом не чувствую себя куколдом или рогоносцем. То есть, термины возможно и подходят… То есть, даже если я согласился, потому что решил, что тебе так хочется… Всё равно, последний «одобрямс» шёл от меня.
Не хотел акцентировать внимание на самом важном вопросе, закопал его в словах и высказал, как предположение. Мы подъехали и остановились у своего дома.
— Сама не понимаю. То есть, понимаю, что после моей измены между нами всё изменилось. Возможно, ты хочешь показать мне моё место. Раздвинула ноги – значит шлюха, — она помолчала, словно предлагая высказаться. Я промолчал. – Мне бы успокоиться… Показать, что я не такая, но… Получается какое-то мазохистское наслаждение. Да, я шлюха! Мне нравится отсасывать! Мне хочется вылизывать! Мне нужно сразу два члена! Принимай меня такой или вышвырни на улицу! – она всхлипнула. – Извини, ты же не станешь…
— Вышвыривать тебя? Точно нет! Даже не променяю на Катю, по крайней мере… полностью… Не хочется этого говорить, — мне действительно не хотелось, но мазохистское чувство справедливости вынуждало. – Я могу назвать тебя богиней, но сделать это с таким неистовым восторгом и поклонением у меня не получится. Вполне возможно, что у нас осталось всё по-прежнему, просто мы научились добирать недостающее у других.
— Милый, как хорошо ты сказал! Я сейчас ощущаю удивительное чувство наполненности… Не в пошлом смысле, что из меня вытекает, а душевная наполненность…
— Возможно, она и происходит из физической наполненности, — мы рассмеялись. – Пошли уже. Боюсь представить, что там Машенька приготовила.
— Позвони Кате. Я хоть трусы надену…
— Алло, Кать. Добрый вечер. Заезжали мы к Тимофею, договорились. Но случилась небольшая коллизия, — я сделал паузу, предлагая женщине самой догадаться.
— Что? Олька его трахнула? – она рассмеялась.
— Не совсем. Но некоторый минет между ними случился.
— Вот чёрт! – раздалось с заднего сиденья. – Бельё у него забыла!
— Для минета надо было раздеваться? – Катя услышала реплику.
— Нет, верхнюю часть он ей залил, а нижнюю – она сама, — попытался я оправдать притихшую жену.
— Жаль, меня там не было… Подожди! Так они прямо при тебе?
— Пришлось объяснять ему, что ты теперь моя жена. Насколько наша близость естественная, и ничего такого… Мы просто помогаем друг другу. Ну и, когда у него встал на Ольку, пришлось… естественно, помочь и ему, — немного помялся, но решил добавить. – Я сказал, что моя жена ему вроде как мама, и выполнит некоторые твои… обязанности.
— Так вы ему сказали, что я вам сказала, что мы… с ним… — Катя настороженно замолчала.
— Я подумал, лучше если сразу… Если он потом узнает, то…
— Да, лучше сейчас. И как он… воспринял?
— После Олькиного минета особенно ничего не воспринимал. В любви ей признался.
— Да? Я так и думала. Он меня пару раз «Оленькой» называл… в процессе… — она снова замолчала.
— Катя, не переживай. Мы ещё завтра к нему заедем. Если он вдруг что-то не так понял…
— Да? Спасибо. Я переживала, что… делала это с ним, не потому что ему надо… Самой так хотелось…
Едва удержался, чтобы не сказать, как же я её понимаю!
— Естественно хотелось. Он – молодой здоровый парень. Ты тоже в самом расцвете сексуальных сил. Если захочешь с ним продолжать – мы не против…
— Всё у тебя естественно, — фыркнула женщина. – Если уж он до Ольки дорвался… И ты не против – пускай развлекаются. Спасибо вам.
— Одного спасибо мало. Давно ты меня не радовала видами своего прекрасного тела, — я на секунду задумался. – Как там выглядит самая потайная дырочка?
— Растлитель многолетних! – Катя отключилась.
— Так, теперь я звоню… — жена подняла телефон. – Нет, не звоню. Он не поверит, что я случайно оставила…
— Тогда скажи, что намеренно оставила.
— Точно! Ты гений! Дам ему понять, что я всё поняла!
— М-м-м… Что ты поняла?
— Ну, эти наряды, — она выжидающе посмотрела на меня. – Он их шьёт для себя… и для меня. Ты не обратил внимания на размеры?
— Не обратил? Как бы я обратил? Они на вешалках висели!
— Настаивать не буду, но там было два размера. Можно предположить, что он для матери старался, но почему не отдал? И его признание, что для себя…
— Ёбт! Он ещё более отбитый, чем я подумал, когда в комнату зашёл, — тоже обратил внимание на эти слова, но не думал, что…
— Он влюблённый…
— Предлагаю не зацикливаться на терминах, — усмехнулся я.
— Добрый вечер, Тима, — раздался голос жены. – Я тебе в ванной подарок оставила. Не стала споласкивать… Можешь их надеть… Потом постираешь, а я тебе следующие оставлю… Нет, ты не должен оправдываться или объяснять. Ты был великолепен! Целую.
— Надеть? – я скривился.
— Не ревнуй. Ты останешься единственным мужчиной в нашем гареме.
— Пошли уже… Перебор с информацией за последние дни…
В этом я был прав. Если фиксировать и замечать свои ощущения у меня получалось, то как-то оценивать их, делать выводы… Слишком много всего происходило, и давно знакомые люди показывались с новой стороны, и не по одному разу.
— Как же вы долго! – Машенька встретила нас объятиями и поцелуями. – Идите на кухню. Сейчас разогрею.
Кажется, у меня не было аппетита, но желания что-то объяснять и сопротивляться тоже не было.
— Как всё прошло? Рассказывайте! – дочка уселась, подперев голову рукой. – Я же не капризничала, когда вы сказали мне остаться!
— Умница, — устало кивнула мама. – Пришлось ему рассказать, что Катя – теперь жена нашего папы, и он… занимается с ней сексом. Сначала он немного удивился, но папа всё объяснил ему. Потом Тима начал снимать с меня мерки и сильно возбудился. Пришлось взять у него в рот.
— Всё правильно! – горячо поддержала дочка. – Катя мне лизала, и прекрасно получилось! Тем более, он был в тебя влюблён…
Бля, все вокруг знают, что Тимофей был влюблён в мою жену, кроме меня! Кстати, почему они его «Тима» называют? И Катя тоже…
— Представляю, как он был счастлив! Ты так скучно об этом рассказываешь… Па-а-а, расскажи лучше ты.
— Милая, мы слишком устали. Завтра поедем с тобой, сама у него спросишь.
По испуганному взгляду жены стало ясно, что эта идея с вопросами, её не радует.
— Сначала к врачу, потом в аптеку, — строго заметила она и обернулась ко мне. – Займёшься всякой… атрибутикой?
— Ага. Ничего срочного нет. Мужиков припашу.
Самый главный плюс моей работы – начальство закрывало глаза на халтуры, компенсируя тем небольшую зарплату. Я уже мысленно распределил кому что поручить, что сделать самому, что использовать из готового. Иногда творческий замысел режиссёра менялся на ходу, и приходилось откладывать полуготовые или совсем готовые изделия для следующих спектаклей. О точных сроках с Тимофеем мы так и не договорились. Надо будет завтра уточнить… И, да! Машенька сосать ему не будет! Решит парень, что у меня семья извращенцев…
На телефон пришло сообщение. Надеюсь, от Кати! Так и оказалось. Похоже, она присела на корточки над мобильником, и были прекрасно видны и плотно сжатое отверстие, и блестящие влагой губки, и огромные ягодицы.
— Какая красивая! – восхитилась дочка, заглянув через плечо. – Катина?
— Ага, — усмехнулась жена. – Я узнаю её из тысячи… Всего одна?
Она листнула фотографию и замерла.
— Ой, мама! Это ты! – Машенька продолжила листать, остановившись на снимке, где было крупно изображено её лицо, залитое слюной и спермой.
— Ты с ума сошёл! – вскрикнула Оля, пытаясь вырвать телефон.
— В чём дело? – не понял я. – Ты перед ним красовалась в таком виде! Сама собиралась фотографироваться!
— Да, перед ним! Я думала – без головы! В смысле… только тело!
— Ему ты об этом не сказала, — парировал я.
— Да! Ты её уже отправил?
— Не только её, — протянул ей свой телефон. – Думаешь, он решит перед кем-то похвастать?
— Перед кем? – грустно усмехнулась жена, рассматривая моё недавнее творчество. – Думаю, он скорее умрёт за эти фотографии.
— Вот именно. И, кстати, чтобы избежать непонимания в дальнейшем. Если у меня появится желание – могу распечатать эти снимки и развесить их на каждом столбе! Не собираюсь такое делать или угрожать этим. Просто хочу напомнить границы полномочий, которыми вы сами меня наделили, — я переводил взгляд с дочери на жену. – Если опасаетесь, можете отозвать меня из директора гарема.
Обе женщины покачивали головами, преданно заглядывая в мои глаза. На будущее – действительно, надо быть поосторожнее. Раз уж я сам взвалил на себя такую ответственность…
— Идите, ложитесь. Сама всё уберу, — решила жена, и я не стал спорить.
— Папуль, полежи со мной. У тебя совсем сил не осталось? – улёгся на твёрдую столешницу, покрытую тонким поролоновым матрацем, и дочка крепко прижалась своим огромным животом.
— Они измеряются отрицательной величиной, — признался я.
— Ничего страшного. Мне приятно просто ощущать тебя рядом, — прошептала Машенька в самое ухо. – Ты так стараешься для нас всех.
Ну-у-у… Приятно такое слышать.
— Засыпая, слушаю как вы с мамой дышите, и мне становится так спокойно… уютно… Когда я была совсем маленькая, вы разрешали мне спать с вами.
— Теперь ты подросла, и мы снова разрешаем, — усмехнулся я, поцеловав тёплое ушко.
— Да-а-а… Ты не ревнуешь маму к Тиме?
— Ревновать? Зачем?
— Нет? Я боялась. Вдруг ты решишь, что он моложе… более… страстный…
— Страстный? Если бы нам с мамой было по тридцать, возможно. Сейчас страстность утомляет в больших количествах. Кроме того, мама потом отблагодарила меня…
Проснулся я с ломотой во всём теле, а пытаясь перевернуться, шлёпнулся на пол. Очень невысоко шлёпнулся.
— Мы уже не стали тебя перетаскивать, — рядом сидела жена, поставив на пол поднос с завтраком. – Решила не начинать с минета. Вдруг ты устал. Если хочешь…
— Хочу, но оставлю силы для работы, — я переставил поднос на колени и принялся за еду. Проще было бы дойти до кухни, но тело ныло. – Как она тут спит? Где она?
— Только в туалет ушла. Так что, можешь не спешить, — жена усмехнулась. – Ты сможешь поцеловать меня в губы… после вчерашнего?
— Если зубы почистила, почему нет? Нет, сначала сам почищу.
— Ты же видел, как я… сосала…
— И как заглатывала. И что? Все женщины сосут, так что – в губы никого не целовать? Был бы таким мнительным – после ваших рассказов перестал бы.
— Спасибо. Я немного переживала. И ещё… должна тебе признаться…
В комнату зашла дочь.
— Извини! Срочное дело! – я отставил поднос и выскочил.
Пока оделся и привёл себя в порядок, пока пообнимался с дочерью и расцеловал жену в губы… Воспоминания, как вчера эти губы обхватывали чужой член… Ну-у-у… Каких-то различий или привкуса я не заметил.
Мы спустились к машине, и когда Оля садилась за руль, она… Как-то странно выдохнула, сосредоточенно глядя вдаль. Мне это что-то напомнило… Да, после встречи с Марком! Тогда у неё болела задница после анала с ним.
— Что у тебя? – заботливо спросил я. – Мы вчера вроде не сильно?
— Я хотела сказать об этом… — она отвела взгляд.
Странно, чего можно смущаться после того, что мы вытворяли? Жена протянула свой мобильник, показывая фотографию анальной пробки. И что? Она её вставила? Почему просто не сказать, и зачем смущаться?
— Видишь? Обычная просто сужается к основанию, а здесь у основания – небольшое утолщение, — старательно пояснила она. – Когда я сажусь, она давит…
— Хорошо, ты решила разработать попку, — конструкция меня не особенно волновала. – В чём проблема?
— Помнишь, когда мы расставались с той женщиной… — ага, значит вспомнил я правильно. – Мы уходили с ней в туалет… Она дала её мне и сказала вставить в понедельник…
— Всё равно не понятно! Зачем ей это? Почему мне сразу не сказала? И зачем её вставила, если неудобная? – едва остановил свой поток вопросов.
— Она сказала тебе не говорить… Точнее, сказать, уже когда вставлю. Вот я дома хотела сказать…
— Ладно. Она что-то объяснила?
— Нет. Она не заставляла, ничем не грозила, но… не хотелось ей противоречить. Даже сейчас, когда её нет рядом…
— Оль, ты переживала насчёт моей ревности. Вот сейчас для неё самое время. Я могу понять стремление с кем-то трахнуться, испытать новые ощущения, но подчиняться какой-то неведомой тётке! Особенно после твоих слов, как ты меня…
Мой телефон загудел. Кто в такую рань? Надеюсь, Катя? Или с работы? Хм-м-м… Номер незнакомый…
— Доброе утро, Анатолий, — вот голос знакомый! – Думаю, она уже вставила, и ты уже узнал?
— Ольга! Доброе утро, — постарался добавить в голос раздражённости. – Меня не устраивает, что кто-то распоряжается моей женщиной помимо меня. И главный вопрос – откуда вы узнали? Следите за нами?
Жена склонилась ко мне, старательно вслушиваясь.
— Ох, какой собственник! – рассмеялась женщина. – В это время вы отправляетесь на работу. Прекрасная возможность обсудить щекотливые вопросы наедине. И сейчас моя прекрасная тёзка выворачивает голову, стараясь услышать наш разговор. Некоторые вещи слишком очевидны. Кроме того, термостат, находящийся в пробке, нагрелся и переслал сигнал на её мобильник. Троян в её телефоне переслал сигнал на мой… На твой тоже. Не переживай, передатчик слишком маломощный и никак ей не навредит. Скину ярлык, чтобы сам мог зайти и проверить состояние и местоположение своей жены. Собираетесь отказываться от такого подарка?
— Хотелось бы отказаться… — без особой убеждённости пробормотал я. – Шпионский гаджет в заднице… слишком извращённо.
— Вовсе нет. Кроме того, особая форма пробки разомнёт ей очко, оставив кишку достаточно тугой.
— На удивление глубокие познания, — мне захотелось съязвить, зацепив эту суку!
— Согласна, но они не обязаны базироваться на личном опыте. Хотя, я бы не отказалась от небольшой практики с твоим участием, — она снова рассмеялась.
— Она неудобная! – неожиданно вскрикнула Оля. – Как я буду с ней работать?
— Дорогуша, на тебе висит самый крупный контракт вашей фирмы. Пусть начальник выделит пару негров, которые будут работать за тебя. Сходи на фитнес, в косметический салон. Или попроси у мужа разрешения вытащить её. Анатолий, даю обещание, все дальнейшие взаимодействия с твоей женой будут проходить через тебя. Каждый рабочий день, который она проведёт с затычкой, она будет получать небольшой бонус. Разумеется, её начальник не будет знать, за что именно доплачивает. Можно ненадолго извлекать, если появится естественная надобность. Кроме этого, вечером курьер принесёт вам пакет. Новый офисный наряд для жены. Будет ли она его одевать и в каком виде – решать только тебе.
— Ключевой вопрос. Зачем вам это всё? – хотелось перейти с ней на «ты», но… жена права. Почему-то не хотелось перечить Ольге.
— Скажем так… Я чувствую некую особую связь с ней. Хочу, чтобы её жизнь стала похожа на ту, о которой я сама мечтаю.
— Ходить с пробкой в заднице?
— Да, и это тоже, — ответила она совершенно серьёзно и отключилась.
— Да, и это тоже, — ответила она совершенно серьёзно и отключилась.
— Блять! Уже и думать про неё забыл! – я зло засопел.
— Оставлю её? – робко спросила жена. – Если будут доплачивать…
— Нет! Мы уже решили – ничего не делать ради денег. Говорили про сьёмки, но тут тоже подходит. Она не очень большая? Доставляет неудобство?
— Вот сейчас сижу, почти не замечаю, — она покачала бёдрами и выдохнула. – Ох! Хочется… быть трахнутой в попку!
— Мощный аргумент! Хорошо, меня возбуждает мысль, что твоя задница заполнена. Именно поэтому хотелось бы её оставить.
— Я послушная жена, — ответила Оля. – Поехали? Я уже опоздала. Вот и проверю свою важность для начальства. Хотела ещё отпроситься – дочку к врачу свозить…
У нас было не так педантично, но меня ожидала куча личных дел.
— Про косметолога и фитнес не забудь. Будущие дети – это важно, но и в загнанных лошадей не хочется превращаться, — напомнил я слова Ольги, выскакивая из машины. Не потому что она так велела…
На работе меня ожидал сюрприз – вызов к директору театра. Простого работника? За все годы такого не было! Впрочем, до самого директора я не дошёл, меня остановила секретарша.
— Вельяминов? Сергей Константинович хотел вам сказать… — худосочная блондинка смотрела на меня поверх очков. – Вы через пару дней получите аванс. Там будет премиальная доплата от Томского драмтеатра в размере двух месячных окладов.
— Э-э-э… Мы в прошлом году туда ездили? – вспомнил я. – И с чего мне премия?
— Не знаю. За ударный труд, — девушка равнодушно пожала плечами. — Сергей Константинович просил, чтобы вы никому об этом не рассказывали. Не начали хвастать. Сами понимаете – остальные начнут спрашивать. Возмущаться…
Это понятно! Все люди творческие, эмоции кипят. Вот такие доплаты… непонятно. С задержкой в полтора года! Все положенные суммы мы получили сразу… Хм-м-м… Наша благодетельница вмешалась? Каким-то слишком кружным путём. Да и оклад за два месяца – приятно, но не так уж много.
— Можете идти, — кивнула мне секретарша, погрузившись в экран монитора.
— Ага. До свиданья…
Едва вернулся в цех, как пришло сообщение. «Сервисная Биометрия Пользователя». Наверное, та программа, что говорила Ольга. Я полез в меню.
Маршрут и местоположение. Нынешнее — так, жена сейчас на работе… естественно. Сегодняшнее – да, наш дом, потом едем на работу… За неделю – пусто. Часто посещаемое – недостаточно для анализа… действительно. Отклонения от маршрута – недостаточно для анализа. Прогнозирование маршрута – недостаточно для анализа.
Что там ещё? Состояние организма. Интересно! Пульс, давление, температура, глубина вдоха… Это как? Нынешнее, за день… Хм-м-м… На чём там основан детектор лжи? Вспомнив, во сколько звонила Ольга, полез смотреть параметры. Нет, с утра всё скачет и меняется. Понятное дело. Вот она приехала на работу, начинает успокаиваться. Логично…
Были ещё какие-то данные, обозначенные аббревиатурой, латинскими буквами. Не удивлюсь, если в неё и микрофон встроен! Вот ещё – активация. Активация чего? Дрожь, Раздражение, Пинок… Похоже, какие-то виброрежимы. Пинок? Интересно попробовать. Состояние заряда – о, ещё понятный параметр! Так, тут пояснение… «Для сбора биометрии достаточно встроенного термоаккумулятора. Для использования расширенных функций необходима замена встроенной батареи. Текущее состояние – 100%». Дальше – Периодичность Фиксации, Точность Замера, Выбор Параметров…
Охренеть, пробочка! Понимаю, что сейчас в смартфоне полтонны бытовой техники годов семидесятых, но… Анальная пробка! Интересно, как жена отреагирует, когда скажу ей… Или не говорить? Она вроде обещала, что ей нечего скрывать. Если промолчу и продолжу подсматривать, получится – предаю её доверие. Некрасиво получится… Ладно, потом подумаю! Куча дел ещё!
До обеда я успел найти или заказать мелкие аксессуары: подсвечники, окованный сундучок из папье-маше, резные спинки для стульев, вешалка… Фасады для мебели и спинки кроватей потом на рабочей «Газели» вывезу. Кстати, надо из нашей квартиры то огромное кресло забрать! Разжился докторским саквояжем, потёртым до дыр, но, если немного повозиться… Ага, рамки для картин и для икон. Для полной аутентичности.
Звонок от жены оказался неожиданным.
— Мы через десять минут подъедем. Выходи.
Глянул на часы. Ого! Уже обед!
Машенька сидела сзади, недовольно надув губы.
— Я к нему в этой штуке не пойду! – категорически заявила она.
— О чём мы утром говорили? – обернулся я.
Дочка засопела.
— Папуля… Мы с ним с детства знакомы. Мало того, что я с таким пузом… Если он будет мерки снимать, как с мамы… Пап, пожалуйста! Миленький! Я же смирилась с теми ужасными трусами, что мама на меня напялила! Этот бандаж…
— Аргументы, достойные внимания. Хорошо. Снимай его, оставишь в машине. Вернёшься – оденешь обратно!
— Спасибо! Папулечка! – просияла Машенька и начала задирать платье.
— Мне нравятся эти новые порядки, — усмехнулась жена. – Начала гундеть – я сразу сказала: отец решит! И всё! Спокойно едем. Кстати, как с меня, он не будет мерки снимать. Пока не родила – ты тихая скромная девушка.
Оля покосилась в мою сторону.
— Да. И когда меня нет рядом, слушаешься маму, — поддержал я жену.
— Хорошо… Мои милые, любимые тираны и деспоты.
— Прекрасно, что ты это понимаешь, скромная Маша.
— Ты маму так же инструктировал?
— Вообще-то, да. Как я говорил, пришлось признаться в нашей связи с его матерью… Кстати, в нашей с женой связи! О твоей роли мы скромно умолчали, — вовремя вспомнил я. – Не стоит сразу шокировать парня.
— Может сначала со мной зайдём? – предложила Оля. – Сброшу его напряжение.
— Надеюсь, он с твоим подарком вручную его сбрасывал, — раздражённо фыркнул я. Энтузиазм жены мне не понравился. – Кстати, как ты? На работе?
Опустил глаза к бёдрам жены.
— Нормально, — она многозначительно качнула бровью. – Утром не ругали, с обеда могу задержаться. Привыкаю…
Она опустила глаза вниз. Последнее слово касалось недавнего подарка.
Я помог дочери вылезти из машины, и мы направились к Тимофею.
— Таня звонила, хотела бы вечером с нами съездить, локацию посмотреть, — пробормотала Машенька.
— Локацию? А, понял. Почему при маме не сказала?
— Вы мою нравственность лечили, — хмыкнула дочь. – И ещё… Таня хотела бы с тобой наедине встретиться, что-то обсудить.
— Наедине? У нас же, вроде как, полная откровенность.
— Я ей сказала! Она ответила, что нам потом сам скажешь, о чём говорили.
— Ладно. Готова?
На этот раз Тимофей не смог скрыть удивления.
— Ох! Ма-а-ашенька?
— Да, я немножко опухла, — дочка заняла собой почти всю тесную прихожую.
— Проходи, садись… Можешь не разуваться, — он прошёл вперёд, постоянно оглядываясь на неё, едва сдерживая улыбку.
— Садиться? Ты же мерять меня будешь?
— Если ты не устала…
— Я прошла двадцать метров от машины, — раздражённо проворчала дочь. – Я беременная, а не контуженная!
Чего она так окрысилась? У них есть своя предыстория?
— Если придётся раздеваться, тебе придётся мне помочь. Не папу же мне просить…
Парень покосился на меня, издав неопределённый звук.
— Подними мне подол, наклоняться неудобно, — дочка не стала дожидаться его решения и наклонилась. — Не переживай! Если я раньше тебе не нравилась, сейчас – тем более!
— Нет, что ты! – начал оправдываться парень. – Ты всегда мне нравилась! Я же тебе говорил…
— Бельё снимать не буду! – категорически заявила она, стаскивая обширное платье через голову. – Задолбало в этой палатке ходить! Просто стоять достаточно?
— Не надо бельё снимать! – пролепетал парень. – Можешь просто стоять…
Оля постаралась. Не только трусы были широкими, из плотной ткани, но и лифчик оказался более объёмным, чем немаленькая грудь дочери, надёжно всё скрывая и удерживая.
— Ты прав! Без этого ужасного белья буду выглядеть ещё хуже! – капризно заявила она.
— Нет! Ты прекрасно выглядишь! Я хотел сказать – нет необходимости его снимать! Маша, ты очень красивая! Правда!
— Красивее моей мамы? – не унималась дочь.
Парень бросил на меня испуганный взгляд. Я нахмурил брови, качнув головой. Он облегчённо выдохнул и снова обернулся к Машеньке.
— Я не… хотел… Я очень сожалею о своих словах, — он стоял, поникнув головой, тиская в руках портняжный метр.
Похоже, дочка признавалась ему в своих чувствах или просто домогалась и была отвергнута. Сколько интересных событий происходило рядом со мной незамеченными?
— Сожалеешь? Из-за тебя я выскочила за этого придурка! – она Тимофея добить решила?
— Прости! Прости! – почти рыдая, парень опустился на колени, обхватив её ноги.
Ого! Предыстория была насыщенной! Я воспользовался моментом, одарил дочь грозным взглядом и показал ей кулак. Она снисходительно кивнула, прикрыв глаза. Мол, знаю, что делаю.
— Хочешь моего прощения? Хорошо! Поцелуй меня… в губы…
Парень вскочил, стянув губы дудочкой, качнулся вперёд… Я напрягся, зная, как Машенька умеет целоваться! И ошибся! Просто лёгкое, мимолетное касание. Оказывается, и так она тоже умеет.
— Ты прощён не потому что смог меня поцеловать, — прошептала она, заглядывая ему в глаза. – Я ощутила искренность и раскаяние в этом поцелуе.
Тани с камерой тут не хватает!
— Да! Да, прости! – парень почти рыдал.
— Всё… Ты больше не должен извиняться, — дочка милостиво улыбнулась. – Хочешь их погладить?
Она обхватила его руки, положила на свой огромный живот.
— Там три маленьких человечка! Представляешь? – глаза Машеньки засияли, и губы парня растянулись в улыбке.
— Ты очень красивая… с ними… — прошептал он. – Правда! Я не думал, что…
— Прекрати оправдываться. Я счастлива! Мои папа и мама со мной… Катя… Танька… Помнишь, я тебе рассказывала?
— Ага! – он рассмеялся. – Вы с ней, как наши мамы! Можно… Можно, я тоже буду… с тобой? – это он что подразумевает?
— Конечно! Теперь, когда я больше на тебя не обижаюсь, — дочка потянулась к нему губами, и они снова поцеловались. Чуть дольше, но всё ещё достаточно невинно. – Ты собирался со мной что-то сделать?
— Точно! – они рассмеялись вместе, и Тимофей принялся бегать вокруг с метром.
Её совсем не волнует, что вчера мать отсасывала этому парню? Машенька даже не рассказала мне, что их что-то связывает!
Фото он сделал ровно три штуки – спереди, сзади, сбоку. Без моих творческих фривольностей.
— Теперь помоги мне одеться! – скомандовала дочь. – Постарайся меня не лапать!
— Ага! Если я не полапаю – ты обидишься, что я равнодушен! – парень не так уж глуп.
— Ты хочешь, чтобы я упрашивала тебя меня полапать? — она игриво хихикнула. – Я женщина! В этом и состоит моя прелесть!
— Моя пре-е-елес-с-с-сть, — прошипел Тимофей, обнимая её сзади за плечи.
Никогда не скажу жене, что Машенька достигла схожего эффекта не ползая под ним на коленях, и не раздвигая ноги.
— Тима, отстань! Ты такой дурачок!
— За это тебе и нравлюсь!
— Зря я в этом призналась!
— Сделать кофе? Или чай? – он наконец обратил на меня внимание.
— С радостью, но перерыв заканчивается, — вежливо отказался я.
— Да, минутку! – он подошёл ко мне.
— Почему ты его не раздеваешь? – заметила дочь.
— Для мужской одежды, не обязательно так точно подгонять, — Тимофей обмерял меня, записывая цифры. – И когда ты сказала помочь тебе раздеться… я не смог отказать.
Он отвёл взгляд под презрительное фырканье Машеньки.
— Скажете тёть Оле – завтра вечером можно на примерку, — стоя за спиной к дочери, он молитвенно сложил руки и посмотрел на меня. Я склонил голову, чтобы не было похоже на кивок.
Мы вежливо распрощались и вышли в подъезд.
— Папуленька, я была очень послушной в последнее время?
— Э-э-э… Хорошо, чего ты хочешь? – легко догадался я, что предстоит просьба.
— Не говори маме, что тут происходило. Он просто снял мерки, мы поболтали и ушли.
— Разумеется. Твои секреты, тебе и решать, — мы уже подошли к машине и разговор прервался.
Хотя узнать подробности будет необходимо. Разумеется, упускать настолько очевидного жениха не хотелось. Благо, моя свежеприобретённая циничность совсем не возражала.
— Как всё прошло? – сразу спросила истосковавшаяся жена.
— Без секса, — усмехнулся я. – В таком белье даже у меня не встал.
— Ты сам говорил – самое-самое…
— Прекрасно справилась, — кивнул я. – Машенька, в качестве компенсации, дома можешь одевать самое распутное, что найдёшь у мамы.
— Фи! У меня своего хватает! Хотя… Мамуль, в твоём мне гораздо приятнее!
— Уболтали. Вечером к Кате? – жена выехала со двора.
— Да, подъедешь к служебному. Кое-что уже насобирал. Ещё Таню придётся забрать…
— Звонила? У нас там не готово.
— Ей надо осмотреться. Её в город потом отвозить! – вздохнул я.
— Точно! Когда планы строили, совсем про неё забыли. И на даче не оставить. Там, как в нашей однушке получится.
— Тим сказал – завтра вечером можно на примерку.
— Прекрасно! Катя звонила, он ей какие-то образцы уже скинул. Вечером посмотрим.
Надо ещё с женой наедине поговорить…
Выскочив у театра, я направился на работу. Последнее прибежище тишины и размеренности…
Мне всё же интересно! Я достал мобильник. Так, едет домой, отвозит Машеньку. Что там с биометрией? Ого! В девять-тридцать восемь и пульс, и дыхание подскочили! Она что, кончила? Без меня? Та-а-ак! Надо ей позвонить! Едва успел подумать, как раздался звонок от жены.
— У тебя ключ от той генеральской ложи сохранился? – почти выкрикнула она.
— Э-э-э… Да!
— Он срочно понадобится! Встречай у служебного! – жена отключилась.
Э-э-э… Зачем? То есть, я знаю зачем! Почему? Лет пять-шесть назад, пытаясь оживить отношения, раздобыл ключ от ВИП-ложи и затащил туда Ольку потрахаться. Над огромным пустым зрительным залом, перед огромным бархатным занавесом… Впечатляюще! Жену впечатлило, и мы несколько раз повторяли этот перформанс. В последний раз года три назад… Почему сейчас такая срочность? Ладно, приедет – спрошу…
Спросить я не успел. Едва провёл её через вахтёра, как Олька устремилась к лестнице.
— Нам та, что правее! – успел поправить я. – Давай, вперёд пойду.
— Нет, ты должен любоваться!
— Чем?
— Всем! – жена оглянулась, убедилась, что сзади никого, кроме меня. Задрала юбку и поскакала вверх, сверкая голыми ягодицами, разделёнными пробкой. – Когда дойдём, у тебя должен встать!
— Встать? На беготню по лестнице? – я едва успевал за ней.
— Моя голая жопа уже не считается?
— На такой скорости? Нет! – она сразу замедлила ход, плавно покачивая ягодицами. – О-о-о! Начинаю что-то замечать!
Овальное основание их раздвигало, так что была заметна полоска трусиков, обычно скрытая в ущелье. И внутренняя часть ног влажно блестела…
— Эта ёбанная затычка превратит меня в маньячку! – жена выглянула в коридор и продолжила путь, не прикрыв попку. – Думала, что привыкла! Пришла с совещания, плюхнулась в своё новенькое кресло…
— Ого! Тебя уже на совещания зовут? – я прошёл вперёд, открывая высокую резную дверь.
— Нахуй совещания! Я кончила, усевшись в кресло! Представляешь! Дверь закрой! – жена стянула трусики, отбросив их на поручень, и наклонилась вперёд. – Давай же скорей!
Она завела руку назад, попытавшись извлечь пробку, но я перехватил её, крепко прижав.
— Такая возбуждающая история… — усмехнулся я. – Хочется её дослушать.
— Ты можешь ебать меня и слушать! – взвыла жена, пытаясь вырваться.
— Я не могу слушать непослушную шлюху. И выебать её не могу.
— О-о-о! Умоляю! – я не ослаблял хватку. – Ладно! Я села… очень резко! Она словно пронзила! Так глубоко вошла, что… Блять! Никогда такого не испытывала! Всё?
— Наклонись… ниже… Обхвати руками колени…
— Блять! Я же не гимнастка! – возмутилась жена, послушно приняв указанную позу. Её ягодицы раздвинулись, открывая прекрасный вид и на подрагивающую пробку, и на покрасневшие влажные губки.
— Гимнастки не бегают по театру, размахивая своими мокрыми дырками, — спокойно снял джинсы и трусы, расстегнул рубашку.
— Умоляю! Милый! Любимый! – она попыталась шагнуть ко мне.
— Не двигайся. Ты можешь всё испортить в последний момент, — спокойно подошёл, положил руки на вспотевшие ягодицы. Конечно же, от такого вида мой член встал и сейчас тёрся головкой о набухшие губки.
Оля застонала, но не шелохнулась.
— Как она вошла? Так? – я надавил на пластиковое основание.
— А-а-а! – вскрикнула она, покачнувшись.
— Или так? – теперь я вминал пробку, покачивая из стороны в сторону.
Раздались резкие вскрики, её колени подогнулись, и пришлось обхватить жену за бёдра. Сомневаюсь, что в зале кто-то окажется, но… Я подобрал отброшенный влажный комок трусиков и затолкал жене в рот.
— Напоминаю! Просто стоишь и не шевелишься! – я начал медленно вводить член, наслаждаясь попытками жены удержаться на месте. – Умница!
Физически ощущал её желание резко насадиться и начать безумную скачку. И тело её дрожало больше не от наслаждения, а в попытке сдерживаться. Очень странная форма власти над женщиной, которую раньше я никогда не испытывал.
— Ты должна управлять своими дырками, а не они тобою, — рассудительно проговорил я, услышав подтверждающее мычание. – Ты должна научиться быть шлюхой! Ты думаешь, что вчера покорила парня? На самом деле – твои дырки покорили тебя и заставили вести себя, как шлюха!
Намеренно старался входить неглубоко, не касаясь выпуклого основания пробки.
— Это он должен ползать у твоих ног! – я резко хлестнул её по заднице. – Он должен хотеть твои дырки! Никто не должен знать, как сама хочешь их подставить!
Ещё шлепок и утробное мычание. На дальнейшую философию у меня не хватило выдержки, и я начал глубоко и резко засаживать член, вгоняя животом пробку в покрасневшую задницу. Оля выла, мычала, дёргалась, повиснув на моих руках, и под конец мы оба повалились на пол.
— Сними блузку! – скомандовал я, и в следующий момент жена осталась в одном лифчике.
Свернул её и подсунул под мокрую задницу. Оля разочарованно промычала, но не пыталась извлечь трусики.
— Мне понравилось, как ты старательно сдерживалась, — приобняв её, нежно поглаживал волосы. – Думаю, заслужила награду. Сейчас отдышусь и выебу жопу. Интересно попробовать твою обновлённую дырку.
Жена попыталась улыбнуться и благодарно склонила голову.
— Можно завтра оставить Тимофею эти трусики. Они пропитались твоими соками, а теперь и слюной.
Жена пожала плечами и покачала головой.
— Как захочу? – уточнил я, и она кивнула. – Прекрасный диалог. Надо почаще так делать.
Жена снова изобразила улыбку.
— Кстати, забыл тебя поблагодарить. Ты действительно вела себя с Тимофеем слишком развязно, но вступала в разговор, едва у меня возникали затруднения. И сказала ему то, что лучше услышать от женщины. Ты на самом деле умница… — вид полуголой покорной жены достаточно возбудил меня, без дополнительных ласк. – Разворачивайся, распечатаем твоё очко.
Оля моментально встала на четвереньки, прогнув спину.
— Женщина мечты! – восхитился я, извлекая блестящий стержень из покрасневшего ануса, и сразу вводя в него член. – Да, она не соврала. Твоя кишка достаточно тугая!
Не стал тратить время на самоанализ и долгие лекции, просто с наслаждением засаживая супруге в недавно неприступный анус. Она старательно подмахивала, покачивая бёдрами, выгибаясь и довольно мыча. От избытка чувств ещё пару раз шлёпнул покрасневшие ягодицы и наполнил любимую жену спермой. На этот раз она сама прижала измятую блузку к мокрой промежности, но я придержал её руку, загнав пробку на место. Так и не успевший сжаться сфинктер аппетитно хлюпнул. Потом аккуратно извлёк трусики, из-под которых уже сочилась слюна.
Оля тут же впилась мне в губы сочным поцелуем.
— Не дожидаясь разрешения, — хихикнула она. – Можешь потом меня наказать.
— Высосала из меня все соки… Я теперь безобидный…
— Надеюсь, недолго, — она ткнулась лбом в моё плечо. – Идея, что я должна управлять своими дырками, мне понравилась. Надо йогой заняться или аутотренингом. Спасибо, конечно, что принимаешь мои шалости, но рамки какие-то должны быть.
— С остальными – непременно. Мне нравится называть тебя шлюхой, пока ты на самом деле в неё не превратилась…
— Думаешь, я могу?
— Любая женщина может! Не только женщина… Причём, мои запреты слабо помогут. Я же не собираюсь тебя всерьёз на цепь сажать…
— Хм-м-м… Тоже хорошая идея, — мы вместе рассмеялись. – Давай в порядок себя приведём.
— Напротив дверь в санузел. Он мужской, но пока народа нет…
— Вот, кстати, если бы головой думала – захватила бы свою сумочку, в которой и салфетки, и смазка, и презики есть.
— До сих пор их носишь?
— Чтобы потом не вытекало…
— Логично. Ещё один важный элемент. Сейчас какие-то духи найду. Извини, но запах от тебя… Нет, его можно назвать приятным…
— Иди уже! Не знаю, моя похоть виновата или ты стал настолько чутким, но секс я получила точно, какой хотела! Это затянутое вступление перешло в нескончаемый оргазм! Никогда так не кончала! – она поцеловала меня в губы и преданно посмотрела в глаза.
— Наверное, сначала домой заеду. Переоденусь, — в фойе жена критически осмотрела в зеркале измятую и местами влажную блузку. Попытки отстирать в умывальнике избавили от пятен, но не спасли внешний вид.
Трепетно с ней распрощался и с облегчением вернулся к работе. О расширенных свойствах пробки потом поговорю, вечером… Бля! Мы же вечером к Кате едем! Да ещё и с Таней! Даже на работе не скрыться от Олькиной похоти!
— Толян, ты антиквариат искал? – ко мне подошёл приятель, Витёк. Он, в основном, занимался железом.
— Ага. Что почём?
— Труба от граммофона. Её рыцарь раздавил, и списали. Я поправил. За полторашку пива отдам.
— Спекуль! Ладно, показывай.
На новогоднем спектакле, и без того выпивший актёр, сомлел в картонном шлеме и завалился на декорации, за которыми были складированы запасы под следующий спектакль. Никогда этот зал не слышал таких бурных оваций!
— Ящик сам сделаешь. Его насмерть, в щепки убили.
— Бля, ящик у меня есть! – вспомнил я. – Декор только наклеить. Уболтал, чертяка языкастый!
Надо фото тех времён посмотреть! Что там ещё? Герань в горшочках, занавески в рюшечках… Кажется, Таня обещала это сделать… Так, надо ещё с вахтёром договориться, чтобы ворота цеховые открыл.
Вечером меня ждал небольшой сюрприз. Помимо самой Тани, полбагажника было завалено её хламом… то есть, оборудованием.
— Ого, сколько! – восхитился я, и пришлось часть своего барахла… то есть, бутафории, сложить девушкам на колени.
— Вечер добрый! – я широко улыбнулся Тане. – Соскучилась по нам?
— По вашему энтузиазму, уж точно! Не думала, что так серьёзно отнесётесь.
— Дело надо делать или не делать вообще! – мудро ответил я, водрузив себе на колени патефонную трубу.
— Ничего, что я вам навязалась?
— Вообще-то, это Машенька… то есть, все мы тебя пригласили. Хорошо, если выскажешь своё профессиональное мнение, пока мы не занялись переделками. Сразу всё учтём.
— Вы же помните, что я… не настоящий профессионал?
— Ты помнишь, что и мы не настоящие актёры? Даже не порно-актёры? Подозреваю, что в их работе тоже есть определённые особенности. И едем мы не на студийную площадку.
— Вы не станете переживать, если что-то не получится?
Мои женщины продолжали молчать, предоставив мне самому отдуваться.
— Мы сделаем подруге ремонт на даче. Она в восторге. Мы будем заниматься сексом – нам это нравится. Мы получим откровенные записи, которые забавно будет пересматривать лет через двадцать. Мы неплохо проведём время. Ты получишь определённый опыт, который пригодится и для обычных съёмок. Не исключаю, что тебе самой понравится происходящее, и ты тоже получишь удовольствие…
— Танька, признайся! – неожиданно подала голос дочка. – Будешь дрочить, глядя, как меня трахает папочка?
— Ты… Ты что! – задохнулась девушка. – Зачем такое говоришь?
— Я высказала предположение, — коварно хихикнула Машенька. – Ты не стала отрицать…
— Пожалуйста… — взмолилась она.
— Таня права, — я решил вступиться за девушку. – Мы и без того собираемся делать достаточно неловкие вещи. Не стоит делать всё ещё более неловким. Думаю, желание Тани сохранять некоторую дистанцию вполне профессиональное. Поможет ей трезво смотреть со стороны.
— Хорошо, — дочка надулась. – Думала разрядить обстановку… Но, если тут все такие профессионалы!
— Твоё желание похвально, а твоя язвительность избыточна, — жена остановилась у ворот дачи. – Дискуссия закончена!
— Поддерживаю! Сейчас, ворота открою. Начнём разгружать, — не успел я вылезти, Катя их распахнула, и мы сразу заехали во двор.
Девушку она встретила с распростёртыми объятиями.
— Таня! Наш художественный руководитель, — догадалась женщина, широко улыбаясь. — Меня зовут Катерина. Приятно познакомиться.
Девушка заметно смутилась, прижатая к мягким грудям, которые не особенно сдерживал халат.
– Можно сначала осмотреться? — сама Таня была одета в джинсовые шорты и плотную футболку, под которой явно угадывался лифчик. Лифчик-то ей зачем?
— Я ужин приготовила, но можно сначала осмотреться. Можно просто Катя и на «ты», — согласилась женщина.
— Ну-у-у… Есть где развернуться, — едва мы зашли, Таня одобрительно кивнула головой, достав камеру и глядя в видоискатель.
Она положила на стол тетрадь, написала вверху листа «Столовая» и начала чертить.
— Стол в центре – хорошо. Столешницу лучше овальную. Правый угол будет красным. Здесь какую-то картину… пейзаж… Что-то из передвижников. Где-то тут, невысокая тумбочка и ваза с бумажными цветами.
— Знаю какие цветы! Рамки уже привёз, — кивнул я. – Потом иконы и картины распечатаем. Портреты родственников…
— Великолепно. Спальня, — она заглянула в соседнюю дверь. – Сауна? Ладно, будет дверь в родительскую спальню…
— Она у нас на чердаке, — уточнила Катя. – Сюда кровать не влезет.
— И не надо. Дочка подходит к двери подглядывать за родителями, а картинку поставим оттуда, — она листнула следующую страницу. – Назовём её «Детская». Дочка юная и невинная…
Машенька сдержанно хихикнула, получив осуждающие взгляды от нас.
— Здесь прикроватная тумбочка. Точнее, трельяж… Вперемешку с косметикой, какая-то куколка, бантик… Спит в обнимку с большой мягкой игрушкой. Окно… Шторы… Я вам образцы оставлю, по ним что-то подобное сошьёте. Да, помимо той одежды, что будете носить, надо что-то в шкафу повесить. Что не будет выглядеть как современное. Дээспэшную спинку…
— Делаю накладки, — кивнул я. – И на дверцы шкафов тоже.
— Подушки надо. Хотя бы, штуки четыре…
— Да, пирамидку выстроить! – жена заглянула через плечо. – У моей бабушки такие были.
— Верно. Вышивку можно на ткани распечатать. Думаю, будет неотличимо. Кухня… — мы переместились вслед за Таней. – Ох! Даже не знаю, что с ней делать.
— Я знаю. Сделаю накладную панель из фанеры, чтобы можно было убирать и нормально готовить. Дверцу духовки сниму, поставлю накладку, изображающую печку. Если надо показать, как дрова подкидывают – сложу во дворе топку для крупных планов. Фасады совсем поменяю. Могу на рояльные петли поставить, для аутентичности.
— Замечательно! – Таня расчертила следующую страницу «Кухня». – Теперь, ваша спальня.
Мы поднялись по узкой лесенке, оставив Машеньку тосковать внизу. Неплохо постарались, наводя порядок и теперь посреди комнаты тоскливо возвышалась одинокая кровать.
— Надо будет с одной стороны сделать фальшь-стену из гипсокартона, чтобы скрыть стропила.
— Не проблема.
— И кровать… — Таня погрузилась в видоискатель, переходя из угла в угол. – Можно кусок мыла?
Катя сбежала по ступеням и сразу вернулась.
— Здесь, типа, дверь, из которой дочка подсматривает, — она прочертила полосы на деревянном полу. – Кровать повернуть так… И… Было бы неплохо сделать для неё балдахин. Можно брать более крупные планы, не захватывая потолок. Или, зашить его тоже.
— Сделаю, — снова кивнул я.
— Шкаф! Тут нужен шкаф, тумбочка, стулья… — девушка чертила пол и отмечала в тетради.
— Даже кресло есть. В среду возьму грузовую «Газель», завезу.
— С одеждой вопрос решается?
— Завтра вечером примерка, — отчитался я. – Пока сделаем по одному наряду. Потом будем наращивать производство.
— Вот, что я ещё подумала. Начать с нижнего и спального белья, чтобы могли снимать постельные сцены. Чтобы вам потом не… перенапрягаться, — Таня снова заметно смутилась. — Вы же по-настоящему собираетесь всё делать?
— Насколько возможно, — прямо ответила жена.
— Можно спускаться? – ненавязчиво намекнула Катя.
— Да, в общих чертах всё ясно. Нет! Давайте ещё двор глянем, пока не стемнело.
— Хоть забор глухой и деревянный, — девушка огляделась. – Это баня?
— Бывшая. Сейчас, скорее сарай.
Таня заглянула в заваленное помещение.
— Жаль. Баня играла значительную роль в… различный действиях в то время.
— Сауна не подойдёт?
— Слишком тесная… И воду там лить нельзя, — девушка осмотрела стены. – Похоже, просто так не восстановить…
— Если только обшить доской, — я пожал плечами. – Будет слишком современно… Их так никогда не делали.
— Могу у одной знакомой спросить, — неуверенно проговорила Катя. – Буквально, через пару домов. Только, чтобы она не догадалась! Иначе позора не оберёшься!
— Хорошо, тогда здесь, в предбаннике, сделаем туалет, — Таня снова начала чертить на полу.
— Туалет? – женщина изумлённо скривилась.
— Не настоящий. Доска с дыркой, — спокойно пояснила Таня. – Внизу поставить тазик или горшок. Только писать… Они вам не говорили?
— Я не буду писать перед камерой! – сразу возмутилась Катя.
— Трахаться ты была согласна? – усмехнулась жена.
— Секс – он всегда происходит в чьём-то присутствии! Это нормально! Одним больше, одним меньше…
— Можем не снимать такое, — Таня пожала плечами.
— Можем приучить её мочиться в нашем присутствии, — жена ущипнула подругу за бок. – Если тебе станет легче – я сама такого никогда не делала.
— Связалась с извращенцами, — Катя закатила глаза. – Догадываюсь, что Толик объяснит мне, как это просто и естественно…
— Естественно! – широко улыбнулся я.
Пока мы веселились, девушка задумчиво стояла перед беседкой.
— Пригодится? – мы подошли к ней.
— Как отдельная локация. Если снимать отсюда. Тайные встречи с любовницей… — Таня обернулась. – У вас тут есть поблизости какая-то речка или озеро?
— Есть поблизости, но там… загажено и народ постоянно, — Катя пожала плечами. – Я не особо по окрестностям гуляла. Надо будет посмотреть.
— Ладно, основные задачи решили. Можно и перекусить!
— Наконец-то! – Катя чуть не силой повлекла нас в дом.
За ужином женщины обсуждали какие-то свои проблемы, в которые я особо не вслушивался. Достал телефон посмотреть, что выдала пробка. Извлечена в восемнадцать-ноль одну! Педантично! Что там происходило во время нашей встречи? Ого! Прямо горные пики! Да, второй раз прошёл гораздо спокойнее… Ольга ещё что-то про офисный наряд говорила! Я кивнул жене.
— Нам ничего домой не приносили?
— Да, потом покажу, — отмахнулась она, поняв о чём я спрашивал.
— Спасибо, очень вкусно! – вежливо улыбнулась Таня и робко предложила. — Если вы не против, у меня ещё час есть. Можно пробные съёмки сделать…
— Опять встреча у порога?
— Нет, лучше индивидуальные. Чтобы вы посмотрели на себя в кадре. Можно начать с пробуждения. Сначала Маша, потом Катя.
Улыбается девушка как-то просяще-заискивающе… Надо будет поговорить с ней на эту тему.
Дочка зашла в спальню, сняла платье…
— Ого! Первый раз такое вижу, — не удержался я, обнаружив как выглядит этот бандаж.
— Теперь ты понимаешь, почему просила снять… — Маша кинула быстрый взгляд на подругу и прервала фразу.
— Я и не возражал. С ним хоть удобней?
— Когда привыкаю – да. Спасибо, что заставили, — в одном белье она улеглась в кровать.
— Так, все за порог! – подняв камеру, Таня становилась довольно уверенной. – Спиной ко мне, вполоборота. Голову чуть ко мне. Делаем картинку – волосы, ушко, плечо, камера идёт по руке, на ягодицы…
— Может трусы эти снять?
— Всё равно никуда не пойдёт… Вам посмотреть. Ну, стяни немного, — Машенька сразу заголила попку. – На ягодицах я говорю «обратно» – ты поворачиваешься на спину. Камера идёт по руке, живот, плечо, лицо. Глаза закрыты, лицо расслаблено. Я говорю «утро» – ты чуть улыбаешься, ресницы дрожат, взгляд опускается вниз на живот. Счастливая улыбка. Снято! Начинаем!
Держа камеру Таня сделала пару шагов в одну сторону.
— Обратно! – потом в другую. – Утро! М-м-м… Хорошо, но… Ты как-то пошагово просыпаешься. Одно, другое, третье. Твоё лицо должно расцветать! Раскрываться изнутри! Давай именно лицо. Живот, плечо, пара секунд, утро!
Машенька задрожала ресницами, заулыбалась…
— Лучше, но слишком напряжённо. Ты спала, ты в своих мечтах… Ты открываешь глаза, но ещё в своих мечтах!
Минут двадцать дочка просыпалась в своих мечтах, ворочаясь со спины на бок.
— С этим ладно, — решила Таня. – У тебя уже наработанность появляется. Верни трусы на место и попытайся сесть. Запутайся ногами в одеяле…
— Надо запутаться? – удивилась дочь.
— Не как клоун, а такая милая неуклюжесть и беспомощность.
— Если бы я ещё понимала разницу, — вздохнула она, пытаясь мило запутаться.
— Уже лучше, — Таня опустила камеру. Лично я особых различий между первыми и последними попытками не заметил. – Катя, ваша очередь.
— На «ты», — женщина сняла платье и улеглась на кровать. На ней тоже оказалось бельё, хоть и не такое скромное, как у Машеньки.
— Чуть боком ко мне, колено вверх и согнуть. Одну руку за голову, другую на живот… н-н-ниже…
— Это лобок называется, — усмехнулась Катя. – Если ещё ниже, то…
— Да я знаю, — щёки девушки зарумянились. – Именно туда…
Снисходительно вздохнув, Катя накрыла пальцами заметную через трусики щель.
— Вы… Ты – уверенная в себе женщина. Спишь спокойно, чуть скривила губы… презрительно… Хорошо! От лица по руке иду к… промежности. Говорю «обратно», ты начинаешь поглаживать… там. Чуть сильнее, сильнее… Потом вздрагиваешь. Камера по руке возвращается к лицу, я говорю «утро» – открываешь глаза, сильнее кривишь губы. Во взгляде… брезгливая усталость.
— Ха! Каждое моё утро! – фыркнула Катя. – Начинаем!
Или характер её героини удачно соответствовал, или актрисой Катя оказалась талантливой, но получалось у неё вполне убедительно.
— Готово! – решила Таня и обернулась к нам. — Кстати, вы имена своим персонажам придумали?
— Исидор Засипаторович Розенкранц! – объявил я.
— Брунгильда, — кокетливо улыбнулась дочка. – Брунгильда Исидоровна!
— Аделаида, — мечтательно вздохнула жена. – Ветер, туман и снег… Мы одни в этом доме…
— Тогда я Глашей буду! – отозвалась с кровати Катя. – Глафира! Почему такое красивое имя забросили?
— Настаивать не буду, — Таня покачала головой. – Брунгильде лучше что-то невинно-ласкательное.
— То есть, к Исидору, как-его-там, претензий нет? – возмутилась Машенька.
— Вообще-то есть. Масоны не обидятся? – девушка усмехнулась. – Но имя к характеру подходит.
— Варварой пусть будет, — посоветовала жена. – И звучит солидно, и уменьшительные приятные.
— Ладно, это вы ещё обсудите, — извиняюще улыбнулась Таня.
— Намёк понят, — я кивнул. – Катенька, раз мы едем, то уже не вернёмся. Завтра начнём обживаться.
Лицо женщины разочарованно вытянулось.
— На личные вещи нам сегодня места не хватило, — нашёл я прекрасное оправдание. – Кстати, хлам, что с воскресенья остался, надо захватить.
За руль уселся сам, и жена без вопросов и возражений заняла пассажирское место.
— Тань, сначала завезу своих. Потом тебя домой подброшу.
— Что вы! Можете на остановке меня высадить, — разволновалась девушка.
— Даже не обсуждается!
— Это верно, — встряла Машенька. — Если мои начали о тебе заботиться, не отступятся!
— Ха! Можем поменяться на недельку! – скривилась девушка.
— Уж точно нет! Лучше попроси папу, чтобы взял тебя на недельку.
Вот, кстати. Совсем ничего не знаю о жизни лучшей подруги дочери! Ещё когда в школе учились, встречался на собрании с её родителями, но даже лица не вспомню.
Мы с женой молчали, не вмешиваясь в разговор девочек… Уже девушек… То есть, женщин! Лишь когда подъехали к дому, и они с дочерью вылезли, Оля подошла к водительской двери.
— Забыл меня поцеловать, — капризно произнесла она.
Подозреваю, что дело не в поцелуе. Открыл дверцу и поднялся…
— Можешь задержаться, — шепнула жена. – Она такая скованная. Если между вами что-то будет… Всё будет нормально. Помоги девочке.
Я сочно чмокнул её и тронулся с места.
— Если не секрет, что у тебя с родителями? — начал я прощупывать почву.
— Не секрет. Им на меня наср… плевать. В детстве это… напрягало. Сейчас кажется нормально.
— Мы всегда старались придерживаться золотой середины и считали, что у нас хорошо получается. Только сейчас подумал, что ни разу не поинтересовались мнением дочери на эту тему.
— Она мне завидовала. Но сомневаюсь, что ей понравилось бы.
— Что ты на самом деле думаешь о наших нынешних отношениях?
— Если бы какие-то другие люди… Мне кажется, больше напрягает не то, что вы с дочерью… Дядь Толя и тёть Оля, которых я знаю почти всю свою жизнь… Машка, с которой я подружилась в первом классе… Умом я понимаю, что вы с женой занимались сексом… Дети от такого и появляются. Понимала, что мы с Машей вырастем, и тоже… И рожать детей… Но, как-то…
— Прекрасно понимаю! Я о собственной жене много интересного узнал. У неё оказалась бурная студенческая юность.
— У тёть Оли?
— Привыкай называть нас по именам. Да, у нашей верной скромной Оли.
— И как вы?
— Ты! Скажем так… Узнал бы я об этом тогда? Разумеется, ни свадьбы, ни Машеньки не было бы! Сейчас, когда за спиной двадцать лет брака… И сама Машенька! Когда дочь пре… — я же говорил, что сам предложил снимать! – Дочь призналась, что снимала с мужем порно… Представляешь, пытаюсь робко намекнуть, что хотел бы записать, а она – «Конечно! Нормально! Мы выкладывали!»
— Да, я видела, — смутилась Таня.
— Видела? Да, Машенька говорила, что передала тебе аккаунт.
— На тот ресурс. Они там в бесплатном доступе.
— Можно будет посмотреть? – не удержался я.
— Только с моего компа. Можно будет зайти посмотреть, — на щеках появился румянец.
— Ты сама девственница? – решил я перейти к более прямым вопросам.
— Ох! Вы так откровенно спрашиваете! – теперь она точно покраснела.
— Понимаю и одобряю твоё желание сохранять некоторую отстранённость, но такая застенчивость, напротив, вовлекает тебя в происходящее, — вспомнил, как она общалась с Катей. — Кстати, женские органы можно называть гениталиями. Вполне медицинский термин.
— Да? Спасибо… Я… уже не девушка.
— У тебя есть парень?
— Нет. Нету! – она помотала головой.
— Обычно уточняют, что сейчас нет. Намекая, что когда-то он был. Случайная связь? Или ты с кем-то из… — ответ я знал, но не хотелось выдавать источник информации. – Машенька призналась, что её первый раз был…
— Зачем она вам сказала? – почти выкрикнула Таня.
— Просто разговор, — я равнодушно пожал плечами. – Не собираюсь его благодарить или ругать. Два подростка перепихнулись… Извини, занимались любовью.
— Нет, они именно перепихнулись! Он со всеми перепихивается! И со мной тоже! Ему на всех плевать, как и моим родителям! – кажется, она готова расплакаться.
— Наверное, выхожу за границы. Ты подумала, что с ним будет нечто особенное? — робко предположил я.
— Ничего я не подумала! Лучше здесь остановите. Со двора потом не выехать.
Мы вышли из машины, и я направился за девушкой, не спрашивая дополнительного разрешения. Вдруг она передумает.
Из тесной прихожей Таня провела меня в комнату, разделённую шкафом. В оставшемся закутке стояли кровать и рабочий стол с компьютером.
— Тут как-то слишком… уютно, — хмыкнул я.
— Уютней становится, когда он очередную шлюху за шкафом шпилит! – зло огрызнулась Таня. – У нас договорённость. Если я сижу достаточно тихо, он меня потом не доёбывает… Ой, извините!
— Не могу тебя осуждать. Это пиздец!
— Да, точно, — девушка улыбнулась. – Сейчас распаролю. Этот мудак снял, как трахал меня, и грозил выложить, если не открою свой комп. Я пообещала выдавить ему глаза, когда спать будет. Отстал…
— Какие у вас горячие отношения, — я покачал головой. – Слушай, мы планировали переселить к себе Катю на время съёмок…
— Да, мне Машка рассказывала.
— Вот. Раз Катя в них участвует, мы оборудовали там спальни для нас всех. Можешь пока пожить в нашей квартире… Или на даче. Но там, если раскладушку поставить…
Девушка замерла, уставившись в монитор.
— Вы не шутите?
— М-м-м… Что тут смешного? Сегодня не получится – сама видела. Но могу сейчас забрать какие-то вещи и завтра…
— Спасибо… вам… — как-то странно пискнула Таня.
— Эй, ты что? – я наклонился ниже. – Ты что, плачешь?
— Я… Я так их ненавижу… И… И свою жизнь… ненавижу! – теперь она откровенно заливалась слезами.
Ох, бля! Вот, опять нарвался на минное поле.
— Бросай мышку! Иди сюда! – я подхватил девушку за руку, поднял со стула и прижал к груди.
— Я… Я не должна плакать… Ы-ы-ы-ы… — её миниатюрное тело содрогалось от рыданий.
— Ты должна поплакать, — бормотал я, неловко поглаживая по спине. – Ты обязана мощно так поплакать! Добросовестно! Как и всё, что ты делаешь!
— Добросовестно плакать? – всхлипнула она. – Это я могу! Когда… Когда никого нет дома, часто этим занимаюсь.
— Чувствуется богатая практика. Душевный такой плач получается, — мои руки замерли на её талии. – В ля-миноре немного не дотягиваешь. Всё остальное…
— Можно немного ниже, — прошептала она, продолжая всхлипывать.
— Наверное можно. Если честно, я в этих музыкальных штуках не особо…
— Ваши руки…
— Э-э-э… Руки ниже? То есть… А-а-а! – я нерешительно обхватил одной рукой маленькую крепкую ягодицу и откашлялся. – Великолепная попка…
— Шутите? Рядом с вами такие роскошные женщины! Даже Машка так расцвела! У меня даже щупать нечего!
— У меня богатая практика. Я сумел нащупать. Результат мне очень нравится.
— Вы мне просто льстите, чтобы успокоить.
— Хорошо! Сейчас прямо в лицо скажу, что мне в тебе не нравится!
— Ух ты! Вот так прямо и скажете? – удивилась Таня
— Да. Не нравятся эти плотные шортики, которые не позволяют…
— Без них моя задница будет ещё меньше.
— Вот давай, ты не будешь меня учить, какие женские задницы мне больше нравятся!
— Женские? Ладно! – Таня повернулась, расстегнула ширинку, и джинсовые шорты шлёпнулись на пол. – Сами убедитесь, что она как у пацана!
— Подожди! – я настороженно отстранил её. – У тебя есть влагалище?
— Что? – лицо девушки изумлённо вытянулось. – Конечно, у меня есть…
— Что у тебя есть?
— Ну-у-у… Оно… — Таня опустила взгляд. — В-в-влагалище…
— Замечательно! – облегчённо выдохнул я, вновь прижав её к себе, поглаживая плотную ткань трусов. Примерно такие мы надели на Машеньку с большим трудом. – Значит это точно женская попка! Даже не упругая… Такая твёрдая! Компактная! Каждая ягодичка, точно под мою ладонь! И количество так удачно совпадает. Шикарная попка!
— Да ладно вам… — девушка уткнулась мне в грудь и сосредоточенно сопела.
— Кстати, насчёт женской роскоши. Ты отличаешься от остальных. Одно это делает тебя привлекательной… Хотя, может твои трусы такие плотные? Надо проверить, — пока я говорил эту длинную фразу, Таня не отстранилась и не возразила.
Медленно опустил руки по бёдрам, и начал их поднимать, поглаживая шелковистую кожу.
— М-м-м… Так ещё лучше, — прошептал я. – Интересно, а твоё влагалище красивое?
— Я откуда знаю? — она тоже шептала. – Оно же там, внизу… Как у всех…
— И что? Ты ни разу его не рассматривала в зеркало? Например, когда ласкала себя… там…
— Рассматривать в зеркале? Фу! Это же просто… пися!
— Нет, милая. Прошли те годы, когда у тебя была просто пися. Теперь там прекрасный бутон, наполненный страстью и вожделением, — я поднял её подбородок заставляя смотреть себе в глаза. – Его надо правильно возделывать, ухаживать за ним… И тогда он раскроется восхитительным цветком, который будет дарить безумное наслаждение… Ты сможешь делить это наслаждение…
— Я… не умею… правильно возделывать, — её губы приоткрылись, и теперь жаркое девичье дыхание касалось моего лица. – Вы не скажете… Ничего не скажете Маше?
— Если ты этого не хочешь… Никогда!
— Сделайте всё сами? Я ничего не умею…
— Милая, ты женщина! Ты всё умеешь и знаешь.
— Я женщина… Я вам нравлюсь… Вы хотите меня… — она словно перебирала слова, о которых не раз мечтала.
— Немного не так, — склонившись ниже, едва коснулся губами её губ. – Ты прекрасная женщина! Ты восхищаешь меня! Я желаю тебя… твоё соблазнительное тело. Покажи мне его… полностью!
— У меня… маленькая грудь…
— У тебя идеальная грудь!
— Узкие бёдра! Тощие ноги! Губы тонкие! Уши оттопыриваются!
У неё действительно маленькая грудь, тощие ноги, уши… Надо убедить её в обратном, не сильно соврав! Показать в качестве доказательства свой поднявшийся член? Нет, Таня – не Машенька. Надо что-то другое…
— У тебя грязный язык! – резко прервал я поток самобичевания. – Его надо помыть. Сожми губы и начинай двигать им во рту, собирая слюну.
Таня удивлённо посмотрела на меня, но старательно проделала сказанное.
— Слюны хватает? Не вздумай глотать! Она должна полностью наполнить рот! – девушка медленно кивала головой. – Вот видишь! В твоём теле не осталось ни одного недостатка! Как только твой язык захочет сказать про тебя гадость – всегда так делай! Теперь самое важное. Надо забрать всю грязь, что накопилась у тебя во рту. Слушай внимательно…
Наверное, никогда в жизни девушка не слушала так внимательно.
— Сейчас я прижмусь к твоим губам, и ты начнёшь выдавливать свою слюну в мой рот, — её глаза удивлённо расширились. – Потом просунешь язычок, и я старательно протру его своим. Ты сама убедишься, насколько это хороший метод. Запомнила точно?
Таня медленно кивнула головой, приподняла подбородок и… старательно выполнила инструкцию. Я медленно глотал поступающую влагу, нежно облизывая робкого гостя, который едва шевелился. Стянул вниз её трусы, сжимая и тиская крепкую попку, а второй рукой залез под футболку… Нахрена надевать такой тугой лифчик? Не успел я направиться к застёжке, как девушка завела руки за спину, освободив миниатюрные грудки… Не разрывая поцелуй, умничка! Её губы всё сильнее всасываются в мои… Язычок всё настойчивее и глубже погружается в мой рот… Её колени разошлись, окружая мои бёдра, и я без труда обхватил округлившуюся попку, подсаживая вверх. Какая же она лёгкая! Теперь не приходится наклоняться — она держится сама, как обезьянка, обнимая меня руками и ногами. Можно продвинуть пальцы чуть глубже… Рубашка на животе намокла, и нежный аромат вожделения…
— Ах-х! Ах! А-а-а-а!!! – девушка откинулась назад, вжимаясь твёрдым лобком в моё бедро. – О-о-о! Простите!
Она попыталась сползти на пол, но я удержал хрупкое тельце.
— Ты забыла самое важное, — коварно усмехнулся я. – Высунь свой язычок.
Осоловело вращая глазами Таня открыла рот, высунув язык.
— Язычок, язычок, скажи какую-то гадость про мою прекрасную женщину.
Она пошевелила языком и озорно рассмеялась.
— Он не может! Он… не поворачивается, — беззаботно хихикая, она уткнулась лбом в мою щёку. – Теперь я ещё и высокая!
— Я же говорил – действенный метод. Наверное, подумала, я какую-то развратную гадость предлагаю?
— Ага!
— Есть ещё к себе какие-то претензии?
— Я постараюсь придумать…
Какой-то звук… Шевеление… Прижимая Таню, обернулся к двери. Щуплый парень доставал телефон, поднимая его в нашу сторону…
— ВО-О-ОННН!!! – гаркнул я, вскинув руку в его сторону.
Глаза парня изумлённо выпучились, и он моментально исчез… Звук хлопнувшей входной двери совпал со звуком упавшего на пол телефона.
— Сука! – взвизгнула Таня, выскользнув из моих рук. Она подхватила с пола свои шортики, взяла ими телефон и кинула его на стол. – Да! Успел разблочить! Ну мудила! Хуй ты на меня теперь вякнешь!
Даже моих убогих познаний хватило понять, что она скидывает себе все данные с мобильника брата… соблазнительно отставив голую попку.
— Шорты, чтобы своих отпечатков не оставлять? – предположил я.
— Ага! Здорово вы! В ухе до сих пор звенит… Та-а-ак! Теперь запущу скачивание с облака… Вдруг пароли решит поменять. Теперь… — она взяла телефон платком, встав на колени, задвинула его под шкаф. – Решит, что он туда отлетел, а я не заметила. Или не решит! Уже плевать!
Я продолжал смотреть на её попку, и, обернувшись, Таня перехватила мой взгляд.
— Ой! Я тут голая перед вами прыгаю! – она снова начала краснеть. – Отвернитесь, пожалуйста!
— Теперь не могу. Ты же помнишь – мы превратили тебя в красавицу, и теперь не могу оторвать от тебя взгляд!
Девушка продолжала растерянно оглядываться, и я протянул ей руку. Топорщился расстёгнутый лифчик, сбившийся под футболкой.
— У тебя и сиськи теперь огромные, — рассмеялся я.
— Да ну вас! Издеваетесь! – она попыталась его поправить, но я подцепил пальцами футболку и стянул её через голову, вместе с лифчиком. – Пользуетесь моей… беззащитностью…
Таня не стала прикрывать миниатюрные грудки с набухшими сосками и дрожащими пальцами расстегнула мне джинсы, спуская их вниз вместе с трусами.
Успел заметить, что её лобок не выбрит, покрыт лёгким пушком, и почему-то мне это понравилось.
— Тёть Оля разозлится… — прошептала она. – Ох, какой он огромный!
— Она тоже любит тебя, как и я… — похоже, твоему брату не повезло с размером. Потому что мой вполне обычный. – Ты можешь использовать свой чистый язычок.
— Я не… хочу… Я никогда так не делала, — она подняла на меня чистый доверчивый взгляд. – Я могу что-то не так сделать!
— Ты такая маленькая и беззащитная… — я пригладил её растрёпанные волосы. – Тебе придётся всё сделать правильно.
— Вы не очень глубоко его… вставляйте… Я постараюсь…
— Я не буду вставлять, а ты не будешь стараться. Ты – женщина и сама всё сделаешь, чтобы мне было приятно.
Ей даже не пришлось вставать на колени. Немного наклонилась, бережно обхватила стержень пальцами и сжала губами головку. После всего происшедшего от неё не требовалось многого… И как только ловкий язычок заскользил по члену… К счастью, она даже не пыталась глотать и не стала испуганно отскакивать. Продолжала двигать рукой, облизывая языком, позволяя потокам спермы заливать её невинное личико…
— Ты добрая волшебница! – выдохнул я. – Ты всё сделала идеально!
— Вы же сказали, что я настоящая женщина и сама сделаю правильно, — она облизала мокрые губы.
— Вообще-то, я думал, что льстил. Но ты действительно прекрасно всё сделала.
— Вам нравится смотреть, когда я… такая, — Таня подняла на меня заляпанное спермой лицо. Даже глаза и волосы…
— Очень! Могу сделать фото, и ты сама убедишься. Дай свой телефон…
— Зачем? Сделайте на свой. Потом мне скинете.
— Со своего я не смогу потом удалить. Рука не поднимется.
— Оставите на память. Только… чтобы Машка не увидела…
— Не увидит! – клятвенно заверил я, дотягиваясь до своих штанов.
После того, как я сделал портрет, Таня села на кровать, подогнув ноги. Хорошо, я сделал ещё пару снимков. Она поджала колени, так что я увидел складку, покрытую светлым пушком.
— Мне побрить? – она заметила мой взгляд.
— Нет! Это будет наш домашний пушной зверёк. Мы будем с ним играть.
— Потом будем. Если брат вернётся… — Таня вытерла лицо футболкой. – Посмотрите Машины ролики?
— Хочется, но потом. У меня уже сил нет.
Не хотелось этого делать, но просто уходить было ещё хуже. Я наклонился и поцеловал губы, пахнущие моей спермой. Таня догадалась оставить их сжатыми. Она всё правильно делает!
— Оля всё понимает, я расскажу ей, — прошептал я. – Машеньке, ты сама… как-нибудь потом.
— Спасибо вам. Я постараюсь лучше подготовиться… к следующему разу, — какой прозрачный намёк.
— Ты прекрасна какая есть. Мы вместе… всё сделаем, — я шагнул к двери. – Чуть не забыл! Может, что-то захвачу сейчас?
— Вы действительно позволите мне?
— Да! Хотя… Уточню у жены. Надеюсь, планы не поменялись… Алло, дорогая! Я собираюсь выезжать… Да, уже скоро. Что хотел спросить. Раз мы все заселяемся на дачу, может поселить Таню пока в нашу квартиру? Нам всем будет проще… Да, хорошо, я помню, — обернулся к девушке. – После рождения детей сделаем там детскую. До этого времени…
Девушка восторженно вскочила, уже не обращая внимания на свою наготу, и по пояс залезла в шкаф.
— Буквально пара минут! Сложу основное, завтра соберу мелочёвку. Дядь Толя! Вы мой принц на белом коне!
— Готов смириться с выканьем, если перестанешь называть дядей. Ты стала моей любовницей, это глупо звучит, — я намеренно решил ей напомнить.
— Правда? Я ваша любовница? – она обернулась, радостно улыбаясь. – Я так хотела этого! То есть, я думала, это так убого – потерять девственность с братом, потом соблазнить отца подруги. Вроде я такая никчёмная, что парней не могу заинтересовать. То есть, я могу их заинтересовать. Юбку покороче, ноги раздвинуть. Это не тот интерес, что мне хотелось бы…
Она продолжала мило щебетать, пока я скромно отворачивался от полураскрытой попки. Если бы не её брат… Причём тут брат? Я действительно собираюсь трахнуть ровесницу дочери? Конечно, я трахаю свою дочь, но это наше личное дело, семейное! С Таней до недавнего времени только здоровался! Её худые ножки, в сочетании с крепкой попкой, очень приятно смотрятся… И ягодички так доверчиво раскрываются…
— Вы мне туда смотрите, — проворчала девушка, прикрывая ладошкой соблазнительную ложбинку.
— Привыкай, что буду не только смотреть, — шагнул к ней и поцеловал каждое полушарие.
— Ох! Спасибо… Мне приятно… — я едва не рассмеялся. Никогда ещё меня за такое не благодарили.
Решил оставить девушку в покое. Сам поучал жену управлять своими дырками. Надо и мне думать верхней головой.
— Всё, готово! – помимо объёмного рюкзака, она извлекла из шкафа платье, которое сразу надела, спасая меня от соблазна. – Свалите всё куда-то, привезёте его завтра?
— Может, сумку ещё захватить?
— Нет, у меня комп остался и мелочёвка разная. Я на работе больше времени провожу… Спасибо вам!
— Насчёт убогости. Меня окружают такие женщины, что я не самый простой субъект для соблазнения. Но у тебя получилось.
Таня поджала губы и застенчиво опустила взгляд. Ещё раз чмокнул её в губы и вышел, натянув на лицо суровую гримасу неприступности. И она пригодилась… У подъезда тёрся тот самый парень, на которого я старательно не обратил внимания и, накинув рюкзак на плечо, направился к машине. Я хочу трахнуть Таню или помочь ей? Хотя, помог же! За отселение из своего дома она была очень благодарна! Конечно, я этим воспользовался. Мне должно быть стыдно? Нет, не воспользовался… Помог ей преодолеть стыдливость. Ничего себе, одногодки! Одна уже в разводе, скоро рожать и в задницу с головой провалиться можно! Другая, по сути, девственница! Была бы Таня нашей дочерью… Нет, что я такое говорю?
Мимо машины прошла женщина лет тридцати, покачивая бёдрами… Объёмные такие бёдра обтянуты юбочкой… И трусики не заметны… Она без них или в стрингах? Можно выйти, познакомится… Интересно, она бреет лобок? Нет, вон девушка лет двадцати гораздо симпатичнее. Чему-то улыбается и без лифчика. Вон как грудки подскакивают! Чёрт! О чём думаю! Я что, на каждую особь женского пола буду так реагировать? О, сообщение пришло – можно отвлечься. От жены фото… Ха! Оно повторяет вчерашнее от Кати. Только дырочка ануса не сжата неприступно, а напротив… Посреди покрасневшего сфинктера красовалось чёрное отверстие. У неё что, совсем теперь не сжимается? А-а-а… в шесть вечера сделала. Сразу как пробку вытащила. Сейчас приеду, проверю состояние…
Едва остановился перед домом, как телефон зазвонил. Ольке так не терпится? А-а-а, нет… Что-то она зачастила…
— Добрый вечер, — начал я разговор максимально нейтрально.
— Добрый. Не стала утром при ней говорить. Интересно, сможешь ли сам её уговорить, — сразу перешла к делу женщина. – В тот офисный наряд не входит лифчик. Это Марк попросил. У них завтра видеоконференция – хочет, чтобы она именно так выглядела. Ещё один момент. Поверхность пробки покрыта специальной мазью. Её хватит ещё на пару дней. Если хочешь, могу тебе выслать пару флаконов.
— Спасибо, мы сами справляемся… Хотя… — я вовремя вспомнил, что жена у меня не одна.
— Правильное решение. Она хорошо впитывается именно через кишечник, — Ольга отключилась, не дожидаясь моего остроумного ответа.
Предполагая, что Машенька уже легла спать, я тихо прошёл на кухню. Перед женой на столе лежала картонная коробка.
— Ну как, понравилась обновка?
— Без тебя не открывала. Подумала, если тебе решать… — Олька подняла на меня печальный взгляд. – Как тебе с девочкой?
— Она уже не девочка. Но всё было прекрасно! Хотя, секса у нас не было.
— Смог устоять?
— Было трудно, — я сел рядом, обняв её за талию. Халат распахнулся, обнажая грудь и голый живот. – Сначала мы целовались, пока она не кончила…
— Ого! Кончить от твоего поцелуя? У меня это не получалось!
— Возможно, если бы ты сохранила невинность до встречи со мной…
— Если бы я тогда об этом думала. Именно так и звучали занудные мамины нравоучения. Какая девушка их слушает?
— Ну-у-у… Мне досталась искушённая в сексе жена. Есть свои преимущества. Оральная близость у нас получилась весьма сдержанной. Таня облизала головку, и я обкончал ей всё лицо, — я достал мобильник, показывая фото. – Просила, чтобы дочка ничего не знала.
— Очаровашка! Наивная очаровашка… Машенька переживала, что ты своим агрегатом сразу в неё полезешь. Говорит, у Костика раза в два меньше.
— Костик? А, это брат её! Успел его заметить, — я в двух словах пересказал жене историю нашего краткого знакомства и снова протянул ей свой мобильник. – Кстати, вот параметры твоей пробки.
— Ого! – жена сама разобралась в незатейливом меню. – Мало ходить с затычкой в жопе, так она ещё и шпионит! Это мы в театре? Да-а-а! Первый раз был особенно бурный!
— Не захотела отказаться?
— М-м-м… Не знаю… Кажется, так ещё больше возбуждает. Я смогу лучше держаться, зная, что ты… знаешь. Там даже мой оргазм в кресле отмечен. Не хочешь завтра вибрацию попробовать? Пинок! — Оля усмехнулась. – Интересно, насколько короткое и прозрачное будет?
— Открываем? – я подвинул коробку к себе. – Или сначала решим – будешь ли носить?
— Когда я сказала, что во всём буду тебя слушаться, не думала, что станет так просто, — жена смотрела мне в глаза. – Причём, я не ощущаю себя тупой покорной коровой. Если для тебя это приемлемо, значит, всё в порядке. Предвкушение неизвестности без примеси ответственности за решение. Когда ты уехал с Таней – поняла, что нет тревоги, ревности, переживаний… Я спокойна за наши отношения, чтобы между вами не произошло.
— Хорошо. Тогда ты завтра пойдёшь в этом на работу, даже если там прозрачное бикини, — сомневаюсь, что Марк решит выставить её в таком виде.
— Не уверена, что там что-то настолько откровенное, — задумчиво проговорила жена. – Скорее, этот наряд призван показать мою… покорность. Она утром говорила, что хочет как я… Думаю, это касалось возможности безоговорочно подчиниться кому-то… Нет! Скорее, довериться! Вот чего ей не хватает!
— Хм, достойная догадка, — даже обидно, что не в мою голову пришла. – Думаю, ты права.
Я открыл коробку, извлекая из неё светло-розовую блузку и тёмно-вишнёвую юбку, светло-кофейную и тёмно-коричневую, светло-лимонную и тёмно-жёлтую. Три идентичных комплекта, отличающихся только цветом. И три пары простых белых трусиков.
— Мало мне с возбуждённой задницей ходить, — она прикусила нижнюю губу.
— Что-то не так?
— Они слишком узкие в промежности. Обычные трусы прикрывают всё полностью, а эти – будут врезаться.
— Можно их сильно не натягивать, — сразу придумал я.
— Резинка широкая и тугая. Их не получится на бёдрах носить, только на талии. Смотри, — она скинула халат и натянула трусики.
Действительно, узкая тесёмка погрузилась между больших губ, ещё больше выдавливая их. Резинка едва держалась на бёдрах, и жене пришлось подтянуть её до талии.
— Какие коварные трусы! – удивился я.
— Лифчиков, конечно, нет, — Оля всё же заглянула в коробку, извлекая туфли и пакеты с чулками под цвет нарядов. – Ладно, продолжим примерку.
Она надела розовую блузку. Ткань достаточно плотная, но очень тонкая и покрой подчёркивает грудь, ничуть её не сковывая.
— Лет двадцать назад убила бы за такую, — вздохнула жена, покачивая плечами и наблюдая, как её груди мягко колышутся. – Впервые порадуюсь, что у меня сиськи меньше Катиных.
Оля наклонилась натянуть юбку, и они почти полностью выскользнули из выреза.
— Понятно, садиться надо на корточки, — она снова вздохнула. – Ну, хоть не мини.
По бёдрам шли два выреза, но вполне пристойные – для удобства шага. Длина выше колен, но не радикально… Хотя… Чулки всё равно короче и с поясом, то есть видно… А, нет! Не видно. Жена поправила, подтянула и вновь обрела приличный вид. Каблуки туфель оказались вполне стандартными.
— Чем-то напоминает тот наряд, в котором к Тиме ходили, — проворчала она, осматривая себя. – Вроде как всё нормально, пока не начинаешь шевелиться.
— Расстегни пару пуговиц на блузке. Ткань будет не так облегать, — предложил я.
— И видно откуда сиськи перестают расти и начинают свисать, — Оля поморщилась, но расстегнула и сделала пару шагов по тесной кухне. Ткань не так плотно облегала, но и совсем не сдерживала… колыхания.
— Да, лучше застегнись, — согласился я.
Она повернулась ко мне спиной, наклонилась. Я одобрительно кивнул головой. Даже сидящий ничего особого не заметит, кроме края чулок. Потом присела на корточки со сведёнными коленями и сильно выдохнула.
— По крайней мере, если что-то уроню, смогу поднять… Ценой очередного оргазма. Аж клитор тянет, — она чуть раздвинула колени, заглядывая в промежность. – Трусы в пизде и не видно. Хоть брить перестала перед съёмкой. Скоро совсем зарастёт.
— Знаю, что сделаешь как скажу, но мне интересно твоё мнение.
— Ничего совсем уж развратного. Многие сотрудницы помоложе и более откровенно ходят. Завтра видеоконференция филиалов назначена, и мне доверили её вести. Ну, помашу немного сиськами, — она подняла-опустила руку, упёрлась в бедро, отставила ногу. — Что наши подумают? Все видели, как я уединилась тогда с Марком. Моя репутация верной жены уже оказалась подпорчена, хоть бы я ему годовые отчёты показывала. Вторую встречу он через директора организовал. Значит, секретарша в курсе, а значит – и все остальные. Судя по сегодняшним взглядам, многие уже завидуют, как я выгодно писечку пристроила. Единственное, о чём хотелось бы попросить… Даже умолять – не использовать виброрежим, пока я выступаю.
— Согласен, но ты помнишь, что не только у меня есть управление? – жена замерла и заметно побледнела. – На время конференции вытащишь пробку.
— Ты уверен? – она благодарно улыбнулась.
— Более чем. По моей личной классификации – кончать у всех на глазах более постыдно, чем разгуливать голой по офису.
— Спасибо, милый! – Оля обняла меня и крепко поцеловала.
— Ты же понимаешь, что придётся заплатить за мою доброту, — я хищно улыбнулся. – Твоим натёртым клитором!
— Ох! Прямо сейчас! – она опустила руку к юбке.
— Нет, просто спусти трусики и ложись грудью на стол! – приказал я. – Как там у вас в офисе трахаться принято?
— У меня пока мало опыта, — хихикнула жена.
— У меня пока мало опыта, — хихикнула жена.
— Придётся приобретать! Как шикарно, что теперь всегда мокрая, — вырезы по бокам позволили просто откинуть подол, не задирая юбку, и член легко погрузился в раскрывшееся влагалище.
— Не очень удобно. И прокладки с такими трусами не… О-о-о! Да-а-а! – Олька подмахивала, покачивая бёдрами.
— Мне понравилось твоё очко! – вспомнил я недавнюю фотографию. – Прямо в кабинете сделала?
— Да, присела за столом. Самой интересно было глянуть… Уф-ф-ф… Сиськи!
— Точно! – обхватил вывалившиеся на стол груди и смял соски пальцами. – Ты меня без ебли возбуждаешь теперь! Как вспомню, что супруга любую дырку готова подставить, и каждая нараспашку!
— Для тебя, любимый! Ох, сукаа-а-а! – взвыла жена, но достаточно тихо, чтобы не разбудить дочь.
Она развернулась, старательно облизывая мокрый член.
— Жаль, саму себя не могу вылизать, — прошептала она.
— Подставь ладошку, — выдохнул я, не сообразив, что она именно так и сделает.
Закончив очищать член, Олька поднесла к губам ладонь, сложенную лодочкой и наполненную белёсой смесью. Не успел я отвернуться, как она выпила содержимое и начала облизывать пальцы.
— Тебе понравилось? – постарался не выдать своё отношение интонацией.
— Мне нравится делать, что ты говоришь, — она подняла на меня встревоженный взгляд. – Я неправильно поняла?
— Правильно, — погладил её по щеке. – Иди умойся и подмойся. Пошли спать… Подожди!
Достал мобильник и сделал портрет перемазанной в сперме жены.
— Улыбку шире… Теперь с открытым ртом. Если Таня начнёт стесняться – покажу ей.
— Хорошо, — Олька улыбнулась. – Можешь Кате послать. Ей понравится…
— Уже завтра. Иди, милая, — не дожидаясь пока жена разденется, ушёл в комнату.
Проснулся я в одиночестве под тихое воркование женских голосов.
— Бери на два-три дня. Там можно стирать. Если что, заедем, — жена инструктирует Машеньку. – Что осталось, сложи в один шкаф. К нам Таня переедет.
— Ё-моё! – я подал голос, пытаясь встать. – Рюкзак её в машине забыл! Выложить надо, ей отвезти.
— У нас сумок полно. Возьмёшь, — Оля остановила меня. – Сначала позавтракай. Или хочешь чего-то?
— Хочу! Доча, доведёшь маму язычком до оргазма?
— Конечно! Сейчас?
— Ага! Оль, ложись на спину. Маша, на четвереньки. Жопкой к краю дивана.
— Папуленька! – восторженная дочка повалила мать, нависнув над ней и призывно покачивая раскрывшейся задницей. – У меня всё чистенько и готово!
— Умница моя… — на этот раз решил выбрать… тёмное пятнышко, призывно блестящее от смазки. – Тут действительно всё готово!
Машенька довольно заурчала.
— Нет, папа ещё не трахнул твою подружку, — ответила жена. – Они просто целовались. Ох, лапуля! Так восхитительно лижешь!
Машенька снова заурчала.
— Да, если бы вечером в моей заднице был папин член, ты кончила бы и в третий раз, — жена подняла на меня взгляд. – Я дважды довела её до оргазма языком.
— Девочки! Вы обе самые лучшие! – я с силой хлестнул по мягкой ягодице дочери, и Оля закатила глаза.
— Ещё! – всхлипнула она. Шлепки по Машеньке явно отражались на активности её ласк.
Засаживая член в скользкую кишку, отвесил ещё несколько ударов и, заполнив её спермой, выбежал в туалет. Краем глаза успел заметить, как Машенька разворачивается мокрой попкой к лицу матери. Надо к этому привыкать…
Когда вышли на улицу, вздохнул с облегчением — при свете дня наряд жены вовсе не выглядел вызывающе. Если не подпрыгивать и не садиться на корточки. Хотя её послушание всё равно удивляло. Всё ещё действует комплекс вины или ей настолько понравилось подчиняться?
— Забыла вчера сказать, — прижалась ко мне Оля. – В нашем здании есть фитнесс-центр, у которого договор с нашей фирмой. Оплачивают пятьдесят процентов. Забота о здоровье сотрудников и корпоративное сплачивание. Я записалась на пробное занятие. Не знаю, как будет с пробкой…
— Замечательно будет. Спортивный купальник достаточно плотный. Дополнительные нагрузки помогут быстрее привыкнуть, — я сам сел за руль. – С Таней ещё созвонюсь. Кстати, если кто-то заметит пробку – не смущайся, не прикрывайся. Мужу это нравится. Для него стараешься.
— Постараюсь. Ох-х-х… — жена опустилась на сиденье. – Вчера широкие трусы надевала. В этих всё равно, что табличку повесить: «Меня ебут в жопу!»
— Тебя не ебут в жопу, кто попало, — строго заметил я. – Ты предоставляешь её только законному супругу! Ну, ещё для вылизывания дочери и подруге. Это уже ненужные подробности.
— Марк ещё… — напомнила жена.
— С моего разрешения. Если с Тимофеем установятся доверительные отношения… Возможно, ему разрешу. Даже если ты и шлюха, то добропорядочная семейная шлюха. Не забывай!
— Семейная шлюха! – мечтательно повторила жена. – Это как раз то самое! Слушай, а как будет с Тимой? Ты же не станешь спрашивать моего желания?
— Конечно нет! В прошлый раз я не спрашивал, хочешь ли ты ему отсосать, — потому что глупо было спрашивать! Думаю, даже он это заметил.
Мы подъехали к офису жены.
— Перед конференцией я её вытаскиваю? – ещё раз уточнила Олька.
— Не вздумай оставить, — кивнул я.
Едва отъехал и направился к театру, как зазвонил телефон. Очередной сюрприз от нашей покровительницы? Нет, Таня…
— Доброе утро…
— Дядь Толя, пожалуйста! – сразу взмолилась девушка. – Можете меня сейчас забрать?
— Дядя Толя не может! Если Толика попросишь… — я посмотрел на часы.
— Ох, извините! То… Толя… Если можете…
— Вещи забрать могу с тобой в комплекте. Но на квартиру отвезу только в обеденный перерыв.
— Да! Да, устраивает! Я сейчас во двор выйду!
Что там за срочность такая? Брат её спалил на своём телефоне?
Автовладельцы уже разъезжались по рабочим местам, и место во дворе освободилось. Остановился возле самого подъезда, подождал минут пять. Набрал номер… Не отвечает. Что-то странное… Я захватил сумки, поднялся к знакомой двери, надавил звонок. Дверь открыл… тот самый Костик, за спиной которого маячил ещё один такой же дрищ.
— Что, папаша, — ухмыльнулся Костик. – Ты мою сестрёнку дрюкал? Статьи не боишься?
— Чего статьи бояться – она бумажная, — оскалился я, примерно догадываясь, что происходит. – Бояться человеков надо. Среди них порой гнусные пиздюки попадаются. Сестрёнка твоя совершеннолетняя, если ты не заметил.
— Насиловать ни в каком возрасте нельзя, — он попытался сильнее растянуть оскал и покосился на приятеля. Тот строил гримасы, но вступать в дискуссию не решался. Их актёрские таланты оказались похуже наших.
Ни единоборствами, ни спортом я особо не увлекался, но двадцать лет работы с электроинструментом и перетаскивания декораций…
— Ах, насилие? Да-а-а! — продолжая кивать, вцепился парню в ухо, выкручивая его. Действенность этого приёма не раз проверяла на мне самом любимая бабуля.
Безымянный приятель кинулся ко мне… Точнее, к двери, но я успел врезать ему по голени. Печально завывая, тот плюхнулся на пол, обхватив ногу. Продолжая держать Костика за ухо, закрыл входную дверь и прошёл в комнату, заглянув за шкаф.
— От, бля! – меня перекосило от увиденного. – Ты совсем ёбнутый!
На кровати извивалась Таня, со стянутыми ремнями руками и ногами. Платье девушки было задрано на спину, а трусы спущены до коленей. Голые ягодицы были забрызганы… Я выглянул в коридор.
— Эй, ушлёпок! Ползи сюда! Сядь в угол! Разговор есть! – меня буквально трясло от гнева. Чтобы такое придумать, чтобы не переломать им руки и ноги? – План был такой: надругаться над сестрой, а меня обвинить в изнасиловании?
— Эта сука ему член жопой чуть не откусила! – взвыло тело с пола.
— Зря не откусила! – ткнул его ногой в бедро, едва сдерживая удар, и ещё сильнее выкручивая ухо… Блять! Я его так оторву! Пытаясь успокоить дыхание, ослабил хватку и накинул на Таню одеяло.
— Изнасилование, оно чем плохо, — медленно заговорил я, наклонившись и развязывая ремни. – Вызову ментов. Дадим мы показания. Возьмут они сперму, проведут ДНК-анализ… Установят, кто именно и чем тут занимался… И поедете вы с ушлёпком с позорной статьёй.
— Не надо ментов, — девушка вытащила изо рта тряпку, которую я сразу не заметил. Кутаясь в одеяло, она пыталась привести одежду в порядок.
— Правильно Татьяна говорит, — кивнул я. – Вам, пиздюкам, на позор плевать, вы по жизни позорные. Ей он зачем? У неё впереди прекрасная светлая жизнь.
Пока я говорил, пытался сообразить, чем закончить эту идиотскую ситуацию? Сказать им, как плохо они поступают? Таким дегенератам это не поможет. Отпиздить? Заведомо более слабых противников? Если бы не Таня, я бы так и поступил. Умнее не станут, но хоть бояться начнут… Мой взгляд упал на ремни и тряпку. Что, если продолжить бабушкиными методами?
— Сиди здесь, — бросил я девушке, и захватив необходимое, вытащил её брата в коридор.
Таня меня не видела, зато всё будет происходить на глазах его приятеля. Сомневаюсь, что Костик безропотно позволит себя наказать, да и в собственных боевых способностях я сомневался, поэтому выпускать его не стал. Один конец ремня стянул петлёй, надел на его кисть и завёл за спину. Второй накинул на шею и подтянул вверх, заламывая руку. Теперь можно выпустить многострадальное ухо и затолкать тряпку в рот. Бабуля ограничивалась «подрумяниванием задницы», как она сама это называла, но мне можно не сдерживаться. Резко дёрнул пояс его джинсов, разрывая молнию, стянул их и кинул парня грудью на тумбочку. Стараясь не смотреть на тощую задницу в клетчатых трусах, хлестал мычащее тело, кривясь от брезгливости к самому себе. Мысль, что это необходимый воспитательный процесс, не особенно помогала.
— Хочешь ещё сестру обижать? Хочешь? – я отпихнул воющего Костика и обернулся к забившемуся в угол парню. – Твоя очередь.
— Я… Я только перед вами зашёл! – бормотал он. – Тань, скажи ему! Я вообще не знал!
— Про его член ты рассказал, — вспомнил я.
— Так это он жаловался! Когда пришёл, он уже…
— И ты решил поддержать приятеля! Молодец! – отвесил ему пощёчину и понял, что на большее меня не хватит. – Свалил на кухню и этого с собой забери!
— Извините, — прошептала Таня, едва комната опустела. – Они заставили меня сказать по телефону. Заманить вас в ловушку. Мне… так стыдно…
— Правильно сделала. Собирайся, – кинул привезённые сумки, и она кивнула головой. – Сейчас, секунду.
Я заглянул на кухню.
— Заяву мы с Таней напишем. Образцы спермы я собрал. Отнесу всё знакомому менту. Если вздумаете мстить… Или посажу, или прибью нахуй! Уж мне ума хватит не оставлять следов! – злоба ещё не выветрилась, и, надеюсь, прозвучало достаточно угрожающе.
Мы уселись в машину, и я положил дрожащие пальцы на руль.
— Там отмечается количество скачиваний и время последнего, — девушка вздохнула. – Он всё понял и хотел…
Теперь она была в штанах, футболке и курточке.
— Плевать, что он хотел, — прервал её я. – Забудь об этом. Этого не было. Вообще! Приехал. Забрал тебя и вещи. Уехал. Понятно?
Возможно, я был не прав, оставляя их по сути безнаказанными. Но продолжать эту гнусную историю, погружаясь в неё ещё глубже… было выше моих сил.
— Что произошло только что? – обернулся к девушке.
— Вы приехали. Забрали меня. Мы уехали, — она смотрела в боковое окно.
— Смотри на меня. Я приехал…
— Вы приехали, — она подняла взгляд. – Забрали меня…
— Вместе с вещами…
— Да. И мы уехали…
— Правильно, — я кивнул. – Поехали пить кофе… Нет! Есть идея получше! Никогда не была за кулисами театра?
— Н-н-нет.
— Прекрасно! – набрал номер жены.
— Я занята. Чуть позже… — сразу отозвалась она.
— Только сказать: машину у тебя под офисом оставлю. Целую! — так, теперь вызвать такси…
Помимо закулисья было в театре ещё два способа отвлечь девушку, да и меня тоже, от жизненных невзгод – запас хорошего спиртного и Виталик. Виталик не просто любил милых девочек, он любил их делать счастливыми. Широко улыбался, рассказывал забавные истории, угощал мороженным и конфетами… Мы пытались объяснить ему, что сейчас такие бескорыстные стремления будут истолкованы подсудным способом, и Виталик с нами соглашался. Но стоило ему видеть печальную, уж тем более плачущую, девочку…
Минут через двадцать мы с Таней преодолели проходную.
— Сюда так просто попасть? – удивилась она.
— Со мной за ручку? Да! Вот когда премьера… — я провёл её лестницами и коридорами в основной цех.
— Ох, ты! Ого! – она восхищенно выкатила глаза.
— Бригантина! – гордо заявил я, указывая на громоздкую конструкцию в центре. – Или фрегат. Вот с этой стороны лучше смотреть.
К нам обернулись Серёга с Витей, которые замазывали кусок холстины, превращая её в деревянный борт.
— Привет! – я махнул им. – Знакомьтесь, моя племянница – Таня.
— Племянница? – удивилась девушка.
— Сказать им, что ты моя любовница? – шепнул я.
— Не надо… Вы… После того, что…
— После чего? – я резко обернулся к ней. – Что-то было?
— Н-нее-е-е было, — растерянно пробормотала она.
Мужики спрыгнули к нам, приветливо улыбаясь и раскланиваясь.
— Очень приятно, Виктор, — он поцеловал Тане руку, одарив её томным взглядом.
— Сергей Александрович. Ещё приятней! – Серёга задержал её пальцы в своих, глубоко вдыхая. – Позволите провести для прекрасной леди небольшую экскурсию по нашим мрачным подземельям?
В глазах девушки мелькали восторг, смущение и восхищение.
— Это цокольный этаж, а не подземелья! И он прекрасно освещён, – вот появился и Виталик. – Как вам не стыдно! Работники театра, не можете отличить реверанс от книксена!
Он чуть подпрыгнул, поджав левую ногу, приземлился, исполнив довольно сложные пируэты, шаркая стоптанными каблуками. Сорвал с лысой головы пыльную кепочку и склонился в поклоне, прижав кепку к груди. В исполнении полного мужичка лет пятидесяти дворцовое приветствие выглядело комично. Все рассмеялись и Таня тоже.
— Надо подождать, — продолжил он лекцию. – Захочет ли дама подать вам руку! А не хватать и не совать себе в рот! Неужели вас в ПТУ такому не учили?
Все снова рассмеялись.
— Дама желает подать вам руку, — Таня шагнула к Виталику, протягивая ладошку, и тот, подхватив её кончиками пальцев, едва коснулся губами.
— Позвольте представиться. Виталий, — он шагнул назад, водрузил кепку на голову и шлёпнул каблуками. – Готов признать свой непрезентабельный вид, но позвольте заверить – моя душа более чиста и возвышенна, чем у этих недостойных отпрысков Мельпомены.
— Каких недостойных? Ты чо, старый? Ваще? – нахмурившись и покачивая нижней челюстью Серёга шагнул на Виталика.
— Да, в натуре! Берега попутал? – Витя брезгливо цыкнул.
Девушка покосилась на меня с недоумением и даже испугом. Не подумал, что часть обычного розыгрыша может вызвать у неё ассоциации с недавними событиями.
— Не переживай, — успокоил я её. – Теперь ты знаешь величайшую тайну театра: самые талантливые актёры обитают именно за кулисами.
Мужики продолжали паясничать, потом прошлись по участкам, хвастаясь своими поделками, а потом я повёл Таню в зал, оставив остальных заниматься работой. Не знаю почему, но пустой театр производит более сильное впечатление. Особенно, если захватить с собой кофейник и бутылочку виски с рюмками. Мы уселись прямо в проходе на ступеньку.
— Почему не на кресло? – удивилась девушка.
— Все сидят на креслах. Это обыденно, — пояснил я и перешёл на шёпот. – Когда сидишь между ними – создаётся особая обстановка. Ощущаешь себя среди огромного зала… Видишь его часть… Но многое остаётся скрыто… Приходится лишь догадываться…
Налил кофе в раскладной стаканчик и плеснул виски в рюмки.
— Ой, я пить не буду! Я спиртное не очень, – Таня замотала головой.
— Это не выпивка. Это часть магии. Набираешь чуть в рот, держишь на кончике языка. Потом берёшь кофе и глотаешь. Попробуй.
Девушка отпила виски, поморщилась и глотнула кофе.
— Тепло… Горько… Приятно… — прошептала она.
— За этим занавесом скрываются чудесные миры, — я указал рукой вперёд. – Их создавали разные люди. Они жили столетия назад или живы сейчас. Они жили в разных странах… Были богатыми или бедными… Они любили, страдали…
Я демонстративно сделал глоток, и Таня снова отпила и глотнула кофе.
— Эти миры построены из фанеры, жести и мешковины, но они до сих пор тревожат и привлекают нас. Потому что дарят нам настоящие, что не все могут найти в реальной жизни, чувства! Глубокие, искренние чувства. Счастье, ненависть, любовь, страх, наслаждение… Именно поэтому театр пережил века и все достижения цивилизации.
— Пару раз ходила в театр, — Таня ещё приложилась к виски. – Мне показалось глупо… Взрослые люди ходят в нелепых костюмах, говорят нелепыми голосами нелепые фразы…
— Да, именно это и есть театр, — согласился я. – Всё остальное должно происходить у тебя в душе. Когда я делаю королевский трон, прекрасно понимаю, что это просто поделка из дерева и жестяных клёпок. И сидеть на нём будет простой актёр. Но, что такое – настоящий трон? Породистая древесина, украшения из литья и драгоценных камней. Чем они отличаются? Ценой, которую назначили люди. Чем отличается король от актёра? Лишь тем, что актёр не может послать людей на смерть. Наша жизнь состоит из такой же бутафории, что и в театре. Мы сами определяем её ценность… Как и нашим чувствам…
Я заметил, что девушка плачет. Придвинулся к ней и обнял за плечи. Она повернула ко мне лицо, я чуть склонился, и мы начали целоваться. Без ласк и пробуждения похоти… Наверное, это был самый страстный и невинный поцелуй в моей жизни…
— Хочу быть вашей женщиной… по-настоящему, — прошептала она.
— Ты уже моя женщина, — тихо ответил я. – Для этого вовсе не обязательно совать писю в писю.
Таня хихикнула и отстранилась, допивая виски.
— Пора бы вам знать, что у женщин пизда, а не пися! И её надо… возделывать!
— Возделывать? – я изобразил недоумение, словно впервые услышал такое выражение. – Сейчас подгоню свой комбайн…
— Вы правда его так называете? – Таня рассмеялась. – Почему с вами так легко… хорошо?
Не только со мной. Но разубеждать её не стал.
— Во мне есть что-то вроде детектора. Если женщине со мной хорошо, значит она милая и очаровательная.
— Хочу начать всё сначала, — она вновь перешла на шёпот. – Хочу подарить вам свою девственность…
Так она уже не… А-а-а! Понятно! Удобная логика!
— Вы… примете мой… подарок? – девушка умоляюще смотрела на меня.
— Принять самую прекрасную драгоценность, что у тебя есть? Как я могу отказаться!
— Прямо здесь! Посреди всего этого! – Таня обвела взглядом зал.
Опасное мероприятие, потому что через любую из нескольких дверей в любой момент может зайти кто угодно.
— М-м-м… Есть место, более достойное вручения твоей девственности, — я подхватил её за талию. – Мы можем воспарить над этим залом и там… в высоте…
— Воспарить? – девушка неожиданно встревожилась. – Хотите привязать меня к тросам и поднять?
— Не путаешь с цирком? Тросы у нас тоже есть, но они для другого. Пошли!
Захватив спиртное и чашки, повёл её… Не думал, что ВИП-ложа будет настолько полезна. И так часто мною посещаема…
— Ох! Здесь вообще! – Таня свесилась через перила, оглядывая зал. – Ого!
Я посмотрел на часы. Конференция жены должна закончиться, и лучше позвонить сейчас, чем она отвлечёт нас в самый ответственный момент.
— Тань, я сейчас звякну жене…
— Спросите у неё разрешения?
— Она разрешила, — напомнил я. – Хочу ей сказать…
Телефон в моей руке зазвонил.
— Легка на помине. Слушаю, дорогая.
— Я минут через пять подъеду. Встретишь меня?
— Сейчас, перезвоню, — опустил телефон, посмотрел на замершую Таню. – Если хочешь, приведу её сюда. Она очень любит тебя и поможет. Если тебя это смутит, скажу ей подождать внизу.
— Она… будет знать, что вы делаете? Мы… делаем…
— Конечно же. Мы с тобой не делаем ничего плохого. Зачем мне скрывать от жены? – спокойно ответил я. — Ты сама могла убедиться, как Маше хорошо с нами.
— Если она придёт… Мне станет неловко… Она не обидится, если я попрошу её уйти…
— Конечно же нет, милая! – я обнял девушку и поцеловал её волосы. – Привыкай, что никто ничего от тебя не требует. И никто на тебя не обижается… Хотя, если начнёшь пукать за обеденным столом…
— Фу! – девушка со смехом оттолкнула меня. – Я никогда так не делаю! Фу-фу-фу!
— Подожди пару минут. Проникнись духом театра, позволь ему пропитать тебя.
Жене я перезвонил, уже спускаясь по лестнице, и встретил её у проходной.
— Пришлось Таню раньше забрать. Её брат видел нас вчера и пытался меня подставить, изобразив изнасилование сестры.
— Изнасилование тобой? – не поняла жена.
— Да, с его спермой на её заднице…
— Даже звучит бредово.
— Выглядело ещё бредовее. Не стал привлекать ментов. Просто выпорол его, и мы уехали. Мы с Таней это не обсуждаем. Ничего не было. Чтобы отвлечь, привёз её к мужикам.
— Уж те разыграли перед ней спектакль! – хмыкнула жена.
Мы уже поднялись, и я придержал её за локоть.
— Невинная девочка решила подарить мне свою девственность.
— Так она уже…
— Насколько я понял, раз её брат теперь фигура умолчания – у них ничего не было.
— Ну-у-у… логично! – Оля кивнула, не улыбнувшись.
— Я тебя привожу, но, если заметишь неловкость, потихоньку ускользнёшь. Хорошо? Потом расскажешь, как у тебя прошла конференция.
— Разумеется, — жена открыла тяжелую дверь. – Таня, извини, что вас потревожила.
Она обняла девушку и чмокнула её в щёку.
— Такая милашка! Я сразу догадалась, что муж не устоит перед твоим очарованием!
— Оля, ты издеваешься! Рядом с тобой я… Ох! Ты без лифчика! – разумеется, жена была в том офисном наряде.
— Нравится? – она игриво покачала грудями, которые легко скользили под тонкой тканью. – Захотелось пошалить, и попросила разрешения у мужа.
Ну, примерно так всё и было. Неожиданно понял, что появление Оли меня раздражает. Она разрушила ту атмосферу, что я сумел создать. Да, коммунальное общение начинало надоедать. Что кому не говорить, кому в чём не признаваться…
— Понимаю, как ты мне завидуешь. Сама Катьке жутко завидовала. У неё раньше начали расти, и я так и не догнала. Я тебе завидую. Не приходится такие бидоны таскать, и можешь без сбруи обходиться! И не отвиснет с возрастом…
— Нет! У тебя прекрасная грудь! – горячо возразила девушка, с завистью поглядывая на бюст жены. Кстати, с Олей она легко общалась на «ты».
— Давай устроим турнир, — неожиданно предложила жена. – У нас и член жюри есть. Тебя не смутит снять при мне футболку?
— Там смотреть не на что, — скромно заметила Таня, нерешительно снимая футболку, под которой оказался трикотажный спортивный лифчик. Надёжно она оделась после попытки изнасилования. Меня она собиралась встретить в лёгком платьице. Девушка отвернулась, стягивая лифчик, и снова повернулась, прикрывшись руками.
— У меня всё видно, но я могу снять, — жена спрашивала её согласие, а не моё. Впрочем, дожидаться ответа она не стала, расстегнув блузку.
— Вы обе знаете, кого выберу. Мне нравится большие груди, но в последнее время их слишком много, — усмехнулся я, шагнув к девушке. – Мне можно поцеловать победительниц?
Таня покосилась на мою жену, и та поманила её рукой к перилам.
— Толик говорил тебе про дух театра? – бля, ну что она творит! Нахрена мои подкаты выдавать? – Когда он мне рассказывал, подумала – просто очаровать хочет, создать настроение. Потом как-то осталась тут одна… Эти пустые кресла… Огромный занавес… Тягучий запах… Полумрак… И словно внутри меня появилась какая-то вибрация… Поначалу стало даже жутко…
— Когда он ходил за тобой, — медленно заговорила Таня. – Я смотрела вниз и… Словно что-то охватывало меня. Действительно, это немного жутко!
— Да… Это всё было до того, как появились наши прабабушки, и будет существовать, когда забудут про наших правнуков, — прошептала жена. – Эти стены… бархат… Мы просто промелькнули для них и растворились…
Я смотрел на сочную попку жены, прекрасно зная, что скрывается под лёгкой тканью, и на крепкие ягодицы девушки, которые вчера так приятно умещались в моих ладонях… Думаю, Оля сможет оправдать своё появление. Она мягко обняла девушку за талию.
— Мы говорили о зависти, — неожиданно она сменила тему. – Я лишилась девственности с одноклассником. Остались после уроков что-то делать. Он начал меня лапать. Мне самой было интересно. Всё произошло быстро, нелепо, неприятно… Я решила, что секс – ужасный заговор мужиков, чтобы нас трахать. Года два потом избегала секса. Не скажу, что вот прямо жалею, но если бы у меня был выбор… Этот дурацкий перепихон в классе или в таком прекрасном месте слиться с любимым мужчиной… На глазах Духа театра…
— С любимым? — вздрогнула голая спина девушки. – С твоим мужем… Ты так говоришь…
— Я лично убедилась, какой он прекрасный человек и как легко его полюбить. Конечно же, мне приятно, что ты смогла понять его, как и я. Между нами, слишком много общего, — она прижалась к Тане и чмокнула её в щёку.
Мы бы просто трахнулись и поехали. Приятно такое слышать, но зачем это всё разводить…
Бля… Какой я тупой! Чего жду, когда сам тут главный? Шагнул вперёд, бережно обнимая плоский животик девушки.
Очень хотелось называть её «девочкой» и «моей маленькой», но я помнил, как вчера ей понравилось другое обращение.
— Оля, хочу познакомить тебя с очаровательной молодой женщиной, — голая спина Тани вздрогнула и напряглась. – Я сам впервые познакомился с ней, как с женщиной, и был приятно удивлён. Она оказалась настолько деликатной и чувствительной, предугадывая мои пожелания. Конечно, поначалу заваливал её комплиментами, но потом оказалось, что она действительно их достойна!
— Ох, вы меня… перехвалите, — Таня застенчиво опустила голову, открывая беззащитный затылок, который я начал нежно целовать…аккуратно расстёгивая ширинку её джинсов.
— Милая, мой муж очень искушённый любовник, — спокойно сообщила Оля несомненный факт. – Если ты настолько понравилась ему… Поверь, ты действительно талантливая женщина.
— Я ещё не совсем… — девушка чуть развела колени, позволяя джинсам упасть на пол, и глубоко вздохнула, когда мои пальцы скользнули к лобку, оттягивая плотные трусы.
— Ты ещё неопытная, — жена покачала головой. – Не представляешь, как я сейчас тебе завидую… Как хотела бы испытать этот жар в груди… трепет прикосновений… предвкушение прекрасного и волнительного…
Она бы ещё стихами заговорила. Указал жене на угловое кресло. Оля понимающе прикрыла глаза и коснулась бёдер, обтянутых юбкой. Качнул головой, и она села, оставшись одетой. Не хотелось излишне смущать Таню.
— Позволь полюбоваться тобой, — опустившись на колени, положил руки на её талию, стараясь не сжимать и не удерживать. Я всё ещё боялся испугать девушку. Целовал живот и бёдра, медленно опуская вниз руки и стягивая трусы. Она закрыла глаза и тяжело дышала, понемногу раздвигая колени. Чуть развернул её, усаживая на колени жены, и Таня вновь не возражала… возможно, она была слишком увлечена своими ощущениями. Оля обхватила её за плечи, позволяя откинуться назад, и больше никак себя не проявляла. Одну ногу девушки я положил на подлокотник кресла, вторую отвёл в сторону, удерживая в руке. Передо мной полностью открылась узкая щель, которую захотелось назвать девственной. Ни губки, ни складка клитора не показывались на поверхности. Лишь ровная складка между большими губами. Надеюсь, это физиологическая особенность, а не признак недоразвитости.
Склонившись, бережно целовал внутреннюю поверхность ног и бёдер, покрытый пушком лобок, стараясь сдержать волнение. Только сейчас подумал, что у меня никогда не было по-настоящему неопытной партнёрши. Понимал, что в сравнении близости с братом, ей всё понравится, но странное волнение и… В нижней части щели появилась тягучая капля. Ну, с увлажнением всё в порядке… Раздвинул пальцами валики губ, раскрывая сочную розовую раковину… Как у неё всё аккуратно упаковано! Хотелось ощутить аромат девичьего сока, но тяжёлый запах театрального зала заглушал его, и лишь коснувшись языком… Таня со стоном прогнулась, выворачивая бёдра и пытаясь раскрыться ещё сильнее. Моё волнение постепенно сменялось возбуждением, и я начал действовать более решительно.
— Ох, это совсем не похоже… — выдохнула она. – Это так… прекрасно… Я… Я хочу вас… Войдите, пожалуйста!
Стараясь не прекращать ласки, избавился от одежды, приблизил пунцовую головку к раскрытому входу… Слишком высоко! Привстать и навалиться сверху? Оля выпрямила свою ногу, так что бёдра девушки опустились ниже. Да, теперь хорошо… Идиот! Презерватив надо было надеть! Ладно, всё равно собираюсь действовать медленно, успею выйти заранее. Единственная капля не показывала, насколько влажным оказалось тугое влагалище. Теперь девушка словно онемела, лишь тяжёлое сопение показывало, что она не только жива, но испытывает весьма сильные ощущения. Кинул вопросительный взгляд на жену, которая внимательно наблюдала за лицом Тани. Оля заметила взгляд и склонила подбородок. Значит, всё нормально.
Остановился на середине проникновения и осторожно двинулся обратно. Вот теперь девушка зашевелилась и протестующе замычала.
— Нет! Не надо! Ещё глубже! Наполните меня! М-м-м!!! – если женщина просит…
Вновь двинулся вперёд, чуть назад и снова вперёд. Вспомнил, что одна рука у меня свободна и начал играть с торчащим соском.
— Так чудесно! Я настоящая женщина… — её губы расплылись в блаженной улыбке. – Вам нравится… во мне? Внутри… меня…
— Чудесное наслаждение, — пробормотал я, озабоченный другим вопросом. Моё собственное возбуждение нарастало, а девушка не собиралась приближаться к оргазму. Покидать же тугое и уютное влагалище, едва в нём оказавшись, не хотелось.
— Можете кончать в меня, — Таня снова угадала мои мысли. – Я надеялась, что вы меня возьмёте, и приняла таблетки.
Она подняла руку и погладила склонённое лицо Оли по щеке.
— Я такая испорченная… Я хотела соблазнить твоего мужа… Мне совсем не стыдно, — она игриво хихикнула.
— Мы, женщины, всегда так поступаем, — мягко ответила жена, улыбнувшись. – Нам никогда не бывает за это стыдно.
Разговоры меня уже мало волновали. Влагалище Тани принимало член гораздо легче, и, получив дозволение, начал двигаться более активно. Ещё бы неплохо, чтобы она сама кончила! Я начал ласкать один из торчащих сосков, размышляя, как добраться до клитора. Потом решился – руку, которая придерживала попку, чуть сдвинул, приближаясь ко второй дырочке, обильно залитой соками. Разумеется, не собираясь посягать на её анальную девственность. Чуть поглаживал и сжимал, наблюдая за реакцией девушки. Дыхание всё глубже, стоны всё громче… тело начинает выгибаться… Мокрый палец скользит между ягодичек… Я сам уже начинаю кончать и в этот момент… Наконец-то! Таня задрожала, выдохнула и зашевелилась.
— Уже всё? – прошептала она.
— Это только начало… Долгой сексуальной жизни, — усмехнулся я, принимая протянутый Олей платок. Прижал его к промежности девушки, медленно извлекая обмякший член.
— Мне понравилось, — спокойно сообщила она, глядя в потолок. – Очень странные и разные ощущения и голова кружится… Мне потом ещё захочется?
— Обычно так и бывает, — не ожидал бурных восторгов, но какая-то заторможенная реакция…
— Оля, спасибо, что разрешила, — Таня перевела взгляд на мою жену. – Я должна что-то для тебя сделать.
— Не должна, — та качнула головой, мягко улыбаясь. – Если захочешь, буду рада. Мне уже приятно, что была рядом в такой важный для тебя момент.
— Ты с мужем… тоже здесь… это делала? – она всё ещё не может успокоить дыхание.
— О-о-о, да! – жена восторженно закатила глаза.
Я опустил ноги девушки и помог пересесть ей в соседнее кресло. Которое Оля успела застелить салфетками. На этот раз, она гораздо лучше подготовилась.
— Мне можно будет посмотреть? – Таня оставалась голой, не пытаясь одеться или прикрыться.
— В общем-то… конечно, — жена улыбнулась, опустив взгляд.
— Я понимаю, что всё увижу, когда вы будете… перед камерой. Мне бы хотелось увидеть, как муж с женой… — не унималась девушка.
Привёл себя в порядок и уселся рядом, не собираясь вмешиваться в такой разговор.
— Уверяю тебя – это выглядит также, как и обычный секс мужчины с женщиной.
— Нет! Вы любите друг друга, между вами должно происходить что-то ещё! Незаметное, но ощутимое, как Дух театра!
Дался ей этот дух! Надеюсь, она не попросит трахнуться нас прямо сейчас?
— Таня, если ты хочешь прямо сейчас – Толику надо отдохнуть, — жена тоже догадалась. – Обещаю, что пригласим тебя, когда в следующий раз…
— Нет, есть что-то ещё, — перебила её девушка. – Я ещё многое не понимаю. Скажите, если лезу не в своё дело… Ты странно вела себя, когда я была на коленях или… это нормально? И потом, мне показалось…
— Да, я кончила вместе с тобой! – выдохнула жена. – Это не совсем нормально, и дело в том…
Она не стала договаривать. Действительно, трудный выбор – признаваться, что кончила оттого, что муж трахал другую женщину у тебя на коленях или… что у тебя в заднице пробка? Надеюсь, жена не решит разоткровенничаться…
— Оля, извини. Не надо отвечать, — девушка не дала ей договорить, под мой вздох облегчения. – Просто, я ещё не привыкну. Ты всегда была такой строгой, скромной женщиной… Мне так хотелось быть похожей на тебя. Не думала, что ты окажешься такой… раскованной… распутной… Мне ещё больше хочется быть похожей…
Лицо жены удивлённо вытянулось, она перевела на меня взгляд… Согласен, неожиданное заявление, от ещё недавно застенчивой девушки. Или я что-то не так понял?
— Конечно, я не собираюсь конкурировать с тобой и Машей… — поспешно добавила Таня. Она такая простая или напротив – решила коварно влиться в нашу семью, не желая возвращаться к своей?
— Таня, ты должна понимать, — я сам не понимал и пытался подобрать слова. – Скромной можно быть самой по себе, а распутство… это… взаимодействие с другими. Ты не всегда сможешь сама определять… степень распутства.
— Прекрасно понимаю, — девушка шевельнула бровью, наверняка намекая на утреннее событие. – Хочу, чтобы вы определяли для меня эту степень. Как определяете для вашей… жены.
Она застенчиво улыбнулась, опустив взгляд. Это уже был не намёк. Растрёпанная Оля старательно смотрела в пустой зрительный зал, оставляя мне право решать. Она снова не пытается возразить? Если вопрос с Катей мы обсуждали, то почему сейчас…
— Хорошо, — пауза затягивалась, и я начал говорить, ещё не приняв решения. Если все вокруг хотят, чтобы я принимал решение… — Дорогая, встань и наклонись пониже.
— У меня же там… — в глазах жены мелькнул испуг.
— У меня же там… — в глазах жены мелькнул испуг.
— Прекрасно помню, — строго заметил я. – Именно это и хочу показать.
Подхватив Олю под локоть, поднял её. Наклонилась она сама, упёрлась руками в колени. Закинул короткую юбку жене на спину, открывая круглые ягодицы, разделённые пластиковым диском. Узкая полоска трусиков пересекала его, ничуть не прикрывая.
— Ох! – выдохнула девушка, широко распахнув глаза. Её щёки начали наливаться румянцем.
Надеюсь, по моему лицу ничего не заметно. Бесстыжая демонстрация жены показалась более возбуждающей, чем недавний секс. Это было моим личным желанием, и Оля безропотно подчинилась. Да, вчера она тоже подчинялась, но тогда мы были вдвоём.
— Ты должна знать, что означает – быть похожей на неё. Именно я решил, что она в таком виде ходит на работу, — придумала другая, но это несущественные детали. – Я решаю, когда и какие ощущения она испытывает.
Достал мобильник, быстро перебирая меню. Внешне ничего не изменилось, но жена дёрнулась, прогнула спину и застонала. Потом ещё и ещё… И стоны слились в тонкое подвывание. Оля потянулась одной рукой к промежности…
— Нет! – резко приказал я, отключая «пинок». – Приведи себя в порядок.
Она выпрямилась, поправляя платье и причёску. Не поднимая на меня взгляд.
— Всё ещё не передумала доверять мне? — обернулся к девушке, прекрасно зная, что именно она ответит.
— Я… Я ещё больше хочу этого… — похоже, такое зрелище возбудило девушку даже сильнее, чем наш секс. – Она такая огромная! Оле было больно?
— Поначалу. Немного, — пришлось сунуть руки в карманы, скрывая дрожащие пальцы и поднявшийся член. – Я люблю свою жену и не собираюсь причинять ей физические страдания. Одевайся.
Обеденный перерыв закончился, я был голоден и устал, и хотел понять, что происходит со мною. Отвёл женщин в туалет, оставшись в коридоре. Всегда считал нормальными именно равноправные отношения. Принуждать другого человека делать какие-то гадости… Засовывать в себя анальную пробку, показывать голую задницу… Это же унизительно! Причём, это не настоящее доминирование! Оля сама хочет, ей это нравится, её это возбуждает! Или это и есть доминирование? Когда человека заставляют делать то, что он хочет? Почему мне это нравится и возбуждает? Пытаюсь ей мстить? Когда жена сказала о предложении Марка, меня это возмутило… совсем ненадолго, но когда я представил себе… И когда всё происходило на моих глазах… К чёрту Марка! Что происходит между нами? Почему скромная, застенчивая девушка так быстро включилась в эту извращённую игру? Она всегда была такой или это мы её совратили? Тогда почему у её брата это не получилось за несколько лет? То есть, человека нельзя развратить, если он этого не захочет? Скоро они там? Снова достал мобильник и на этот раз выбрал вибрацию. Из-за двери раздался звонкий смех. Не похоже, что жена страдает, оказавшись у меня в подчинении.
— Я как раз писала! Таньке показывала… – воскликнула жена, открыв дверь, и только потом кинула взгляд в пустой коридор. – Ой, никого?
— Хватит тебе и одного зрителя, — хмыкнул я. – Захватишь с собой Таню? Мне поработать надо.
— Хорошо, отпрошусь пораньше. Ещё дома собраться надо будет.
Девушку, которая вышла следом, я приобнял, поцеловав в губы. И губы открылись в ответ.
— Веди себя хорошо. Слушайся маму, — шлёпнул обтянутую джинсами попку. – И переходи на юбки и платьица.
— Моя попка должна быть доступной? – Таня прижалась ко мне бедром, игриво заглядывая в глаза.
— Не очень сильно, — кажется, в качестве скромницы она нравилась больше.
Проводил их до проходной и действительно вернулся к работе. Жена и сама не подозревала, что её незатейливая измена так сильно всё изменит. Или ничего не изменилось, и окружающие меня женщины попросту раскрыли свою истинную натуру? Все бабы – шлюхи? Но они только со мной шлюхи… Тогда, как же моё поведение? Все мужики – козлы? Насколько помню, общепринятое мнение: женщины – скромные хранительницы очага, а мужики – похотливые самцы, которые только и глядят налево. По мужчинам у меня статистика не сложилась, но все окружающие меня женщины оказались… не особенно сдержанные. Точнее сказать – они могут регулировать свою сдержанность, чем и обманывают общепринятое мнение… Коварные! Но самый главный вопрос – чего добивается Ольга? Версия жены мне показалась подходящей, но почему-то кажется, что у неё есть более прагматичные мотивы. Зачем эти наряды и пробка? Смотрит как на экране мобильника чертятся графики оргазмов и получает наслаждение? Сомневаюсь. Так, кто-то звонит… Таня! Надеюсь не…
— Толик, помните я говорила, что часть съёмки проводить на мобильник. Вроде как друг за другом подсматриваете?
— Э-э-э… Да, помню, — вообще-то уже не помнил, и голова другим была занята.
— Хотела бы сохранить такой приём, но кинокамеры тогда слишком громоздкие и шумные были. Вы сможете сделать что-то вроде фотоаппарата? Ваша дочка будет делать откровенные фото.
— Э-э-э… Да, хорошо.
— И ещё, когда вы мне Олю показывали… В смысле, её… сзади…
— Да, и что? – опять она вернулась к застенчивости.
— Хотела спросить. Вы разрешите мне иногда… распоряжаться… вне съёмки. Вы так уверенно и спокойно себя вели, словно… – девушка едва выговаривала фразы. — Если я буду требовать что-то откровенное… или спрашивать… Чтобы я привыкла…
— Очень хорошая идея! – не удержался я от восклицания. – Ты у нас главная на съёмочной площадке. Тебе не помешают уверенность и авторитет. Потом обговорим подробности.
— Да, спасибо вам! – я сунул телефон в карман.
Так вот в чём дело! Распоряжаться! Чтобы привыкла! Ольга действует через меня, не потому что я такой грозный и потребовал этого! Плевать ей на моё согласие. Она словно специально приучает жену покоряться мне. Потому и предлагает такое, от чего я и сам не откажусь. Разумеется, потом эти требования станут более откровенными, но мне и самому понравится послушание жены… Оно мне уже понравилось! Разумеется, она собирается использовать сходство жены с собой. Но как именно? Предлагать трахнуть своим поклонникам? Что-то вроде бюджетной версии себя… Глупо, но… Что ещё можно придумать? Заставить сняться в порно вместо себя? Ха-ха, как остроумно… Опять звонок! На этот раз жена.
— Ты сможешь уйти пораньше? Тима звонил, у него всё готово.
— М-м-м… Если прямо сейчас? Надо будет потом вернуться на работу. Я уже с машиной договорился.
— Выходи минут через десять.
Закончил красить печную плиту из фанеры, тоскливо размышляя, что могу прекратить весь этот балаган с гаремом и порносъёмками. Дочка на меня обидится, Таня во мне разочаруется, Катя… Тоже будет недовольна. Жена… Что жена? Когда-то она сумела усмирить свою натуру. Сможет ли ещё, даже при моём участии? Ещё недавно переживал, что сексуальная разгульность перерастёт в обязаловку, а это уже случилось! Расслабиться и получать удовольствие?
Усевшись в машину, я продолжал молчать, и жена приняла это на свой счёт.
— Если не хочешь, не буду ему ничего делать, — робко предложила она.
— Откуда ты знаешь, чего хочу! – раздражённо воскликнул я и тут же осёкся. – Извини. Осознаю, как было замечательно, когда ты мне изменила. Не сам факт измены, разумеется. Насколько хорошо, когда есть кого винить. Сейчас же… Если что-то не так сделаю или ошибусь…
— Уже говорила – моё послушание не означает, что я превратилась в покорное животное. У меня есть чёткая граница, которую постараюсь не переступать.
— О, замечательно! И какая, если не секрет?
— Хочу остаться женщиной, с которой ты сможешь жить дальше. Понимаю, что это субъективно, и ты сам можешь не осознавать…
— Надеюсь, за долгие годы ты достаточно хорошо меня изучила, — после её слов мне стало гораздо легче. – Получается, я всё ещё смогу тебя обвинять. Не усмотрела, не угадала…
Оля пожала плечами, остановившись у знакомого подъезда.
— Если действительно хочешь сделать из меня шлюху, подумай – захочешь ли жить со шлюхой? – если бы она добавила к этой фразе игривую улыбку…
Я уже с ней живу… Прожил всю жизнь… Или… нет?
— Ты сможешь… стать прежней? Как было до того…
— Понятно, — она кивнула, глядя мне в глаза. – Я люблю тебя, нашу дочь и прекрасно знаю, как она к тебе относится. Она сама говорила, чью сторону примет.
— Это хороший ответ, — я тоже старался не отводить взгляд, но это было трудно. – Мне кажется… Думаю… М-м-м… Думаю, наши чувства изменились после того… Нет, ещё до того. Именно поэтому всё так произошло. Вместо того, чтобы решить со мной, ты раздвинула ноги. Повела себя, как шлюха. Потом, когда ты призналась… и всё остальное… Это поведение супруги… Если ты делаешь это для меня и Машеньки… Она в восторге от тебя… такой. Ты понравилась Тане, хотя ещё не всё понимаю…
— С Таней странно, — жена усмехнулась. – Думала, ты унизил меня перед ней. Показал, кто главный. Думала, её отношение ко мне изменится. Оно изменилось. Она смотрела на меня с благоговением. Говорила, что я идеальная женщина. Как тебе повезло со мной. Как нам всем повезло с тобой. Мне кажется, даже я не испытывала к тебе таких сильных чувств.
Она почти полностью повторила если не мои слова, то мои… ощущения? Мы всё ещё продолжаем понимать друг друга!
— Да? Приятно слышать. Хм-м-м… — хочется сохранить это понимание. — Ты натолкнула меня на мысль! Зачем морочить голову? У нас есть близкие, которых мы любим и ценим. Пока они одобряют наши поступки – мы всё делаем правильно!
— Тебя волновало, что подумают другие, если узнают о… подобных отношениях? – Оля понимающе улыбнулась.
— Волновало – сильно сказано. Скорее, нужна была точка отсчёта. Если уж мы отказались от привычных супружеских отношений…
— Мы не отказались от них! У нас всё осталось по-прежнему! Мы всё так же любим нашу дочь. Просто это слово приобрело более… широкое значение. Мы с тобой занимаемся сексом только друг с другом. Просто иногда делаем это при помощи других мужчин… и женщин.
— А-а-а! Ну-у-у… Да, действительно! – женская логика, шикарная штука, если правильно её применять. – Пошли!
— Подожди, последний вопрос. Ещё рабочее время и во мне…
— М-м-м… Думаю… — демонстрировать распутность жены перед Таней было приятно и возбуждало, но Тимофей? Если получится свести его с Машей, не хотелось бы, чтобы он думал, что мы совсем уж… Хоть какие-то рамки приличия надо соблюдать. – Вынимай!
Катю надо будет ещё предупредить, чтобы она не особенно про наши отношения… Особенно с дочерью.
Жена почти повалилась на меня, с тихим стоном извлекая высокотехнологичный гаджет и протирая промежность салфеткой.
— Без неё так… непривычно… пусто… — прошептала она. – Ещё эти трусики… И натирают губки, и вдавливают её.
— Кстати, как там прошла твоя конференция? – вспомнил я.
— Мне кажется, что всё было нормально, но подозреваю… моя озабоченность была заметна.
— Озабоченность или сексапильность? – усмехнулся я.
— Точно! Это мужики озабоченные, а женщины – сексапильные! — жена рассмеялась.
Тимофей встретил нас, всё такой же смущающийся. Он кивнул Оле, робко пожал мне руку.
— Э-э-э, нет. Так не пойдёт, — жена показала пальцем на свою щёку. – Или уже жалеешь о прошлом вечере?
— Нет, что вы! – парень пылко чмокнул её. – Проходите, я всё приготовил.
На этот раз я не стал забиваться в уголок, вместе с женой разглядывал разложенные на кровати тряпки… То есть наряды.
— Вы говорили, что историческое соответствие не так важно… Чтобы более… откровенные были, — пробормотал он. – Если слишком получилось, можно исправить…
— Сначала примерю, — жена покрутила в руках невесомые панталончики. – Какая прелесть. Могу их на своё бельё надеть…
Она повесила многозначительную паузу.
— Если Тимофей не станет возражать, — я равнодушно пожал плечами. – Лучше попробовать, как оно было тогда.
— Нет-нет! То есть, да! Конечно! – горячо отозвался он. – Могу отвернуться…
— Скажу честно, — кокетливо улыбнулась жена. – Мне приятно, что интересна молодому симпатичному парню. Надеюсь, этот интерес не только сексуальный…
— Нет, что вы! Вы мне вся нравитесь! Очень! И внутри тоже, — он окончательно смутился. – То есть, я хотел сказать…
— Я всё поняла правильно. Расслабься, — Оля погладила его по щеке кончиками пальцев. – Если не забудешь, что я принадлежу другому, и мы будем делать лишь то, что он мне разрешает.
— Да… Понимаю… — его губы внезапно растянула улыбка. – Созванивался сегодня с мамой. Она сказала примерно так же. Она считает, что снова замужем и собирается отнестись к этому… ответственно. И новый муж разрешил ей… встречаться со мной. В том смысле, что…
Парень бросил на меня быстрый взгляд. Ну, извини, чувак, так получилось.
— Она рассказывала нам. Могу её понять, — жена озорно хихикнула. – Мне с тобой понравилось. Такой огромный член, упругий, горячий… И приятная сперма… Её так много…
Я поморщился. Даже наблюдать за этим было не так противно, как выслушивать.
— Ладно, вернёмся к основной цели, — Оля быстро сняла одежду и потянула вниз трусики, зажатые между влажными… мокрыми губками. – Слишком много думала, что придётся раздеться перед тобой… Извини…
Сильный запах женского вожделения буквально заполнил комнату, и Тимофей жадно вдыхал его расширившимися ноздрями.
— Н-н-н-е-е-е… переживайте… — прохрипел он. – Я понимаю…
— Начинаем? – жена, покачивая голой задницей, взялась за панталончики.
— М-м-м… Сначала корсет. К нему потом… — парень взял кусок плотной ткани, прижав её к Олиному животу. – Придержите… пожалуйста…
Он зашёл за спину, и начал натягивать шнуровку. Ого! Охренеть! Мало того, что у жены появилась узкая талия, так её бёдра и ягодицы теперь выделялись… даже выпирали! И-и-и… Оля обернулась. Мягкие груди свисали на корсет, словно подчёркивая их размеры, и это выглядело… развратно? …возбуждающе?
— Какая у меня талия! – воскликнула жена, посмотрев в зеркало. – И попка такая… огромная! Ой, теперь видно, как сиськи отвисли!
— Это очень красиво, — робко возразил Тимофей, кинув на меня взгляд, словно ожидая поддержки.
— Ага! – выдохнул я. – Прекрасная грудь!
На более затейливые комплименты меня не хватило. Знакомый запах жены, её полуобнажённое тело, её… очарование!
— Вот теперь… Приподнимите ногу, — парень не забыл про свою работу. – Так, вторую. Здесь есть тесёмки, которые крепят пояс… Хорошо… Теперь… Эта часть иногда делалась как часть корсета, но я до конца не разобрался…
Узкая полоска ткани, оказалась чем-то вроде лифчика – приподнимала и поддерживала грудь, оставляя открытыми соски… Огромные, твёрдые, возбуждённо торчащие соски!
— Так, теперь платье, — он не оставил Оле времени изучить возможности панталон, опустив перед её ногами юбку… Или не одну? Он продолжал свою лекцию. – Подъюбочник я пристегнул, но его можно носить отдельно. Иногда его использовали как часть нижнего белья. Так, теперь блузон… Вырез на спине небольшой, но, если делать более плотный корсет, можно оставить спину открытой. Чулки я попытался сшить, но у меня машинка такой материал не берёт… В принципе, есть и современные, очень похожи… Фильдеперсовые. Вот, попробуйте. Теперь подвязки…
Ха, слышал я такое слово! Суетливо, дрожащими руками он поспешно облачал Ольгу, словно проделывал это не в первый раз. Я бы отпустил какие-то остроумные замечания, но изумлённо наблюдал, как жена превращается… в даму! Леди! Какие там ещё слова есть?
— Причёску я вам не сделаю, но если позволите распустить волосы…
— Позволяю! – выдохнула жена, зачарованно глядя в зеркало.
— Так и так… — он собрал рассыпавшиеся по плечам волосы и водрузил сверху шляпку.
— Оху… – Оля поморщила носик. – Мне теперь неприлично так выражаться, словно неотёсанное мужичьё! Я сражена в самое сердце! Ах-ах!
Она прижала руки к груди. В полном комплекте её соски были скрыты, но где-то по уровню ореолов.
— Вам нравится? – Тимофей самодовольно усмехнулся, уже зная ответ, и сделал шаг в сторону, позволяя и мне полюбоваться.
— Прекрасно! – кивнул я, тоже воздерживаясь от мужицких выражений.
— Бля-а-а… То есть, ох! Почему сейчас так не ходят? – жена покрутилась перед зеркалом, покачивая попкой и задирая юбку до колен. Пальцами чуть поправила волосы и одарила нас презрительным взглядом. – Плебеи!
— Вот эта роль тебе точно подходит! – расхохотался я. – Не ожидал, что настолько… восприятие меняется! Понимаю, что ты всё та же моя жена, но… Не раз видел, как актёры преображаются на сцене, но то были актёры и сцена!
— Дорогой, ты позволишь мне отблагодарить моего портного? – голос был наполнен высокомерием.
— Думаю, неправильная постановка вопроса, — усмехнулся я. – Думаю… он должен тебя отблагодарить за то, что сумела раскрыть его талант.
Подхватил жену под руку, усадив на край постели. Она всё правильно поняла, откинувшись на спину и подняв ноги. Юбки скользнули вниз, но открывшиеся панталончики своими складками надёжно прикрывали самое сокровенное.
— Не против показать, как это работает? – усмехнулся я, обернувшись к ошалевшему парню. Слишком ошалевшему… – Умеешь ласкать женщин?
Если в прошлый раз сохранялась иллюзия, что всё произошло само собой, то сейчас было прямое предложение.
— Я хотел попробовать, но ма… она сказала, что это… слишком, — он испуганно посмотрел на меня. – Я никогда не пробовал!
— Придётся попробовать, — добавил в голос непреклонности. – В прошлый раз жена помогла тебе справиться с возбуждением. Сейчас тебе придётся. Главное, ты должен быть нежным…
— Да-а-а… Я буду… — он благоговейно опустился на колени, бережно раздвигая складки ткани, словно театральный занавес, открывая мокрые полураскрытые складки, уже не скрывающие розовую глубину. – Оля, вы здесь… очень красивая! Вы позволите?
— Давай уже, корнет! – раздражённо воскликнула жена и тот припал к влажной промежности. – М-м-м… Выше чуть… О, да-а-а!
Судя по блаженным стонам и закатившимся глазам, он неплохо справлялся. Вспомнил предложение Тани делать фотографии… Да с такого вида гравюры можно делать! Несмотря на откровенную порнографичность действия, происходящее казалось… пристойным. Словно я провалился в другую эпоху и оказался невольным свидетелем.
— Ниже… Ниже! В попку! – продолжала руководить Оля. – Да, в самую… Ох, умничка! Ох, бля!
Она призывно махнула мне рукой, и я склонился, целуя распахнутые жаркие губы. Рука не успокоилась. Она протянулась к ширинке, проникла в джинсы, обхватив торчащий член, и потянула его вверх. Олька с ума сошла? Она же не собирается прямо сейчас… Кинул взгляд на парня, мир которого сейчас был ограничен хлюпающей промежностью, и… едва сам не застонал. Мокрые губы жадно обхватили ствол, всасывая его в горло с утробным урчанием. Плевать, что он там делает и что подумает! Моё возбуждение наконец-то нашло выход… Точнее вход, и бёдра сами загоняли член всё глубже.
Или кончил я более обильно, или жена не могла сосредоточиться, но залил ей всё лицо и полуголую грудь, которая продолжала колыхаться в тесном декольте. Едва успел натянуть джинсы и подхватить какую-то тряпочку, вытереть Ольку, как она сползла на пол и вцепилась в член Тимофея. Возможно, тот надрачивал его потихоньку, не ожидая, что ему что-то перепадёт. Он плохо знал мою жену… Вторую порцию она проглотила более аккуратно и в растрёпанном платье выскочила из комнаты. Оставив на полу свалившуюся шляпку. Надеюсь, он не заметил, что… А-а-а… Плевать, что он заметил! Обессиленно рухнул на стул, наблюдая, как парень побрёл на кухню, придерживая штаны.
Да уж… Надо учитывать, что в определённые периоды покорность жены начинает сбоить. С другой стороны, точных инструкций не давал и мог бы более упорно сопротивляться… Ага, как же! Сопротивляться в такой момент? Легко говорить, что головой надо думать…
Первым вернулся Тимофей, расставляя на столе кофейные чашки и наливая кофе. Потом спокойно зашла жена. Если бы не румянец на щеках, никто и не догадался бы… Хотя и по румянцу на щеках никто не догадался бы, что она только что удовлетворила двоих одновременно и успела кончить сама.
— Я ещё ночнушку сделал, — парень кивнул на смятую кровать. – Там всё просто.
— Спасибо тебе большое, — с лёгкой улыбкой ответила Оля. – Сколько с нас?
— Нет… Ничего… — тот помотал головой, пытаясь улыбнуться. – Вы уже рассчитались…
Жена резко поставила чашку на стол, её лицо закаменело.
— Никогда не говори так! Я отдавалась тебе, потому что ты мне понравился. Я не собираюсь расплачиваться своим телом!
— Что? Нет! Я совсем не то… В смысле… — парень испуганно выпучил глаза, не находя слов.
— Можешь подарить мне платье, если я тебе симпатична, — подсказала выход жена.
— Да! Да! Дарю! – радостно воскликнул парень. – Вы сами говорили, что теперь вроде… тоже моя мама. Неприлично брать деньги с мамы!
— Такой милый, — жена рассмеялась, чмокнув его в губы. – Хорошо, что твои рамки приличия не распространяются на…
Она кокетливо подмигнула, но не стала договаривать.
— Вот, это вам, — он подвинул мне небольшой пакет. – Можете примерить.
— С меня лучше деньгами, — не удержался я, и все расхохотались.
Отошёл в сторону, быстро снял джинсы и рубашку, и облачился в непривычную одежду. Не так уж плохо. Помню фотографии бабушек-дедушек, и очень удивляло, что там все мужики в пиджаках. Жутко неудобная часть одежды! Оля подошла, встала рядом, развернувшись к зеркалу. Эффект не такой сильный, как с её переодеванием, но если добавить бородку и усики…
— Могу вам шляпу купить, — парень верно понял направление моих мыслей. – Деньги оставите… Я завтра заеду к нам на дачу… К вам… Завезу маме её наряд.
— Да, конечно. Сколько с меня? – рассчитался я с запасом и решительно пресёк его протест. – Мы ещё будем обращаться, не волнуйся.
— Вот! Чуть не забыл, — он протянул ещё один пакет. – Это для Маши, нижнее бельё и ночнушка. Платье, я завтра не успею. Послезавтра будет готово. Мне ещё заказ срочный надо добить.
Тимофей кивнул в сторону компьютера.
— Я в ванной своё бельё взяла, — мило улыбнулась жена. – И оставила, как и обещала… Это подарок. Возвращать не обязательно.
— Спасибо вам, — он застенчиво опустил взгляд.
— Тебе спасибо. Мне очень понравилось. Спасибо, что не постеснялся приласкать мою попку, — парень начал краснеть. – Если хочешь, я попрошу мужа позволить… повторить…
— Если вам так понравилось, — он изобразил колебание, вроде как идёт навстречу.
Мы допили кофе, обмениваясь любезностями, и распрощались… Э-э-э…
— Можно, я в платье останусь? – Оля умоляюще заглядывала в мои глаза. – Понимаю, что могу выглядеть глупо…
— Для меня ты точно не выглядишь глупо, — легко согласился я. – Поехали так.
— Что ты об этом думаешь? – сразу спросила жена, едва мы сели в машину.
— Удобней, чем скрючиваться на заднем сиденье.
— Я про… А-а-а, поняла намёк. То есть… всё нормально? – она всё же хотела услышать конкретные слова.
— М-м-м… Насчёт нормальности я ещё не определился, но очередного приступа моральных терзаний не ожидается. Хотя… хотелось бы свести его с Машей. Понимаю, как это цинично звучит…
— Звучит очень здраво, — жена тронулась с места. – Именно этим мы и занимаемся. Скажи Катьке, чтобы дала ему отлизать. Пусть привыкает есть из твоих рук.
— Э-э-э… Звучит очень цинично! – ошалел я.
Картина, как залитые спермой губы жены обхватывают чужой член, всё ещё стояла перед глазами. Причём в тот момент я испытывал безумное возбуждение, но сейчас, когда вспоминал… Наверное, всё дело в возбуждении?
— Потом, когда приедете с Машенькой, пусть признается, что… она тоже во всём слушается тебя.
— Я думал, наоборот… Пусть считает, что у них всё само по себе, — возможно, и распутность жены зависит от возбуждения? Если не заставлять носить пробку и эти безумные наряды, само всё прекратится?
— Так тоже можно. Если бы он был другим. Он маменькин сыночек. Ему уютно в гнёздышке. Он никуда из него не денется. Пускай сразу поймёт, кто хозяин курятника и от кого будет зависеть его интимная жизнь.
— М-м-м… Я бы сбежал от такой интимной жизни! Чтобы какой-то мужик… владел моими женщинами и решал, что мне с ними делать.
— Вы разные, если ещё не заметил. Потому Ольга и отдаёт мне распоряжения через тебя. Тешит твоё мужское эго и получает желаемое.
— Звучит совсем цинично! – всё прекратится? Я недавно думал об этом и даже желал, но сейчас… когда понял, что можно просто прекратить…
— Знаешь, что прозвучит цинично? Я завтра начинаю ходить на фитнес. Мне придётся самой выбирать спортивный костюм? Или наша благодетельница вновь предложит нечто… двусмысленное? Надеюсь, мы на такой стадии отношений, когда можно не тешить себя иллюзиями.
— Иллюзии… Последнее утешение, что у нас оставалось… — с печальной улыбкой вздохнул я. – Кстати, как там Машенька?
— Помогала обживаться Тане. У них там своих развлечений хватает. За тобой ещё надо заезжать? – мы подъезжали к театру, и Оля начала подгадывать красный свет.
— Нет, я с «Газелью» приеду. На завтра отгул постараюсь взять – монтировать декорации… — выскочил на тротуар и отправился ловить водителя.
— Толян! Тебе загадочный пакет! – вахтёр протянул небольшую картонную коробку. – Надеюсь, от благодарной поклонницы?
Он плотоядно усмехнулся, многозначительно двигая бровями.
— Ага, от них дождёшься, — хмуро фыркнул я, не собираясь признаваться насколько он прав. – Серёга приехал уже?
— Звонил. Минут через тридцать будет.
Замечательно. К погрузке у меня всё готово. Есть время ознакомиться с содержимым. Или… Можно всё прекратить? Моя жена не шлюха, это я делаю её такой или… Машенька сама обратилась с просьбой трахнуть её. Катя стонала от боли, продолжая насаживаться на мой член. Скромная тихая Таня сама пожелала мне отдаться, и появление жены её не остановило… Напротив! Пока я терзался сомнениями, руки распечатали плотный картон и открыли крышку. Тончайший трикотаж, покрытый красно-розово-белыми ромбами, легко тянулся в руках и почти ничего не весил. И был необычайно приятно-шелковистым на ощупь. Представляю, как он будет облегать тело жены без нижнего белья… Хотя нет – есть и белье. Белые трусики, в меру плотные и не стринги. Даже задница прикрыта треугольником ткани, и в промежности достаточно широкие. Какая скромность! Лифчик… Ну, хрен его знает? Вроде как тоже нормальный. Не особенно тонкий, но он есть. Ещё один идентичный наряд и два комплекта белья. Чтобы каждый день не стирать? Плотные гетры, тоже розовые. Так, внутри ещё две упаковки поменьше. В одной из них баночка, вроде пудреницы, с прозрачным гелем. Наверняка та мазь, о которой говорила Ольга, во второй… Бля… Ого!
Дрожащими руками я достал огромную изогнутую штуковину, которая напоминала стручок перца. С небольшим шариком на узком конце, и узкой овальной выпуклостью со стороны широкого. Разумеется, я догадался о её назначении. Основание прежней пробки может быть заметно под обтягивающим трико. Эта же, будет таится в глубине ягодиц. И по диаметру она поменьше прежней. Вот только этот шарик, который окажется глубоко в кишке жены… он наверняка там не просто так. Не думал, что человечество достигло таких вершин в создании интимных игрушек. Интересно, в неё встроена та система вибрации?
— Вот ты куда забрался! – услышав голос за спиной, судорожно начал заталкивать содержимое в коробку. – Надеюсь, ты там не дрочил?
Только сейчас заметил, что сижу под мачтой фрегата, и что у меня лютый стояк. Это у меня на пробку так встал? Или на пёстрое трико? Надеюсь, что на их применение! Стоящий снизу водитель ничего не мог увидеть, но и слезть я пока не мог потому что… он мог увидеть!
— Блять! Ты гуди, когда подходишь, — недовольно проворчал я. – Лезвие принёс?
— Ага. Ты мне зашибатую ручку сделаешь? Как обещал?
— Положи на верстак. Даже лучше сделаю, если подождёшь пару минут. Стяжку подтяну, чтобы потом не рухнуло, — я изобразил какие-то манипуляции под мачтой.
— У ворот твой хлам сложен? Я пока грузить начну.
— Не поломай ничего…
— Ты мне прямо в лицо плюнул, — обиженно проворчал водитель.
— Извини, тут не получается кое-что… — надо успокоиться и собраться с мыслями. Какого хрена я так возбудился, разглядывая… Нет-нет-нет! Не смей об этом думать!
Придерживая коробку рукой, слез вниз, обмотал её малярным скотчем. Спрятал лезвие ножа, изготовление рукоятки к которому и послужило расчётом за доставку. Я спокоен… Я спокоен… Сейчас буду таскать тяжести. Ещё кресло из квартиры тащить… На котором так удобно будет разложить Ольку или… Нет! Это просто кресло! Тяжёлое, громоздкое… Ох, как мы с ним намучаемся!
Дома никого не оказалось, лишь пара сумок красноречиво лежало в коридоре. После того, как стащили кресло, пришлось вернуться и за ними. Коробку с подарками сунул в одну из сумок. Надо ещё придумать, что жене сказать…
— Кажется, я крепко продешевил, — хмыкнул Серёга, тяжело дыша. – Куда это, если не секрет? Решил свой театр устроить, с блекджеком и шлюхами?
Он громко заржал. Какие они с вахтёром догадливые!
— Если бы, — правдоподобная ложь легко сложилась в голове. — Дочке рожать скоро, вот и договорились пожить у знакомой на даче. Она попросила ремонт ей сделать под старину.
— Дочке? А что муж её? Не против?
— Муж, как это принято у молодёжи, объелся груш, — тяжело вздохнул я. – Пришлось взять шефство.
— Мои соболезнования. Хотя, чем вам с женой ещё заниматься в ваши годы? Будете с внуками нянчиться, хоть какое развлечение.
С Серёгой я был знаком на уровне «привет-пока» и не ожидал от него такого хамского поведения.
— Я тебе потом список составлю, как мы с женой развлекаемся, в каких позах и с какой периодичностью! – зло огрызнулся я.
— Что, правда? – тот покачал головой. – Завидую… Мою после второго разнесло, как печку. Потрахиваю, конечно, по природной потребности, но… И не бросить уже. Детишки всё же растут. И налево ходить… Родной человек всё же…
Мог бы я дать ему пару дельных советов. Подозреваю, вышвырнул бы он меня из машины вместе с моими декорациями и советами. Продолжая незатейливый трёп о тяготах семейной жизни, всё больше убеждался, что придётся жене примерить новую пробку и спортивный костюм. И дело вовсе не в том, что одна мысль об этом волновала и будоражила. После всего, что произошло, возвращаться в серые будни… в однообразное супружеское совокупление пару раз в месяц… Я уже стоял на пороге того унылого существования, о котором сейчас плакался Серёга, лет на пятнадцать моложе меня.
— Нет-нет, здесь направо! – я вовремя очнулся от размышлений. – Здесь тормози, сейчас ворота открою.
Открыть их я не успел.
— Ох, бля! – выдохнул водитель.
С одной стороны створку открывала Катя в своём пурпурном халате, который она придерживала на груди… Впрочем, весьма объёмная грудь не очень-то придерживалась. С другой – моя жена, всё ещё в наряде позапрошлого века. Вот только теперь её волосы были собраны в узел на макушке, что ещё больше усиливало ощущение антикварности. Машенька с Таней в обнимку стояли у стены дома, производя впечатление мамы с дочкой.
— Толян, если тебе что помочь надо, приколотить или придержать – зови! – не отрывая глаз от Катиного бюста, он сумел вывернуть и сдать назад, не сбив стойки ворот.
К нам подошла жена, её я представил первой.
— Добрый вечер, миледи, — Сергей изогнулся в поклоне.
— Немного не та эпоха, но спасибо, — смеясь, жена протянула руку для поцелуя, которую водитель крепко пожал.
— Катерина, — любезно улыбнулась женщина, чмокнув его в щёку.
Глаза водителя едва не вылезли из орбит, отслеживая покачивания грудей у самого своего лица.
— Ага… Серёга… — пробормотал он, сглатывая слюну.
— Машенька, моя дочь, — отвлёк я его внимание.
— Очень приятно, — он чинно раскланялся, честно стараясь смотреть ей в глаза.
Таня просто махнула ручкой, не сдвинувшись с места. Впрочем, она его и не заинтересовала.
— Девочки, Сергей будет подавать, — я подталкивал его в сторону кузова. – Что потяжелее, беру я. Остальное вам. Маша, осуществляешь общее руководство. Потом угостим нашего гостя чаем.
Моё мужское самолюбие торжествовало. Он мог только пялится на женщин, готовых для меня на всё… Ну, как минимум, на очень многое. За время разгрузки он успел немного успокоиться, и ужин прошёл вполне спокойно. Сергей понял, что единственная доступная цель – это Катя, и уделял ей основное внимание, удерживаясь в рамках приличия. Впрочем, ещё в самом начале женщина одарила меня вопросительным взглядом, и я кивнул. Помощь может понадобиться, и если ему достаточно посмотреть на декольте…
Расставание произошло в тёплой, дружественной обстановке. Сергей даже позволил себе положить руку на Катину талию во время прощальных объятий. Вернувшись в дом, женщины уселись за стол и выжидающе уставились на Таню. Что между ними произошло? Неужели она во всём призналась? Хотя нет. Взгляды были бы другими. В таком я уже начал разбираться.
— Твоя идея была, — наконец заговорила жена. – Сама и говори.
— Да, я уже говорила Толику, — девушка вновь застеснялась, кинула на меня умоляющий взгляд и опустила его в стол. – Если я буду руководить съёмками, мне надо… привыкать… Чтобы я всё говорила вам… заставляла вас делать… всякое…
Каждое слово она говорила всё тише и последнее едва прошептала. Спрашивала она только про Олю, или я неправильно понял? Уточнять сейчас не стал.
— Замечательная идея! – кивнул я. – Но! Если будешь так бормотать во время работы, ничего путного не выйдет. Ради такого дела даже я готов тебе подчиняться.
— Хорошо, — девушка вздохнула, помолчала, потом ещё раз вздохнула. – Мне Маша пересказала, что вы тут решили жить, но… я думаю… Вам нужно провести несколько ночей с Катей, как с женой… То есть, с Глафирой… У вас должен появиться… общий язык… жесты…
— Если так надо, я не против, — Оля кивнула без особого восторга.
— Уж я-то, как не против! – рассмеялась Катя. – Насколько понимаю, нам надо… Именно в тех отношениях, что мы будем изображать?
— Да, и было бы неплохо, если бы… — получив поддержку и одобрение, она заговорила более уверенно. – Я не собираюсь лезть в вашу личную интимную жизнь, но когда вы… Чтобы я при этом присутствовала…
— Лучше, если ты будешь снимать, — дополнил я. – Нам самим надо понять, как выглядит секс со стороны. Раз уж через него мы будем раскрывать отношения.
— Да, так вообще замечательно! – обрадовалась Таня. – Например, мне Оля сказала посмотреть, как она писает… Это выглядело… забавно. Совсем не когда я сама…
Это когда я в театре? Ах, да! Олька же сама сказала.
— У меня одно условие, — Машенька накрыла пальцами руку подруги. – Если будешь так мямлить, тебе трудно будет подчиняться. Это не значит, что ты должна командовать. Что-то среднее. Может, мы перед тобой на колени встанем, или ты нас отшлёпаешь, чтобы утвердиться?
— Нет, точно не надо! – испуганно помотала головой девушка. – Постараюсь быть… более решительной. Иногда мне надо будет поговорить с вами… наедине. Это вовсе не секреты, просто некоторые вещи… лучше донести…
— Таня, начинай привыкать, — я снова решил поддержать девушку. – Мы можем с тобой не соглашаться или предлагать свои варианты, но решающее слово будет за тобой. И ответственность за это слово. Если ты сама не уверенна в том, что делаешь – нам больше неоткуда взять эту уверенность. Ты самая компетентная среди нас в плане…
— Да, я поняла! – кивнула Таня. – Анатолий и Ольга, мне надо с вами поговорить. Поднимемся наверх.
— Вот! Такое построение фраз мне нравится, — я протянул руку жене. – Прошу вас, миледи…
Дверь на чердачный этаж была на первом этаже, и девушка старательно закрыла её за нами. Кровать наверху уже стояла, и мы уселись на неё. Поднявшаяся следом Таня покачала головой.
— Оля, встань перед нами, — сама она села рядом со мной держа в руках… Чёрт, ту самую картонную коробку!
Таня глубоко вздохнула и сдвинула брови, словно набираясь решительности.
– Что это? — строго спросила она у моей жены, доставая и растягивая пёстрое трико. Лицо Ольки удивлённо вытянулось. Бля, это были сумки с вещами Тани! Ещё решит, что я специально…
— Она начинает заниматься фитнесом, — осторожно пояснил я. – Решил подарить ей. Не знал, что сумка…
— Я не вам вопрос задавала! – прервала меня девушка, вновь оборачиваясь к Оле. – Что это?
— М-м-моя спортивная форма, — пробормотала жена с недоумением.
— М-м-моя спортивная форма, — пробормотала жена с некоторым удивлением.
— Ты будешь в этом заниматься? Если он скажет пойти тебе голой?
— Э-э-э… Я-а-а… пойду голой? – Оля кинула на меня вопросительный взгляд.
— Нет! Ты этого не сделаешь, если он не будет рядом. Как женщина, ты должна понимать, что ситуация может выйти из-под контроля. Мужчина может о таком не подумать. Но ты обязана! – сейчас голос девушки был строг и решителен. – Ты не должна допустить, чтобы твоим телом распоряжался кто-то, помимо твоего мужа. Ты можешь заниматься в таком наряде, но если начнёшь возбужденно вздыхать, строить глазки парням и пускать слюни…
— Я… Я постараюсь вести себя сдержанно, — теперь жена застенчиво опустила взгляд, как недавно Таня.
Эта девушка не перестаёт меня удивлять. Понятно, что сейчас она проецирует своё утреннее происшествие, но…
— Не постараешься. Ты будешь вести себя сдержанно. Если не уверенна в себе – должна предупредить об этом мужа. Тогда уже он примет решение и возьмёт на себя ответственность, — она пугающе быстро соображает! – Следующее…
Девушка извлекла ту самую пробку, и глаза жены удивлённо расширились.
— Э-э-э-то… — пробормотала она, одарив меня очередным вопросительным взглядом. Я чуть прикрыл глаза, подтверждая её догадку.
— Анатолий, вы хотите убедиться, что она способна проявить сдержанность во время занятий? — Таня решила вспомнить обо мне.
— Я хочу убедиться, что ты способна уверенно действовать в таких деликатных ситуациях, — уклончиво ответил я. – Пока что, меня всё устраивает. Ты уже записываешь?
— Это будет рабочая запись, — заговорила она. – Её даже Маша с Катей не увидят.
— Если пообещаешь, что и я её не увижу… — жена заметно занервничала перед камерой иногда отводила взгляд.
— Я намеренно буду задавать постыдные вопросы и постараюсь поставить тебя в неловкое положение, — Таня словно не услышала реплики. – Ты должна отвечать и поступать, в соответствии со своим персонажем, как его представляешь. Устраивать полноценную школу актёрского мастерства нет времени. Ваша задача – отыгрывать одну единственную роль. Если мы заработаем уйму денег, и начнём снимать другой фильм, тогда можно будет подойти к делу, более основательно. Пока всё понятно?
И мне безумно интересно, что ты ещё устроишь, и к чему это приведёт! Наконец-то в гареме появилась женщина, которая не собирается заглядывать мне в рот. Хотя недавно уверяла в обратном…
— Оля, как и говорила, не собираюсь вмешиваться в ваши личные отношения, но, как Адель, ты слушаешься именно меня. Согласна?
— М-м-м… Да-а-а… — неуверенно пробормотала жена, и я чуть заметно кивнул головой.
— Ты – распутная, похотливая женщина, которая выросла в очень строгой семье. Ты привыкла сдерживать свои страсти и желания, которые сжигают тебя изнутри, — девушка сделала паузу. – Немного похоже на тебя настоящую?
— Может не в такой степени, но… да, — жена пожала плечами, но снова согласилась.
— Твой муж – обедневший дворянин, который погиб… на Кавказе или в Средней Азии. Ты осталась с сыном и небольшим наследством. Твоя жизнь скромна и убога… — губы жены растянулись в улыбке. — Тогда ты вспомнила о своей романтической влюблённости – соседнем мальчике Исидоре. Конечно, он уже не мальчик… Пока будет развиваться основная история, небольшими вставками будем знакомить зрителя с тобой. Ты следишь за этим мужчиной, представляешь ваши поцелуи, вашу близость и безумно мастурбируешь в своей одинокой спальне, выкрикивая его имя. Ты не желаешь обладать им, ты желаешь отдаваться ему… Извините, сбегаю в туалет…
Неожиданно прервалась Таня, встала и спустилась вниз.
— Блять! Я не узнаю эту девчонку! – прошипела жена, присаживаясь ко мне.
— Я вас с Машей тоже не узнавал. Так что, для меня такое ощущение привычно.
— Но с таким подходом, наши шансы на успех возрастают. Тебе нравится, как она мною распоряжается?
— Ещё не решил, но мне нравится смотреть, как ты ей подчиняешься. И она определённо здраво мыслит…
— Кстати, насчёт моего поведения на работе… – снизу послышались шаги. – Поговорим вдвоём потом.
Наша скрытность начинает напрягать. Может рассказать Тане про Ольгу? Потом… попозже…
— Адель, сколько лет ты уже без мужа? — продолжила девушка.
— Э-э-э… Лет пять? Нет, восемь-десять…
— У тебя были любовники?
— М-м-м… Да? – Таня покачала головой. – Нет, не было. Я очень строго воспитана!
— Ты вдова, никто не осудил бы тебя, — подсказала девушка, не отрываясь от камеры.
— Значит… Значит… Если я всё ещё привлекательная, но не могу сойтись с мужчиной… — размышляла Оля. – Очень просто – я боюсь реальных отношений! Моя похотливая натура может… Может взять вверх при постороннем! Меня это пугает!
Прекрасный манёвр! Таня создала каркас, подходящий для сюжета, а Оля сама наполняет его понятными и близкими ей подробностями. Где же обещанные постыдности?
— Хорошо, перед следующими вопросами ты должна раздеться. Нет, делай это перед камерой, — это прозвучало как приказ, а не просьба. – Привыкай, что твоё тело станет доступным для многих. Самые интимные места и самые постыдные действия. Более постыдные, чем секс.
— Ох! Да-а-а, я… понимаю, — Оля начала избавляться от наряда, путаясь в завязках и деталях одежды. Если от современного платья можно избавиться довольно быстро, то суетливые нелепые движения, волнение и постепенное обнажение тела… показались мне развратнее любого стриптиза.
— Прекрасно, когда раздевание передаёт характер и состояние персонажа, — сухо заметила Таня, глядя в видоискатель.
Лично мне показалось, что волнуется Оля по-настоящему. Она стояла перед нами голой, виновато опустив глаза, и пытаясь прикрыть груди и лобок.
— Ты часто мастурбируешь?
— М-м-много, часто и очень… интенсивно. Мне-е-е… всегда хочется больше, сильнее!
— Тебе нравится твоё тело?
— Да, наверное… Хотя… Оно уже не такое, как в молодости. Я прекрасно это понимаю и…
— Хочешь наказать своё тело за то, что оно стареет? – перебила её Таня. Моё лицо удивлённо вытянулось
— Пожалуй… — жена продолжала задумчиво смотреть вдаль. — Нет, не наказать! Вернуть былую остроту ощущений. Именно поэтому моя мастурбация…
— Может причинять тебе боль?
— Пожалуй. То есть, я не мазохистка, но… Стараюсь засунуть в себя что-то побольше. Чтобы наслаждение до боли и чувство наполнения… Как-то так.
— Что ты используешь для мастурбации?
— Дилдо тогда были? – Оля на секунду вышла из роли.
— Были, но ты стесняешься его купить, а сделать некому, — подсказала Таня.
— Тогда – пальцы, овощи, разные предметы…
— То есть, ты готова засунуть в свою пизду, что угодно? – девушка спокойно произнесла недавно запретное для себя слово.
— Да, и не только в пизду, — жена заметно возбудилась и говорила вполне уверенно.
— Как ты познакомилась с анальным удовольствием?
— Смотрела в зеркало, как ласкаю себя… Как сжимается моя вторая дырочка и… погладила её. Мне понравилось.
— Зеркало! Прекрасная деталь! – довольно кивнула Таня. – Что ты скажешь о похотливой сучке, которая голой стоит посреди комнаты, рассказывая про себя самое постыдное?
— Ох! Ну-у-у… — Оля поморщилась. – Это… недостойное поведение.
— Ты презираешь такую женщину?
— Да, конечно… Но-о-о… Я же ничего не могу с собой поделать!
— Ничего не сможешь поделать, если скажу встать передо мной раком и засунуть эту огромную штуку в свою задницу? – Таня помахала серебристым стручком.
— Н-н-не смогу? — Оля вновь растерянно посмотрела на меня.
— Тебе будет стыдно за свою покорность. Что девушка, вдвое тебя моложе, смотрит, как твоё очко раскрывается всё больше… Как этот стержень наполняет твою кишку… Всё это будет снято крупным планом, и потом ты сама будешь смотреть…
Ну, с таким зрелищем Машенька нас уже знакомила. Я не против повторения.
— Это необходимо? — дрожащим голосом переспросила жена. Таня намеренно описала, что будет происходить, стараясь ещё больше возбудить Олю?
— Вовсе нет. Но ты сама этого хочешь, Адель, — голос девушки был твёрдым и уверенным, но… Нет! Она описала, чтобы увидеть реакцию и понять, не слишком ли напирает! И добавила имя персонажа чтобы смягчить своё требование. Какая умная! Надо будет с ней поосторожнее…
— Да, я так долго держала это в себе! – выдохнула жена, возвращаясь в образ. – Кто-то должен увидеть меня… настоящей!
Надеюсь, она о своём персонаже говорит. Таня обмакнула шарик в крем, размазывая его по поверхности пробки. Ольга упоминала, что он хорошо впитывается через кишечник. Через кожу на пальцах не подействует?
— Опусти руки, покажи себя, — голос Тани чуть дрожал от волнения, и жена сразу выполнила сказанное. Заросли на лобке уже почти скрывали припухшие губки. – Ты должна привыкать, что твоё тело увидят сотни незнакомых людей… тысячи… Самые сокровенные части твоего тела. Не просто увидят… Они узнают, как тебе нравится быть покорной… вставлять в себя… Твоё дыхание, твои стоны… Повернись и встань на колени…
Оля сглотнула слюну. Сначала она опустилась на колени, словно показывая своё подчинение, потом развернулась спиной и наклонилась. Потом завела руки за спину и шире раздвинула ягодицы, демонстрируя влажно блестящую дырочку, которая чуть подрагивала словно в предвкушении. Или она смазала заранее, или осталось от предыдущей пробки? Таня продолжала держать пробку в руке, и жена поняла.
— Вставь в мою задницу… пожалуйста… — прошептала она.
Увлечённый разговором, забыл о своём возбуждении, но сейчас… член не просто гудел, он болел от напряжения.
— Это очень большая штука. Ты уверена, что она влезет?
— Да, точно влезет! Пожалуйста, умоляю! — мольба действительно звучала в её голосе.
— Мне надо убедиться, — пальцы девушки подрагивали, как и её голос. – Покажи мне насколько ты готова.
— Как? – воскликнула жена и начала проталкивать в анус палец… потом второй…
— Тебе приходится доказывать насколько ты разработала своё очко, — Таня словно издевалась. – Это очень унизительно…
Вместо ответа Оля вдавила в анус пальцы второй руки, буквально выворачивая покрасневший сфинктер. И получила желаемое. Небольшой шарик легко вошёл внутрь, и серебристый стержень начал погружаться вслед за ним. Жена взвыла, выгибая спину и мелко дрожа всем телом.
— Ты так возбуждена, что сможешь кончить от этого, — интонации девушки были утверждающими.
— Да, смогу! – почти выкрикнула жена и тут же поправилась. – М-м-м… Я постараюсь.
Таня потянула пробку назад, достигнув самой широкой части.
— Да! Пожалуйста! Я кончу! Не вынимай её! – взмолилась она.
Пробка вошла полностью, девушка вдавила её и вновь потянула назад.
— О-о-о, бля! Быстрее, пожалуйста! – жена пыталась двигать бёдрами, но Таня остановила её.
— Прекрати дёргаться! Если ты настолько похотливая – тебе этого должно хватить! – она продолжала медленно двигать изогнутый стержень.
Я сам проделывал с женой подобное, но без такого… садизма. Оля продолжала дёргаться и от неё это уже не зависело. Конвульсивные движения сотрясали её тело, мокрые губки распахнулись, выдавливая густую струйку, и… Она резко выпрямилась, обхватив руками груди, сжимая соски…
— Блять! Не знаю, что это было, но… такого со мной никогда не было! – проговорила жена почти нормальным голосом.
— Ты готова продолжить примерку? – спокойствие в голосе Тани было откровенно наигранным.
— Примерку? Какую? – удивилась Оля, и я вместе с ней.
— Твой спортивный наряд. Пробка уже в тебе. Теперь надевай бельё. Ты же не собираешься носить его на голое тело?
— Нет! На голое – точно нет! – с неожиданной решимостью заявила жена, с трудом поднимаясь на ноги.
— Сделай пару шагов назад, — Таня заглянула в видоискатель и протянула смятый комочек ткани.
Когда же это издевательство закончится? У меня сейчас яйца лопнут! Бля, так чего я молчу?
— Таня, дело в том, что… — красноречиво посмотрел на свою оттопырившуюся ширинку. – Мне нужна жена… ненадолго…
— Понимаю, но Адель должна вожделеть член Исидора… Мечтать о нём, — голос девушки был вполне спокоен, словно она сама сумела кончить. – Машенька сегодня жаловалась, что ты забросил её.
Красноречивый намёк! Я мог бы настоять, но… Действительно, совсем забыл о дочери! На негнущихся ногах спустился по лестнице. Если секс жены с Марком или мой с Таней укладывались в понятное пониманию, и можно было рассуждать и оценивать поведение своё и окружающих, то сейчас… Сейчас не хочется оставлять Ольгу наедине с… такой настойчивой девушкой. Хочется увидеть, что она ещё придумает. Не ожидал, насколько увлекательным окажется… передавать свою жену другим… Когда её используют… У меня появляются новые ощущения… И мысли сваливаются в кучу…
— Что-то вы там долго, — Катя сидела за столом всё в том же халате, а Маша в каком-то балахоне.
— Папуль, смотри какая у меня ночнушка! – дочка встала, поворачиваясь. – Самое забавное…
Она задрала подол, демонстрируя штанишки. Я какое-то время смотрел, словно выходя из транса. Молча подошёл и впился в сочные губы, поглаживая ладонями ещё более сочную попку.
— Так по тебе скучала, — проурчала Машенька, расстёгивая мои джинсы.
— Красавица моя, — заглянул в её озорные глазёнки. – Не только по члену?
— Ты меня совсем забросил! – она повернулась и наклонилась, и я раздвинул шторки панталон, открывая розовые ягодицы. Удобное бельё, почему его забросили?
— Как же я тебя заброшу, — пришлось согнуть колени, чтобы попасть в её женскую дырочку. – Тебя же от земли не оторвать, не то, что забросить!
Там настолько горячо и мокро… Я медленно двигался, придерживая широкие бёдра.
— Глашенька, ты теперь моя мама! – капризно заявила дочка. – Ты должна защитить меня от этого деспота.
— Могу взять его на себя, — ухмыльнулась женщина. – Посидишь, отдохнёшь…
— Не настолько радикально, — Маша медленно покачивалась, не пытаясь ускорить темп. – Моей писечке так приятно…
Наклонился, нежно целуя спину и шею. Разговаривать совсем не хотелось. Напряжение растворялось, переходя в привычное вожделение. Как хорошо, что меня окружают разные женщины. Секс с каждой из них настолько различается… Настолько восхитителен! Меня уже не так волновало, что член находится во влагалище дочери. Что гораздо важнее – она милая и чуткая женщина. Никогда не думал, что наша близость примет такую форму, но раз уж случилось… Возбуждение плавно нарастало и не хотелось его торопить.
Катя наклонилась и начала целовать Машеньку в губы. Лёгкими касаниями… Как здесь всё тихо и спокойно. Или я перевозбудился раньше, или переуспокоился сейчас, но член вяло выталкивал сперму, не принося привычного удовлетворения. Надо будет… повторить… Какое-то время продолжал вялые движения.
— Пап, тебе не понравилось? – обеспокоилась Машенька. – Там слишком просторно? Надо было в попку.
— Напротив. Слишком понравилось. Так уютно, тепло… — едва покинул мокрую дырочку, как рядом оказалась Катя с полотенцем.
— Если не против, я ротиком, — заискивающе улыбнулась она.
— Не против, — милостиво кивнул я, принимая очередную ласку.
— Катя призналась, что мой вкус ей больше нравится, чем у мамы, — хихикнула дочь, оставаясь стоять с голой задницей.
— Ага, — кивнул я. – Таня там целое представление устроила. Гляну, как они там…
Они там… не скучали. Оля приседала и наклонялась в стороны. И спортивный костюм на вспотевшем теле жены выглядел… весьма выразительно. Особенно ромбы, вытянувшиеся в районе груди и бёдер. Цвета были не особенно яркими и розовое тело просвечивало через белые места, отчего наряд не казался таким аляповатым. Если бы не бельё, которое тоже просвечивало, и тонкий трикотаж старательно его подчёркивал…
— Повернись спиной, — скомандовала Таня, и жена послушно развернулась.
Её полушария мягко дрогнули и напряглись. Ткань трусиков сзади, которая должна была прикрывать попку, как мне казалось, напротив – выделяла ягодицы, показывая их объём и форму.
— Всё нормально. Пробку незаметно, даже когда наклоняется, — девушка выключила камеру и встала, потягиваясь. – Если перед занятиями она удовлетворена, то вполне способна сдерживаться. Не думала, что так тяжело окажется. Оля, можешь к нам возвращаться.
— Посмотрим запись? – сразу обернулась жена.
— Завтра, когда воспоминания улягутся, — решила Таня. – Могу сразу сказать – мы с тобою обе молодцы. И я – верно в характер попала. И ты – прекрасно всё изобразила. Пойду, чаю попью.
Девушка удалилась, оставив нас наедине.
Оля повалилась на кровать.
— Странные ощущения, — пробормотала она, закатив глаза. – Кажется, она все свои подростковые комплексы на меня вывалила.
Я присел рядом, поглаживая рассыпавшиеся по подушке волосы.
— Но тебе это понравилось?
— Понравилось? Не то слово… Было интересно, увлекательно. Мне понравилось, что она не постеснялась раскрыться.
Раскрыться? Стоять раком перед девчонкой, которая засовывает тебе в задницу пробку, и говорить, что это она перед тобой раскрылась…
— А-а-а… Понимаю, — озадаченно кивнул я. Оля посмотрела на меня и рассмеялась.
– Ты видел только сексуальный… аспект?
— Нет, ну почему же… — признаваться, что только его и видел, почему-то не хотелось. Там ещё что-то было?
— Девушка росла почти в полной эмоциональной и социальной изоляции, — начала терпеливо пояснять жена. – Мало того, брат пытался использовать её, как вещь, в своих целях. Думаю, это потрясло Таню сильнее, чем попытка физического насилия. Именно поэтому она сначала отстранённо беседовала со мной, потом проговорила унизительные действия и потом использовала. Я постаралась показать, что унижение зависит не от внешних обстоятельств, а от внутреннего отношения. Что-то вроде христианского «подставить другую щёку». Почему-то эту фразу понимают буквально.
А как её ещё понимать? Хотя теперь, когда жена описала происходящее… Да-а-а, но-о-о… Нет, теперь понятно, почему я ничего не понял из происходящего. Оказывается, действие развивалось совсем в другой плоскости. Ну или Олька пытается оправдать свою распущенность какими-то фантазиями.
— Настолько глубоко я точно не заглядывал, — восхищённо произнёс я. – Сексуальный аспект меня всё же… отвлекал.
— Кстати, о сексуальном аспекте. Зайдешь завтра ко мне на работу?
Раньше я часто так делал, пока не передал машину жене.
— Именно зайти? В офис?
— Дело в том, что после моей встречи с Марком и моей… новой одеждой… Начало меняться отношение ко мне. С женской завистью или ненавистью сама разберусь, а мужчинам надо показать, что с мужем у меня всё в порядке.
— Начинают домогаться?
— До такого ещё не дошло, но взгляды и жесты… Особенно от моих мальчиков…
— Стоп! Каких таких твоих мальчиков? – напрягся я.
— Это я их так называю, — жена рассмеялась. – Одному за двадцать, другому под тридцать. Помощники, что мне выделили. Мы сидим в одном кабинете, и они… обращают внимание… повышенное… Конечно, я их игнорирую, но…
— Надо пометить территорию? Извини, слишком цинично прозвучало.
— Точнее, пометить свою самку, — Оля снова рассмеялась и встала. – Я переоденусь. Пробку вынимать?
— Конечно, — рассеянно кивнул я и всё же решил признаться. – Когда Ольга звонила – сказала, этот крем какой-то… возбуждающий. Можно купить обычный.
— Можно. Ты думаешь во всём происходящем виноват крем? Кажется, мы и сами прекрасно справляемся. Пошли перекусим. Тебе ещё Глафира предстоит, — Оля уже стояла в своём домашнем халате. – Машеньку успел удовлетворить?
— Сомневаюсь. Я и себя-то не особенно… удовлетворил.
— Может тебе самому этот крем попробовать? – жена расхохоталась и пошла вниз.
Катя с Таней что-то оживлённо обсуждали полушёпотом.
— Дочу спать отправили, — обернулась к нам Катя. – Вы не передумали… Кому с кем…
— Если вы устали или не хотите? — пожала плечами Таня.
— Мы устали, но раз ты сказала надо! Значит надо! – с показной серьёзностью заявил я. Шёпотом…
После лёгкого ужина жена направилась к Машеньке в спальню, а мы поднялись наверх.
— Перекрытие тут хорошее, — в полный голос заявила Катя. – Гири на пол лучше не ронять, но устроить оргию вполне можно.
— Оргии у нас точно не будет, — извиняюще улыбнулась девушка. – Мы с тобой уже обсудили, но повтори ключевые моменты для своего мужа. Встань перед нами. И, если тебя не смутит, сними халат.
Мы с Таней уселись на кровать. Катя пожала плечами, скинула халат, оставшись в узких трусиках. Прикрываться не стала. Напротив, отставила ногу, упираясь рукой в бедро.
— Я была дочерью лавочника. Прекрасно понимала, какая красавица и как парням нравится моя большая грудь, — Катя спокойно сдавила руками свои груди, приподнимая их. — Собиралась влюбить в себя какого-то дворянчика, но сначала соблазнила соседского паренька. Хотелось попробовать, но залетела от него. Пришлось выйти за него замуж. Парень он вроде неплохой, и я сама виновата, но отношение к нему… нейтрально-негативное. И дочка милая, я её люблю, но из-за неё пришлось отказаться от мечты.
— Просто интересно, — не удержался я. – Зачем такая проработка? Как в немом фильме всё это показывать?
После разговора с женой мне везде виделся двойной смысл.
— Чтобы вы понимали характер и мотивацию своих персонажей, — терпеливо пояснила Таня. – Мы не сможем поразить декорациями и качеством съёмки. Поэтому основной упор сделаем на проработку и развитие отношений. Будет хорошо, если даже сцены секса будут показывать эти отношения. Глафира не любит мужа, не получает удовольствие от близости. Подчиняется ему не потому, что он сильный и настойчивый, а лишь в тех пределах, что сама обозначила.
— И секс у нас будет унылый, супружеский, — догадался я.
— Пока она не узнает про твою любовницу, — кивнула девушка. – При том, что между вами с Адель ещё не будет близости. Вот ещё не решила, что лучше: сначала узнать про Адель или про дочку?
— Ты говорила, — подала голос Катя. – Пока будут развиваться события в семье – будут идти сцены с одиноким онанизмом Адель. Логично, если Глаша узнает причину беременности, устроит скандал, и муж уткнётся в объятия влюблённой женщины. Если он такой слабовольный, а она романтически вздыхающая, им обоим нужен толчок для действий.
— Точно! – Таня показала большой палец. – Мы характер Адель только сейчас с Олей доработали. Прекрасно укладывается. Теперь про ваш супружеский секс…
— Думаю, когда он вернулся, я буду сверху – настолько мне самой хочется. Потом ещё раз сверху, но уже без энтузиазма. И потом возвращаемся к обычной миссионерской позе. Простое удовлетворение физиологической потребности.
Разговор с Катей кардинально отличался от разговора с моей женой… Это что-то означает? Или Таня пытается мне что-то показать?
— Толик, переоденьтесь, — обернулась ко мне девушка. – Пакет у лестницы. Глаша, поиграй со своей грудью. Сначала лениво, скучающе. Постепенно заводишься…
Таня склонилась к видоискателю. Ну-у-у… ладно, переоденусь. Надел непривычную одежду, походил вдоль стены, помахивая руками, привыкая к ней и к мысли, что скоро стану порноактёром. Не самая почётная профессия. Интересно, какой разбор Таня мне устроит?
— …нет, сильно не увлекайся, — раздался голос девушки. – Ты не особенно страстная. Секс для тебя – лишь средство достижения цели. Пока цели нет – просто обязанность. Правильно, мимику поскромней… Теперь накинь халат и увлекай мужа в постель.
— Секундочку, — халат Катя накинула, но увлекать меня не спешила. – Как я называю мужа? Исидор – слишком громоздко. Изя? Дорик?
— Этот момент я не продумал, — действительно, как-то в голову не пришло.
— Текстом мы можем ставить «Дорогой», — подсказала Таня. – Глаша, ты стараешься избегать прямого взгляда, сразу лезешь к нему в штаны. Тебя интересует лишь собственное удовлетворение. Исидор, ты влюблённо смотришь на жену, пытаешься её погладить…
Ага, когда я «Исидор», можно и на «ты»?
Мы с Катей… то есть, с Глашей сошлись, старательно обнимаясь и выполняя предписанное. Я пытался поймать её взгляд, бережно сбрасывая халат с округлых плеч, а она суетливо лезла в мои штаны.
— Глаша, тащи его к постели! – девушка отошла в сторону вместе с камерой. – Исидор, у тебя ещё не встал? Прекрасно! Глаша, со вздохом, глаза к потолку, потом раздражённо-брезгливо суёшь член в рот. Нет, сначала толкни его на постель…
Запутавшись в полуспущенных кальсонах едва не упал на пол, но Катя вовремя подправила траекторию.
— Да, хорошо! Глубоко не глотай, просто мусолишь. Много слюны, неопрятно… Хорошо! — жаркий рот именно что мусолил мой набухающий отросток. – Глаша, перехожу к твоей заднице. Одной рукой ласкаешь свои губки, тоже суетливо… Да, именно так. Теперь нависаешь и засовываешь. Нет, не садишься, именно суёшь! Откидываешь голову назад, блаженно закатываешь глаза…
Таня стояла на кровати, снимая нас сверху. Происходящее было непривычно, непонятно, но… приятно.
— Исидор, криво улыбаешься, пытайся двигать бёдрами. Глаша, прижимай его и замедляйся. Ты сама рулишь! Поменяю ракурс, — девушка сошла на пол. – Так, муж ласкает тебе ягодицы, тискает их, тебе приятно. Он двигает пальцы к анусу, ты шлёпаешь его по рукам. Давайте!
Мягкую задницу было приятно тискать даже по команде. Ай, бля! Катя больно ударила меня по руке.
— Нет, рано! Повторим. Исидор, шевели пальцами, словно подкрадываешься. Глаша, когда он уже… Лучше я тебе скажу когда, — мои пальцы начали подкрадываться к глубокой расщелине. – Сейчас! Да, хорошо. Исидор, ты скоро?
— Я хуй его знает, — вырвалось у меня. – Я так никогда не трахался… Это вообще секс?
— Ладно, остановитесь пока. Изобразите оргазм, сниму ваши лица. Потом, когда закончите естественным образом, сниму как она сползает.
— Естественным? Спасибо, милая.
— Преждевременный сарказм, — хмыкнула Таня. — Это у вас тренировочный коитус – в один дубль. Потом будет сложнее.
— Мне и тренировочный понравился, — «жена» склонилась ко мне, нежно целуя в губы. – Мы – пиздец, какие извращенцы! Впервые со мной делают «коитус». В мои дырки будет заглядывать куча народа! Стыдобища!
— Не выходите из образа! – девушка строго прикрикнула, вновь залезая на постель. – Исидор, осоловелое блаженство на лице! Рот полуоткрыт…
— Как идиот буду выглядеть, — попытался возмутиться я.
— Да, именно так, — легко согласилась она. – Губы вытягивай в улыбке… Хорошо. Теперь Глаша – высокомерное удовлетворение… Взгляд расфокусируй! Смотри мимо камеры, в тот угол. Прекрасно! И улыбочку змеиную… Так, когда закончите, Глаша – медленно стягиваешься с члена вверх, приподнимая бёдра. Потом падаешь на спину так, что ноги окажутся на муже. М-м-м… Одной ногой придавишь его вялый член. Будет прекрасно символизировать ваши отношения. Можете начинать трахаться.
Хотелось выдать какую-то едкую реплику, но Катя начала плавно покачивать бёдрами… Обхватил её за плечи, прижимая к себе, и одной рукой поглаживая мягкую отвисшую грудь. Вот теперь всё было знакомо и привычно. Постепенно нарастающее возбуждение, жадно хлюпающее влагалище и влюблённый блеск глаз… Катя приподняла бёдра, позволяя мне самому задавать темп и глубину погружения. Но едва всё закончилось, Таня напомнила о себе.
— Задницу вверх! Правильно, чтобы начало вытекать. Расслабленно разворачиваешься и откидываешься, — женское бедро вдавило меня в постель. – Ногу чуть выше. Не двигайтесь! Всё, снято!
Девушка выключила камеру и плюхнулась на кровать вместе с нами.
— Отмучились, — выдохнул я. – Глафира, можешь сползать с меня.
— Мне плевать на твои желания, — хихикнула женщина. – Замечательный мне персонаж достался!
— Не совсем плевать, — уточнила Таня. – Ты интроверт, а не эгоистка. У меня к вам просьба будет. Мне самой надо расслабиться. Посмотрите, как я… мастурбирую?
— Зачем только смотреть? – хмыкнула Катя. – Кто-то из нас и помочь может.
Кто-то уже и помогал. Но, если девушка собирается это скрывать…
— Как я говорила – хочу сохранить некоторую отстранённость. Могла бы просто в туалет пойти. Но, после того, как вы передо мной… Думаю, будет правильно, если я тоже… немного откровенности, — как и Оля, девушка начала выражаться заметно скромнее после того, как всё завершилось.
— Наверное, сначала сходим в душ, — предложил я.
— И раскладушку можешь сюда принести, — добавила Катя.
— Оставим хоть что-то интимное, — девушка усмехнулась. – Идите первые.
Спустились мы вместе. Таня расправляла раскладушку, а мы с Катей залезли в душевую.
— Не думала, что трахаться по приказу настолько возбуждает, — прошептала женщина, пока я натирал её тело мыльной мочалкой. – Вроде как тебя используют, но, как ты сам хочешь… Не совсем именно так, но…
— Понимаю. Я тоже там был, — усмехнулся я, пока ловкие пальчики потирали мне яйца и член.
— Жаль, что мой персонаж не умеет сосать. Показала бы класс!
— Это только начало. Потом она научится… Эй, не увлекайся! – едва удержался на уровне шёпота, когда те же ловкие пальчики начали скользить между моих ягодиц.
— Неужели ты никогда не заставлял Ольку так делать? – Катя плотоядно облизнулась. – Если хочешь узнать насколько покорна тебе женщина…
Она зашла за спину и опустилась на колени. Я догадывался, что собирается делать, и сам вылизывал и жене, и дочери, но принимать такую ласку… Катя раздвинула мои ягодицы, и её язычок… Ох, бля! Это было… было приятно! То есть, омерзительно, но моя спина сама выгнулась и… Упругий язычок старательно вылизывал сфинктер, пока руки поглаживали яйца и набухающий стержень. Вообще-то, неприятно, когда трогают яйца, Олька об этом знает… Надо сказать Кате… Нет, потом скажу…
— Не вздумай кончить, — женщина выключила воду и протянула мне полотенце. – Когда Таня начнёт дрочить – покажи, как тебя это возбудило. Ей будет приятно. Она слишком закомплексована.
Уже не слишком… За последние сутки многое произошло. Слишком многое.
Мы вышли из душевой голыми, и мимо нас сразу проскользнула Таня
— Сейчас к вам поднимусь, — шепнула она.
— Уже столько лет я спала одна, — Катя быстро расправила измятую постель. – Не представляешь, насколько это приятно – засыпать, прижимаясь к мужчине.
— Такое даже представлять не хочу, — рассмеялся я. – Впервые буду спать с другой женщиной. Какой-то иной уровень отношения…
— Больше, чем просто секс? – она вытянулась на простыне и похлопала рукой рядом. – Таня правильно сказала, что нам надо поспать вместе. Кстати, очень умная девушка для своих лет.
— Она слишком умная для любых лет, — я улёгся рядом. – Ты голая спишь?
— С тобой, конечно! – женщина обняла меня и закинула ногу на живот. – Кожа к коже… объятия… дыхание…
— Храпение, пинание…
— Фу, мужики! Умеете всё опошлить! Между прочим, я даже пукаю бабочками.
— Не будем проверять… — не успел договорить, к нам поднялась Таня, обнажённая.
— Можете посмотреть на меня, — она замерла у кровати, опустив руки вдоль бёдер.
Я уже всё видел, но с наслаждением любовался и маленькими грудками, увенчанными торчащими сосками, и узкими бёдрами, и плоским животиком, и прикрытой лёгким пушком щелью, в которой успел побывать.
— Тань, я понимаю какие претензии у тебя могут быть к своему телу, — осторожно проговорила Катя. – Но, поверь мне… Ты очень милая и очаровательная женщина.
Она ткнула меня в бок, призывая поддержать её мнение.
— Может не говорить. По его глазам всё видно, — усмехнулась девушка. – Никогда такого не делала, хочу узнать, что вы ощущаете, когда другие смотрят. Дайте мне пока подушки.
Таня расстелила полотенце, уселась на него попой, подложив подушки за спину. Опустила голову и широко развела колени, отрыв свою узкую щелку.
— Я вас не вижу, но ощущаю, как вы смотрите… Меня это… отвлекает…
— Можем отвернуться, — предложил я.
— Нет, смысл как раз в том… Неважно… — она провела пальцем по губкам, с каждым разом всё больше погружая его. – Совсем не стыдно… Даже немного стыдно, что не стыдно. Если немного сдвинусь, вы сможете увидеть мою попку… анус… о-о-очко…
Жене она говорила это слово не заикаясь. Она действительно откинулась, сильнее подогнув колено. При этом ещё сильнее склонила голову.
— Никогда себя там не трогала. Не представляю, как туда может войти член? – кончик блестящего от смазки пальца раздвинул сфинктер. – Ох, ужасно! Не-е-е… Не-е-епонятно… Вы смотрите, как я себя в попку и… Нет, пока не надо. Я хочу кончить… Чтобы вы увидели, как я кончаю.
Она вновь начала поглаживать губки, теперь вводя два пальца. Впервые наблюдал за женской мастурбацией настолько… отстранённо. Олька иногда начинала себя ласкать, но я не долго оставался наблюдателем. Катя положила руку мне на колено, указав глазами на поднявшийся член. Я же слишком устал, поэтому покачал головой. Девушка ничего не заметила – она была слишком увлечена собой. Впрочем, финал не был особенно впечатляющим. Таня сжала колени, тяжело засопела, судорожно дёргая рукой.
— Спасибо. Спокойной ночи, — пробормотала она, легко сбежав вниз по лестнице.
— Надо было ей дрочить с камерой в руках, — хмыкнула Катя, раскладывая подушки обратно.
— Ты тоже заметила? — я крепко прижался к женщине. – Стоит признать – она неплохо продвигается.
— Хотел бы её трахнуть?
— Конечно. Оля не возражает…
— Уже всё спланировал? Я теперь тоже вроде как твоя жена, — она многозначительно замолчала.
— Милая, ты разрешаешь мне трахнуть эту наивную девушку? – правильно догадался я.
— М-м-м… Даже не знаю, — она хихикнула. – Если будешь с ней достаточно нежным.
— Некоторым нравится настойчивость. Раз уж сама напомнила – хочу проверить твоё послушание. Завтра Тимофей к тебе приедет. Позволишь ему полизать себе.
— Ох, мне Олька рассказывала, как он ей… при тебе… Я не против таких ласк и даже нравятся, но, понимаешь…
— Разумеется, понимаю… тебя. Именно оттуда он появился на свет. Не могу понять его – лично у меня даже мысли не возникало о матери. То есть, я понимал, что она тоже женщина, и на грудь, на задницу её посматривал в определённом возрасте. Но мысли не было… Раз уж между вами существует такая близость, и ты сама не возражала, что изменят именно оральные ласки?
— Позволят сохранить мне рамки приличия.
— Если не заметила, мы все за этими рамками и прекрасно себя чувствуем. Мы с Олькой обсуждали подобный вопрос и решили, что пока нас всё устраивает… Нас всех. Не только её и меня.
— Всех? Замечательно! Меня такое не устраивает!
— Умничка! Радует, что среди нас оказался хоть один человек со строгими моральными принципами, — я чмокнул её щёчку.
— М-м-м… И всё? Ты не станешь меня уговаривать? – удивилась Катя.
— Зачем? Я завтра остаюсь здесь работать. Мы будем вместе, когда он приедет. Смогу убедиться в твоей твердости и непокобели… лебимости…
— Догадываюсь, чем это закончится, — тяжело вздохнула женщина, мечтательно улыбаясь.
Я слишком устал и не смог насладиться ощущением новой женщины под боком, сразу провалившись в сон. Пробуждение оказалось ещё хуже.
— Па-а-ап! Папуля! Что мне делать? – таких плачущих интонаций я от дочери лет пятнадцать не слышал.
— Что? Что случилось? – она ещё и трясла меня за плечо, так что пришлось просыпаться.
— Моего придурка прибили! Па-а-а! Что мне делать?
— Прибили? Какого придурка? Подожди секунду…
— Кого прибили? – зашевелилась Катя, приподнимаясь на локте. Её голые сиськи вжимались в мою спину. Это пробуждение могло быть более приятным.
— Мужа моего – идиота! Я с ним развестись так и не успела! Пап, мне надо плакать?
— Плакать? Зачем? То есть, можешь поплакать, если хочешь, — я уселся на кровати, мотая головой.
— Завтрак уже готов, — раздался голос жены снизу. – Спускайтесь, спокойно поговорим.
— Маша, иди вниз, — раздался голос мудрости за спиной. – Мы сейчас тоже придём.
Кивая головой, дочка начала грузно спускаться по лестнице.
— Не было печали, — проворчала Катя, накинула халат и направилась за ней.
Пока мы развлекались по-своему, мир продолжал развлекаться привычным для себя способом — страдания, несчастья и смерть. Вниз я спускался медленно, не желая возвращаться к неприятным проблемам, но лестница оказалась слишком короткой. Маша с Олей сидели за накрытым столом. Таня стояла в углу, бормоча с телефоном. Катя появилась из туалета, и я занял её место. Когда вышел, Таня заговорила, словно ждала именно меня.
— Подробностей ещё не знаю, но ситуация и без них совершенно идиотская. Уже в первом часу ночи его подруга закусилась на парковке с каким-то парнем. Твой Гена кинулся отстаивать подругу, парень врезал ему в челюсть и уехал. Подруга погрузила его в машину и повезла в больницу. Там оказалось, что у него треснул какой-то позвонок, и пока она его таскала… по сути, добила его. Номера машины того парня не читаются, поэтому вешают всё на неё, — она обернулась к Маше. — Ты заявление на развод подавала?
— Сегодня собиралась с мамой идти. Теперь, наверное, уже и не надо…
— Теперь точно не надо. Ты – добропорядочная супруга в положении. От него хоть какое-то наследство будет? – Таня ещё и прагматик!
— Пф-ф-ф… — Машенька закатила глаза.
— Она дала телефон адвокатши по семейным вопросам. Та сама разберётся, — холодно кивнула Таня, не уточняя кто «она». – Твоя задача сейчас: трясти пузом по кабинетам и безутешно рыдать.
— Безутешно рыдать будет трудно, — Машенька фыркнула. – Как я в него вообще влюбилась?
— Моя помощь потребуется? – скромно поинтересовался я.
— Если не сложно – повозить нас по городу, — кивнула Таня.
— Я могу отпроситься, — предложила жена.
— Женских эмоция нам будет хватать, — девушка спокойно взялась за еду. – Лучше, если с нами будет мужчина. Документы все с собой возьмите. Оля, если понадобишься, мы тебя выдернем.
Вот сейчас девушка была похожа на себя прежнюю – спокойная, сосредоточенная, знающая, что и когда делать. В сексе она совершенно другая…
После завтрака мы все загрузились в машину, вновь оставив Катю в одиночестве. Высадил жену у работы, и потом пару часов мотался по адресам, которые указывала Таня. Один раз заехали к Оле – нужно было подписать всем какие-то бумаги. Побывали в мэрии, где Машенька числилась в каком-то списке потенциальных матерей-героинь или, как их сейчас называют. Там пообещали взять её на особый контроль и выплачивать какие-то дополнительные субсидии. Побывали в полиции, куда Таня завела и меня, где какой-то чин с трагическим лицом кивал, выражал сочувствие и обещал взять дело под особый контроль. Допроса удалось избежать – Машенька сразу сообщила, что в последние дни переселилась к знакомой на дачу на свежий воздух. Что её муж делал с посторонней женщиной в такое время – ей неизвестно. Упростило задачу, что таинственная подруга оказалась хорошо знакома правоохранителям своим поведением.
— Есть время, часа два-три, — сообщила Таня после очередного визита. – Заедем на квартиру, пусть Машка отдохнёт.
— Па-а-а, у нас там пожрать что осталось? – простонала дочка.
— Мне вчера Оля завезла продукты, — ответила за меня Таня. – Планировалось, что я у вас буду жить.
— Блин, вертеть голой задницей перед камерой было веселее, чем изображать безутешную вдову.
— По крайней мере, статус вдовы лучше, чем очередная разведёнка, — по цинизму девушка победит Олю или меня вместе взятых. – Анатолий, наверное, мы вас отпустим. У меня ещё свои дела, а у Кати ужасный интернет.
— Да, папа, начинай там всё готовить! – поддержала её дочь. – Сейчас думаю, как замечательно, что я влюбилась в идиота, и он меня выставил. Был бы хорошим человеком…
— Хороший человек в такое время спал бы дома, — перебила её подруга. – Тебе сейчас нужны положительные эмоции, вот и не отвлекайся!
— Мороженное! – наконец я нашёл что сказать.
— Точно! – обрадовалась дочка. – Пап, ты гений! Заедем за мороженным! Возьму десять разных порций и слопаю их разом!
— После того, как растают, — Таня вновь проявила решительность. – Тебе ангины только не хватает.
— У-у-у, нудная! Буду называть тебя мамочкой!
Оставив их в квартире, уселся в машину и задумался. С Олей мы договаривались на вечер, заодно и забрать её с работы. Можно и сейчас заехать… Позвонить Кате – узнать, как там визит сына? Кстати, про позвонить! Достал смартфон. Пробку вставила вовремя – без двух минут девять, когда уже была на работе. Девять двадцать восемь. «Смена устройства. Активация виброрежима блок.» То есть, вибратора в новой пробке нет, а датчики тоже есть? Да, вот пульс, дыхание… Без двадцати одиннадцать – снова смена устройства. Ага, вставила прежнюю… Включил секунд на десять режим вибрации. Через минуту позвонила жена.
— Надеюсь, это ты развлекаешься? – настороженно уточнила она.
— Решил напомнить о себе, — я вкратце пересказал наши странствия.
— Мне Таня нравится всё больше, — жена хмыкнула. – Насколько помню их школьные отношения, она спасла Машеньку от многих сомнительных ситуаций. И это замужество – редкий случай, когда та не послушала подругу.
— Откуда ты знаешь?
— Я с Таней тогда разговаривала. Просила повлиять. Она и призналась, что уже пыталась.
— Ты мне об этом не рассказывала.
— Разумеется. Это… женские разговоры. Сможешь заехать вечером? – она решила сменить тему.
— Они меня уже отпустили. Могу хоть сейчас заехать.
— Не хочу наглеть. Хоть немного поработаю. Лучше позвони Кате. Она звонила – переживала, что ты обещал ей помочь с Тимой.
— Да, наш вчерашний разговор… — говорить на эту тему по телефону было неловко. – Обещал присутствовать, когда они встретятся.
— Она не против? Вообще шикарно! Особенно если трахнешь её при нём.
— Э-э-э… Это не слишком?
— Привыкай быть альфа-самцом.
— Перед таким, как он? Невелика заслуга.
— Потренируйся. Ещё неизвестно, от кого меня отбивать придётся.
— Как спортом позанималась?
— Относительно. Единственное, что смущало – бельё заметно. Обычно оно специальное, не выделяющееся. Мужики посматривали, но не домогались.
— Ты глаза не закатывала? Слюни не пускала? – вспомнил я вчерашние слова Тани.
— Иди ты… в пизду! – расхохоталась жена и отключилась.
Хорошее пожелание. Я набрал Катю.
— Ох, наконец-то! Как там у вас дела?
— Насколько я понял – всё нормально. Девочки решили отдохнуть, и на какое-то время я свободен.
— Прекрасно! Тима на автовокзал поехал. Сможешь его там перехватить минут через десять?
— Ты не передумала… Чтобы я присутствовал?
— Издеваешься? Я испереживалась вся! Боялась, что вы свой кинобалаган решите прекратить, и я опять одна останусь!
— Надеешься, что брошу свою жену, с которой уже переспал? И которая доказала мне свою… покорность.
— Готова доказывать её каждый день. Самыми извращёнными способами!
— Звучит, как обещание, — рассмеялся я. – Целую. Скоро будем.
Парня я встретил уже у касс.
— Привет. Внезапная доставка, — я протянул ему руку.
— Здравствуйте. Мама говорила, у вас что-то случилось, — рукопожатие у него было крепкое, а обеспокоенность искренней.
— Случилось. Машенька внезапно вдовой стала, — мы направились к машине.
— Стала? Она же говорила, что…
— Они разошлись, но не развелись. По крайней мере – не особенно переживает. В её положении это сейчас…
— Понимаю. Ничего себе! – он покачал головой, усаживаясь, и мы тронулись. – Если я могу чем-то помочь?
— Не знаю. Может, в кафе её пригласишь посидеть. Поболтаете о чём-то молодёжном. Она из ровесников только с Таней общается, — сильно давить на него не хотелось. Сейчас меня больше волновало, как он воспримет наши отношения с Катей. В прошлый раз он сумел удивить меня своей логикой, которую я не учёл.
— Хорошо. Я… Я не знаю, насколько это уместно…
— И не узнаешь, пока не спросишь, — усмехнулся я, но парень продолжал мяться. У Тани яйца больше, чем у него… фигурально, конечно…
— Слушай, хоть мы с твоей мамой… Я не собираюсь напрашиваться тебе в отцы. Мне и с одним ребёнком разгрестись бы, — решил немного сгрузить с себя ответственность. – Собственно, если бы Машенька не свалилась нам на голову, мы и не пошли бы к Кате, и, вполне возможно… Жизнь так устроена, что не знаешь, к чему могут привести некоторые события. Можно сидеть на одном месте и ничего не делать. Даже это не гарантирует, что ничего не случится. Что ты хотел сказать? Или сделать? Но можешь продолжать молчать.
— Я понимаю, что вы с мамой… близки. Наверное, в этом нет ничего страшного. То есть, принято считать, что… Но, после того, как я… с вашей женой… Вы оба были не против… — он задолбал цедить по одному слову, но не стал его подталкивать, представляя, что творится в его душе. – Мне кажется, если бы у мамы с папой всё было в порядке, она бы не стала… с другим. И, если бы у них было нормально… папа смог бы понять и простить её. Они в последние годы не особо… общались. Он весь в работе. Когда я переехал к нему, всё стало замечательно, а потом… он и меня перестал замечать. Когда вы приходили… понимаю, что по делу, но мы общались… Я не в смысле с Ольгой… Это было фантастично! До сих пор не могу поверить, но вы интересовались, спрашивали, восхищались… Я уже к утру то платье пошил! Её восторг в глазах, когда она его надела! Очень приятно, что она потом… Вы позволили ей… Но этот её восторженный взгляд! Искренний! Чистый!
Этого пацана в реальную жизнь нельзя выпускать. Я с такой наивностью на мир смотрел лет в семь-восемь. К двенадцати, суровая судьбинушка уже достаточно меня потрепала… У Тани некоторая наивность уравновешивается прагматизмом, здесь же…
— Тимофей, твоя мама и жена хорошие подруги, — осторожно начал я. – Они всё рассказывают друг другу. Сам не в восторге от такого. Оля знала, как у Кати с твоим отцом. Катя знала, что мы делаем с Олей в постели. Я не знал об этом раньше – у мужчин не принята такая откровенность – но… В общем, Оля рассказала, как она с тобой… и твоей маме понравилось. Она тоже хочет, чтобы при мне… Я не буду настаивать, если ты захочешь сохранить ваши отношения… интимными. Даже попрошу женщин, чтобы они не особенно делились подробностями.
— Ну-у-у… я понимаю, что у нас с мамой никогда не будет… по-настоящему. Она мне столько раз об этом напоминала, — он рассмеялся. – Ты должен найти себе нормальную девушку! Можно подумать – на них таблички висят, какие нормальные!
— Можно сказать, что висят. Просто буквы не сразу проявляются, — мы подъехали, но я не стал загонять машину во двор. – Основная проблема в том, что критерии нормальности слишком растяжимые. Что для одного неприемлемо, для другого вполне обычно. Иногда человек сам об этом не подозревает. Я недавно подумать не мог, что с двумя женщинами можно жить.
— И свою жену другому предлагать… Ой, извините! – парень залился краской и открыл дверь. – Пойдёмте уже…
— Секундочку. Ты затронул важный вопрос. Когда начинаешь делать… необычные вещи – будь готов к тому, что другие поймут это… в пределах своего понимания. Если человек между мужчиной и женщиной видит лишь секс – он и решит, что мы творим разврат и извращения. Как ему описать те чувства, эмоции, глубину понимания… Когда ты рассказывал, что ощущал при наших визитах, я прекрасно всё понимал. Даже понимаю, что главным для тебя был не секс с моей женой. Это выступило лишь приятным дополнением…
— Да! Именно это я и хотел описать! – его глаза загорелись.
— Теперь представь, как ты рассказываешь своим приятелям… сокурсникам? Что они поймут кроме того, что тебе милфа отсосала?
— Да-да! Вы так прекрасно всё объяснили!
— Это не потому, что я такой умный, — скромно заметил я. – Мы с тобой, как и мои женщины, видим всё… разные грани отношений… Это я к чему? Твои слова не были обидными или несправедливыми. Они отражали лишь узкий сегмент нашей близости. Можем идти?
Парень вздохнул с облегчением и буквально выскочил из машины. Он меня уже не видел, поэтому я позволил себе тоже вздохнуть с облегчением. Тяжело мне даются эти мудрёные разговоры и постоянное ощущение, что куда-то не туда понесло. Да и какая-то неловкость… Возможно потому, что он трахал мою жену?
Зашёл во двор и обнаружил, что голова Тимофея уже утопает в мамином бюсте.
— Милый, я так за вас переживала! – она кинулась ко мне, и я не стал уклоняться от поцелуя в губы. Может и стал бы, если бы знал, что он перерастёт в жаркое, влажное погружения языка с жадными объятиями руками и ногами…
— М-м-м… — с трудом оторвался от внезапного орального секса, на который Тимофей пялился распахнутыми глазами.
— Вы красивые… вместе, — пробормотал он, разворачиваясь.
— Я обед уже приготовила, только разогреть, — Катя вернула нас к бытовым проблемам. – Рассказывай, как там?
— Лучше они сами расскажут, когда приедут. Я с ними только к ментам ходил. Маша сказала, что переехала ради свежего воздуха.
— Правильно. Нечего перегружать посторонних подробностями, — она принесла нам полные тарелки и обернулась к сыну. – Давай пакет. В спальне переоденусь, чтобы вас не отвлекать.
Парень пару раз зачерпнул ложкой, внезапно вскочил и подбежал к двери спальни, за которой уже скрылась мать.
— Мам, там в синем пакете отдельно… Это не сейчас одевать! Это потом, когда ты с дядь То… с мужем будешь, — он сам признаёт меня её мужем?
— Сынок, это восхитительно! Хочешь увидеть меня в этом? – судя по игриво-кокетливому голосу, могу догадаться, какой там наряд.
— Я думал, это для вас… двоих… — пробормотал парень растерянно оглядываясь на меня.
— Ладно, обедайте. Сама разберусь.
Он вернулся за стол и скоро открылась дверь. Светло-кремовое платье плотно облегало фигуру в верхней её части, надёжно скрывало нижнюю. Даже на мой непрофессиональный взгляд по качеству ткани и отделки оно заметно уступало Олиному. Яркие ленты, крупные цветы из ткани на плечах… Для нас двоих? Речь шла явно не об этом одеянии…
— Состоятельные мещанки могли одеваться не хуже дворянок, — начал пояснять мне Тимофей, не отрываясь от еды. – Мама сама попросила что-то более… вульгарное, чтобы контрастировало с Олей.
При упоминании моей жены, щёки парня порозовели.
— Ой, Тима! – восторженно воскликнула Катя. – Тебе так понравилось с Оленькой? Не смущайся – она мне всё рассказала.
При этих словах даже я начал смущаться. Собрал опустевшие тарелки и отнёс их на кухню.
— …так рада, что ты всё знаешь! Дело в том, что нам с ней очень нравилось… вместе… Если Толик разрешит, мы могли бы… — вообще-то я собирался прятаться… то есть, задержаться на кухне, но после напоминания, что я всё решаю, пришлось вернуться к столу. Женщина обернулась ко мне. – Подожди минутку! Покажу, что Тима приготовил для твоего соблазнения!
Она выскочила в спальню. Просто молчать было неловко, что сказать в такой ситуации – я не знал, потому многозначительно шевельнул бровью, снисходительно усмехнувшись.
— Мама в этом платье очень вам понравится, — смущённо пробормотал парень.
Что? Ему тоже нравится предлагать свою женщину? Какой извращенец!
За последнее время повидал немало откровенных нарядов на жене, но в исполнении Кати, было впервые. Голубовато-лиловая ткань подчёркивала её нежно-розовое тело, словно заставляя его сиять. А тела было видно… много. Шелковистые полосы ткани огибали шею, едва прикрывая внушительные груди, и крепились к широкому поясу на талии. Этот пояс не был корсетом, но успешно стягивал мягкий животик, подчёркивая округлые бёдра, которые обтягивала верхняя часть юбки, внизу расходящаяся широкими складками. Заканчивалась юбка чуть выше колен. Стоило Кате пройтись по комнате, как оказалось, что складки скрывают вырезы, и ногами можно любоваться на всём их протяжении.
— Жаль, не подходит к нашей эпохе, — кокетливо улыбнулась Катя. – Кажется, что-то древнегреческое…
Если только гетера… Или, как там у них называли доступных женщин? Я привычно изображал лицом крайнее изумление, и они оба его заметили.
— Не успел сказать, — пробормотал Тимофей. – Под это платье предполагаются те сапожки, что я дарил на восьмое марта.
— Сейчас дополню! – женщина выбежала в прихожую и вернулась, цокая каблучками.
Сапожки оказались скорее плотными чулками на каблуках, с полупрозрачными голенищами чуть выше колена. В таком наряде я бы жену точно не выпустил. Хотя… ещё неделя-другая подобных развлечений…
— Восхитительно! – выдохнул я только потому, что продолжать молчание было неловко.
Выглядело действительно прекрасно, но… Ещё не решил, как относиться к доступности жены, как наблюдаю собственное поведение со стороны, в исполнении парня. Хотя жена утверждала, что мы с Тимом сильно отличаемся… В чём?
— Это ещё не всё, — продолжала радоваться Катя. – Смотри!
Она резко повернулась на каблуках так, что складки юбки взлетели, открывая нижнюю часть ягодиц и лобок.
— Кажется, что я в трусиках? – да, успел заметить. – Если сделать так…
Катя встала передо мной, собирая подол рукой и поднимая его. Выпуклый лобок оставался прикрыт треугольником, причём довольно плотным.
— Всё ещё кажется, что я в трусиках? – женщина подцепила рукой ткань, раздвигая её в стороны.
Как оказалось, трусы состоял из двух частей. Они сдвигались в стороны, и теперь губки были полностью открыты. Во времена нашей с женой сексуальной юности покупал ей подобное бельё, но там был просто вырез в промежности.
— Это когда я делал панталоны, — скромно пояснил парень. – Подумал, что можно использовать конструкцию…
— Умничка моя! – Катя склонилась к сыну, целуя его в губы… слишком страстным поцелуем. – Тебе нравится видеть маму такой… откровенной?
— Очень нравится, — выдохнул он, пытаясь сконцентрировать взгляд на мне. – Сначала хотел сделать что-то, как у тёть Оли. Но для мамы не очень подходит. У неё более… пышное тело. Хотел подчеркнуть её… достоинства и оставить доступными…
— Доступными? — кокетливо хихикнула женщина. — Когда ты придумывал такое, представлял, как мой муж будет пользоваться.. доступностью мамы?
— Не знал, как именно он… тебя… — Тимофей продолжал краснеть и заикаться. — На всякий случай… он может использовать… обе твои дырочки…
— Обе мои дырочки! – восхищённо повторила Катя. – Ты подумал о том, что твоя мама даёт в попку? Ах, хотела сказать — маму берут в попку? Думал, я такая распутница? Это так мило…
— Мне нравится, что ты стала более… весёлой… лёгкой… — парень счастливо улыбался, глядя на мать. – Говоришь о таком…
Такой разговор, возбуждал и меня. Почему-то казался милым и… и невинным.
— Честно скажу – близость с сыном, мне очень нравилась, но ощущение… неправильности меня сдерживало, — Катя села рядом с ним, и Тимофей прижался к её плечу. – То, что нам обоим нравилось, ещё больше усиливало это ощущение. Муж объяснил, что если нам обоим это нравится, то в этом нет ничего плохого. Мы же не собираемся создавать с тобой семью или заводить детей. Оля тоже согласилась.
Прижиматься к плечу? В такой ситуации я бы сам обнял женщину, прижимая её к себе! Помимо своей откровенности, Катя упорно называет меня мужем, что ещё больше усиливало неловкость. Зато теперь я понял его причину. Она так же разговаривала с Олей или Машей. И сейчас делилась сокровенным, словно с подружкой. Всегда считал наличие первичных половых признаков достаточным отличием мужчины от женщины. Тимофей вёл себя как парень, без каких-либо ужимок и жеманства, но в некоторые моменты… Словно что-то остаётся для меня непонятным, как вчера вечером между Олей и Таней.
— Надеюсь, ты не будешь ревновать меня к мужу, — внезапно прямо заявила женщина. – Если бы он не…
— Мам, я всё понимаю, — солидно кивнул её сын. – Мы как раз говорили с дядь Толей, когда ехали к тебе. Я рад, что ты нашла себе мужчину, который понимает тебя… нас…
Вот, теперь он снова похож на парня!
— Спасибо тебе! – Катя снова поцеловала его, но более скромно. – Хочу тебе признаться. Я уже давала мужу в попку, но она у меня слишком тесная и было больно. Если ты приласкаешь меня в это время…немного отвлечёшь…
Что она предлагает?!?! Я что-то неправильно понял?
— Помнишь, ты хотел полизать меня… мою киску? – урчала Катя, заглядывая сыну в глаза. – Муж сказал, что я должна тебе позволить, если ты этого хочешь…
— О-о-очень хочу! – его глаза восторженно загорелись. Он что, не расслышал, о чём ещё говорила мать?
— Дорогой, не против, если я сяду сверху? — Катя обернулась ко мне, пока я пытался нарисовать на лице нейтральное выражение. – Чтобы предоставить сыночку полный доступ к моей киске?
— Н-н-не против… Если тебе… вам так будет удобнее… — вчера я сам говорил об этом это, но мне и в голову не могло прийти, в каком виде!
— Ох, мои мальчики! – Катя потянулась ко мне и теперь обнимала нас обоих. – Как я счастлива, что вы оба меня понимаете и любите!
Пришлось растянуть губы в улыбке, вспоминая собственные слова, сказанные Тане про разврат. Вот только не подумал, что не от меня всё будет зависеть. То есть, я могу отказаться, но после всего сделанного и сказанного, после тех отношений, что уже создал… не могу отказаться! Чем это отличается от его секса с моей женой?
Женщина повлекла нас в спальню… обоих…
— Нет, мам. Можешь ничего не снимать. Это специальный наряд для секса, — звучал уверенный голос. – Если не понравится – смогу изменить…
— Сынок, я подготовлю мужа, а ты пока мою попку. Вот хороший крем, — она усадила меня на кровать, стащив джинсы. Блять, я сейчас голый перед парнем! Надеюсь, он слишком увлечён матерью.
— Можно мне посмотреть? – снова раздался его голос. – У тебя такое красивое лицо, когда ты сосёшь!
— Надеюсь, ты удалил ту фотку, что обещал?
— Ма-а-ам! Я же не говорил когда…
— Хитрый озорник! Конечно посмотри! Ты знаешь, как твоей мамочке нравится сосать! – она начала старательно заглатывать мой член, но даже это не утешило моё душевное состояние. – М-м-м… Как приятно… Можешь немного пальчиком внутрь, только нежно! Мамочка там ещё девочка… почти…
Утробно урча, она весело захихикала.
— Ты такая тугая… Ты точно сможешь его принять? – пробормотал он.
В моей голове перекатывалась смесь возбуждения, омерзения, недоумения и чего-то ещё, что можно назвать одним словом: «паника». Создавая вокруг определённые отношения и даже развлекаясь этим, внезапно оказался в неприемлемой для самого ситуации… Бля, не оказался! Сам создал эту ситуацию и… Горячие губы покинули мой член, и я решил, что Катя готова начать. Опустил взгляд вниз… О-о-о! Бля-а-а! Лопни мои глаза! Снова уставился в потолок, мечтая развидеть, как она целовалась с сыном после того, как… Она же не решит предложить ему… Тошнота подкатила к горлу, и я готов был вскочить, прекращая этот безумный балаган, но в этот момент привычная тяжесть придавила мои бёдра.
— Толик, извини… Придётся потерпеть, — тонкие пальцы обхватили член, пытаясь затолкнуть его в тесный анус. – Кажется, он уже не такой твёрдый. Подожди, я знаю, как его оживить!
Жаркое мокрое влагалище моментально справилось с оживлением.
— Спокойнее, — наконец я решил подать голос, приподнимая круглые ягодицы и пытаясь поменять отверстие. – Постарайся расслабиться…
Не знаю, чем там занимался Тимофей, но, к счастью, он никак не проявлял себя. Обильно смазанный сфинктер с трудом пропустил головку, и мягкая попка начала вновь опускаться, поглощая отвердевший стержень.
— Фух-фух-фух… Ох-ох… Да-а-а… — Катя тяжело дышала, сопела и кряхтела, пока не замерла. – Я откинусь немного назад?
— Давай, — подставив руки, упёрся в напрягшуюся спину.
— Сейчас, немного привыкну, — она секунду помолчала. — Ты действительно собираешься это сделать?
— Что именно? – после всего происшедшего мой мыслительный процесс ещё не восстановился.
— Трахнуть меня в задницу на глазах у сына.
— М-м-м… — сначала я едва удержался от смеха, потом от саркастического вопроса, успев понять, о чём именно она спросила. – Разумеется. Ты же моя жена! Ты обязана подставлять свою задницу, когда захочу.
— Очень нравится… принадлежать тебе. Моё тело… Я не так молода… — теперь она решила исповедаться или ожидает комплимент? Почему мы не можем просто трахнуться?
— Меня вполне устраивает, — резко ответил я, приподнимая её бёдра и начав двигаться. Уже плевать, чем там занимается Тимофей и что он об этом думает.
— Да, сынок! Язычком… Да-а-а! – стонала Катя, пытаясь подмахивать. – Моя жопа-а-а! О-о-о!
Чего ты хотела, взобравшись сверху? Во мне закипала злость на самого себя. Какого хера сидел и ушами хлопал? Она же сказала, что собирается делать! Теперь получается, что сам согласился! Теперь получается… неплохо получается! Женщина действительно расслабилась или уже начала привыкать, но её кишка принимала член заметно легче. Не сравнить с Олей или Машенькой, но у тех и опыта побольше.
— Ох, как великолепно! – женщина взвыла, уверенно двигаясь сама. Я лишь прогибал бёдра, позволяя ей полностью насаживаться. – Спасибо, сыночек, теперь поцелуй мамочку!
Он сейчас и с поцелуями полезет? Возмутиться я не успел.
— Подожди, не хочу отвлекать дядю Толю, — замечательный парень! Чего он мне не нравился? – Хочу полюбоваться как он накончает в попку своей жене-шлюшке…
— Сынок, что я тебе говорила? Нельзя говорить такие слова!
— Ты сама себя так называла, когда мне отсасывала.
— Ох… Это я от возбуждения!
— То есть, сейчас я плохо тебя возбудил? – рассмеялся я. Тебе мало было отсасывать сыну, решила показать ему, как тебя в задницу трахают?
— Да, я шлюха! Простите меня! Это так заводит, что Тима видит, какая у него мамочка!
— Самая лучшая мамочка! Самая любимая! – горячо воскликнул парень, и под эти слова я и начал наполнять Катину кишку спермой. – Ого! Она вытекает! Мам, из твоей задницы! Она так раздвинулаась!
— Да, я догадалась, — раздражённо перебила его Катя. Кажется, подобная откровенность преодолела и её границы.
— Если дядь Толя разрешит, я тоже трахну тебя в задницу.
— Дядя Толя? У меня ты спрашивать не будешь?
— Зачем? Я и так знаю, что ты этого хочешь, — в голосе парня была заметна самоуверенная усмешка.
— М-м-м… Не совсем… То есть, если он скажет… — расслабленно выдохнув, женщина просто уселась на мои бёдра, оставив член в своём анусе. – Дорогой, сынок очень мне помог. Можно я отсосу ему сейчас? Мне так приятно, пока он во мне…
— Ага, — я расслабился и прикрыл глаза.
Всё-таки надо вводить какие-то ограничения, иначе… Ещё лучше – пусть подают мне заявку с перечислением взаимодействий заранее! Да, можно вести себя более решительно, но я уже убедился, что это не всегда срабатывает. И что именно ограничивать? Вчера Оля обслужила нас обоих, правда, орально… Оле можно, Кате нельзя? Или в рот можно, а в задницу нет? Запретить Тимофею всякие нежности с матерью? Или потребовать от него более мужественного поведения?
— О-о-ох! Спасибо мамуля! С членом в попке ты гораздо лучше сосёшь!
— Скинь мне ту фотку, которую удалишь, — усмехнулся я, поняв, что у них закончилось. – И оставь нас одних.
— Спасибо вам, дядь Толя! Мамуля… — раздался звук сочного поцелуя и хлопнула дверь спальни. Он же только что ей в рот… Нет! Плевать, что они там делали!
— Милый, я не слишком тебя смутила? — Катя сползла с меня и улеглась рядом. – Ты вроде не возражал, и по лицу было видно, что не против. Потом как-то… затих.
Затих? Да я бы вышел из комнаты прямо в процессе, если бы мог!
— Иногда мне интересно посмотреть, как вы действуете сами, — нашёл я прекрасное оправдание. – Раз уж наделили меня диктаторскими полномочиями – приходится лучше узнавать свой народ. Чтобы не свергли…
Катя рассмеялась.
— Честно говоря, это Таня предложила тебя задействовать, — я едва удержался от возмущённого вскрика. – Не вот так конкретно… Я сказала, что ты хочешь, а мне такое неприятно. Она и сказала, если ты примешь участие – меня это отвлечёт. Сначала думала, чтобы ты отлизал, потом он… Уже когда за столом сидели… заговорили про мою попку… Таня оказалась права – сработало.
Конечно, права! Она уже много в чём успела оказаться права! С чего она такая умная?
Запиликал телефон входящим сообщением. Поднял с пола джинсы… От Ольги! Чем она ещё хочет порадовать?
— Ох, блин! Это по работе, — натянул трусы, подхватил джинсы и, проковыляв через столовую, поднялся на чердак.
Какие-то видеозаписи… Ладно, смотрим по очереди. Я запустил воспроизведение. Та самая видеоконференция? Да, точно – жена в новом наряде. Отсутствие лифчика можно легко угадать, но она ведёт себя совершенно естественно, спокойно рассказывая про сроки, контракты и прибыли. Иногда камера захватывает сидящих за столом мужчин, которые зачарованно следят за покачиванием её бюста. Потом Оля села за стол, освободив место следующему докладчику. Две трети сидящих продолжали коситься на её грудь. Неужели настолько всё примитивно? У неё даже сиськи не голые! О, на экране появился Марк. Что-то про успешное сотрудничество…
— …очень рад, что наш контракт попал в руки самой компетентной и ответственной… Ольга, — жена встала, широко улыбнулась, кивнула экрану и обвела взглядом присутствующих. – Прекрасный пример сотрудницы, которая готова посвятить работе всю свою душу и те… талант… способна полностью отдаваться… ради любимого дела…
Слова были вполне обычными, но красноречивые паузы… Он только что сообщил, что моя жена – шлюха?
— Спасибо за признание моих скромных заслуг, — жена кивнула головой, отчего её мягкие груди вновь покачнулись.
— Что вы, Ольга! Вам не к лицу скромность! Ваш доклад буквально поразил меня своей проработанностью и… глубиной. Ваша готовность идти навстречу даже в… непривычных вопросах, которые могли бы поставить в тупик… менее старательную сотрудницу, — его слова точно писала Ольга! – Надеюсь снова посетить ваш прекрасный город и надеюсь вновь попасть в ваши чуткие… руки.
— Буду рада снова… обслужить вас, — мило ответила жена, широко улыбаясь, словно не понимая намёка собственной фразы.
На этот раз, сидящие обменивались красноречивыми взглядами и ухмылками. Уж они-то всё прекрасно понимали. Как там Олька сказала про эту конференцию: «Ничего особенного.» Она действительно настолько наивная или… Теперь понятно, почему она попросила заехать к ней на работу. Надо показать коллегам, что продвинуть контракт через… то самое место, совсем не означает давать каждому. Блять! Как и с предлагаемыми Ольгой нарядами! Вроде как, ничего напрямую, но… Вы подумали какую-то гадость? Кто же вам виноват?
Так, следующее… спортзал, общий план. Пара парней и четыре… Нет, пять женщин. Причём, не моложе тридцати. Ага, вот входит жена, смотрит в свой телефон, идёт к тренажёру. Парни переглядываются. Вид переключается на другую камеру. Теперь жена видна крупнее, но в самом углу кадра. Похоже, запись с обычных камер, которые навешали на каждом углу. Она встала на беговую дорожку и склонилась к монитору. Один из парней сразу подошёл и начал что-то объяснять. Одной рукой он нажимал кнопки, а вторую совершенно случайно опустил на Олино бедро. Та гневно откинула его руку. Тот сделал шаг назад и продолжил объяснения. Жена сумела завести дорожку и побежала. Её ягодицы забавно подрагивали, но… в рамках приличия. Обратил внимание, что у одной из женщин спортивный костюм в салатово-белые полосы, которые заметно расширялись в районе груди и бёдер. Олькины ромбы, ещё не самый откровенный вариант рисунка. Другая, похоже без лифчика под тонким купальником, оживлённо болтала с парнем. Даже кокетливо болтала, то есть фривольно… Жена перешла на другой тренажёр. Села, широко раздвинув колени, и начала двигать ногами.
Та-а-ак, зашёл ещё один парень, точнее – мужчина лет тридцати пяти. Он переглянулся с парнем, кинул взгляд на Олю. Тот пожал плечами, покрутив головой. Мужчина усмехнулся и начал тренироваться. Через пару минут он подошёл к моей жене, отрицательно качая головой, присел и решительно положил ей руки на бёдра… То есть, на ноги, но слишком близко к… Оля мотнула головой, что-то сердито говоря, но мужчина не убрал руки. Напротив, надавил сильнее, заставляя шире развести колени. Потом выпрямился, похлопав её по талии. Жена прогнула спину. Он встал перед ней, показывая на свою шею и плечи. Жена приподняла подбородок. Ага, показывает ей правильную осанку. Дальше ничего не происходило… такого. Прогоняя запись, заметил, что он ещё раз к ней подошёл. На этот раз Оля была на велотренажёре. Он положил руку ей бёдра, чуть сдвинув их назад, погладил лодыжку, вновь что-то объясняя. Она уже не стала отстраняться, кивнув с благодарной улыбкой.
Прекрасная работа! Немного помощи, в сочетании с настойчивостью, и она привыкает к его прикосновениям. И зачем Ольга мне это прислала? Показать своё всезнание или как жена развлекается с другими? На мой взгляд – вполне пристойное поведение. На совещании не стала смущаться и вилять, ответив на двусмысленности такой же двусмысленностью. Показала, что понимает, в какой игре участвует и знает себе цену. В спортзале отвергла прямые домогательства и приняла помощь. Которая, вроде, не вышла за рамки.
Третью запись пока не стал смотреть, пытаясь уложить в голове происходящее со мной самим. Пока мы собирались снимать кино, про нас уже снимают кино! Что ещё более печальное — на директора гарема я в корне не гожусь! Если в общении с женщиной наедине вполне неплохо справляюсь – знаю, что сказать и сделать, то вдвоём-втроём… По сути, меня начинают использовать! И жена, и Катя, и Таня… Бля, даже Тимофей! Дядь Толя разрешит мне тебя трахнуть? Конечно, разрешит! Что дядь Толя запрещает? Может, именно в этом причина моих неудач? Надо запрещать! И нещадно карать нарушения! Вот основа власти! Запреты и наказания! Бля, как просто! Даже настроение улучшилось!
Вышел из спальни и обнаружил, что Катя сидит на коленях перед сыном, делая очень глубокий минет…
— Извини, мальчик так возбудился… — немного смущённо пробормотала женщина, вновь заглатывая член.
— Ничего страшного, — я пожал плечами, проскользнув на кухню.
Настроение опять ухудшилось. Нахрена я сюда пришёл? Вообще-то собирался… Ладно, заварю пока кофе… Вот! Пожалуйста! Почему я насмехаюсь над Тимофеем, но не могу показать себя альфой даже перед ним? Почему не поставил их на место? А как поставить, если сам разрешил? Никаких дополнительных условий не оговаривал! Надо что-то менять в себе! Нет, в себе меня всё устраивает. Более-менее… Надо менять в отношениях с окружающими! Да, точно! Хлебнул кофе и едва не закашлялся. Увлёкся мыслями, не учёл, что горячий. Да, надо поменьше думать и больше учитывать окружающую ситуацию… Молодец! Дело за малым – как это воплотить?
— Надо было тебе сказать, — за спиной появилась Катя, обнимая меня сзади. Это запах спермы от её лица или мнительность разыгралась? – Спасибо, что позволяешь нам…
— Я на всех сделал, — немного отстранился, показывая своё неудовольствие. – Пошли, сядем за стол.
— Тимофей, — начал свою трудную речь. – Понимаю, что твою интимную близость с матерью многие сочтут порочной и греховной, но не могу увидеть в этом ничего плохого. Ты приобретаешь уверенность и полезный опыт. Мама получает эмоциональную поддержку и сексуальное удовлетворение…
— Как приятно такое услышать, — кокетливо улыбнулась Катя, поглаживая пальцами мою руку.
— Дорогая, как раз к тебе у меня и будет претензия, — я накрыл её пальцы второй рукой. – Твой муж захотел кофе, а мог бы захотеть ещё раз тебя, когда ты уже оказалась занята. Понимаю, что сам не сформулировал точно, поэтому на первый раз обойдёмся без наказания.
— Ох! Будут и наказания? – женщина широко улыбнулась, продолжая смотреть мне в глаза.
Не собирался пугать её, но и такой радостной реакции не ожидал. Что-то я ещё не понимаю…
— Ох! Будут и наказания! – она широко улыбнулась, продолжая смотреть мне в глаза.
— Разумеется. Каждый раз, когда сын просит у тебя близости, ты должна спрашивать у меня разрешения. Позвонить, если меня нет рядом. Ты сама говорила, что нравится принадлежать мне. Если это останется только словами…
— Нет-нет! Пожалуйста! – во взгляде женщины промелькнул испуг. – Ты действительно – точно не говорил, но я сама должна была понять! Я могу снова извиниться, но… Ты должен наказать меня, именно при сыне! Мы оба с ним должны осознать…
Бля! Ну сколько можно! Опять вляпался в ловушку собственных слов! Вообще не собирался её наказывать и… даже не знаю, как это делается! Блять, теперь мне придётся! Что придётся? Отшлёпать, поставить в угол, запретить сладкое? Бля-а-а-а!!!
Хотя, нет… Знаю! Ситуация была иная, но принцип тот же! Теперь меня ожидала не тощая задница какого-то придурка, а очень аппетитная, мягкая, розовая… Можно было положить Катю на колени, но уже знал, что под её бёдрами не способен на решительные действия. Взгляд упал на огромное кресло, привезённое вчера и сейчас скучающее в углу комнаты.
— Хорошо, если ты сама этого хочешь… — я закашлялся. Нет, опять не так говорю! – Катя, это очень хорошо, что ты осознаёшь необходимость наказания. Постараюсь не разочаровать тебя и сделать его достаточно… запоминающимся.
Поднялся, вытаскивая из джинсов уже проверенный в деле ремень.
— Ого! Неужели ты действительно… выпорешь меня? – восторг в её голосе не угасал.
— Ты же понимаешь, что будет больно? – сделал приглашающий жест в сторону кресла.
— В этом и состоит смысл, — с улыбкой она подошла ко мне и покорно склонилась над мягким подлокотником попкой кверху.
Тимофей оказался прав – её наряд оставлял тело доступным. Складки платья сами разошлись, а детали трусиков я просто развёл в сторону, обнажив сочные ягодицы.
— Теперь плохая новость, — мягко проговорил я. – Именно мне решать, когда будет достаточно. Иначе придётся тебя связать…
— М-м-м… Как строго, — в голосе женщины появились нотки испуга. На её сына я не стал оглядываться, чтобы не сбивать настрой. – Мне можно… плакать? Или молить о пощаде?
— Разумеется. Ты же знаешь, какое у меня мягкое сердце, — я коснулся нежной кожи пальцами, и Катя дёрнулась. – Если не придётся тебя связывать, то в награду получишь от меня успокаивающие объятия.
— Достойная награда, — прошептала притихшая Катя и взвизгнула, получив первый удар. – Блять! Правда больно!
Стараясь дышать размеренно, наносил удар за ударом, словно для меня это было привычной рутиной. И стараясь не усердствовать… Хотя красные полосы, проступающие на бледно-розовых ягодицах, визжащее тело, извивающиеся руки, которыми Катя пыталась прикрыть попку, но останавливала их движение сама… Почему я возбуждаюсь сильнее, чем от секса?
— Бля, больно! Ай! Пожалуйста! Ай! Миленький… Ай! Умоляю! – не подумал считать удары, но задница покрылась полосами, а бить по уже битому не решился. Подхватил под руку, поднимая и прижимая к себе дрожащую женщину.
– Спасибо! Спасибо, любимый! – Катя подрагивала в объятиях.
— Ты у меня прекрасная жена, — прошептал я, целуя её в шейку и ушко. – Очаровательная… Любимая…
Слишком разволновался, и кроме банальностей ничего умного или поучительного в голову не шло. Всхлипывая, женщина прильнула всем телом, уткнувшись в моё плечо.
— Это действительно было больно, — проворчала она, поднимая ко мне заплаканное лицо.
— В этом и состоит смысл, — процитировал я, целуя жаркие губы и обнимая за талию. – Можно приложить что-то холодное…
— Нет, не надо… — Катя отвечала на поцелуи, прикрыв глаза. – Не надо портить впечатление.
— Ах ты, распутница! Только не говори, что тебе понравилось.
— Ужасно… не понравилось. Но, если тебе понравилось, мне придётся… ещё провиниться… Ты… уже наказывал Ольку?
Вообще-то, нет… Хотя тогда, в ВИП-ложе… И она сама не рассказала?
— Конечно. Только по-другому. Оля тоже делала вид, что ей не понравилось.
— Теперь я должна тебе помочь? – её рука опустилась к моей ширинке.
— Хотелось бы, но уже надо бежать, — заниматься сексом с только что избитой мною женщиной… То есть, я понимал, что это не то домашнее насилие, которым всех пугают, но… Мне самому ещё надо понять… В этот момент зазвонил телефон, и я едва сдержал вздох облегчения.
— Вечером получишь недостающие обнимашки в тройном размере, — шепнул я, выходя из комнаты.
— Дорогой, зайдёшь, как договаривались? – сразу спросила жена.
— Разумеется! Сейчас выезжаю от Кати. Тим ей платье привёз…
— Жду, — она отключилась.
М-м-м… Как-то слишком быстро. Что-то случилось? Нет, она бы сказала. У меня же есть подсказчик! Та-а-ак… Да, замер параметров в новой пробке тоже был. Дыхание, пульс, температура… В начале тренировки она напряжена, потом успокаивается… Потом пульс постепенно растёт, возможно от физических нагрузок. Кстати, она говорила про фитнес? Почему тренажёрный зал? Ладно, потом. Вот она на работе. Небольшие колебания после обеда… Потом сильное возбуждение, но без оргазма. Потом… успокоилась и позвонила мне. Надеюсь, научился правильно понимать эти цифры и графики.
Катя, уже в своём привычном халате, устремилась ко мне.
— Что-то случилось? — встревоженно спросила она.
— Олю надо забрать. Заодно и девочек привезу, если они закончили, — обернулся к Тимофею. – Могу и тебя отвезти.
— Да… Мам, если тебе ничего не надо… — он поднялся из-за стола.
— Если тебе ничего не надо? — усмехнулась Катя и обняла меня. – Хочу, чтобы ты знал – о таком муже я мечтала всю жизнь!
— Надо было просто сказать, — поцеловал её в губы и вышел к машине.
Да уж! Да-а-а уж!!! Дожить до сороковника и только узнать, что семейные отношения могут быть настолько… разнообразными! Понятно, почему я в ступор регулярно впадаю! Почему никто не говорил мне, что женщина – это не просто секс, пожрать сготовить и поболтать о проблемах на работе?
Рядом уселся Тимофей, и мы поехали. Надеюсь, ему не захочется обсудить наказание матери. Лично я к такому, точно ещё не готов.
— Дядь Толя, я понимаю, что слишком рано об этом говорить… — раз понимаешь, нахрена говорить? – Дело в том, что мне всегда нравилась Маша…
Маша? При чём тут она?
— У меня не очень ладилось с девушками, но я не совсем уж… И стеснялся её именно потому что… — он тяжело вздохнул. А-а-а, ну об этом мы можем поговорить. — В общем, у нас как-то был разговор, и я повёл себя слишком нерешительно, боясь всё испортить. И всё испортил. Через месяц она вышла замуж за этого… Тогда я поклялся себе, что если вдруг снова… когда-то… появится возможность… Я прошу руки вашей дочери!
— Э-э-э… Ну-у-у… — не ожидал такого завершения фразы, поэтому на какое-то время завис. Наша с женой мечта сбылась автоматически, и я должен обрадоваться. – В принципе… То есть, конечно… Ты хоть представляешь, что значит – трое детей? У нас одна, и порой казалось, что и её одной слишком много. Тройня! Даже меня это пугает.
Бля! Я совсем не то должен говорить!
— Прекрасно представляю. То есть, ещё не представляю. Но это испытание ей придётся пройти, пускай и с вашей помощью. Если я буду рядом – ей будет ещё легче. Вы заметили, как мама была испуганна перед поркой, но не отступила?
Ещё один наблюдательный! Не очень-то она была испугана… Да что же оно всё в кучу валится! Не успел разобраться с одним, как другое… Какой, нахуй, разобраться! Блять, да я осознавать не успеваю!!!
— Хорошо, скажешь Машеньке, — захотелось увильнуть от ответственности хоть в чём-то. – Если она не против – совет вам да любовь.
— Насколько я понял, — парень помялся, но продолжил. – Маша – тоже ваша женщина. Если вы ей скажете… она послушается.
— Э-э-э… — блять! Что мне делать? Отрицать? Признавать? То есть, я бы не стал скрывать, но как-то надо… поговорить, предупредить… Или отделаться общими словами? – На самом деле, семейная жизнь – это не просто сексуальный акт. Необходим целый… комплекс взаимодействий… любовь…
— Я уже влюблён в неё, а у самой Маши небогатый выбор.
Покосился на парня, но хоть самодовольной усмешки на лице не заметил. Что все такие циничные и проницательные? Пару часов назад думал о нём, как о самом наивном…
— Понимаю, что у вас с ней близость, как у меня с мамой…
— Уж прописные истины не надо рассказывать, — раздражённо огрызнулся я и начал нагло врать. – Раз уж ты такой практичный… Признаюсь в наших с женой планах — отложить этот вопрос, пока рожает и выкармливает. Потом мы с женой берём на себя детей… внуков, а Машенька отправляется на охоту. Твою кандидатуру не рассматривали, потому что… хэзэ, что у вас там было с дочерью, но, если она не привлекла тебя, пока была молода и невинна… Сейчас понимаю, что тебя больше привлекает… привлекают женщины определённого типа… Мамочки…
— Нет, вы не так поняли… — Тимофей протестовал слишком нерешительно.
— Если не так понял, тебе лучше оставить эту затею. Потому что Маша будет матерью не только для своих детей, но и для мужа. Он должен быть ей опорой, но лишь в тех границах, что она сама определит, — кажется, что пересказываю сценарий Тани.
— Вы всё правильно поняли, — он понуро кивнул головой. – Дядь Толя…
— Тогда, прекращай «дядькать», — грубо ответил я, злой на него, на себя и на весь мир. Кто там пел, что мир прогнётся под нас? Да хуй там! Ему вообще плевать на нас, не то что прогибаться!
— Да, вы правы, — он снова кивнул. – Хотел сказать… Вы говорили, что не собираетесь напрашиваться мне в отцы, но… За несколько дней с вами я узнал и… испытал больше, чем за годы с родным отцом. Вы очень… умный… решительный…
— Секундочку! Остановимся на Маше! Не вздумай влюбляться ещё и в меня! – мы с ним расхохотались. Бля, двусмысленная шутка получилась. Надеюсь, он понял её правильно. – Никогда не идеализируй окружающих людей. Моя жена неидеальна. У твоей мамы есть недостатки. Машенька… та вообще может быть стервой! Если воспринимать людей, как они есть, замечать их недостатки – сможешь мириться с ними или как-то использовать.
— Да! Я запомню ваши слова! – проникновенно воскликнул парень и осёкся.
— Блокнотик заведи и записывай! — проворчал я, но уже без злости. – Ты безнадёжен. Довезти до дома не успею – Олю надо забрать.
— Не проблема… Вы завтра с Машей…
— Пока ничего ей говорить не буду. С предыдущим мужем разберёмся… — грубо прозвучало, но не стал исправляться. – Оказывай знаки внимания… в рамках приличия. Принципиальных возражений с моей стороны не будет. Пока!
— До свидания, — широко улыбнувшись, он выскочил на остановке.
Вообще-то, я ещё раз соврал. Жену мне надо забрать, но сначала… Остановившись на парковке, достал телефон. Что там ещё не просмотренное осталось? Вообще-то, идиотская ситуация – собираемся снимать кино, а сами уже в нём снимаемся. Удивлюсь, если Ольга не пишет наши разговоры с мобильников.
Лестничный пролёт, окно… В кадре появились два мужика. Один постарше, в строгом пиджаке, с аккуратной уложенной причёской. Его сразу окрестил «Пижоном». Второй помоложе, в очках, с бородой и усиками, словно вечный студент. Ну, пускай будет «Студент». У них здесь будет свидание с моей женой?
— Ну и нахрен ты меня сюда вытащил? – поморщился Студент. – Ё-о-о-о… Ещё и курить собрался?
— Не нравится – отойди, не нюхай. Я с тобой про нашу сладкую милфочку поговорить хочу… — кажется, догадываюсь, что это те самые «мальчики», о которых жена говорила.
— Ха! Это для меня она милфа, а для тебя ровесница! – заржал Студент.
— Иди в жопу! Баба – в самом соку! Такие, знаешь, что в постели вытворяют! Понимают, что старость на носу – никаких комплексов и запретов! – старость? Вот ублюдок!
— Слышал, она за тот контракт обслужила москвича по полной. Настоящая шлюха! – шлюха? Вот подонок!
— Идиот! За такой контракт я бы сам его обслужил! Я тебе про другое! Собираюсь подкатить к ней… — Пижон глубоко затянулся.
— И что? Помощь моя нужна?
— Ага, член помоги мне вставить! Кончай придуриваться. Я к тому, чтобы ты со своими ухмылочками и подъёбками не лез… Не обосрал мне малину.
— Могу тебя разочаровать – она не разведёнка и с мужем у них вроде как всё нормально. Что глаза выпучил? Я в первый день об этом подумал и успел прощупать почву, — стратег, бля!
— Ну и что? Этому мужу полтинник. У него встаёт два раза в год. На первое мая и седьмое ноября, — вот, блять, сука… … … …!!!
Слушать, как обсуждают твою жену, забавно и… пожалуй, возбуждает, но меня самого! Да ещё в таких выражениях… бля… … ёбт…!!!
— Тоже так думаю, — рассудительно кивнул головой Студент. – Заметил, какая она… горячая? Бёдрами покачивает, губку прикусывает, взгляд затуманенный…
— А я тебе о чём? Явно от недоёба страдает! Слушай, если правильно всё сделаем, — Пижон выдержал мхатовскую паузу. – Может, вдвоём её натянем?
Чи-и-иво-о-о? От возмущения едва мобильник из рук не выронил.
— Ну-у-у… Идея… достойная… У нас на курсе, одна такое вытворяла! Ощущения совсем другие… Охуенные! Бля, думаешь, согласится?
— Э-э-эх, щенок! Если бабу как следует подготовить – она со всем согласится!
— Ой, бля! Знатный волчара! – фыркнул Студент. – И многих так раскрутил?
— Было… Не один раз, — Пижон солидно покачал головой. – Это с молодой, хуй знает, как пойдёт. А с такими милфами – как по рельсам!
— Ну-у-у… Я в деле! Готов остаться на вторых ролях. Но, если обосрёшься…
— Догадываюсь. Над моим гробом вспоминать будешь, — Пижон выкинул окурок и склонился к Студенту. – Слушай сюда! Начинаем с вербального и тактильного воздействия. Когда даёшь документы – старайся коснуться её пальцев. Если спрашиваешь, когда она сидит за столом, можно коснуться плеча, вроде как привлекаешь внимание. Того, что с твоей стороны, без обниманий! Восхищённо смотри в глаза. Именно в глаза, на лицо! Прекрати, блять, пялиться на её сиськи!
— Она без лифчика ходит! Они там… — Студент поднял обе руки к своей груди, широко раскачивая. Уж настолько они точно не…
— Бля, тупой! Чтобы позволить всякое, баба должна ощущать безопасность и умиротворение. Думаешь, ты первый, кто в её жизни на сиськи пялится? Она тебя сразу в моральные уроды записала! Начинай восстанавливать репутацию. И смотри в лицо с немым восхищением. Говорить я буду. Вообще, лучше поменьше с ней говори!
— Докурил? Пошли уже. Пока она сама нас не натянула, — они вышли из кадра.
— Главное – узнать, что у неё жопа распечатана! Если в жопу хотя бы мужу давала… — голос Пижона стих и запись прервалась.
Вот… твою ж мать!!! Ну, я вам… Я вас сам сейчас натяну!!! Я вас распечатаю!!!
Выскочил из машины, добежал до офисного здания… Остановился. Не-е-ет! Так слишком просто! Нет, ещё сегодня утром я бы побежал разбираться или постарался бы забыть. Но сейчас!!! Что сейчас? Набить морду, забыть, предупредить жену о коварных планах? Должны быть ещё варианты! В витринном стекле отражалась нелепая фигура потёртого мужика средних лет. Хм-м-м… Да-а-а… Фигура покачала головой, самодовольно ухмыляясь.
Где-то здесь было… Видел краем глаза… Вот! Парикмахерская! Разочарование поджидало на пороге в виде нескольких скучающих посетителей. Я на минуточку? Мне только спросить? Взгляд пробежал по коридору. Ага, табличка: «Бесплатная стрижка с правого конца здания». У зданий есть концы? Ладно, сейчас это не важно!
— Девушка, у вас есть свободный мастер? – спросил я у единственной скучающей дамы средних лет, сидящей перед огромным зеркалом.
— Я свободный мастер, — она окинула меня рассеянным взглядом. — Вы в курсе, что тут практиканты работают? Если просто сэкономить решили…
— Нет, не хочу экономить! Хочу материально поддержать начинающий талант, — протянул ей купюру. – Мне стричься не надо. Подровнять, уложить… Просто прилично выглядеть.
— Прилично? – ожившая женщина широко улыбнулась, уступая мне кресло.
— Ну, не слишком прилично, — немного испугался её энтузиазма. – Чтобы сочеталось с моим образом.
— Нормально будет! – успокоила она и оказалась права.
Вот ещё важный момент – надо начинать следить за своей внешностью! Обилие женщин – вовсе не повод расслабляться. Так, теперь… Как там показывал мужик в спортзале? Спина, шея… Я прошёлся по стоянке, надменно приподняв подбородок. Нет-нет… Уверенно, снисходительно, но без высокомерия… Да, так лучше!
Перезванивать жене не стал. Помнил, где находится их фирма, и… Спросить, в каком кабинете, не успел. Дверь с именной табличной! Олька неплохо устроилась.
Открыл дверь, не обращая внимание на мужиков, сразу устремился к жене. Любите играть в двусмысленности? У нас их есть!
— Любимая! Так по тебе истосковался! – подхватил её за талию, прокрутил по кабинету и поставил спиной к замершим зрителям. – Шалунья! Старался не вспоминать, что ты утром вытворяла! Иначе примчался бы раньше! Готова продолжить?
Пока мои руки тискали мягкие ягодицы, чуть приподнимая и без того короткую юбку, жена смотрела на меня округлившимися глазами.
— Э-э-э… Я тоже скучала по тебе… милый…
— Чувствуешь животиком, как я соскучился? – вообще-то, чувствовать пока было нечего, кроме смартфона и носового платка, но Олька не подвела.
— Очень чувствую, — она пыталась показать взглядом за спину.
— Ох, извини! – отставил её в сторону и шагнул к мужикам. Пижон сидел ближе.
— Анатолий! Скромный супруг этой жгучей бестии! – представился я в полный голос, сжимая безвольную руку.
— А-а-андрей, очень приятно, — пробормотал он.
— Анатолий! – шагнул ко второму. — Не обижаете здесь мою девочку?
Студент вяло шевелил пальцами, пытаясь выдернуть их из моей пятерни.
— Дима… Дмитрий… Не обижаем! – он кинул испуганный взгляд на Пижона.
— Конечно, не обижаете! – расхохотался я. – Она сама обидит, кого захочет! Дорогая, а посягать на тебя они не пытаются?
Обернулся к жене, по-хозяйски обхватив за талию, крепко прижимая к себе.
— Нет, они очень пристойно себя ведут, — пискнула жена.
— Обманщица! – впечатал в её губы сочный поцелуй. – Ни один настоящий мужик рядом с тобой, не способен себя пристойно вести!
Оглянулся, кинув на коллег тяжёлый взгляд.
— Мы пристойно себя ведём! – убедительно кивнул Студент.
— Да, мы… приличные мужчины, — поддержал его Пижон. – Не поддаёмся… инстинктам.
— Замечательно… Замечательно, — я уважительно кивал, и жена успела выскользнуть из моих объятий, вновь усевшись за стол. – Уж забеспокоился, неужели моя зажигалочка начинает меркнуть. Милая, брось эти скучные бумажки!
Навис над столом, красноречиво шевеля бровями.
— У меня немного работы осталось, — пробормотала она. – Думала, ты позвонишь заранее…
— Ох, я уже купил тортик! Самый кремовый, который смог найти! – понизил голос до шипящего шепота, который прекрасно разносился по кабинету.
— Тортик?
— Да, как ты любишь! Садишься в него голой попкой, а потом я выли…
— Дорогой! Мы не одни! – прошипела жена. Такого, она уже не могла вынести.
— Эх, извините, — не меняя позы, склонил голову, глядя из-за плеча на окаменевших мужиков. – У нас с женой намечено очень важное… мероприятие. Нам надо решить… пару вопросов. Вам не сложно написать за неё эти бумажки? Что вы там в них пишите?
— Нет, нет! Не сложно! Очень рады помочь! Готовы! – они старательно закивали головами.
— Подожди хоть пять минут, — жена продолжала упорствовать. – Я же руководитель! Это моя ответственность!
— Ответственность – это святое! — кивнул я, вновь глядя на них через плечо. – Нельзя просто так сваливать ответственность на подчинённых. Ты должна им что-то подарить… Свой… поцелуй!
— Поцелуй? — голос жены вновь сорвался на писк.
— Нет, не в губы! Уж я-то знаю, чем заканчиваются твои поцелуи в губы. Опять придётся оттаскивать очередного ухажёра, выкручивая ему яйца! Поцелуй в щёчку! Думаю – достойная оплата! – развернулся, расправляя плечи. – Мужики, поцелуй от моей жены? За несколько заполненных бумажек?
— Это документы! – взвизгнула Олька.
— Да! Мы поможем! – залепетал Студент.
— Мы без поцелуя поможем! – кивал Пижон. – Мы Ольгу Викторовну так уважаем…
— Уважаете и отказываетесь от поцелуя? – в недоумение я в голосе добавил нотку угрозы.
— Нет, нет! Мы не отказываемся! Да, мы согласны! – они старательно кивали.
— Дорогая, я обо всём договорился, — обернулся к жене, выхватывая её из-за стола и толкая её к Пижону. – Только в щёчку…
За спиной Оли вытянул правую руку с оттопыренными пальцами, резко сжал их в кулак и повернул. Студент поморщился, пока окаменевший Пижон принимал самый целомудренный поцелуй в его жизни, и, когда настала его очередь, тоже замер, глядя перед собой и вцепившись руками в стол.
— Всё? Спасибо, мужики! – подхватив жену, звонко шлёпнул её по заднице. – Ох, сегодня твоя жопка получит!
Едва закрылась дверь, как жена потащила меня по коридору… Потащила… в туалет! Ей настолько хочется? Нет, не настолько. Отпустив мою руку, она сунула голову в умывальник, и начала плескать воду в лицо.
— Пиздец, ты идиот! – заржала она. – Если бы не видела, что вы в театре вытворяете…
— Сама просила пометить самку, — я пожал плечами.
— Пометить, а не обкончать с ног до головы! – она давилась водой и смехом. – Бля, не представляю, что там сейчас творится!
Я могу догадаться, но хотелось бы посмотреть. Надеюсь, в кабинете у Ольги тоже есть глаза.
— Подумал, что лучше наверняка…
— Предупредить надо было! Я там чуть не обоссалась, в прямом смысле!
— Мы в туалете, — ненавязчиво намекнул я.
— Сейчас, хоть немного успокоюсь… — посмотрел на округлившиеся ягодицы, обтянутые тонкой тканью. Если задрать юбку, смогу увидеть… Или включить вибрацию?
Открылась дверь, и какой-то мужик, кивнув нам, направился к кабинке…
— Ольга Викторовна? – он замер, узнав мою жену. – Вам плохо?
— Нет, просто… — Оля выпрямилась, отрывая бумажное полотенце. – Вы уже знакомы? Мой муж, Анатолий…
— Да, пару лет назад, новогодний корпоратив, — широко улыбаясь, пожал руку начальнику жены Семёну… как там его…
— Семён, если забыли. Вы нечасто нас посещаете, — тот ответил крепким рукопожатием, решив обойтись без отчества. – Если уж вы здесь, выделите пару минут?
— Да, вполне, — улыбнулся я.
— Ольга, проводите мужа в мой кабинет. Пусть Наташа вам пока кофе заварит.
— Постарайся вести себя пристойно, — прошептала жена, направившись на другой этаж.
Хорошо, что на другой… Глупо было бы встретить в коридоре этих оболтусов.
Милая девчушка лет двадцати впустила нас в кабинет и скоро принесла поднос с тремя чашками и какими-то конфетками.
— Анатолий, — появившийся начальник уселся не в своё кресло, а рядом с нами. – Хотел сказать, как мы гордимся вашей женой и её деловыми качествами!
Ага, именно поэтому она столько лет просидела рядовым клерком.
— Никогда в ней не сомневался, — благодушно улыбнулся я.
— Да, она прекрасный работник! Сумела сохранить для нашей фирмы очень выгодный контракт. Конечно же, вы знаете, что она получила повышение, — он многозначительно помолчал, наверное, ожидая моей благодарности. Не дождался. – Надеюсь, она и в дальнейшем не станет скрывать свои таланты…
На этот раз он многозначительно посмотрел на жену, которая заметно занервничала. Опять двусмысленности, как на той видеоконференции?
— Я приложу все усилия, — пробормотала Оля, опуская взгляд.
— Смею заверить, что наша фирма способна оценить по достоинству… старание сотрудников, — опять красноречивая пауза. – Дальнейший карьерный рост и повышение зарплаты не заставят себя ждать.
— Меня вполне устраивает существующее положение, — на её щеках появился румянец.
— Что же, очень жаль это слышать… — он разочарованно развёл руками, поднимаясь со стула.
Не силён в офисных ритуалах, но насколько могу судить… Он сделал Оле предложение, от которого она смогла отказаться, и решил повторить его в моём присутствии. Вроде как не шантаж, но… Ненавязчивое принуждение?
— Мне бы хотелось уточнить, — я продолжал спокойно сидеть, отпивая кофе. – Мы все здесь давно уже совершеннолетние… Вы говорите о том контракте, для которого моей жене пришлось трахнуться с этим московским…
Пощёлкал пальцами, словно пытаясь вспомнить имя.
— Ну-у-у… Вы так говорите… — челюсть начальника отвисла, и он вновь сел на стул.
— Не силён в ваших эвфемизмах, — я ненавязчиво блеснул эрудицией.
— В общих чертах… Не думал, что вы об этом знаете, — его взгляд метался между мной и женой. – Вы так спокойно к этому… э-э-э… относитесь?
— Разумеется. Моя жена взрослая и ответственная женщина. Если она решила так поступить… Я ей муж, а не нянька.
— О-о-о… Ну, тогда… Действительно, звучит здраво… — он явно не знал, что сказать, и я продолжал спокойно сидеть, усиливая неловкость. Оля, кажется, даже дышать перестала.
— О! Позвольте предложить вам! – он буквально кинулся к сейфу, извлекая пузатую бутылку.
— Увы, я за рулём, — категорически отказался я.
— Скажу шофёру – он вас отвезёт, — тот отмёл мои возражения ещё более категорически.
— Ещё надо за дочерью заехать. Мы живём за городом. Если моя машина останется здесь…
— Ничего страшного. Скажите, во сколько. Заберёт вас утром.
Мои аргументы закончились, пришлось кивнуть головой. Налил он и Оле. Заехал на работу, называется…
— М-м-м… Достойный напиток, — уважительно покачал головой, дождался пока Семён расплывётся в довольно ухмылке. – Теперь можете сказать, что такого непристойного предлагали моей жене?
Он едва не поперхнулся, испуганно глянув на неё.
— Почему же… непристойное? — забавно было смотреть, как уверенный в себе начальник, наверняка входящий в городскую элиту, мямлит и отводит взгляд.
— Если Оля отказалась, — сделал ещё глоток спиртного, медленно запив кофе. Семён продолжал молчать. – Если вам пришлось повторить предложение при мне, надеясь её смутить.
— Э-э-э… Это не совсем то, что вы подумали… — он снова замолчал. Да что же там такое предлагалось?
— Хотите, чтобы я сказала? – голос жены был сухим и непреклонным. – Уж я сумею это подать!
— Что вы, Ольга! Я сам справлюсь, — он извиняюще улыбнулся. – Дело в том, что у нас иногда… У нас – это не на фирме, нет… Собираются уважаемые люди города… И проводят… тематический вечер… Иногда мы приглашаем… интересных женщин, которые… умные, образованные… Уважаемые женщины… Общаемся, танцуем…
— Поправьте, если что-то неправильно понял, — перебил его я. – Местному истеблишменту, которому надоело потрахивать секретарш и блядей, хочется свежего мяса. Приличная, замужняя женщина. Вы трахаете её, убеждая себя, что все бабы – бляди, а вы – белая кость. Элита!
— Ну, вы так всё извернули! – голос начальника возмущённо задрожал. – Некоторая… благосклонность, конечно… приветствуется…
— То есть, танцы и общение? — подвинул себе бутылку, разлил всем троим, и Оля махом проглотила свою порцию.
— Ну-у-у… Не только, — кажется, он сам понял, что ведёт себя совсем уж недостойно. – Дело в том, что обычно… приглашённые женщины заинтересованы в приватности. Мы идём им навстречу. Мне впервые приходиться общаться с… семейной парой.
— У вас даже голос окреп, — похвалил его я. – Чувствуете? Правду говорить легко и приятно!
— Не ожидал, что беседа примет такой оборот, — улыбнулся он вполне уверенно.
— И почём же мне продать свою жену? То есть, сдать в аренду?
— Ну-у-у… Что же вы так всё говорите! Просто небольшая вечеринка… — буквально взмолился он, сразу потеряв недавнюю уверенность. И тут же вернул её. – Знаете, что? Ваша жена уже дала отказ! Вы ведёте себя, как сутенёр! Недостойное поведение для мужа! Что она о вас подумает!
— Подумаю… — жена смотрела в неведомую даль. – О таком сутенёре могла бы мечтать любая шлюха. Потому что сомневаюсь, что получила бы хоть что-то из обещанного. После вашей вечеринки превратилась бы из приличной женщины в обычную потасканную блядь… Перед которой и обещания выполнять постыдно. И самое главное – куда бежать жаловаться? К тем же чиновникам, которые пользовали?
— Но раз Оля отказалась от карьеры бляди, — я поднялся, и жена встала вместе со мной. – Надеюсь, ваше обещание водителя ещё в силе?
— Я всегда держу свои обещания! – прорычал побагровевший начальник.
— Ой, только при мне не надо, — издевательски усмехнулась жена.
— Секундочку! – раздался уже спокойный голос, когда мы подошли к двери. – Хочу принести свои извинения.
Мы оба удивлённо обернулись.
— Предложение действительно было некорректным… — Семён тоже встал. — Точнее, многие отказывались или передумывали, без плачевных последствий. Принуждать я точно не собирался.
— Готов признать излишнюю категоричность своих суждений, — кивнул я. – Ваша нерешительность заставила предполагать худшее.
Подозреваю, что и верное. Но оставлять жену в ссоре с начальником не хотелось. Неизвестно, насколько простирается влияние Марка.
Семён шагнул ко мне, протягивая руку и я её пожал.
— Со своей стороны, — озорно хихикнула жена. – Остаюсь открытой для непристойных предложений, но в рамках приличия. Я взрослая девочка и мне нравится шалить, но только с согласия мужа.
— Учту на будущее, — угодливо изогнувшись, он умело поцеловал её руку… И, выпрямляясь, кинул странный взгляд. – Ольга Викторовна… Надеюсь, никто больше не узнает об этом разговоре?
— От нас с мужем – точно нет!
Мы раскланялись и вышли из кабинета, направившись к лифту.
— Бля-а-а… Вези меня домой! Я сейчас сдохну!
— Писать уже не хочется? — хмыкнул я. — Переволновалась?
— Да пиздец! Если бы не этот грёбанный контракт, вылетела бы я после первого отказа быстрее собственного визга! Правда, пока он не появился, на меня и внимания не обращали… Ты его ещё и задрачивать начал, — выражение выходило за рамки обычных её матов.
— Знаешь, что там происходит? – мы зашли в лифт, и Оля промолчала, пока мы не вышли на стоянку.
По привычке направились к машине…
— Позвольте, Ольга Викторовна, — какой-то парень услужливо взял её под локоть, указывая на блестящую белоснежную «Камри».
Ах да, водитель…
Мы назвали адрес и сначала поехали в квартиру.
— В общем-то, ничего особенного, — продолжила она разговор, когда мы поднимались по лестнице. – Если верить слухам – с десяток мужиков весь вечер трахают одну. Если там и бывает какой-то криминал, то никто об этом не распространяется. Ты правда, собирался сдать меня в аренду?
— Как ты могла такое подумать? – возмутился я. – Неужели похож на человека, который… Хотя, за хорошие деньги…
— Сутенёр! Хотя… за отдельную квартиру для Маши, сама бы согласилась, — хмыкнула жена.
— Шлюха! – фыркнул я.
— Совсем о пробке забываю! Собирай пока девочек. В туалет загляну.
«Девочки» уже были собраны.
— Блин, мы думали, про нас забыли! – встретила нас Машенька стонами.
— Ещё пару минут, — Таня едва оторвала голову от компьютера.
Пока помогал дочери закрепить бандаж, жена справилась в туалете, а Таня выключила компьютер.
— Хоть что-то успели сделать? – поинтересовалась она.
— Много чего, но до работы руки так и не дошли, — признался я. – Поедем на шикарной машине с водителем. Поэтому, на всякий случай, лишнего не болтаем!
Доехали мы в полном молчании, но очень быстро. Пока жена договаривалась с водителем, мы зашли в дом, а я начал звонить на работу. Надо будет отгулы брать или отпуск. Ничего не успеваю! Мужики могут на день-два прикрыть, но зарываться не стоит.
Стол уже был накрыт, и Катя игриво посматривала на меня. Чмокнул её в губы, легко погладив по ягодице.
— Ну как, заживает?
— Так хочется девочкам рассказать! – прошептала она. – Едва удержалась, чтобы не позвонить, не похвастаться!
Хвастаться тем, что получила по жопе? Я всё ещё чего-то не понимаю!
Первыми начали выступление Маша с Таней. Оказывается, после моего отъезда Маше дозвонились родители мужа, как их там… сваты-свёкры? Всегда путался в этих семейных хитросплетениях.
— Папу уже дёргать не стали – взяли такси. Они там в слезах-соплях, — с чувством рассказывала дочка. – Хотела послать их нахер, но они-то не при чём. Как оказалось – они и не в курсе нашего разлада. Как начали меня тискать и облизывать… Я сама немного расстроилась…
— Разревелась, — уточнила Таня.
— На него мне насрать, а они – милые люди! Мне их действительно жалко стало, — оправдалась Маша. – Говорили, что я теперь их доченька и они мне всем помогать будут. Отец в горздраве работает. Говорит, мне обследование пройти надо у хорошего врача. Я пыталась отказываться…
— Нет! – резко возразила жена. – Что касается детей – никаких отказов!
— Я понимаю. Он уже назавтра мне назначил. Квартиру ту обещали мне оформить. Сказали, что после похорон, денег ещё дадут. Решили, что на похороны мне лучше не ездить – лишние потрясения…
Вот что я упустил – наличие второй половины родителей!
— Правильно решили, — поддержала жена и обернулась ко мне. – Нам, наверное, придётся поехать?
— Уж точно придётся, — я тяжело вздохнул. – Родня всё-таки. Съездим, постоим. У них действительно трагедия.
Все вздохнули, помолчали. Надеюсь никогда не оказаться на их месте… Но и зарекаться… Тьфу-тьфу-тьфу…
— Таня, ты разрешила мне сказать! – неожиданно радостно сообщила дочка. И замолчала.
— Тогда мы были вдвоём, и ты меня… — Таня поморщилась и уткнулась лицом в ладони. – Могу назвать это моральным шантажом.
— Да, мне стыдно, — следов раскаяния в голосе Машеньки заметно не было. – Если хочешь, можешь сказать сама.
— Ну, в общем, — пробормотала девушка, не открывая лица. – Когда вернулись домой, Маша была расстроена. Она сказала, что ей надо помочь, и она уговорила меня… приласкать её.
— Это не самое ужасное, что могло произойти, — сочувственно произнесла жена, приобнимая девушку. – Мой первый раз с дочерью… Тоже был не совсем добровольный, и я до сих пор… Не самые приятные воспоминания…
— Мам! Ты же говорила, тебе нравится! – обиженно воскликнула Машенька. – Я бы не стала тебя заставлять! Совратительницу какую-то из меня делаете!
— Я про первый раз. Сейчас… вроде как нравится… Хотя, больше нравится делать тебе приятно, чем сам процесс.
— Так! Ладно! – Таня резко опустила руки, окинув нас строгим взглядом. – Ситуация значительно изменилась. У Маши появляется квартира и дополнительная финансовая поддержка. Кроме этого, она может лечь на сохранение, то есть времени у нас ещё меньше. Подготовка к съёмке затягивается…
Она вопросительно глянула на меня.
— Сегодня них… ничего не сделал, — признался я.
— Есть смысл продолжать всё это мероприятие?
Мы начали переглядываться. Вопрос действительно здравый. Особенно в свете навалившихся проблем.